Эпилог

а на полке смирно выстроились жирафики и мишки,

(«Ты здесь совершенно одна»)

ожидая, когда наступит утро,

(«Ее никогда не было, не было, не было!»)

и снова начнется игра.

Глава 13

«Доброе утро, мои дорогие френды! Спешу поделиться новостью. Фонд «Эпилог» добрался и до нас. Если честно, я была уверена, что за рамки Московской области этот проект не выйдет. Ан нет. Сегодня днем практически прямо под нашими окнами совершилось то самое действо. Столики, шарики, плачущие дамочки. Все как в столице, прям гордость берет!

Конечно, я быстренько выбежала и сделала несколько снимков для любимых подписчиков. Смотрите фотки, ставьте лайки. Похоже, фонд начал свое триумфальное шествие по городам и весям. Возможно, скоро акции будут устраиваться и в вашем городе. Как вы отнесетесь к этому? Будете рады видеть «Эпилог» у себя в гостях? Делитесь мнениями в комментариях!»

В конце текста блоггер не удержалась и присовокупила портрет себя любимой. Но читатели настолько погрузились в обсуждение «Эпилога», что комплиментов автору не досталось.

По обыкновению, бурная дискуссия привела лишь к тому, что каждый остался при своем мнении:

«В нашем городке все просто. Никаких тебе психоаналитиков, горячих линий и групп поддержки. И как-то справляемся!»

«Ясен пень, врачебную помощь в столице оказывают на более высоком уровне, чем в глубинке. И врачи не такие бездушные и тупые. По-моему, «Эпилогу» надо было с России начинать, а не с Москвы».

«Привет от “бездушных и тупых врачей глубинки”! Вообще-то у нас тут нескончаемый поток людей с настоящими серьезными заболеваниями, требующими помощи. А возиться с такими “пациентками”, которыми занимается фонд, ни у кого нет ни времени, ни сил».

«+1 к предыдущему комментарию. Если мне в больнице скажут: извините, пусть ваш отец с сердечным приступом подождет, пока доктор утешает недомамашу, я, наверно, с этой недомамашей сама так разберусь, что ей реально врач понадобится!»

«Вы передергиваете. Никто не призывает хирургов или там кардиологов заниматься женщиной, потерявшей младенца. Речь о другом вообще. О том, что в обычных больницах женщине после аборта, выкидыша или неудачных родов не к кому обратиться со своей болью».

«Пусть со своей болью домой идет! Мест в больницах нет для этих депрессивных».

«Так о том и речь, что фонд «Эпилог» берет заботу о таких женщинах на себя! Появилась организация, которая всеми силами помогает женщинам справиться с их горем – бесплатно, не влезая в бюджет страны, почему этим кто-то может быть недоволен?»

«Не знаю, что там как в Москве, а в нашем городе пенсионерам помогать надо и малоимущим. Вы еще детдом наш не видели. Может, в столице все эти проблемы уже и решены, но если «Эпилог» заявится со своими шариками к нам и начнет недомамашам сопли подтирать, народ не поймет, это точно».

«Да у них же детки умерли! Как вы можете, изверги, сердца у вас нет!»

«Вот то-то и оно, что умерли. А помогать надо живым».

«Да уж. Чем ближе к народу, тем меньше душевных терзаний».

К середине ночи просмотрены десятки сайтов. Форумы, блоги, ленты новостей. Как там сказала Катя? «Аньку разве что по утюгу не показывают»? Точно подмечено. «Эпилог» обсуждается активнее, чем политика. Хотя, наверно, «Эпилог» уже и есть политика?

Профессиональные порталы тоже, разумеется, не остаются в стороне. Психологи и гинекологи, экономисты и учителя – у каждого нашлось свое мнение на горячую тему.

«Нельзя забывать про чувство вины, которое испытывает мама нерожденного ребенка. Что бы ни говорили врачи, какой бы ни была причина трагедии, факт остается фактом: малыш умер в материнской утробе или едва выйдя из нее. В большинстве случаев место, где развивалась патология или произошел несчастный случай, место, где младенец заболел или даже умер – это тело его мамы. Вы представляете себе груз вины, а часто и отвращения, недоверия к собственному телу, который взваливается на плечи женщины? Она и без того раздавлена горем, а тут еще самобичевание и навязчивые мысли о том, что будь она более здоровой, ответственной, спокойной, ребенок, возможно, был бы жив».

Точно подмечено. К собственному телу появляются большие вопросы. Уж от кого-кого, но от родного организма такой подставы никто не ожидает.

Странные намеки попадаются в сети. Люди грозят расправой участницам акций, если фонд осмелится провести мероприятие в их городе. Такая добрая и светлая идея почему-то порождает волну агрессии и злобы. Может, написать Костомаровой, предупредить?

Найти старую знакомую, особенно знаменитую, совсем несложно: достаточно просто вбить в поисковик имя, и сайт тут же выдаст контакты и свежие фото.

– Мамочка, а что это за тетя? – любимый голосок раздается прямо под ухом.

– Три часа ночи, почему ты не спишь? Разве маленьким девочкам не надо спать такой глубокой ночью?

– Пойдем вместе в постельку? – умоляюще тянет она.

И кухня пустеет. Квартира наполняется вязкой тишиной. За окном занимается рассвет, и за пробуждением нового дня строго следит с монитора Анна Костомарова, основательница фонда «Эпилог».

Глава 14

На лестничной клетке ошивается какой-то мужик. Растерянный вид, обшарпанные тапки.

– Здравствуйте! – бросается он навстречу. – Наконец-то хоть одна живая душа! Не поверите, шесть дверей на нашем этаже, и никого дома нет. Кажется, уже полчаса здесь торчу! Хотя точно не знаю, у меня с собой ни часов, ни телефона.

И поясняет:

– Я ж ваш сосед, вот из этой квартиры, – он указывает на дверь справа. – Меня Анатолий зовут.

Родственник пианистки, значит. Одышливый, неопрятный. Неужели отец? Правило «от осинки не родятся апельсинки» дало сбой?

– Представляете, вышел покурить, возвращаюсь, пытаюсь дверь открыть – и ключ сломался. Прямо в замке, епта! Телефон в квартире, соседи не открывают. Вызвать мастера не могу, на улицу тоже в таком виде не выйти. Ситуация патовая!

Он демонстрирует обломок ключа и разводит руками. Действительно, патовая.

– От отчаяния даже звонил диспетчеру, который за лифт отвечает. Попросил войти в положение и вызвать мне мастера. А она ни в какую. В ЖЭК, говорит, звоните. Карга старая. Как я позвоню, когда у меня телефона нет?

Анатолий шаркает тапком и грозит лифту кулаком.

– У меня к вам огромная просьба, – он умоляюще заглядывает в глаза и становится похожим на печального бульдога, обделенного печеньем. – Пустите меня в интернет, пожалуйста. Нужно найти умельцев, которые замки вскрывают, а потом им позвонить. Тоже от вас. Больше десяти минут не отниму!

Вот бедолага. Физиономия вроде знакомая, на мошенника не похож – хотя какие они, люди, похожие на мошенников?

Скорее всего, и вправду сосед. Можно и в дом пригласить.

Анатолий рассыпается в благодарностях, показательно вытирает ноги о коврик и боязливо входит в прихожую. Мобильный – интимная вещь, и давать его в руки незнакомцу как-то не хочется. Придется предоставить доступ к ноутбуку.

– Знаете, я ведь и сам мог бы справиться с этим замком, будь он неладен, – разглагольствует сосед, пока компьютер выходит из спячки. – Я вообще, как говорится, рукастый… Что вы сказали, чаю? Да, спасибо, чай будет очень кстати, в нашем подъезде такие сквозняки!.. Просто инструменты все остались дома, а так мне и мастера не пришлось бы вызывать, сам бы все и починил. Ага, вот и наш любимый интернет. Я могу воспользоваться этим телефоном?

Четверть часа спустя, обзвонив с десяток фирм и всласть наругавшись по поводу цен, сосед Анатолий сидит на кухне и устало прихлебывает чай.

– Такие деньги дерут, так еще и ждать около часа, – жалуется он. – Сами бы просидели час на лестнице, я бы на них посмотрел. Спасибо, хоть вы приютили. А то очень, скажу я вам, это скверное чувство, когда не можешь попасть в родную хату!

Мастер задерживается. Анатолий, смирно сидя на кухне, жует пряники и с увлечением листает кулинарную книгу. От другого чтива отказывается:

– Нет-нет, спасибо, все равно я ничего не успею дочитать. Останется эффект незавершенности. Я лучше картинки посмотрю, они прекрасны. Можно кипяточку в чай подлить?