Утраченное наследие

– Ну! – нетерпеливо торопил его Андрей.

– Первый вариант, – начал Гриша, – идти к мэру и попробовать рассказать ему, чем ценен этот дом…

При этих словах поморщился Андрей, пытаясь передать всем видом, что идея глупая и бесперспективная.

– Ну, подожди! – настаивал Гриша. – Он же ведь из-за элементарной занятости не вникал, я думаю, в подробности этого дела. Соответственно, не знает всего, что с этим домом связано. Можно ведь подсказать ему мысль, что если он убедит Муранова строиться на другой территории или просто упрется и откажет ему в этом участке, то на этом сможет сделать отличный пиар на следующих выборах… Кстати, когда они?

– В сентябре, – улыбаясь, ответил Андрей, – ты же понимаешь, Гриша, что именно это тем более подталкивает его на «дружеское взаимодействие» с крупными бизнесменами города?.. Нет никаких гарантий, что, если он спасет своим решением бабушкин домик, это поможет ему пройти на второй срок на выборах. А вот определенная, причем, заметь, наверняка внушительная, сумма от господина Муранова гарантирует ему если не победу… ну хоть, например, собственный домик где-нибудь на Кипре.

Гриша нахмурился. Он действительно забыл про выборы мэра. А пиар-компания, понятно, сама по себе требует немалых денег. Затушив сигарету, Григорий уселся обратно на свое место.

Андрей продолжал:

– Ты пойми, сейчас вся власть – «временное правительство». Каждый из них понимает, что, пока ты на должности, ты нужен, гм… своей стране. Но это может кончиться в любой момент. Например, завтра! А что ты успел? Сделать в городе хорошие дороги, построить новый мост, избавив с десяток районов от пробок, сохранить памятник архитектуры?.. Да в итоге кто все это оценит? Люди? Сомнительная радость… А у него насущные проблемы – капитал сколотить для себя, для детей; о внуках надо тоже подумать. Ведь он-то, сидя на своем посту, как никто знает, что происходит в политических кругах, насколько там все волнительно и нестабильно… Ему нужно успеть обеспечить себя и семью на случай съема с должности.

Андрей вздохнул и потянулся к лежащей на столе пачке за еще одной сигаретой.

– Реальность, Григорий Саныч, такова сейчас. И каждый мэр, губернатор, министр – все они об этом знают. Почему так? Потому что боятся слететь. Заметь, они не боятся слететь из-за собственной нечистоплотности в ведении дел! Они боятся слететь вообще, в принципе. Потому что нет никакой системы оценки их труда. Систему оценок заменяют кулуарные бои между покровителями: у кого покровитель круче, у кого ближе к главному человеку страны, тот и усидит. Я думаю, даже сам этот главный человек страны не знает до конца, как обросло все взаимовыгодными связями и интригами. Пока все эти главы городов и регионов будут понимать, что они случайные люди на своем месте, а так в большинстве случаев оно и есть, никакие антикоррупционные меры не помогут.

Григорий молчал.

– Знаешь, что он сделает в первую очередь, когда ты только начнешь ему объяснять, почему дом купца надо сохранить?.. – задал ему Андрей вопрос и тут же сам ответил: – Он уволит тебя без каких-либо сожалений. Иного мнения быть не может.

Гриша понимал, что, скорее всего, друг прав. Просто он всегда хотел верить в людей чуть больше, чем они того стоили, ну или старался видеть в них преимущественно лучшие качества.

– Есть еще версии по спасению дома на Петербургской? – ободрительным тоном спросил Андрей.

– Есть…

– Излагай, герой-спасатель! – попытался шутить друг.

– Что излагать? Почти такой же вариант у меня был с Мурановым. И твоя оценка по этому поводу будет такой же, как в первом случае… – начал было Гриша.

– Нет, есть разница! – снова перебил его Андрей.

– Какая? – иронично спросил Григорий.

– Ха, Муранов не может тебя сам уволить… – Андрей рассмеялся. – Он позвонит мэру и…

– Тот меня уволит, – закончил за друга Гриша.

– С чего ты вообще взял, что этот богатенький дядечка станет слушать про твои культурные ценности? Это ж абсурд. У него в глазах денежные знаки! Какое историческое наследие? Гриша, ну правда, я был уверен, что ты давно избавился от детской наивности…

– Хорош издеваться надо мной! – обиделся Григорий. Он снова встал со стула и сам щелкнул чайником. Свой бокал с остывшим кофе он поставил поближе, чтобы подлить кипятка. – Если честно, может, ты и прав! Может, я и наивный, но когда я видел их совместное интервью… Ну, то есть когда Муранов говорил… он производил впечатление приличного человека.

Комната наполнилась диким хохотом. Григорий вздрогнул и посмотрел на товарища. Андрей согнулся пополам на стуле:

– Нет, Гриня, ты, ну, правда того…

– Андрей, пожалуйста, прекрати ржать! – серьезным тоном попросил Гриша, но Андрей и не думал останавливаться.

– «Приличного человека», – передразнил он друга. – Гриша, а тебе не показалось, что у него в этот момент крылья белые распускаются за спиной?

Гриша взял только что вскипевший чайник с еще бурлящей водой и занес над другом:

– Если ты не прекратишь сейчас же ржать, как конь, я не сдержусь!..

– Ладно, ладно… – Андрей испуганно отпрянул на стуле. – Все! Я перестал, перестал… – но все-таки продолжал похихикивать.

Гриша подлил кипятка в свою кружку, сел напротив Андрея и настырно продолжал:

– Ты можешь сколько угодно смеяться надо мной, но приходится рассматривать все варианты! Допустим, что Муранов – современный Курагин. Может, он тоже ценит искусство и не прочь стать меценатом. Возможно, он не знает, что это за дом вообще…

– Ага, тоже, как мэр, из-за сильной занятости, – прервал его Андрей с ироничной улыбкой.

– Ну, подожди, – настаивал Гриша, – может, он вообще не местный. И не знает он всех этих достопримечательностей в городе, где и чей дом. А участок, какой дали под строительство, такой и дали. Ну, в конце концов, попытаться поговорить с ним можно. Если проявит хоть малейший интерес, можно попробовать в дом затащить, в гости к Софье Ильиничне…

– Гриша, очнись! – резко и серьезно сказал друг. – С чего ты взял, что то, что ценишь в жизни ты, обязательно окажется ценно для этого бизнесмена? Ты вот машину свою как купил?..

– В смысле? – удивился Гриша. – В кредит… При чем здесь это?

– А при том! – почти проорал Андрей. – Ты берешь свой седанчик в кредит и с трудом рассчитываешься за него пять лет, не меньше. А этот товарищ имеет деньги на строительство целого комплекса, который займет огромный кусок четырех улиц в центре города… Гриша, вы мыслите разными категориями!..

– Ну а если ты все-таки ошибаешься? Может, я уговорю его хотя бы выделить деньги на перенос дома в целости и сохранности на другой участок. Тоже где-нибудь в центре. В конце концов, наверняка его стройка на этих старинных улицах вызовет общественное недовольство. А тут будет чем прикрыться: бизнесмен не просто построил новый объект в историческом центре, он еще и позаботился о памятнике архитектуры… – настаивал Григорий.

– Ну, не знаю… – задумчиво произнес Андрей. – Если только он сам собирается через год баллотироваться на выборах в мэры. Может, тогда он и зацепится за твою идею… Опять же, смотря как ее преподнести…

Гриша выпрямился на стуле:

– А это хорошая идея, друг! Уже вижу заголовки газет: «Господин Муранов – новый мэр города С.» Ведь если толкнуть ему эту твою мысль всерьез… Кто знает, а?..

– Ну, хорошо, хорошо, – замахал руками Андрей, – предположим, что ты уговоришь его встретиться с тобой и выслушать. Предположим, что получится этот вариант с переносом дома… Хотя это бред! Не будет он с этим возиться! Ну давай рассуждать! Дом старый, может развалиться. И наверняка твоей Софье Ильиничне важно, чтобы он стоял на своем теперешнем месте. Старушку удар хватит, когда она только представит физический перенос дома, – Андрей чудаковато почесал затылок и, улыбаясь, добавил: – А вдруг у нее под домом еще какой-нибудь ход в подземное царство или… бункер Сталина?

Гриша шутку не оценил и только снова нахмурился:

– Она говорила, что ей важно сохранить дом на его исторической земле… Но если ничего другого не останется!..

– Расскажи про третий вариант! – попросил Андрей.

Гриша посмотрел на друга грустно, словно сам понимал, что последний вариант самый трудный, но, может быть, единственный реалистичный.

– Официальная борьба…

– То есть? Что за кодовое название? Гм, – хмыкнул Андрей, – звучит прям как «план «Барбаросса».

– «Официальная борьба» означает, что нужно действовать через государственные инстанции, писать жалобы, заявления и так далее в «Росохранкультуру», например… в генеральную прокуратуру… – пояснил Григорий, – то есть…

Андрей продолжил за него: