Конец всех времён

– Наверно, вы правы, но я до сих пор не могу свыкнуться с тем, что мне придётся потратить всю молодость на работу в секретных службах. Не знаю, готова ли я жертвовать собственной свободой во благо нашей цивилизации, ведь отныне между мной и обществом будет лежать настоящая пропасть, а это не совсем то, о чём я мечтала прежде.

– Ты быстро привыкнешь к новой жизни. Рано или поздно, мы все расстаёмся с юношескими фантазиями, ибо реальность оказывается не такой, какой мы рисуем её в собственном воображении. Пройдёт несколько лет, и ты с улыбкой вспомнишь сегодняшний день, а, возможно, даже поблагодаришь судьбу за то, что она предоставила тебе шанс, который для большинства скорее похож на сказку.

Он замолчал, словно засомневавшись в необходимости говорить что-либо ещё, но не сдержал эмоции и добавил:

– И как бы ни сложилось твоё будущее, я хочу признаться, что в моём сердце ты навсегда останешься самой талантливой и самой любимой ученицей – настоящим примером для подражания всем будущим слушателям МАП.

Энн почувствовала, как приятное волнение разливается по всему её телу. И хотя за годы, проведённые в Академии, она успела привыкнуть к комплиментам в свой адрес, сегодняшнее откровение ректора стало той самой похвалой, сравниться с которой рядовые поощрения преподавателей просто не могли. Тронутая его словами, девушка чуть не расплакалась во второй раз за день, и лишь в последний момент ей удалось подавить вышедшую из-под контроля сентиментальность.

– Я не привык задерживать посетителей без надобности. Ты заслужила отдых и можешь идти праздновать успешно сданный экзамен. Если СБ пришлёт какую-нибудь информацию, я дам знать. И помни, что отныне дверь моего кабинета открыта для тебя в любой час рабочего времени.

Эдвард похлопал подопечную по плечу, и Энн, не проронив ни звука, выскользнула в коридор, надеясь добраться незамеченной хотя бы до ближайшего поворота. Её вчерашние учителя порой были не менее любопытными, чем их юные ученики, а она не чувствовала в себе решимости, способной помочь выстоять перед лавиной многочисленных вопросов. К счастью, основная масса народа давно переместилась в жилые ярусы, где играла громкая музыка, а экзаменуемые и экзаменаторы со смехом вспоминали забавные истории прошлых лет, коих немало накопилось за время их долгого сотрудничества. Энн хотела присоединиться к одной из таких компаний, чтобы не привлекать к своей персоне излишнего внимания, но не успела сделать выбор, как наткнулась на Джека Харрисона, прогуливающегося в обнимку с одной из курсанток-второкурсниц.

– Ты здесь? – изумлённо спросил навигатор, потеряв всякий интерес к только что прижимавшейся к его плечу красавице. – Я слышал о трагической случайности, стоившей тебе диплома. Поверь, мне очень жаль, но…

– Я сдала экзамен. Не спрашивай меня о подробностях, но только что я подписала контракт с будущим работодателем. Так что мы ещё встретимся на вечере прощания…

Энн презрительным взглядом окинула повисшую на преподавателе девицу и, учтиво кивнув головой, поспешила дальше, не желая мешать сладкой парочке наслаждаться атмосферой праздника. Она понимала, что не вправе осуждать Джека и эту молодую курсантку только за то, что им вздумалось погулять вместе – романы между учителями и ученицами не были редкостью, и каждый год в Академии даже случались свадьбы, которые, впрочем, отнюдь не гарантировали счастливым невестам удачи на выпускном экзамене. Но внутри Энн буквально кипела от негодования, раздосадованная фальшивой попыткой Джека скрыть своё равнодушие к её будущему, тогда как ещё сегодня утром он едва ли не превозносил девушку к небесам.

К счастью, в следующий момент она увидела бывших одногруппников – Питера и Эндрю, оживленно беседовавших с какой-то незнакомкой, и поспешила присоединиться к троице, выбросив из головы ненужные в этот праздничный день переживания. Компания быстро влилась в толпу, и окружающий мир потонул в звонком смехе, ритмах современной эстрады и сладком привкусе марсианского вина, по праву считавшегося одним из лучших сортов, производимых человечеством вне пределов родной планеты. Будущее обрело вполне реальные розовые очертания, и девушка уже не сожалела о сделанном вопреки собственному желанию выборе, уверенная в том, что на новом месте её ждет головокружительная карьера и масса настоящих приключений, которые и не снились пилотам, бороздящим просторы вселенной на кораблях с узнаваемой всюду эмблемой «Мегатранса».

7

Проснувшись в третий раз под светящимся небом западного полушария, Жак приготовился к очередному многочасовому переходу через равнину, уже почти уверенный в том, что плантации неизвестного науке кустарника простираются до противоположного берега континента. Каково же было его удивление, когда максимум через час путешественник очутился на краю обрыва, внизу которого начинался совсем другой пейзаж. Каменистая равнина уходила вдаль до самого горизонта, представляя собой довольно-таки унылое зрелище. Среди её немногочисленных украшений выделялись одиноко стоящие деревья со сморщенными пожелтевшими листьями, беспорядочно разбросанные по поверхности каменные глыбы, готовые поспорить своими размерами со знаменитым египетским сфинксом, и небольшое озеро, расположенное всего в каком-то километре от того места, где Жак решился-таки спуститься вниз. В другой ситуации он ни за что бы не стал рисковать собственной шкурой, воображая себя отважным скалолазом, способным без страховки преодолеть почти отвесный тридцатиметровый склон, у подножья которого росли невысокие кустарники, покрытые колючками длиной с человеческий палец. Об этом горе-исследователь узнал чуть позже, когда сорвался со скользкого выступа и чудом не получил никаких ранений, приземлившись как раз на одного из представителей местной флоры. Скафандр с честью выдержал очередное испытание на прочность, и разработавшие его специалисты получили в свой адрес несколько лестных слов, глухим эхом отразившихся от безжизненных скал. Осмотревшись по сторонам и не обнаружив поблизости ничего интересного, Жак направился к озеру. Достигнув берега, он растерянно уставился на водную гладь, которая идеально отражала свечение неба, выполняя роль огромного зеркала. Не имея с собой никакого работающего оборудования, путешественник вынужден был довольствоваться информацией, полученной от собственных органов чувств, после чего неторопливо двинулся вокруг преграды, надеясь найти в этом безжизненном царстве хоть что-нибудь необычное. Пару раз он останавливался, чтобы прокричать в небо свои проклятья, а потом долго прислушивался к мёртвой тишине Абеона, пытаясь различить в ней хотя бы один посторонний звук. Но всё было напрасно, и только редкие порывы ветра отчасти скрашивали одиночество робинзона.

Когда озеро осталось позади, Жак понял, что допустил большую ошибку, не пополнив запасы продовольствия растущими на верхней равнине ягодами. Здесь, внизу, он до сих пор не заметил ни одного плодоносного кустарника, и спустя пару недель перед ним могла встать проблема голода. Впрочем, то было дело будущего, а пока он мог позволить себе немного поиграть в первооткрывателя и вспомнить рассказы о героях, много лет назад покорявших неведомые планеты, создавая фундамент нынешнего величия человеческой цивилизации. Разве могли те смельчаки подумать о том, что наступит день, когда галактики станут слишком тесными для посланников их родины, а открытие новых миров превратится в бюрократическую процедуру, состоящую главным образом из внесения звёздной системы во все необходимые реестры. Пожалуй, эпоха космического романтизма закончилась в тот день, когда великий Серж Жилински построил первый в мире космический корабль, способный совершать гиперпространственные прыжки на расстояние в несколько десятков тысяч световых лет. Последовавший за этим миграционный бум привёл к тому, что население Земли за несколько веков сократилось почти в десять раз, достигнув отметки в полтора миллиарда человек, в то время как общая популяция межгалактической Империи вышла из-под контроля, перевалив за все мыслимые границы. Ныне, по оценкам демографов, во вселенной насчитывалось около двух триллионов разумных особей, а колонизация новых планет практически сошла на нет, ибо рост численности выходцев из Солнечной системы не поспевал за скоростью, с которой космические аппараты обследовали всё новые и новые территории. В конце концов, правительство даже снизило ассигнования на программу масштабного освоения вселенной, не видя смысла в стремительно растущем перечне посещаемых людьми миров. Лишь несколько научно-исследовательских институтов сохранили лицензии на обследование звёзд, находящихся вне официально установленных границ Империи, но даже они без особого восторга пользовались предоставленными привилегиями, предпочитая заниматься объектами, которые уже вошли в реестры и теперь терпеливо дожидались грядущей в отдалённом будущем колонизации.

Таким образом, путешествия в необследованные районы космоса превратились в редкие научные вылазки и забавы уставших от мирской суеты миллионеров. Звездолёты, оснащённые гиперпространственными телепортаторами, стоили немалых денег, и мало кто мог позволить себе приобрести столь роскошную игрушку. Именно потому внешняя вселенная так и не превратилась в мир, куда сбегали бы преступники и прочие отбросы общества, не желавшие жить по установленным вокруг законам. Лишь однажды банда мятежников захватила грузовой корабль и попыталась скрыться среди необитаемых планетарных систем, но была настигнута патрульными катерами и уничтожена в наставление нерадивым потомкам. С тех пор инциденты, связанные с далёким космосом, сошли на нет, и только пару раз в межгалактических новостях проскользнула информация о сенсационных исчезновениях частных лайнеров, отправившихся бороздить лежавшие за границей Империи просторы. Поиски пропавших не привели ни к каким результатам, а число любителей прогуляться в неизвестность уменьшилось настолько, что сообщения об их подвигах практически перестали появляться даже на страницах всё ещё популярной жёлтой прессы. Жак был прекрасно осведомлён об этих вещах, поскольку с детства интересовался всевозможными открытиями и путешествиями, втайне надеясь разбогатеть, купить собственный звездолёт и отправиться туда, где прежде не ступала нога человека. К сожалению, его наивные мечты потерпели крах – он так и не стал знаменитостью, а накопленных за пять лет денег хватило лишь на планетарный катер, который благополучно разбился, очутившись в западном полушарии Абеона. Единственным утешением для молодого человека стало то, что он всё-таки попал в те края, что не были нанесены ни на одну из существующих карт, а впереди его ждала неизвестность, пусть и покорённая не вернувшимися назад предшественниками.

Мысли о давно минувших днях на время отвлекли странника от унылого пейзажа, не менявшегося вот уже несколько часов. Устав от однообразия и длительного перехода по равнине, Жак решил устроить привал и впервые с момента катастрофы открыл рюкзак, чтобы перекусить имевшимся в его распоряжении пайком. Распаковав прессованный обед, он подкрепился жареной курицей с картофелем и запил её апельсиновым соком, на удивление безвкусным после диеты, основанной на местных ягодах. Слегка расслабившись, путешественник выбросил опустевшую тарелку и молча пронаблюдал за тем, как ветер отнёс её в сторону. Неожиданно его взгляд упёрся в какой-то предмет, лежавший в паре десятков метров от места привала. С трудом поднявшись, Жак сделал ровно двадцать семь шагов и с удивлением поднял с земли запылившийся старый шлем, на тыльной стороне которого был изображён логотип фирмы-изготовителя. Молодой человек внимательно изучил окрестности, но не обнаружил никаких иных доказательств пребывания здесь людей. Очевидно, с момента, когда шлем лишился своего хозяина, прошло немало лет, и ветер успел замести следы, оставленные людьми, чьих сил и возможностей так и не хватило на то, чтобы вернуться в обитаемую часть Абеона. Спустя пару часов Жак получил подтверждение своей догадки, наткнувшись на одиноко лежавший труп, подобный мумии, зачем-то облачённой в скафандр. Обескураженный сделанным открытием он не осмелился лезть в карманы покойника, а, присыпав тело камнями, поспешил дальше, стараясь не думать о том невесёлом дне, когда его самого настигнет незавидная участь предшественника.

8

Новый день принёс во дворец новые хлопоты, и с раннего утра повсюду начались приготовления к грядущему празднику. Правители отдалённых королевств буквально затерроризировали Джонда своими звонками, отказываясь верить присланным накануне приглашениям и тут же сменяя недоумение на любопытство, выраженное нелепейшими вопросами, на каждый из которых монарху приходилось давать правдоподобный ответ. Следуя полученным с Земли инструкциям, он всячески избегал говорить правду и скрыл от соседей факт, что у него в гостях команда из научно-исследовательского центра.

Мел одобрял принятые меры предосторожности и даже попросил своих подчинённых не покидать пределы дворца, дабы не вызывать лишних подозрений у местных жителей, и без того удивлённых известием о возрождении былых традиций. Его предостережение подействовало на всех, кроме Барбары, которая, вопреки запретам, тут же отправилась в город, где стала причиной появления невероятных слухов. Самым распространённым из них было предположение о намечающейся свадьбе короля, тут же подхваченное сплетницами и достигнувшее во второй половине дня ушей самого правителя. Монарх сделал вид, что его мало интересуют домыслы подчинённых, но, столкнувшись ближе к вечеру с виновницей переполоха на одном из балконов, не постеснялся обсудить случившееся.

– Я слышал, вы совершили вылазку в город и произвели неизгладимое впечатление на моих подданных, не видевших за время моего правления ни одного гостя с другой планеты.

– В самом деле? – Барбара с лёгкостью изобразила удивление и очаровательно улыбнулась, полагая, что сегодняшний поступок благополучно сойдёт ей с рук. – Простите, если чем-то нарушила ваши законы, но мне безумно хотелось поближе познакомиться с этой удивительной планетой, а получить полное представление о ней, не выходя из дворца, было проблематично.

– Вы хоть знаете, о чём теперь говорят в городе? – поинтересовался Джонд, попытавшись придать своему голосу как можно более суровый оттенок. – Подумать только, эти фантазёры решили, что я собираюсь объявить о своей помолвке!

– О помолвке? – на этот раз Барбаре не пришлось призывать на помощь актёрские способности, так как для неё сообщение монарха стало настоящим откровением. – Хотите сказать, они считают меня будущей королевой?

– Вот именно. И никому из этих идиотов и в голову не пришло, что, по существующим правилам, ни одна уважающая себя особа не появится в городе без сопровождения охраны! Впрочем, пусть думают, что хотят, лишь бы истинное положение вещей осталось тайной за семью печатями.

– Мне кажется, вы чем-то расстроены, – женщина быстро справилась с эмоциями и без раздумий перешла в наступление. – Неужто, я, правда, заслуживаю наказания?

– Отнюдь. Просто хочу, чтобы вы знали, чем обернулась ваша утренняя прогулка.

Недоумённо пожав плечами, Барбара ушла прочь, а Джонд ещё долго стоял на балконе, не в силах справиться с пробудившимися в нём чувствами. Он знал эту женщину всего два дня, но столь короткого срока хватило, чтобы перевернуть вверх дном мир и навсегда покончить с меланхолией – его единственной в последние годы спутницей.

За ужином король намеренно старался не смотреть в сторону Барбары, сосредоточившись на общении с Мелом, который охотно рассказывал о своей работе и о тех планетарных системах, что были колонизированы при непосредственном участии сотрудников его лаборатории.

– На самом деле, сейчас в нашей профессии нет ничего, чем будут гордиться завтра. Стыдно признаться, но только здесь на Цериусе я ощутил себя хоть немного нужным.

– Представляю, как ты заговоришь, когда выяснится, что мы первыми выяснили причину наступления конца света, – мрачно пошутила Леа, пытаясь привлечь к себе хоть какое-то внимание собеседников. За время, проведенное в команде Мела, ей так ни разу и не удалось выйти из тени всюду сующей свой нос Барбары, которая притягивала мужчин сильнее самого мощного магнита. На её фоне скромная от природы девушка превращалась в неуловимую тень, подчас незаметную даже для высокопоставленных начальников, являвшихся в лабораторию с очередными проверками.

– Как бы то ни было, я рад возможности провести недельку-другую здесь, а не на станции в ожидании отпуска. Знаете, в детстве я часто мечтал о том, что нам удастся освоить телепортацию. Тогда для многих космос стал бы доступнее, и мы бы были более цельной расой. Однако, увы, до нынешнего момента люди – заложники транспортных компаний.

– Ну, вероятно, это в интересах Империи. Массовая телепортация приведёт к неконтролируемой миграции населения, и наступит хаос, который вызовет непредсказуемые последствия. Очевидно, правительство полагает, что цивилизация ещё не готова к завершающему этапу в освоении космического пространства, а потому намеренно не выделяет ассигнований на исследования в данной области, – предположила Леа, не желая оставаться в стороне от развернувшейся дискуссии.

– Здравая мысль, – с лёгким пренебрежением отозвался Джонд. – Тем, кто управляет массами, невыгодно давать подчиненным полную свободу действий – в обществе всегда найдутся безумцы, которые обратят предоставленные им блага во вред всем окружающим. Мы можем обвинять представителей власти в нежелании потакать прихотям рядового гражданина, но не стоит забывать о тех обязанностях, что возложены на их плечи. В Империи миллионы обитаемых миров, и за каждый из них они в ответе. И, если быть до конца откровенным, я убеждён, в распоряжении Совета безопасности уже сейчас имеются технологии, весьма далёкие от простого смертного.

– Но откуда взялась такая информация? – удивился Мел. – Вы шутите или наивно полагаете, что я соглашусь с подобным заявлением?

– Ваше право принимать мои слова как угодно, – король задумчиво улыбнулся и покачал головой. – Я просто правитель, у которого не наберётся и тридцати тысяч подданных. Но мне известно, как трудно совладать даже с ними, внешне покладистыми и не слишком амбициозными. Уверен, у вас творится то же самое.

Мел промолчал, пытаясь распробовать ужин, и этим жестом признал своё поражение.

– Откуда вы знаете о таких секретах Империи? – снова вмешалась в разговор Леа. – Насколько я поняла, за всю жизнь вы ни разу не покидали Цериус.

– Я часто смотрю межгалактические новости и делаю определённые выводы, – невозмутимо ответил Джонд. – Вчера ко мне во дворец прибыли гости из научно-исследовательского центра, а я скрыл от подчинённых истинную причину их визита. Это ведь просто – утаить от масс то, что им не следует знать. Или вы сомневаетесь в возможностях правительства?

Над половиной стола повисла тишина, и лишь с противоположного конца послышался звонкий смех Барбары, только что услышавшей от коллеги одну не самую приличную шутку.

– Возможно, вы правы, – нехотя согласился Мел. – Но что толку рассуждать о том, чего мы никогда не увидим собственными глазами. Меня волнуют не изобретения, доступные избранным, а то, что творится в моей собственной жизни, где пока нет места ни телепортации, ни какому-либо другому доступному средству перемещения между планетами.

– Уверен, через десять дней вы заговорите иначе, – печальная улыбка ни на секунду не сходила с лица короля. – Ведь если в арсенале Совета безопасности не найдётся соответствующих технологий, нашим потомкам придётся жить с ощущением неизбежности конца человеческого рода.

И снова возникшую паузу заполнил женский смех, вынудивший Джонда обратить внимание на ту, кого он отчаянно избегал весь вечер. Казалось, Барбару мало волновала судьба вселенной, и даже катаклизм межгалактического масштаба был не в состоянии испортить ей этот случайный отдых на погрязшем в средневековье Цериусе.

– Вы всё пытаетесь утешить себя надеждой, что кто-то придумает способ остановить распад пространства? – иронично спросила она, наливая себе из высокого графина очередной бокал вина.

– В истории цивилизации уже были примеры, когда наши предки совершали невозможное во благо потомков, – попытался возразить Мел, оскорблённый неуместным юмором подчинённой.

– И что же вы подразумеваете под этими геройскими подвигами? Предотвращение столкновения Энибы со своим спутником или вовремя произведённое изменение орбиты Мелиуса, едва не погибшего из-за активности его взбесившегося солнца? А может быть, речь идет о Дуаре, который учёные почти взорвали благодаря собственной глупости, додумавшись производить эксперимент с новыми источниками энергии на планете, населённой почти миллионом человек? Да случись за всё это время хотя бы одна настоящая катастрофа, мы бы сейчас не ужинали на Цериусе, а торчали где-нибудь в пределах окраин Млечного Пути, даже не подозревая о том, что где-то далеко-далеко пространство начало превращаться в элементарные частицы. Мы всего лишь крохотные песчинки, возомнившие себя богами, и не нам устанавливать законы, по которым живёт вселенная. На вашем месте я сказала бы спасибо за то, что вот уже много сотен тысяч лет судьба оберегает нас от крупных неприятностей, позволив преодолеть эволюционный путь от каменного века до эпохи информационно-транспортного совершенства. Очутись комета Диплока в пределах притяжения Земли несколькими веками ранее, и наша цивилизация в лучшем случае оказалась бы отброшенной в своём развитии на тысячу лет назад, а, возможно, и вовсе погибла бы в неизбежно наступившем при таком раскладе ледниковом периоде. Нам безумно везло прежде, но это не значит, что удача и дальше будет сопутствовать человечеству. Нет ничего вечного, и рано или поздно мы уткнулись бы в непреодолимое препятствие на своём пути. Очень жаль, но, похоже, именно нам суждено стать теми, кто первыми на собственной шкуре осознают неизбежность завтрашнего финала.

– Предлагаешь смириться с надвигающейся катастрофой и начать эвакуировать Цериус и прилегающие к нему планетарные системы?

– А почему бы и нет? Уверена, высокопоставленные чиновники из Совета безопасности, оценив обстановку, придут именно к такому решению. Два года – вполне достаточный срок, чтобы перевезти обитателей нескольких десятков королевств в какой-нибудь другой мир. Насколько я знаю, Цериус находится в относительно разряженном районе космоса, где расстояния между соседними звездами достигают пяти-шести световых лет. Если наши расчёты верны, и распад пространства начнётся в установленный срок, у человечества будет предостаточно времени, чтобы очистить опасную зону от своих поселений.

– Думаю, гости с Земли сами разберутся, как поступить в сложившейся ситуации, – резко отрубил Мел. – А нам пора вспомнить об отдыхе и с этого момента прекратить разговоры на подобные темы. А теперь, с вашего позволения, я пойду спать.

Барбара дождалась, когда за его спиной закроются массивные двери, и тихим голосом, прозвучавшим в наступившей тишине подобно раскату грома, сообщила:

– Вот уж не думала, что мужчины могут быть такими обидчивыми.