Прекрасное и безобразное

Вечники бросились за яствами. Не прошло и несколько минут, как на берегу появилась гора всевозможной снеди, правда, далеко не первой свежести. Однако, голод – не тётка. В ход пошли и полусгнившие помидоры, и вонючая рыба, и черствый хлеб. Пленники даже смирились со способом кормления: вечники совали им пищу в рот своими грязными заскорузлыми руками.

– Кушайте, кушайте, гости дорогие, – умилённо приговаривала Капа, – отъедайтесь досыта. В ваших-то краях всё с нитратами, одна химия, а здесь всё своё, натуральное. И воздух свежий, и вода прозрачная. Будете жить, как в сказке.

– Как это жить? – возмутилась Оля. – Я здесь надолго задерживаться не собираюсь.

– И я тоже, – поддакнул Алексей. – Уж лучше на костёр.

Пленники приготовились к мучительной смерти, но тут Капа громко завыла, а Кащик, глубокомысленно поковыряв в носу, задал философский вопрос:

– Не понимаю, как можно воротить морды от счастья?

– А разве можно быть счастливым, вися на столбе? – резонно спросила Оля.

– Ну и что, что на столбе. Зато ничего делать не надо. Виси себе и балдей! И накормят, и напоят, и сопли подотрут. Даже пальцем не надо шевелить. Кайф!

– Полный кайф! – хором подхватили вечники.

– Мне такого кайфа ни за какие деньги не надо, – резонно возразила Оля.

Вечники уставились на неё, как на ненормальную. Видно, описанная Кащиком жизнь была пределом их мечтаний. А тут Кащик ещё больше подлил масла в огонь:

– Ладно, подавитесь! Я превращу вас в невидимок.

Толпа взвыла от зависти.

– Ничего себе!

– Халява!

– За что?

– Нравятся они мне, – нагло ответил Кащик и повернулся к пленникам:

– Ну что, довольны?

– Что ещё за невидимки? – в свою очередь спросил Алексей.

Тут началось что-то невообразимое. Поднялся страшный шум. Кричали все.

– Во даёт!

– А родную мать знаешь?

– Себя хоть помнишь?

Кащик сам долго возмущался, а потом задумчиво почесал лохматую голову:

– Да мы и сами толком не знаем, кто они такие. Они же невидимки.

Он повернулся к толпе:

– Кто видел невидимок?

И тут вечники словно прозрели. Они стали спрашивать друг друга:

– Ты их видел?

– Никогда. А ты?

– И я не видел.

Выяснилось, что никто никогда и нигде не видел и ничего толком не знает о невидимках. Лишь Кащик заметил:

– И всё же они, как сыр в масле катаются. Неспроста, все хотят стать невидимками. А народ у нас ушлый. На мякине не проведёшь. Он чует, где халява.

Он повернулся к пленникам и убеждённо добавил:

– Так что, не прогадаете. Невидимками быть клёво. Последний зуб даю.

– Да он у тебя гнилой! – расхохотались в толпе.

– Не хочу я быть невидимкой! – отчаянно крикнула Оля. – Я хочу домой!

Вечники возмущённо зашумели. Запас их терпения таял на глазах. Лишь Капа предприняла ещё одну попытку уговорить пленников:

– А может, вам избёнка нужна? Так, поселим вас в лучшем тереме. Вон он, недалече.

Оля мельком взглянула на покрытую мхом развалюху, и её непроизвольно передёрнуло.

– Тебя что, от наших дворцов воротит? – возмутился Кащик. – Ладно, сейчас по-другому запоёшь. Подсмолите-ка её слегка.

Вечники с гыгыканьем бросились к Оле. Она всем телом ощутила мерзкие их мерзкие пальцы. Девушку, не отвязывая от бревна, понесли к костру.

– Стойте! – что есть силы крикнул Алексей и уже более спокойно добавил:

– Дайте нам поговорить вдвоём.

– С какой стати? – хмыкнул Кащик.

– Нам надо обсудить ваше предложение.

Капа смекнула, что Алексей склоняется принять их условия, и милостиво согласилась:

– Ладно, потолкуйте. Только недолго.

Как только вечники отошли в глубь острова, Оля разрыдалась:

– Какой ужас! Ещё вчера всё было так здорово. Как в один миг могло всё измениться?