Рядом с вами

– Работаю, как могу, – оправдывался Шекспир. – Не всем же быть олигархами. Вот увидишь, к родам деньги появятся сами собой.

Магда злилась:

– На Бога надейся, а сам не плошай!

За месяц до родов случилось явное посрамление маловерной жены. Один клиент дал деньги вперед со сказочным условием: «Сделай ремонт, когда сможешь».

Шекспир был наверху блаженства, рассказывал всем и вся про то, как Господь лучше нашего знает, когда нам что нужно.

Но, как известно, темные силы не дремлют. Два дня длился триумф верующего сердца, а на третий к Шекспиру подошел Вахо Жгенти, отозвал в сторонку и, размазывая по лицу скупые мужские слезы из сухих глаз, со стоном поведал:

– Одолжи мне тысячу лар. Я проигрался. Если не отдам, эти негодяи порежут на куски моих детей.

Шекспир, не колеблясь, тут же вынес просимое – то, что отложил на роды.

– Ты настоящий друг, – проникновенно сказал Ва-хо, пряча выклянченную сумму. – Отдам, когда смогу.

Магда, узнав об акте самопожертвования, собрала вещи и перешла к матери, сказав:

– Хочу доносить дитя спокойно. А то последние нервы на тебя изведу.

Шекспир принял это решение, как от руки Божией. Надо терпеть. Каково же было его удивление, когда в роддоме, увидев новорожденного сына, тут же услышал ультиматум:

– Или ты в корне меняешь свой образ жизни, находишь постоянную работу, хотя бы на двести лар, или каждый пойдет своим путем.

– А как же клятвы перед аналоем? – опешил Шекспир. – Что за примитивный материальный подход к жизни! Какая же ты верующая? Я не собираюсь ничего менять в своей жизни.

Но Магда повела себя как торговка на базаре:

– Мое слово последнее.

Шок, настоящий шок испытал Шекспир.

Двор ему сочувствовал, как мог. Особо ораторствовал Вахо Жгенти, возмущаясь всеми негодными женами в масштабе всего человечества. Он-то и подкинул неразработанную версию:

– А может, и ребенок не твой?

Шекспир повелся. А что, у бессовестных людей все бывает! Свой вывод он высказал Магде. Та даже оправдываться не стала. Видать, совесть ее обличала, только заявила:

– Не смей мне больше звонить!

Не понял ее Шекспир, как есть, не понял. Бросить такого ангельского мужа, бесчестно обмануть…

Душа его плакала и стенала от мысли, что счастье было так близко…

Со временем все вернулось на круги своя. Шекспир – такой же безотказный человек для всех, кому нужна его помощь. Только на душе у него незаживающая рана.

Шекспир на выданье

Примерно через полгода после окончательного разрыва с Магдой Шекспир, остыв от перенесенного стресса, предпринял попытку навести сожженные мосты. Руководствуясь своими духовными познаниями, он для начала простил изменщицу в сердце своем, а потом бодро стал названивать Магде на мобильник. Говорил одну и ту же сакральную фразу, прежде чем та успевала отключить навязчивый звонок:

– Хочу видеть сына!

– А ты забыл, негодяй, что отрекся от него?! – кричала Магда и яростно жала на кнопку отбоя.

Шекспир распалялся еще пуще и бубнил себе под горбатый рубильник фразу, усвоенную еще из армейской службы от сержанта: «Нет таких крепостей, которые бы большевики не взяли».

Тут следует отметить, что к советской армии Шекспир испытывал трепетное чувство типа первой любви. Ему нравилось в ней все: режим дня, общая еда, наряды вне очереди. Во всем этом он видел прообраз христианской общины.

Магду он в период короткого жениховства, помнится, сразил наповал своей феноменальной памятью:

– Хочешь, я скажу тебе номер моего автомата? – И гордо выпалил без запинки десятизначное число.

Магда молчала. Наверное, отходила от шока. Что и говорить, тогда богоданная женушка была не в пример сговорчивей и вообще чистый ангел и олицетворение покорности. И надо же, в какого огнедышащего монстра она превратилась спустя какой-то год! Трубки кидает, даже выслушать не хочет.

И Шекспир принялся строчить длиннющие эсэмэски исключительно духовного содержания, чтоб грешницу в разум истинный ввести.

Вот один из его перлов, которые сохранил мобильник:

«Покайся, негодная, что обманула мужа богоданного, нарушив обеты венчания, пока Ангел смерти не пришел к тебе и не призвал на суд Божий, – ибо ждет тебя ад кромешный и скрежет зубовный». Отправил десяток эсэмэсок и, решив, что кашу маслом не испортишь, сделал приписку: «Имей же совесть, ответь хоть из вежливости. А то у меня из-за тебя уже палец болит на кнопки нажимать!»

Это сработало моментально. Магда позвонила и принялась вопить гадости про бездельника и никчемного человека, которого не интересует, что ест его ребенок.

У Шекспира аж уши заложило.

Целую неделю Шекспир строчил эсэмэски, но дело успеха не имело. Пришлось обратиться за помощью к соседям. А именно к Вахо Жгенти.

– Вот что я сделал плохого, Вахо? А вдруг и правда ребенок мой? Просто хочу посмотреть. Что случится? В роддоме толком не разглядел. На улице, когда вижу, тоже не разберешь. А она на деньгах точно повернутая. Я слышал, многие, в разводе которые, просто так ходят, денег не дают, а детей видят. Я же не олигарх, что она от меня хочет?

Вахо со знанием дела поучал приятеля:

– Шекспир-джан, она тебя не стоит. Я сразу понял. Ты, главное, не зацикливайся, запросто снова женишься. Нас, мужчин, мало. За честь почитать должны. А насчет ребенка – тут генетический анализ нужен. Пусть она тебе и докажет.

– Да, но я венчался, – запротестовал Шекспир против такого легкомысленного отношения к браку. – У человека должна быть одна жена. Раз и навсегда.

Вахо присвистнул и, хлопнув соседа-простака по плечу, тут же предложил другой вариант:

– Какие проблемы? А ты развенчайся и другую приведи. Хочешь, помогу? Я вместе с тобой пойду к священнику, который вас венчал, и помогу разобраться.

В глубине души Вахо понимал, что вся каша из-за него заварилась, вот и старался загладить свою вину своеобразной заботой. Потому и не стал откладывать визит в долгий ящик, и довольно скоро друзья оказались у священника. Вахо в двух словах изложил суть проблемы: измена жены и желание мужа вступить во второй брак.

– А жена какого мнения? – последовал абсолютно неожиданный вопрос. – Она что скажет в свое оправдание? Пусть придет на разговор.

Вахо тут же набрал номер Магды и вкрадчиво спросил:

– Тут в церкви интересуются, какие ты претензии имеешь к Шекспиру.

Из трубки понеслась пулеметная очередь обвинений: «Бездельник, которого не интересует, что ест его ребенок! Где у меня время ходить, разбираться с грудным и что-то доказывать? Не знаю, где деньги достать!»