Конец всех времён

– Дежурный отдел сто сорок восьмой лаборатории. Чем могу быть полезен?

Джонд сделал паузу, чтобы собраться с мыслями, и произнёс абсолютно безэмоциональным голосом:

– Вас беспокоит Девятнадцатое королевство Цериуса. У нас проблема, угрожающая вселенной, и мы хотели бы попросить о помощи.

Мужчина задумался, озадаченный таким приветствием, но, кажется, понял, что этот звонок – не шутка.

– А кто говорит?

– Король Джонд Двадцать девятый, – монарх с трудом сдержал раздражение в голосе. – Вы меня слышите? У нас на планете ЧП, и в перспективе это грозит вселенной!

– Минуточку, – на лице незнакомца не дрогнул ни один мускул. – Я не могу принимать такие решения. Оставайтесь на связи. Я переговорю с руководством и сообщу, как только будут итоги.

Он удалился на долгие пять минут, чтобы вернуться с обнадёживающим вердиктом:

– Ждите нас через сорок девять земных часов. Мы прилетим прямо к вам в королевство.

В ту же секунду незнакомец прервал сеанс, дав им понять, что считает свою миссию выполненной. Король и старик робко переглянулись, похоже, оба удовлетворённые результатом.

– У нас получилось, – тихо сказал первый.

– Ты же правитель, – усмехнулся в ответ второй.

Без лишних слов они выскользнули из канцелярии и не спеша побрели обратно в гостиную. В голове у монарха витал миллион вопросов, однако Джонд упорно хранил молчание. Пусть в тот момент он не знал почти ничего – в ближайшие дни могло проясниться многое.

3

Всю ночь Энн преследовали кошмары. Едва она успокаивалась и засыпала вновь, как в голове возникал предстоящий экзамен. Вот уже третий год она училась в Марсианской академии пилотов, неофициально считавшейся самым престижным учебным заведением Солнечной системы. Перед её выпускниками были открыты двери крупнейших трансгалактических компаний, рядовые пилоты которых за двадцать лет зарабатывали себе целое состояние и удалялись на пенсию, имея возможность до самой смерти наслаждаться жизнью. Биокоррекция, путешествия в любую точку вселенной и даже возможность купить свою собственную планету – всё это становилось реальностью для тех, кому удавалось выдержать выпускной экзамен МАП. Неудачники же с позором возвращались домой, устраивались на работу в какой-нибудь заштатной конторе и безвылазно торчали на одной планете, лишь раз в пять лет выбираясь в далёкий космос в роли туриста, путешествующего эконом-классом. Иногда провалившиеся и вовсе сдавались на милость судьбы, предпочитая существовать на стандартное пособие, которого в жизни не хватило бы на полёт к звёздам. Конечно, имелись и другие высокооплачиваемые профессии, но, выбирая свою будущую карьеру, Энн почти сразу остановилась на пилоте. Давным-давно дядя её лучшей подруги служил капитаном крупного грузового корабля и постоянно рассказывал тогда ещё маленьким девочкам о временах своей бурной молодости, далёких планетах и чудесах, которыми была переполнена вселенная. Теперь же он каждый год отправлялся в очередное туристическое путешествие и неизменно привозил своей племяннице сувениры, чей вид потрясал склонную к впечатлениям Энн. Как результат, она твёрдо решила, что пойдёт той же дорогой и стала готовиться к поступлению в Академию. Пришлось забросить друзей и близких, променять шумные молодёжные вечеринки на занятия в тренажёрном зале и пожертвовать несколькими годами юности для достижения заветной цели. Результат превзошёл все ожидания – она с лёгкостью сдала вступительные экзамены и окончательно оборвала нить, связывающую её с прежней жизнью. Подруга, тоже решившая последовать примеру дяди, оказалась не столь удачливой и, затаив лютую обиду на Энн, без объяснений занесла её в чёрный список. Родители, рассчитывавшие, что их дочь продолжит обучение на Земле, весьма негативно восприняли планы любимого чада и проводили своего единственного ребёнка в МАП с сухими улыбками на обречённых лицах.

На Марсе она быстро нашла новых знакомых, освоилась с ролью курсантки Академии и почти сразу попала в число любимчиков всех преподавателей. Энн получала самые высокие баллы на экзаменах, поражала всех своей собранностью на практических занятиях и уже после первого года обучения попала в предварительные списки будущих пилотов, рекомендованных к работе в «Мегатрансе» – крупнейшей трансгалактической компании, осуществляющей почти двадцать процентов перевозок во вселенной. Будущее рисовалось в самых светлых красках, но для достижения заветной цели оставался ещё один шаг – выпускной экзамен, на котором обычно засыпалось не меньше половины курсантов. И даже те, кто считались лучшими учениками Академии, не были застрахованы от провала – финальное испытание не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило в МАП на протяжении трёхгодичного курса обучения. Достаточно было допустить малейшую оплошность, совершить крохотную ошибку, чтобы навеки похоронить свой шанс стать первоклассным востребованным пилотом. Система строго относилась к случайностям и никому не прощала промахов.

Снова проснувшись и с волнением посмотрев на часы, Энн поняла, что не стоит продолжать эту пытку. В немом полумраке она выскользнула из кровати и, чуть пошатываясь, добралась до ванной. Обычно курсанты жили парами. Времена, когда общежития делились по половому признаку, давно канули в прошлое, и сейчас каждый решал за себя, кого он хочет видеть своим соседом. Энн выразила желание поселиться с девушкой, но пары на неё не хватило. Поэтому все три года она прожила одна, несмотря на внимание, что оказывали ей другие учащиеся Академии. Нет, Энн не пыталась создать образ снежной королевы или намеренно посвятить всю себя учёбе – она просто не нашла человека, который мог бы стать для неё возлюбленным. Глядя на то, с какой лёгкостью её однокурсницы крутили романы со сверстниками, девушка поражалась мимолётности человеческих чувств, но не находила в юношеской ветрености той прелести, что бросала едва окунувшихся во взрослую жизнь коллег на поиски новых душевных переживаний. Своих многочисленных кавалеров Энн всегда держала на расстоянии, а порой благодушно делилась ими с подругами, которые с радостью принимали её подарки, невзирая на собственных воздыхателей и партнёров. Эта бессмысленная погоня за свежими ощущениями больше всего походила на абсурд – ведь впереди была целая жизнь, которая открывала перед выпускниками МАП неограниченные перспективы не только в социальной, но и в личной сфере. Поэтому Энн старалась не торопить события, заранее зная, что карьера пилота поможет ей сблизиться с куда более интересными людьми, чем сокурсники, большинство из которых не осилят даже выпускной экзамен. Эти потенциальные неудачники ловили настоящее – она же планировала будущее.

Приняв душ и окинув критическим взглядом своё отражение в зеркале, Энн не нашла ни единого повода для придирки. Её фигура выглядела совершенством: идеальные пропорции сочетались с плавными изгибами тела, а регулярные занятия в спортивном зале придали женской хрупкости атлетичность и скрытую силу, подобно магниту притягивающую к себе окружающих. Жаль, что те времена, когда члены выпускной комиссии могли простить некоторые ошибки обладательнице стройных ног и смазливой мордашки, давно канули в прошлое – ныне суровые экзаменаторы походили на бесчувственных роботов, критериями для которых были не личность и внешность, а механически отлаженное умение справляться с громадиной космического корабля. Определённо, в этом был свой смысл, но где-то в душе Энн по-прежнему не принимала систему, столь беспощадную к хрупким человеческим судьбам. Ведь попав под её жернова единожды, мало кому удавалось восстать из пепла.

Она облачилась в стандартный блестящий комбинезон и не спеша побрела в столовую. Другие курсанты до сих пор дремали в своих каютах, а потому обычно шумные коридоры общежития выглядели непривычно пустынными. Неожиданно девушка осознала, что никогда прежде не поднималась в такую рань – несмотря на прилежность в учёбе, она любила поспать до последнего и всегда приходила в класс за мгновенья до начала занятий. Но сегодня традиции были нарушены, и единственной, кого встретила Энн в столовой, была тишина, поглощавшая саму вечность. Выбрав в меню салат, бутерброды и чай, девушка заняла своё привычное место у дальней от входа стены и, неспешно приступив к трапезе, стала ждать появления сокурсников. Каково же было её удивление, когда на пороге возникла могучая фигура Джека Харрисона – преподавателя курса навигации. Этот вечно угрюмый мужчина двухметрового роста одним своим видом доводил новичков до ужаса. Впрочем, стоило им познакомиться с Джеком поближе, как они понимали, что за этой суровой внешностью скрывается мастер, преданный своему делу, готовый помочь абсолютно при любых обстоятельствах.

Вот и сейчас он сразу заметил Энн и в ту же минуту очутился за её столиком.

– Не думал, что кто-то встанет в такую рань. Уже не терпится приступить к экзамену?

– Ну, вы же знаете – это моя мечта. И сегодня, максимально приблизившись к ней, я как никогда чувствую степень риска.

– Представляю. Но у тебя на руках все карты. Ты умна, талантлива и обладаешь врождённым даром не отступать ни при каких обстоятельствах. Для «Мегатранса» будет большой удачей заполучить столь талантливого пилота. Можешь не верить, но, пожалуй, впервые в жизни меня напрягают наши аттестационные правила.

Закончив свой монолог, Джек приступил к завтраку, дав Энн возможность оценить его признание. Впрочем, увы, даже столь неприкрытая лесть не прибавляла ей ни единого шанса.

Постепенно столовая начала заполняться курсантами. Большинство из них держалось скованнее обычного: не слышно было привычного задорного смеха и нескончаемого обмена сплетнями. Энн поймала на себе десяток завистливых взглядов: многие из коллег заблаговременно записали её в список тех, кто точно получит столь желанный диплом Академии. Удивительно, как часто люди верят в других и сомневаются в собственных возможностях…

– Мне пора, – прервал ход её мыслей Джек, – Как говорится, встретимся на экзамене. И советую – не думай ни о чём лишнем, а просто попробуй ненадолго превратиться в робота.

С этим напутствием он удалился прочь, дав Энн возможность позавтракать в одиночестве. Удивительно, но беседа с преподавателем благотворно повлияла на девушку, и через час она входила в аудиторию твёрдым шагом, не думая о последствиях сегодняшних взлётов и падений.

Как и в любом другом учебном заведении, экзамен МАП состоял из двух частей: теоретической и практической. В первую часть входил стандартный тест на общее знание предмета и получасовая расчётная работа по курсу навигации. Справившиеся с заданием допускались до второго этапа, где им предстояло выполнить эмуляцию гиперпространственного прыжка, маневрирования в пределах гравитационного поля звезды и быстрой посадки на заданную планету. Завершал же экзамен реальный полёт на учебном катере через специально подготовленную полосу препятствий. Лишь те, кто успешно справлялись со всеми испытаниями, получали заветный диплом Академии и оставались на Марсе ещё на несколько дней, чтобы оформить контракт с будущим работодателем и поучаствовать в традиционном торжественном вечере прощания – аналоге выпускного бала в школе. Все остальные покидали МАП в тот же день – корабль на Землю отправлялся уже в пять вечера.

Помещение, где проходила теоретическая часть экзамена, представляло собой огромный круглый зал, разбитый лестницами на четыре сектора. В каждой части было пятьдесят рядов парт, а каждая парта вмещала двадцать курсантов. Таким образом, ежегодно из Академии могло выпускаться не более четырёх тысяч человек. Квота мест в МАП ограничивалась именно этим количеством, но к экзамену оно всегда становилось меньше. Вот и сегодня, по имеющимся у Энн данным, на испытании ожидались три тысячи восемьсот сорок семь человек – те, кто сумел справиться с трёхгодичной программой. Впрочем, сейчас это не имело значения – мало кого интересовала судьба неудачников, по разным причинам отсеявшихся на младших курсах.

Когда девушка заняла своё место в четырнадцатом ряду второго сектора, до начала экзамена оставалась ещё четверть часа. Тем не менее, большинство уже расселись по партам и с нетерпением ожидали ректора. Для Эдварда Лоу, занимавшего эту должность, нынешний выпуск был двадцать пятым по счёту. Возглавив МАП в непростые для неё времена, он очень быстро поднял престиж Академии, причём настолько, что буквально за пару лет туда слетелись все лучшие преподаватели. Как результат, немарсианские школы пилотов постепенно потеряли свой статус, а МАП, напротив, превратилась в монополиста на внутреннем рынке астронавтов-межзвёздников.

Обращение ректора длилось три с половиной минуты, после чего включились индивидуальные мониторы, и каждый курсант получил вопросы общего теста, случайно выбранные беспристрастным компьютером. Момент истины наступил – началась гонка на выживание.

Тест не вызвал у Энн ни малейшего затруднения. Она справилась с ним за пятнадцать минут и с упоением посмотрела на экран, где высветились заветные 50 баллов – максимально возможный показатель. Один за другим её товарищи заканчивали отвечать на вопросы и с облегчением откидывались на спинки кресел. Но были и те, кто молча поднимался с места, спускался вниз и исчезал за дверью. То были троечники, дошедшие до конца, но так и не взявшие самый лёгкий барьер экзамена. Кого-то из них Энн знала довольно близко, но даже сейчас не испытывала к ним сочувствия. Единственное, что интересовало её в тот момент – число отсеявшихся на первом этапе курсантов. Ибо какими бы строгими ни казались правила Академии, существовала минимальная квота в тысячу двести выпускников, которые точно должны были получить дипломы. А значит, при определённых раскладах у Энн появлялись дополнительные шансы. Впрочем, за все годы существования МАП ещё ни разу не случалось ничего подобного. Поэтому рассчитывать на чужую слабость не приходилось – куда важнее была собственная безупречность. И всё же девушка не сдержала улыбку, когда компьютер сообщил предварительные итоги – после первого теста с Академией распрощались аж двести сорок восемь курсантов. И дело было не в том, что нынешний набор оказался слабее предыдущих – скорее речь шла о постоянно изменяющейся программе, освоить которую становилось всё труднее и труднее. В этом Энн лично убедилась через пять минут, когда на экране появилась задача по навигации. Обычно девушка не испытывала затруднений с данным предметом, и утренняя похвала Джека Харрисона как нельзя лучше соответствовала этому утверждению. Но сейчас, всмотревшись в кучу графиков и столбцы цифр, она ощутила панический страх – исходные данные выглядели как письмо, автор которого использовал языки из прошлого. На расшифровку у неё почти не оставалось времени – его и так едва хватило бы на расчёты. Оцепенение продолжалось считанные секунды – вспомнив наставления преподавателя, Энн взяла себя в руки и принялась по косточкам разбирать условие. Ухватившись за суть, она разложила головоломку на элементарные составляющие и добралась до ответа за полторы минуты до истечения отведённого на задачу времени. К тому моменту некоторые уже покинули аудиторию, так и не справившись с навигационным тестом. Когда же стал ясен промежуточный результат экзамена, компьютер шокировал совершенно невероятной статистикой. Каждый четвёртый из участников испытания сошёл с дистанции после первого же этапа!

Энн громко выдохнула – предстоял небольшой перерыв, и было бы кстати провести его с максимальной пользой. Впрочем, едва она вышла из аудитории, как тут же попала в окружение сокурсников.

– Что случилось? – спросила у неё Мари, маленькая темноволосая венерианка, иногда составлявшая Энн компанию во время факультативных полётов. – Мне-то казалось, навигация – твой конёк. Да и задача выглядела пустяковой.

– Видели бы вы, что предложили мне, – Энн усмехнулась, пытаясь снять напряжение. – Расчёт прыжка в зону воздействия системы тройной звезды! Да если б не Джек и его внеклассные занятия…

В сознание девушки тут же закралась мысль, что всё случившееся выглядит неестественным. Похоже, кто-то специально покопался в компьютере, подсунув ей сложнейший из вариантов.

К счастью, на домыслы не оставалось времени – раздался сигнал о начале второго этапа. На этот раз курсантов поделили на группы, по семь человек на кабину виртуальной реальности. В течение пятнадцати минут экзаменуемый должен был выполнить три задания, после чего его место занимал следующий. Энн, воспользовавшись замешательством товарищей, протиснулась в авангард сдающих – меньше всего на свете ей хотелось ждать своей очереди. Очутившись в кабине и поудобнее устроившись в кресле, она, наконец-то, выдохнула с облегчением. Ей предстояло выполнить свои задания в роли пилота транспортного корабля класса С, система управления которым хоть и являлась одной из самых замысловатых в истории, но была выучена вдоль и поперёк благодаря желанию получить место на звездолёте именно такого уровня. Крепко зажмурившись и снова открыв глаза, она сконцентрировалась и принялась за дело. Входя в гиперпространство, Энн уже знала, что неожиданностей не будет – виртуальный прыжок никогда не заканчивался неудачей в случае правильности заданной кораблю программы. Таким образом, ей оставалось выйти на орбиту планеты-цели и совершить безупречную посадку. Эта часть миссии во время многочисленных тренировок почти всегда казалась едва ли не самой лёгкой – по ощущениям, справиться со звездолётом в такой момент мог бы, пожалуй, и неопытный первокурсник. Однако едва она очутилась в непосредственной близости от планеты, как всей своей сущностью почувствовала неладное – приборы словно сошли с ума, а выдаваемые ими данные никак не вязались с обозначенным в тесте условием. Энн даже решила, что эмулятор просто вышел из строя. Такие случаи, пусть и являясь редкостью, порой нарушали размеренный ход экзамена, и тогда за курсанта вступался пункт регламента, дающий право на немедленную пересдачу. Но разве можно выложиться на все сто после такого неожиданного сюрприза! Девушка выругалась и, вновь взглянув на экран, сообразила, что дело не в эмуляторе. Приборы в кабине работали как часы, а виновницей цифр, не соответствующих ожиданию, была нестабильность гравитационного поля планеты. Предположение, что кто-то намеренно пытается завалить её на экзамене, подсовывая задачи, с которыми, возможно, не смог бы справиться и профессионал с многолетним опытом, из странной догадки переросли в уверенность. Энн напряглась, пытаясь собраться с мыслями, и поняла, что у неё нет выбора. Какую бы цель ни преследовал неизвестный, задача курсанта – преодолевать препятствия.

Корабль кое-как удалось вывести на орбиту – в любой другой ситуации Энн восприняла бы это как позор, но сейчас она лишь перевела дух – у неё оставалось ещё немного времени перед тем, как начинать посадку. Этих минут хватило на то, чтобы выявить общие закономерности изменения гравитационного поля и осознать – единственным шансом при сложившихся обстоятельствах было поистине фантастическое везение. В любую секунду очередное изменение гравитации могло отклонить корабль от рассчитанной траектории и обречь пассажиров и виртуальный груз на неминуемую, с точки зрения программы, гибель. Так и случилось: на высоте в несколько километров корабль внезапно завалился на правый бок и начал стремительно удаляться в сторону. Лишь только чудом Энн вернулась на прежний курс и приземлилась на границе расчётной зоны. Впрочем, промахнись она мимо цели, ей всё равно зачли бы эту попытку. Другое дело, в таком случае под угрозой оказывался заветный контракт с «Мегатрансом» и то единственное желанное для неё завтра. К счастью, всё кончилось относительно благополучно, и девушка вышла из кабины эмулятора со счастливой улыбкой на лице – ей оставалось последнее испытание. Конечно, реальный полёт был куда сложнее тестов и эмуляции, но Энн понимала – при всём желании её неведомый враг не сможет повторить свой трюк, ибо полоса препятствий представляла собой идентичное испытание для всех курсантов. И если она не опустится ниже своего уровня, пропуск в счастливое будущее у неё в кармане.

Те, кому только предстояло войти в кабину эмулятора, обступили девушку плотным кольцом и буквально засыпали Энн вопросами. Когда же она рассказала о нестабильном гравитационном поле, ей не поверили – грузовые корабли обходили такие миры стороной, и на их поверхность обычно садились лишь звездолёты с исследовательскими экспедициями на борту. Не желая тратить время на пустые споры, девушка отошла в сторону и стала дожидаться окончания пятнадцатиминутки, отведённой для второй сеанса. К сожалению, информационный компьютер должен был показать число оставшихся курсантов лишь после того, как последний из них покинет кабину эмулятора. Энн пришлось ориентироваться на глаз – поток покидавших учебный корпус показался ей весьма внушительным. Среди провалившихся она увидела девушку, вместе с которой подавала документы в Академию. На этот раз её сердце невольно вздрогнуло, и острая боль волной разошлась по телу. Возможно, среди неудачников были такие же отчаянные молодые люди, поставившие всё ради призрачной надежды на будущее. Но Энн шла дальше с гордо поднятой головой, а их мечты в одно мгновенье рассыпались в прах, став историей. Общие потери перед последним испытанием оказались более чем внушительными – лишь две тысячи сто двадцать три человека получили шанс совершить полёт на учебном катере Академии через полосу препятствий, готовую разбить не одну сотню честолюбивых планов.

Допущенные до финала курсанты собрались в ангаре после небольшого перерыва. МАП располагала лишь тремя сотнями учебных катеров, а это означало очередное разбиение на группы, которое должно было растянуть экзамен ещё на два-три часа. На этот раз Энн не позволили пройти испытание одной из первых – согласно внутреннему распорядку Академии, курсанты, получившие наивысшие баллы за предыдущие этапы, автоматически определялись в последнюю группу и вынуждены были терпеливо дожидаться своей очереди. Глядя на радость тех, кто успешно справлялся с заданием, девушка чувствовала зависть – ей безумно хотелось поскорее оказаться на месте этих счастливчиков, для которых все переживания остались в прошлом. Впрочем, почти каждый второй курсант вылезал из кабины с опущенной головой и потухшими глазами – полоса препятствий всегда считалась самым сложным экзаменационным испытанием, и даже записные отличники не раз и не два заваливались на финишной прямой, не дотянув до заветной цели считанные сотни метров. Наверно, в мире нет большего разочарования, чем упустить свою мечту, почти коснувшись её рукой и уже ощутив горячее дыхание победы.

Обо всём этом думала Энн, поудобнее устраиваясь в кресле катера. Она закрыла глаза и попыталась расслабиться – первостепенное значение сейчас должен был иметь не ум, а реакция и инстинкты. На протяжении трёх лет девушка тщательно оттачивала технику пилотажа, доводя до совершенства симбиоз своего тела с кораблём. Теперь ей предстояло доказать самой себе, что бесконечные тренировки не прошли напрасно и она действительно может справиться с любым препятствием. Катер поднялся над взлётной площадкой и устремился к внешнему шлюзу – уже в следующее мгновенье огромный купол наверху исчез, и его место заняла бескрайняя космическая бездна. И почти тут же Энн едва не допустила роковую ошибку – невесть откуда взявшийся астероид преградил траекторию движения летательного аппарата, и лишь с огромным трудом ей удалось увернуться от столкновения, которое могло стоить не только диплома, но, возможно, и полноценной жизни. Иногда случалось, что экзаменационные полёты заканчивались трагедией – карьера астронавта во все времена считалась одной из самых рискованных, и молодые люди, пожелавшие связать свою судьбу с управлением космическими кораблями, знали, на что идут. В прошлом году один выпускник погиб в результате неправильно выполненного виража – сегодня Энн едва не стала новой жертвой коварного лабиринта. К счастью, всё обошлось, и сбой в самом начале заставил её сконцентрироваться на пределе возможностей. Преодолев зону силовых полей, девушка вывела катер на финишную прямую и уже приготовилась праздновать успех, когда случилось невероятное. Панель управления погасла, скорость в считанные секунды снизилась до критической отметки, и аппарат уткнулся носовой частью в красный марсианский песок. Если бы не сработавшая аварийная система, Энн пришлось бы совсем туго, а так она отделалась лёгким испугом и небольшим ушибом, от которого не спас комбинезон пилота. Но в следующее мгновенье сознание пронзила мысль, от которой вздрогнула вся её сущность – она провалила экзамен! Катер не пересёк линию финиша, а значит, её результат не будет занесён в итоговый протокол, и диплом МАП навеки останется несбыточной мечтой.

Над головой девушки один за другим проносились последние участники сегодняшнего испытания, державшие курс на расположенный в километре от места катастрофы ангар. С отчаянием наблюдала она за удачливыми товарищами, сумевшими добиться поставленной цели и уже видевшими себя пилотами, отправляющимися к далёким мирам с их гигантскими мегаполисами, фантастическими ландшафтами и людьми, выросшими вдали от колыбели человеческой цивилизации. И от всего этого великолепия настоящей жизни её отделяло несколько секунд полёта! В отчаянии Энн вцепилась руками в волосы, и тут неожиданно в голове мелькнула идея, заставившая учащённо забиться её сердце. В условии последнего задания не было сказано, должен ли катер пересечь линию финиша – необходимым являлось возвращение самого курсанта. Таким образом, она вполне могла преодолеть оставшуюся тысячу метров пешком и в случае возражения со стороны руководства Академии требовать апелляции в Верховном суде, который, несомненно, удовлетворил бы её скромную просьбу.

Окрылённая новой надеждой, девушка поспешно натянула шлем и проверила кислородный запас, которого должно было хватить на полчаса пребывания в безвоздушном пространстве. Открыв внешний люк, она ловко спрыгнула на песчаную поверхность и широкими шагами побежала в сторону закрывающей часть неба куполообразной постройки. Пониженная гравитация только играла ей на руку – даже несмотря на стеснявший движения комбинезон, Энн добралась до посадочной площадки меньше, чем за четыре минуты. Шлюзы немедленно закрылись за её спиной – очевидно, других участников экзамена на финише уже не ждали. Обойдя стоящие ровными рядами аппараты, она прошла через коридор биологической обработки и только тогда сняла шлем, готовая вцепиться в любого, кто посмел бы оспорить её право на получение зачёта по прохождению полосы препятствий.

Дверь в конце коридора открылась, и на пороге возникла могучая фигура Ника Стафлера – заведующего кафедрой пилотажа. Вечно угрюмый сегодня он выглядел особенно мрачно, и девушка приготовилась к тому, чтобы с честью выдержать послеэкзаменационное разбирательство.

– Ты была великолепна, – без лишних формальностей и эмоций сообщил мужчина, пожав протянутую ему руку. – Понимаю, что любые оправдания с нашей стороны покажутся смешными, но мы на самом деле не представляем, что произошло с твоим катером. Академия проведёт внутреннее расследование и накажет виновного, если таковой найдётся, однако мы не вправе нарушать регламент.

– Я не сдала экзамен? – Энн без особых усилий удалось подавить дрожь в голосе, ибо на руках у неё всё ещё оставался тот единственный козырь, которым она намеревалась покрыть любой ход противника.

– Сожалею, но это так. Мы бы охотно зачли твой марш-бросок по пустыне, если бы не одно маленькое обстоятельство. Ты не уложилась в отведённый на полёт временной интервал, превысив его на тридцать три секунды. Если бы поломка случилась на мгновенье позже… – он виновато покачал головой и протянул девушке экзаменационную карточку, на которой на фоне полученных ранее высоких баллов красовался огромный чёрный крест, означавший конец так и не сбывшимся мечтам.

Слёзы, готовые брызнуть из глаз, вынудили Энн выхватить бесполезный отныне документ и выбежать в коридор, чтобы как можно скорее добраться до каюты, ставшей на несколько лет её единственным домом, и там отдаться во власть бушующих внутри эмоций. Она промчалась через весь учебный ярус, едва не сшибла с ног своего преподавателя по навигации и успела вскочить в лифт уже после того, как начали сходиться двери. Окружающие смотрели на неё с лёгким изумлением, но ни один из них и не подозревал, что всеобщая любимица и гордость МАП только что провалила самый главный экзамен в своей жизни.

Очутившись в изолированной от всего мира комнате, она бросилась на кровать и разревелась как какая-нибудь школьница, получившая двойку за неудачно написанное сочинение. Ёё разум ещё не осознал в полной мере всей трагедии происшедшего, но чувства уже рвались наружу, протестуя против вопиющей несправедливости, безжалостно обратившей в порошок честолюбивые планы, на воплощение которых были потрачены лучшие годы жизни. Энн была настолько поглощена своими переживаниями, что не сразу услышала протяжный звонок в дверь, раздавшийся буквально через десять минут после её возвращения. Лишь когда гость второй раз нажал на кнопку, она оторвала заплаканное лицо от подушки, наспех стёрла слёзы и твёрдым шагом пересекла помещение, чтобы впустить столь необязательного сейчас посетителя.

На пороге стоял сам Эдвард Лоу, и на его лице застыла задумчивая улыбка, способная вывести из себя любого, кто только что распрощался с надеждой сделать карьеру пилота межгалактического уровня.