Каратель. Книга вторая

Каратель. Книга вторая
Майя Новик

Перед вами вторая книга постапокалиптической трилогии «Кругом была тьма». Офицер Бюро национальной безопасности Евразийских Штатов Кирилл Одинцов с красавицей женой приезжает на элитный курорт в далеком Горном Алтае. Он хочет отдохнуть от службы и окунуться в местную экзотику. Кирилл еще не знает, что завтра наступит Конец Света, и ему придется выбирать между долгом и верой в то, что еще вчера он был готов выжигать калёным железом…

Каратель

Книга вторая

Майя Новик

«Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу,

то чем сделаешь ее соленою?

    (Мф. 5:13)

Автор просит прощения у бывалых туристов за то, что вольно обошелся с географией Горного Алтая и Туркменистана.

© Майя Новик, 2018

ISBN 978-5-4493-4643-8 (т. 2)

ISBN 978-5-4493-4642-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая

Тьма

Глава первая «Курорт»

Кругом была тьма. Тьма кромешная, непроглядная. Воздух был тягучим, наэлектризованным, дышать становилось все труднее. Узкий луч слабеющего фонаря, который был примотан к карабину поясом от куртки, освещал только небольшой пятачок земли прямо под ногами и больше ничего.

Все чаще наваливалось отчаяние – Кирилл не знал, где находится. Если судить по растительности, по которой ему приходилось шагать, он все-таки вышел в степи Кош-Агача. Где-то впереди должен был находиться поселок Теленгит-Сортогой. Вот уж название, так название! Что он найдет там? Пустующие юрты или аилы? Пару-тройку темных административных зданий? Одичавший табун лошадей? Если там есть дрова, тогда Кирилл сможет, наконец, развести огонь и согреться. Если он найдет заправку или мастерскую, тогда он запалит несколько старых шин или горючее. В поселке можно будет найти уцелевший магазин или лавку, – тогда он сможет приготовить себе горячую еду. Кирилл даже не мечтал о свежем хлебе – пусть будет хоть какая-нибудь еда! Он будет рад пакету старых макарон, любым консервам, у которых еще не вышел срок годности, сухарям. Главное – выйти к поселку.

Кирилл никак не мог понять, что мешает ему лечь на землю прямо здесь, посреди степи и умереть. Жить, в принципе, было больше незачем. Все, что он мог потерять, он потерял. Что заставляло его идти все дальше и дальше? Что? Жажда жизни? Инстинкт, который заставляет двигаться даже ящерицу с перебитым хребтом и птицу с поломанными крыльями? Надежда на то, что все не напрасно?

Нет, сейчас он совершенно точно знал – все зря. Кирилл был один, в темноте, в далекой от городов азиатской степи, а в магазине карабина оставался только один патрон. Один патрон, один выстрел, и он безоружен перед всем этим страшным, темным, жестоким миром. Не логичнее было бы его потратить на себя? Чтобы не мучиться.

Кирилл, в который уже раз, замедлил шаги, размышляя, не сделать ли это прямо сейчас, и снова постарался выбросить это из головы: его успокаивала мысль, что он успеет сделать это позже.

«Проклятое существо человек, – усмехнулся Кирилл про себя, – всегда придумает отговорку».

И действительно ведь – про?клятый и прокля?тый. До рождения – ничего, темнота. После смерти – ничего, темнота, и между двумя этими датами: сто – сто пятьдесят лет грешной жизни. Это теперь – сто пятьдесят. Недавно было и того меньше – всего лет шестьдесят, семьдесят. И все. Каюк и памятник. Ужас, если подумать всерьез. Беда, что думать об этом не хотелось. Даже сейчас. Хотя жизнь порой была страшнее смерти.

Кирилл остановился и прислушался. Послышалось? Да, послышалось… Он сделал еще несколько шагов и снова остановился. Нет, не послышалось! Теперь Кирилл не просто слышал далекий грохот, похожий на шум прибоя, теперь он ощущал его ногами – земля дрожала. Что-то надвигалось с юга. Что-то большое, огромное!

Несмотря на то, что Кирилл смертельно устал, и казалось, его уже ничего не могло напугать, рокот, который накатывался из тьмы, заставил почувствовать животный страх. Сначала Кирилл просто убыстрил шаги, потом даже побежал, но вскоре заставил себя остановиться.

«Быть может, так будет лучше? – подумал он. – Чем эта опасность отличается от другой?»

Завтра он может стать добычей голодных зверей или послезавтра его пристрелит кто-нибудь из немногих уцелевших местных. Так почему бы ему не остановиться прямо сейчас и не встретить смерть лицом к лицу? Все равно бежать некуда. Кругом тьма, тьма и ничего кроме тьмы.

Кирилл повернулся лицом к неведомой опасности и стал ждать, хотя и инстинкт, и разум говорили ему: беги! Беги как можно быстрее!

Земля под ногами дрожала. Что надвигалось на него из темноты? Ураган? Смерч? Цунами? Откуда тут взяться цунами? До моря были тысячи километров, но Кирилл знал – в этом новом, незнакомом ему мире могло быть все, что угодно. Здесь океаны могли затопить всю сушу, здесь не было солнца и луны, здесь по темной алтайской степи бродили неведомые твари. Здесь встречный человек мог оказаться, кем угодно – убийцей, вором или людоедом. И неоткуда было ждать помощи.

Неведомое приближалось. Кирилл внутренне сжался в комок, но внешне постарался оставаться спокойным. Пусть провидение или боги, или кто там еще есть, видят – он до конца останется мужественным. Никто в его семье не был трусом. Не будет трусом и он, что бы не приготовила ему судьба.

Неожиданно черное небо пронзила молния. Она ударила в землю невдалеке справа и ослепила человека. Кирилл на какое-то время ослеп, перед глазами встала белая пелена. Затем сверкнуло еще и еще раз. Молнии били в одно и то же место, справа. Оказалось, там был холм. При свете электрических разрядов Кирилл наконец смог разглядеть, что именно неслось на него по черной степи.

Яки! Огромное, чем-то напуганное стадо яков! Земля дрожала от бега тысяч крепких ног этих тяжелых животных. Кирилл успел разглядеть морды и рога ближайших яков. Кто спугнул их? Почему их было так много? Куда они бежали?

Оглянувшись, Кирилл в отблеске молнии увидел то, что могло его спасти – небольшую скалу в отдалении. Он уже не думал о смерти. Ноги несли его к спасению! Скала оказалась высокой, в несколько уступов, от подножия вверх уходила тропа. Наверное, ее натоптали козы, которые паслись тут, в степи, всего несколько недель назад.

Кирилл пробежал вверх по тропе метра два, не больше, увидел перед собой уступ. Закинул карабин за спину, подпрыгнул, ухватился за острый край, подтянулся, обрывая на куртке последние уцелевшие застежки, перевалился через край, посветил вверх. Обнаружил следующий уступ, повыше, снова подпрыгнул, зацепился за выступ руками, залез.

Он оказался на каменной ступени шириной в два метра и длиной в три. Опять посветил фонарем вверх: стена была почти вертикальной, и подняться еще выше было нельзя. Да и не нужно.

Кирилл опустился на холодный камень, отдышался, услышал, как первые яки уже достигли подножья скалы, и направил луч фонаря вниз. Внизу, словно живые волны, вздымались и опадали тела рыжих, черных и белых животных. Мелькали острые рога. Вверх, достигнув уступа, поднялись клубы пыли. Скала дрожала, и на какое-то время Кириллу показалось, что она не выдержит такого напора. Животные натыкались на нее, с размаху бились грудью о камень, падали, поднимались и бежали дальше.

Но скала была большой и плотно вросла в землю, и вскоре Кирилл понял, что находится в безопасности.

Такие громадные валуны тут, на Алтае, встречались часто. Вросшие в землю огромные каменные глыбы, были как будто разбросаны по степи древними великанами. Скатились ли они много веков назад с гор или их выдавило из недр земли страшной силой природы, Кирилл не знал. Кажется, гид, смышленый смуглый мальчишка, рассказывал байку о происхождении этих скал. Наверняка какая-нибудь местная алтайская экзотика. Кирилл был уже сыт этой экзотикой по горло.

«Что ж, я получил то, что хотел! – горько усмехнулся он, слушая топот яков, несущихся в темноте. – Отпуск удался на славу! Главное, я вылечился от депрессии. Оказалось, это не сложно, нужно просто все потерять: от привычного мира до привычных иллюзий. Да, ребята, нечистую совесть надо лечить потерями! Правда теперь для меня настала другая пора – пора отчаяния, но может быть, я справлюсь и с этим?»

Стадо яков внизу поредело. Пробежало еще несколько опоздавших животных: морды в пене, в свете фонаря глаза казались обезумевшими от страха. Степь снова стала пустынной.

Кирилл слушал, как замирает вдали, в темноте, топот копыт, но спускаться на землю не спешил. Он знал – яков что-то спугнуло. Если это вода, то, может быть, он уцелеет здесь, на скале. А если ураган, он все равно не успеет найти другое убежище.

Причина бегства яков не заставила себя ждать. Вскоре Кирилл услышал тоскливый вой, от которого заледенел затылок. Кирилл выключил фонарь и какое-то время сидел в темноте, прислушиваясь к тому, что происходило внизу. Но услышал он немногое. Хищники ступали мягко и отлично видели впотьмах. Кирилл почти физически ощущал их присутствие, шестым чувством угадывал, как мимо скалы двигается большая стая животных.

Он затаил дыхание. Вот недалеко внизу хрустнул щебень под лапой крупного зверя. А вот раздается сопение – это хищник втягивает носом воздух, принюхиваясь. Он чует яков? Или принюхивается в поисках другой добычи? Более слабой и более… близкой?

Кирилл подавил в себе желание включить фонарь, тихонько отполз от края, сел, упершись спиной в скалу, взял карабин наизготовку. О смерти он уже не думал.

Внизу тихо зашуршала осыпающаяся щебенка: кто-то осторожно поднимался по тропинке вверх.

Кирилл выжидал, стиснув зубы, хотя ожидание в темноте было невыносимым. Он слышал, как зверь легко заскочил на первый уступ, и включил фонарь в тот самый момент, когда хищник прыгнул на второй уступ и зацепился передними лапами за край скалы. Его голова оказалась напротив лица человека. Кирилл хорошо успел рассмотреть короткую морду, широкий чуткий нос, кожистые складки, защищающие горло, и костяные пластинки, веером ощетинившиеся вокруг головы. Ослепленный светом хищник зарычал, оскалив крупные сдвоенные клыки. Глаза блеснули в свете фонаря неоново-зеленым.

Кирилл нажал на курок, грохнул выстрел, и животное тяжело рухнуло вниз, на истоптанную яками землю. Кирилл посветил туда и увидел, что зверь не шевелится. Он светанул фонарем вокруг, надеясь, что хищник был один, и понимая, что такое везение из разряда чудес. Тут могла быть большая стая!

К счастью, хищники уже убежали вперед, догоняя яков. Внизу под скалой метался только еще один зверь. Увидев свет фонаря, он оскалился, зашипел, пластинки вокруг шеи расправились, словно капюшон у кобры.

– Что же это за твари такие? – недоуменно прошептал Кирилл.

Этот мир пугал его с каждым днем все больше и больше. Теперь, когда последний патрон был истрачен, смерть стала ближе. Хотя, какая разница? Можно подумать, что стреляться приятнее или эстетичнее, чем погибнуть от клыков хищника! Кирилл видел всякую смерть, и знал: она никогда не бывает красивой. Смерть всегда настолько противоестественна, что даже у самых циничных людей вызывает приступ дрожи, а то и ужаса.