Контракт

– Хорошо. Сегодня вечером ты отсюда съедешь, и это не обсуждается. Я не стану рисковать. Вдруг Грэм узнает, в какой дыре ты живешь?

– А если тебе не предложат работу? Что мне тогда делать? Сомневаюсь, что ты оставишь меня у себя.

Я расхохотался. Она была права.

– На те деньги, что я тебе плачу, ты можешь позволить себе что-нибудь приличное. – Я снова огляделся по сторонам. – И эту мебель ты забирать не станешь.

– Она не моя.

– Слава богу.

– Ты знаешь, что ты сноб? Да, мебель старая, но чистая и пригодная для использования.

Я был вынужден признать, что маленькое помещение выглядело безупречно чистым… но от этого не менее отвратительным. Я проигнорировал ее колкое замечание.

– Эти коробки ты забираешь?

– Неужели необходимо выезжать прямо сейчас?

– Да.

– Да. – Она вздохнула. – Коробки я забираю.

– Хорошо. Я поставлю их на заднее сиденье. Твой… э… гардероб поедет в багажнике. Что еще у тебя есть?

– Пара личных вещей.

Я толкнул в ее сторону пустую пластиковую корзину для белья.

– Сложи их сюда. Выброси всю еду, которая у тебя осталась.

На ее лице появилось странное выражение.

– У меня нет еды, если не считать пары кексов.

Я фыркнул.

– На еду тоже денег не хватает? Неудивительно, что ты такая тощая.

Она вскинула голову.

– Не хочешь хотя бы попытаться быть вежливым? Или ты решил приберечь усилия для тех случаев, когда мы будем на публике?

Я поднял первую партию коробок.

– Скоро сама узнаешь. А теперь собирай свои вещи. Сюда ты больше не вернешься.

* * *

Я открыл дверь гостевой комнаты, ввалился внутрь и, поставив на пол коробки, включил свет. Совместными усилиями, за несколько поездок, мы перевезли все вещи в ее комнату. Я отступил назад и оценил ситуацию. Вещей было немного. У меня возникло искушение спросить, почему их так мало, но я решил, что схватка, которая за этим последует, того не стоит. По ее напряженным плечам и плотно сжатым губам я понимал, что уже достаточно утомил ее этим вечером.

– Кэтрин, поверь мне. Все к лучшему. Теперь, если тебя спросят, ты честно ответишь, что мы живем вместе.

– А если твоя затея провалится, моя жизнь будет разрушена.

– Если моя затея провалится, твоя жизнь будет разрушена в любом случае. Дэвид перестанет тебе доверять и не позволит больше на него работать, он тебя уволит, и ты останешься у разбитого корыта. А так у тебя будет немного денег в банке, и я поспособствую тому, чтобы ты устроилась на новую работу и сняла себе квартиру посимпатичнее. Все у тебя будет гораздо лучше, чем сейчас.

Она смотрела на меня, не мигая.

– А пока поживи в безопасном и более комфортном месте. Постепенно ты обставишь и украсишь эту комнату на твой вкус. У тебя есть доступ ко всей квартире. Помимо моего тренажерного зала, внизу есть отличный бассейн и спа-центр, и я гарантирую тебе роскошную ванную комнату.

– А ванна там есть? – с тоской спросила она.

Я почувствовал странное удовольствие от того, что смог ответить «да», и широким жестом распахнул дверь, явив перед ней массивную ванну. Я впервые увидел ее искреннюю улыбку. Выражение ее лица смягчилось, глаза загорелись. Они и правда были удивительного синего цвета.

– Это твоя ванна, Кэтрин. Пользуйся ею, сколько душе угодно.

– Я так и сделаю.

Я подошел к ее двери.

– Устраивайся поудобнее и ложись спать. Завтра предстоит долгий и трудный день, и нам нужно подготовить тебя к выходным. – Я замешкался, но знал, что мне нужно хотя бы попробовать. – Спокойной ночи, Кэтрин.

– Спокойной ночи, Ричард.

* * *

Кэтрин

Уснуть я не могла, как ни старалась. Я вымоталась и морально, и физически, но расслабиться не удавалось. В голове крутились странные события последних нескольких дней. Неожиданное предложение Ричарда, мой еще более неожиданный ответ и его реакция на мою съемную квартиру. Его коробило от отвращения и ярости, и его обычная требовательность проявилась в полной мере. Не успела я и глазом моргнуть, как мои немногочисленные пожитки перекочевали в багажник его огромной роскошной машины. Я переехала жить в его кондоминиум – на постоянной основе или до тех пор, пока он не осуществит свой безумный план. Безумный план, в котором я теперь участвовала так же, как и мой босс.

В кондоминиуме царила полная тишина. Я привыкла, что по ночам меня окружают звуки: шум автомобилей, шаги других жильцов, крики, вопли и вой сирен за окном. Эти звуки мешали мне спать и порой нагоняли страх, но, оказывается, без них я не могла уснуть. Я знала, что мне ничто не грозит. Это место было в сто, нет, в тысячу раз безопаснее, чем та жуткая студия, в которой я прожила весь год. В таком месте сам бог велел расслабиться и спокойно задремать.

Кровать была широкой и роскошной, постельное белье – дорогим, мягким и гладким, как шелк, а одеяло – легким теплым перышком. Вот только тишина казалась слишком громкой.

Я выбралась из постели и подошла к двери. Открыла ее и сморщилась от скрипа недовольных петель. Потом напрягла слух, но ничего не услышала. Мы находились слишком высоко, чтобы слышать звуки уличного движения, а стены были оснащены такой качественной шумоизоляцией, что она поглощала производимый соседями шум.

Я на цыпочках прошла по коридору и остановилась перед дверью, которая вела в спальню Ричарда. Она была приоткрыта, и я отважно распахнула ее и просунула голову внутрь. Он спал на гигантской кровати – еще более широкой, чем моя, – с обнаженным торсом, положив руку на грудь. Очевидно, события последних нескольких дней его ничуть не тревожили. Лицо выделялось в тусклом свете на фоне темных простыней, и, к моему удивлению, он храпел. Звук был негромкий, но непрерывный. В состоянии покоя, без постоянной усмешки на лице он выглядел моложе и совсем не походил на тирана. В приглушенном лунном свете он казался почти умиротворенным. Я никогда не ассоциировала с ним это слово, и уж точно он бы таким не выглядел, если бы проснулся и обнаружил меня на пороге спальни.

Тем не менее, мне было жизненно необходимо услышать его ровное дыхание и тихий храп. Чтобы знать, что я не одна в этом огромном незнакомом доме. Я простояла так несколько мгновений, после чего, не закрывая дверь, вернулась в свою комнату, также оставив дверь приоткрытой.

Я улеглась в постель и прислушалась. В доме было тихо, но я слышала его храп. Это странное сопение служило мне утешением, спасательным кругом, в котором я отчаянно нуждалась.

Я вздохнула, подумав, что, если бы он знал, что утешает меня, он, вероятно, просидел бы всю ночь без сна, лишь бы лишить меня чувства безопасности, которое мне дарил.

Я уткнулась лицом в подушку и впервые за несколько месяцев разрыдалась.

* * *