Сахар со стеклом

– Извини.

– Только не надо меня жалеть, бестолочь. Не думай, что посмотрев пару психоделических тупых сериалов, ты стала крутым психотерапевтом.

Ну какой же он сложный! Я пытаюсь проявить участие, а в ответ получаю только грубость и оскорбления.

– Тебе обязательно так вести себя с людьми?

– Бестолочь, предупреждаю…

– Да хватит меня уже так называть! Лёша, я не хотела лезть в твою семью, совсем этого не планировала, неужели ты не понимаешь? Я просто тоже хочу быть рядом со своей мамой.

Крепко сжатые челюсти и натянутые желваки говорили о том, что я зашла слишком далеко, и парень просто в бешенстве. Но в одну секунду он просто застыл, а потом отвернулся к окну и резко выжал газ.

Так страшно мне ещё никогда не было. Точнее, такого рода страх я ещё не испытывала. Лекс гнал по объездной с невероятной скоростью. Машина скользила гладко, но мелькающие за окном фонари свидетельствовали, что движемся мы очень быстро. Нервы, и так сегодня изрядно потрёпанные, были на пределе. И когда Шевцов буквально облетел впереди идущую машину, я взмолилась, позабыв гордость и обиду:

– Лёша, пожалуйста, сбавь скорость! Мы же разобьёмся!

В ответ реакции ноль. Только жёсткий взгляд чёрных глаз, устремлённый на ленту дороги. Впереди виднелись несколько машин, стоящих на обочине нос к носу перед въездом на мост. Видимо, авария.

– Шевцов!

Резкое снижение и удар по тормозам, машина съехала на обочину, а Лекс вперился в меня горящим взглядом. В этот момент мне хотелось уменьшиться до размеров точки, но всё что я могла – втянуть голову в плечи.

Существуют люди, глядя которым в глаза, успокаиваешься, расслабляешься, когда становится легко и светло на душе. А есть такие, которые придавливают взглядом словно бетонной плитой, тело наливается свинцом, не давая даже пошевелиться. Взглядом, в котором тьма клубится непроглядной пеленой, поглощая и утаскивая тебя за собой. И ты не можешь сопротивляться, становишься парализован и безволен.

Вот именно таким взглядом и обладал Лекс.

"Мороз по коже" – говорит Аня, когда встречается с ним взглядом. А я бы даже сказала не просто мороз, а арктический холод, пробирающий до самых костей.

Я даже охнуть не успела, когда Лекс резко схватил меня за ворот своей же куртки и дёрнул на себя, а в следующий момент его губы припечатались к моим. Грубо смяли, причиняя боль. Мозг, наверное, расплавился, потому что он совершенно перестал управлять моим телом. Это длилось секунды, но я замерла, совершенно одеревенела, позволив его языку жёстко проникнуть в мой рот. Внутри вспыхнул жар, наконец вернув мне способность контролировать себя. Что было силы я оттолкнула Шевцова, наконец глубоко вдохнув кислород.

– Зачем ты это сделал?!

– Надеялся хоть так заткнуть тебя.

Эмоции взрывным фонтаном вскипели во мне. Обида, унижение, возмущение, злость. И в следующий момент моя ладонь что было силы опустилась на щеку Шевцова. Плевать, даже если он ударит в ответ. Даже если вытолкает из машины прямо сейчас, оставив одну поздним вечером на трассе за городом. Моё терпение лопнуло, забрызгав всё вокруг.

Через несколько секунд мёртвой тишины Шевцов спокойно завёл машину и выехал на трассу, сделав вид, что меня просто не существует. А это могло значить только одно – месть ждёт меня впереди. Ведь Лекс всегда оставляет за собой последнее слово.

Глава 30

Утром ожидаемо я почувствовала першение в горле. Но это мне поначалу так показалось. Стоило попытаться сглотнуть, как фантазия подкинула яркую ассоциацию с проглоченным ежом. Глаза горели и хотелось пить.

Увидев на термометре тридцать семь и два, я застонала от досады. Если с утра есть маленькая температура, то к вечеру жди жар по полной. У меня так всегда простуда начинается.

Натянув домашние штаны и толстовку, я спустилась в гостиную. Мама в домашнем костюме возилась возле цветов у подоконника. Раньше я даже не подозревала об этой её страсти.

– Доброе утро, – проскрипела я, словно несмазанная дверь в сто лет назад забытом замке.

– Ягодка! – мама с улыбкой обернулась, но тут же её лицо стало озабоченным. – Дочь, ты никак заболела?

– Нет, что ты! Это я к рок-концерту готовлюсь, – попыталась пошутить.

Но мама шутку не оценила, вместо этого подошла и приложила ладонь к моему лбу.

– Температуру измеряла?

– Да, – мне осталось только сокрушённо вздохнуть. – Тридцать семь и два.

– И как же тебя угораздило?

Мама покачала головой и обняла меня. А далее было всё предсказуемо: чай с лимоном и малиной, парацетамол, куча всяких таблеток для горла, иммунитета и прочего всякого. А потом был звонок тренеру. И как я не просила, даже заплакала (не специально, конечно), сколько не уверяла, что чувствую себя вполне сносно, да и до завтра постараюсь подлечиться. Обещала горло полоскать хоть каждые десять минут и сто процентов соблюдать постельный режим, но мама была непреклонна. Она в подробностях и с примерами расписала, какими могут быть последствия, если перенести грипп на ногах, и даже слышать мои доводы не хотела. Поэтому мне осталось лишь закрыться у себя в комнате, залезть под одеяло и страдать, жалея себя и сокрушаясь, что мир так несправедлив.

И как ни крути, мне действительно было неважно. Вдобавок разболелась голова, что даже сериалы смотреть не хотелось. Наверное, я забылась сном, хотя было ощущение, что слышу звуки вокруг, даже те, которых, по идее, быть не должно. Голоса птиц, шум проезжающих машин. Птиц тут зимой мало, вряд ли бы какой-нибудь воробей с улицы докричался до меня, а движение транспорта не оживлённое. Когда-никогда кто-то из соседей проедет. Да и дом стоит почти на краю. В общем даже не сон, а какая-то болезненная марь.

Разбудил меня звонок на мобильный. Номер незнакомый.

– Слушаю, – голос едва продрался через больное горло.

– Яна, привет, это Валя Кушина.

– Привет.

Валя – девочка из параллельной группы и участница команды «Касатки» – одна из тех, кто со мной вчера так неудачно «пошутил».

– Ян, ты это… как ты?

– Плохо. А что, совесть замучила?

Девушка замялась с ответом. Наверное, уже то, что она решилась позвонить, для неё подвиг. Но я была слишком зла на них всех, чтобы попытаться это оценить.

– Есть такое. Знаешь, они со мной в том году то же самое проделали.

– И это должно меня успокоить?

Я хотела ещё сказать пару колкостей, хотя обычно не брызжу ядом, но приступ кашля перехватил горло.

– Фомина, мне правда очень жаль. Но ты ведь знаешь Ряполову, она та ещё стерва. А тем более в твоём случае.

Конечно, а кому охота становиться объектом травли. Трави со всеми или станут сживать со свету тебя. Закон джунглей, мать его.

– Подожди, – до меня дошёл смысл её слов. – А что не так с моим случаем?

– Ну… – снова замялась Валентина. – Ты же сама понимаешь.

– Нет вообще-то.

– Лекс Ирке достался с большим трудом. А тут ты.