Конец всех времён

Её слова остались без ответа, а через пятнадцать минут гостиная опустела, и женщина вновь оказалась наедине с королем, который не успел сбежать со своими гостями и теперь вынужден был принять ещё одно испытание в виде общения наедине с прекрасной похитительницей его сердца.

– Я слышала, в рамках намеченного праздника будет проведён настоящий рыцарский турнир? – поинтересовалась Барбара, делая вид, что не замечает волнения, охватившего её собеседника. – Вы не могли бы рассказать о нём подробнее? Не представляю, как может выглядеть подобное зрелище в наше время.

– Потерпите неделю и всё увидите собственными глазами, – Джонд попытался найти повод улизнуть вслед за остальными, но мысли в голове кружились подобно стае напуганных птиц, и он был вынужден смириться со своей участью.

– Готова поспорить, вы не в восторге от моего общества, – рука женщины вновь потянулась к графину. – Скажите, пожалуйста, в чём причина такого странного поведения? На вас так подействовало многолетнее затворничество или моя персона вызывает у короля сугубо личную неприязнь?

Правитель заёрзал на стуле, мысленно выругался и только тогда позволил себе признаться в тех чувствах, что зародились у него в душе ещё в момент их первого знакомства:

– Вы слишком прекрасны, чтобы мужчины были самими собой, находясь в компании с вами. Наверно, я просто боюсь влюбиться и потерять покой, к которому привык за долгие годы одиночества.

– Боитесь влюбиться? – Барбара едва не рассмеялась и лишь в последний момент смогла сдержаться, вспомнив о том месте, куда забросила её судьба. – Неужели на Цериусе до сих пор верят в любовь? Я считала, что создаваемые здесь королевские династии – это дань традициям, но никак не выражение проявления истинных чувств. На моём родном Эльтаре институт брака отменён много веков назад, и мужчины встречаются с женщинами, не думая о каких-то далеко идущих планах. Излишняя привязанность к другому человеку никогда не доводит до добра, но ведь это так просто – научиться контролировать свои эмоции и не допускать возникновение неоправданного влечения к тому, кто никогда не ответит тебе взаимностью. Жизнь слишком прекрасна, чтоб отравлять её несовершенством внутреннего мира.

– Но я по-настоящему любил Луизу, а она любила меня. И я до сих пор не забыл тех волнительных ощущений, которые может пробуждать в душе близость другого человека.

– О, боже, – женщина отодвинула недопитый бокал в сторону и стала чуть серьёзнее. – В таком случае, боюсь, мы просто не поймём друг друга. А ведь вчера вечером я всерьёз подумала о том, как здорово быть королевой. На какую-то долю секунды вы заинтересовали меня своим положением в обществе, но потом хрустальный замок иллюзий разлетелся на мелкие осколки, а теперь я и вовсе вижу, что нас действительно разделяют тысячи световых лет, на которые Цериус отстоит от Эльтара. Простите за резкость, но таков мой взгляд на жизнь, и ничто не заставит меня заговорить иначе.

– Вы жестоки в своих суждениях, но я не вправе оспаривать чужое мировоззрение. Спасибо, что были откровенны со мной в столь щепетильном вопросе. Наслаждайтесь отдыхом и в случае необходимости обращайтесь за помощью. В конце концов, я пока ещё наделён властью и способен оказать гостям практически любую услугу. И можете наплевать на все запреты и прямо завтра отправиться в тот уголок моего королевства, куда пожелаете. Какая разница, что подумают подданные, если через пару недель пространство вокруг Цериуса будет заполнено космическим флотом Земли.

Джонд пожелал женщине сладких снов, вызвал прислугу и, не дожидаясь её прибытия, вышел из гостиной, оставив Барбару наедине с нагромождением грязной посуды. Он не жалел о том, что сразу открыл все карты, но продолжать игру было бессмысленно – самонадеянная сотрудница научно-исследовательского центра с лёгкостью выиграла бы эту партию, имея на руках полный набор козырей. Однако едва несчастный монарх скрылся из вида, она закрыла глаза и крепко сжала ладонями виски, пытаясь выкинуть из головы только что состоявшийся разговор, каким-то непонятным образом заставивший учащённо биться её каменное сердце.

Воспользовавшись разрешением правителя, ранним утром следующего дня Барбара улизнула из дворца в компании Дмитрия – единственного мужчины в узком кругу её общения, который не проявлял ни малейшего интереса к очаровательной коллеге, предпочитая завязывать отношения с девушками попроще, обожающими интрижки с научными сотрудниками любого статуса. В своё время отсутствие каких-либо взаимных претензий сделало их хорошими друзьями, и порой после напряжённого рабочего дня они любили посидеть вдвоём в каком-нибудь кафе, обсуждая товарищей по лаборатории, события из мира политики и искусства, а также последние новости личной жизни, преподносившей обоим немало незапланированных сюрпризов. Взяв в королевском ангаре небольшой гравилёт и выбравшись за пределы только-только пробудившейся ото сна столицы, парочка добралась до берега небольшой реки и расположилась на склоне холма, покрытого удивительными цветами с огромными ярко-синими лепестками, источавшими изумительный аромат, сравнения с которым не выдержали бы ни одни самые совершенные духи. Стараясь не нарушать первозданную красоту, Барбара осторожно присела на траву и, расправив подол доходящего до колен платья, закинула голову к небу, зажмурившись от яркого утреннего солнца.

– Похоже, в стенах лаборатории мы почти забыли о том, какой может быть настоящая природа, – с детской непосредственностью обратилась она к своему единственному слушателю. – Это смешно, но в последний раз я видела цветы в оранжерее, где проходят заседания совета профессоров. Тогда я подумала, что было бы неплохо перенести наш центр на планету с чуть более живописным пейзажем.

– Не забывай, через пару лет от Цериуса останутся лишь воспоминания, – напомнил Дмитрий, присаживаясь рядом. – Красота обманчива, и порой она заманивает людей в смертельные ловушки.

– Ты прав, – голос Барбары стал суше и взрослее. – Вчера Джонд едва не признался мне в любви, а я сидела как последняя дура и рассказывала ему о социальном устройстве Эльтара, наивно полагая, что смогу таким образом изменить его взгляды на отношения между мужчиной и женщиной.

– Он действительно запал на тебя? Но это же великолепно! Только представь, какую романтическую историю ты сможешь рассказать потомкам!

– Увы, владыки Цериуса бедны по меркам Империи, а их планета – одна из самых отсталых во вселенной. Я с трудом представляю, как эти несчастные выживут вдали от родного дома, если встанет вопрос о необходимости срочного переселения. Так что, боюсь, придётся расстаться с мечтой о сказочном романе и довольствоваться представителями менее благородных кровей.

– На твоём месте я бы не торопился с выводами. Мы пробудем здесь как минимум десять дней, а за такой срок может случиться всякое. Если тебя так волнует материальная сторона вопроса, то дождись решения, которое примет правительство. Если мне не изменяет память, существует закон, по которому любому эмигранту, вынужденному покинуть место привычного обитания, полагается компенсация, покрывающая среднестатистические расходы на проживание на новой планете сроком до семи лет. Так что нищий король может превратиться в завидную партию для любой девушки, мечтающей на два-три года вырваться из цепких объятий повседневности и развлечься за чужой счёт. Ведь подсознательно ты думаешь именно об этом, и Джонд мало интересует тебя как человек.

– Он мил и в меру галантен. У нас дома мужчины ведут себя иначе, и меня подкупает его детская непосредственность. Скажи, неужели ты сам не устал от бесчисленных дур, готовых уйти с дискотеки с первым встречным только потому, что в кармане у того лежит удостоверение сотрудника научно-исследовательского центра? Не принимай это как оскорбление, но признай – среди сотни твоих подружек не найдётся ни одной, о ком ты вспомнишь спустя несколько лет.

Дмитрий резко сорвал ближайший к нему цветок и сжал его в кулаке с такой силой, что на ладони остался отчётливо заметный синий след.

– Ты права, – нехотя согласился он. – Но жизнь только начинается, и настоящие приключения ещё впереди. Между прочим, я не теряю надежды завоевать сердце какой-нибудь принцессы, которая прибудет на праздник вместе со своими родителями.

– Это шутка? – Барбара звонко рассмеялась, и звучное эхо наполнило всё пространство до виднеющегося на противоположном берегу леса. – Да ни одна нормальная принцесса и не посмотрит в твою сторону. Им нужны настоящие принцы или отважные рыцари. А твоих талантов хватит разве что на пару дешёвых комплиментов, да на порцию коктейля, который навряд ли оценит та, в чьих жилах течёт королевская кровь. Если, конечно, ты вообще найдёшь на Цериусе хоть одно заведение, где подают такие напитки.

– Хочешь бросить мне вызов? – Дмитрия слегка взбесили колкие замечания коллеги, и он приготовился отстаивать собственную честь до победного конца. – Мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним. Я предлагаю заключить пари на твоих условиях.

– Пари? – женщина на миг задумалась, но азарт оказался сильнее здравого смысла, и она тут же объявила. – Согласна раскошелиться на тысячу фунтов, если ты сможешь охмурить одну из принцесс до прибытия земного флота. Соответственно, в случае выигрыша я рассчитываю получить от тебя такую же сумму.

Несколько секунд молодой физик колебался с ответом, но разговор зашёл слишком далеко, и у него не осталось возможности отыграть партию на пару ходов назад.

– Хорошо. Я принимаю вызов с одной поправкой. Спор отменяется, если среди гостей Джонда не окажется ни одной незамужней принцессы или если по каким-то причинам земной флот прибудет на Цериус раньше установленной даты.

Барбара согласно кивнула и едва сдержалась от того, чтобы потереть руки, предвкушая грядущую победу. Несмотря на всё уважение к Дмитрию, она ни секунды не сомневалась в том, что её приятелю за столь короткий срок не удастся подмять под себя устои средневекового общества. И хотя тысяча фунтов не являлась существенной суммой денег, сам факт выигрыша стоил немалого, учитывая её извечную принципиальность, оттолкнувшую от женщины в прошлом немало друзей и подруг. Сейчас она не боялась повторения былых ошибок – научившись на собственном опыте разбираться в людях, Барбара с первого взгляда определяла характер будущих отношений с тем или иным человеком. Дмитрий являлся для неё идеальным приятелем, и их тяга друг к другу была способна перекрыть любые конфликтные ситуации. Вот и сейчас, едва покончив с оформлением спора, они как ни в чём не бывало растянулись на мягкой, словно пуховый матрас, траве и перевели разговор на совершенно иные темы, по-прежнему наслаждаясь умиротворением находящегося на краю гибели Цериуса.

9

Жизнь в Академии начала стремительно меняться уже на следующий день после выпускного экзамена. Вслед за провалившими последнее испытание неудачниками на Землю и Венеру потянулись слушатели младших курсов, чьи родители не поскупились раскошелиться на билет в два конца и организацию двухмесячных каникул для любимых чад. Тем, у кого в семье предпочитали экономить на необязательных расходах, руководство МАП предоставило сезонную работу на Марсе – бюджет, из года в год утверждаемый ректоратом, не предусматривал расходов на содержание учащихся в течение положенных им шестидесяти дней отпуска, и каждый из них был вынужден собственными силами добывать себе кусок хлеба, а наиболее удачливые умудрялись накопить к началу очередного семестра несколько лишних сотен фунтов. Исключение составляли счастливчики, добравшиеся до заветного финиша и с нетерпением ожидавшие торжественной церемонии получения дипломов и следующего за ней вечера прощания. На целых две недели они становились единственными хозяевами жилого комплекса и вольны были делать все, что вздумается, не боясь нарваться на наказание за нарушение режима, который курсанты успевали возненавидеть больше, чем самых нелюбимых преподавателей. Как правило, наставники веселились вместе со вчерашними подопечными и организовывали для них всевозможные конкурсы и лотереи, победители которых получали памятные призы, покупаемые за счет отдельной статьи расходов. Ежегодно избирался и лучший выпускник Академии, награждавшийся ценным подарком с автографом самого Императора, любящего поощрять молодые таланты во всех областях жизнедеятельности.

Энн понимала, кому достанется почётное звание в этом году, но относилась к собственному успеху с холодным равнодушием и отвечала сдержанной улыбкой на многочисленные поздравления, которыми её осыпали вчерашние соседи по учебным классам. Каким-то образом Эдварду удалось замять историю с внезапно отказавшим оборудованием катера, и теперь все были уверены в том, что девушка справилась с последним заданием так, как и подобало профессионалу её уровня. И даже Ник Стафлер, повстречавшийся ей в коридоре через пару дней после экзамена, лишь улыбнулся и в шутку отдал честь будущему сотруднику службы безопасности, стараясь не вспоминать о намеренно блокированной системе электропитания.

И всё-таки общий праздник обошёл Энн стороной. Даже осуществив заветную мечту, девушка не смогла полностью сбросить с плеч груз ответственности, который сама взвалила на них несколько лет назад. Пока её товарищи беспечно резвились и дурачились, прощаясь с юностью, она с лёгкой завистью следила за ними со стороны, уносясь мыслями в ещё не существующее будущее. Далёкие миры, межгалактические конфликты, тайны, скрытые от глаз простых обывателей – что ещё ждало её в стремительно надвигающемся завтра? Она не знала ответа на этот вопрос, но каждый раз смеялась, вспоминая прежние планы, связанные с построением карьеры в кажущемся теперь таким незначительным «Мегатрансе». И хотя сомнения продолжали терзать душу, слова Эдварда относительно правильности сделанного выбора с каждым днём приобретали всё более осязаемый смысл.

Только на третий день Энн решилась позвонить родителям, которые как будто забыли о существовании дочери, так до сих пор и не смирившись с её решением покинуть Землю. Увидев перед собой такое родное и одновременно чужое лицо матери, девушка едва не расплакалась от нахлынувшего потока чувств и запинающимся голосом сообщила о сдаче выпускного экзамена. Белла Эдмонд ответила с присущим ей ледяным равнодушием, так эффектно отпугивающим особо назойливых представителей противоположного пола:

– Значит, теперь ты и вовсе собираешься покинуть Солнечную систему?

– Мама, не знаю. Дело в том, что… – Энн запнулась, вспомнив о предостережении Кевина, и поспешно добавила:

– В общем, надеюсь заглянуть к вам на пару дней, но ничего не обещаю.

– Делай что хочешь. Мы с отцом всё равно никогда не поймём мотивы твоих поступков, а ты уже слишком взрослая, чтобы сохранить привязанность к родительскому дому. Надеюсь только, следующей новостью от тебя не станет известие о грядущей помолвке с капитаном какого-нибудь пассажирского лайнера.

На лице матери не дрогнул ни один мускул, хотя последние слова были похожи на шутку. Энн едва не рассмеялась, представив себя невестой на свадьбе, и поспешила успокоить Беллу:

– Обещаю, что в ближайшие лет десять даже не подумаю о замужестве. Не понимаю, откуда вообще взялась такая сумасшедшая идея.

– Прости. Мы тут слегка расстроены происходящим. Пару недель назад Лиза вышла замуж, и все вокруг до сих пор только и говорят о её удачной партии, хотя я и твой отец не разделяем общего мнения.

– Лиза Блейк? – девушка едва не задохнулась от удивления, услышав имя той самой подруги, благодаря которой она и решила поступать в Академию. – Но как это случилось? И кто стал её избранником?

– Грэг Ковальски – член совета директоров «Мегатранса». Они познакомились где-то год назад на вечеринке, которую устраивал дядя Лизы. Никогда бы не подумала, что столь высокопоставленное лицо обратит внимание на эту посредственность, но факт остаётся фактом, и сейчас молодожёны отправились в свадебное путешествие по вселенной, намереваясь посетить все пять планет, считающиеся центрами межгалактического туризма. Я не хотела говорить тебе об этом, но, поразмыслив, пришла к выводу, что будет лучше, если ты узнаешь обо всём от родителей, а не из случайного разговора или хроник новостей.

Энн едва устояла на ногах, вцепившись рукой в край стола, и тихо пробормотала:

– Спасибо. Извини, мне надо идти. Я свяжусь с вами, когда буду точно знать свои планы. Передавай привет папе и скажи ему, что я очень люблю вас обоих.

Не дожидаясь ответа, она щёлкнула тумблером, и трёхмерное изображение матери растворилось в замкнутом пространстве комнаты. Дрожь прошла по всему её телу, и девушка без сил упала в кресло, всё ещё не желая верить в то, что узнала о подруге. Как счастлива она была, когда впервые увидела своё имя в списке курсантов, зачисленных в Академию, и как завидовала ей Лиза, не добравшая до необходимого минимума какие-то жалкие пять баллов. Прошло несколько лет, и она собственными силами добилась практически невозможного – заключила контракт с представителями Совета безопасности. Однако подруга одним случайным знакомством перепрыгнула все пройденные ею барьеры и очутилась на таких заоблачных вершинах, куда была закрыта дорога простым пилотам. Впервые в жизни Энн почувствовала, как в ней пробуждается настоящая зависть, сметающая на своём пути хрупкие препятствия в виде придуманной кем-то морали. Она обхватила голову руками и просидела в комнате связи до тех пор, пока туда не вошёл один из выпускников, тоже пожелавший поговорить с родителями.

Ощущение праздника вернулось к Энн только в канун вечера прощания, когда всеобщее веселье сменилось томительным ожиданием официальной церемонии раздачи дипломов, и большинство курсантов попрятались по своим углам, чтобы завтра в последний раз предстать перед товарищами во всей красе и навсегда распрощаться с Академией. Юноши с особой тщательностью проверяли безупречность взятых напрокат костюмов, а девушки с волнением примеряли вечерние платья, втайне надеясь затмить своей красотой вчерашних однокурсниц и получить почётное звание мисс МАП, за которое по традиции не полагалось никаких призов, но которое безумно льстило извечному женскому самолюбию.

Простояв перед зеркалом около часа и в сотый раз изучив своё отражение, Энн вынуждена была признать, что ей бессмысленно рассчитывать на победу. Да, она была чертовски привлекательна и пользовалась определённым успехом у мужчин, но не шла ни в какое сравнение с общепризнанными красавицами, среди которых выделялась настоящая королева по имени Мэри Стенберг. И хотя втайне каждая из шестисот с лишним девушек мечтала отхватить заветный титул, мало кто всерьёз рассчитывал на успех в соперничестве с той, кто выиграла все конкурсы красоты, в которых принимала участие. Если бы не настойчивые просьбы родителей, она с головой погрузилась бы в модельный бизнес, вполне сопоставимый по доходности с профессией пилота, но те решили иначе, и теперь несостоявшаяся звезда подиума довольствовалась признанием в любительских соревнованиях.

Окончательно разуверившись в своей конкурентоспособности, Энн собралась снять платье, когда неожиданно услышала стук в дверь. Часы показывали десять вечера, и она слегка удивилась столь позднему визиту, но быстро вернулась к действительности, увидев на пороге улыбающегося Эдварда Лоу.

– Ты восхитительна, – признался тот, окинув девушку восторженным взглядом. – Извини за столь бесцеремонное вмешательство, но нам надо поговорить прямо сейчас, так как завтра день священного праздника, когда не полагается отвлекаться на решение рабочих вопросов.

– Что-то случилось? – Энн отступила на шаг назад, давая ректору возможность войти в комнату. – Боюсь, что я не готова пережить ещё одно потрясение.

– Нет ни малейшей причины для беспокойства. Просто только что со мной связались представители Совета безопасности. Их корабль прибудет за тобой послезавтра утром на два часа раньше, чем планетолёт «Мегатранса». Ты покинешь Марс первой и будешь избавлена от любопытства тех, кто до сих пор уверен в твоём контракте с крупнейшей межгалактической транспортной компанией. Конечно, я всего лишь руководитель академии пилотов, но из короткого разговора с высокопоставленными чиновниками стало ясно – в нашем мире происходят какие-то важные перемены, и тебе предстоит сразу же окунуться в самую гущу событий, определяющих будущее Империи.