Конец «Инкубатора»

– Да-да. На планете Шызоппа.

– А теперь тебя, стало быть, и к нам занесло…

– Послушайте, Яков Свердлович, я что-то ни фига не понимаю!

– ?

– Куда меня занесло-то? Что это за место сумасшедшее такое, а?

– Пардон, Пономарев, моя остановка. Девчонка тебе пускай объяснит.

Полузадов выпрыгнул из кабинки перед пещерой с надписью «БУФЕТ» на звериной шкуре, закрывающей вход. Потом крикнул вслед уезжающему Пономареву:

– Если что, заходи ко мне на пятый этаж! Меня тут все называют Я-Кофф! Там табличка на дверях! Тьфу, на шкуре!..

Я-Кофф скрылся внизу, а подъемник тем временем поднимался все выше и выше. Наконец он остановился на самом верхнем этаже, откуда мир внизу выглядел игрушечным и ненастоящим.

Соня легко подтолкнула Пономарева в спину, и тот вылез из кабинки, оказавшись перед пещерами, завешанными очень красивыми и, наверное, дорогими шкурами, вышитыми золотыми нитками.

Девушка подвела Пономарева к одной из пещер, когда, отведя шкуру в сторону загорелой рукой, наружу вышла еще одна молодая аборигенка. Она выглядела ничуть не хуже Сони, только слегка пышную грудь ее украшала, как, впрочем, и многие другие части тела, красивая татуировка в виде изображения неизвестных Пономареву растений.

– Привет, Мак-Ша! – Соня помахала рукой подружке.

– О, Соня! Можно тебя поздравить? Хорошенький!

Мак-Ша подошла к Пономареву поближе и, не стесняясь, стала его разглядывать.

Пономареву было уже давно не по себе от близости к столь соблазнительным представительницам женского пола, а они еще целых минут десять обсуждали его достоинства и строили далеко идущие предположения насчет его скрытых возможностей. За это время в богатые пещеры заходили, а также выходили из них разные люди, молодые и старые, женщины и мужчины. Все они были одеты примерно одинаково – в широкие разукрашенные пояса, а многие имели разнообразные татуировки на всяких частях тела.

Пономарев внимательно поглядел на Соню сзади, пока предоставлялась такая возможность. Он не ошибся в своих подозрениях. На ее правой ягодице также имелась небольшая картинка, изображающая космический корабль, летящий среди больших и малых звезд к неведомой планете, затерянной где-то в далекой-далекой Галактике…

Между тем, девушки закончили свой разговор к необычайной радости Пономарева и, тщательно попрощавшись, будто провожали друг друга на фронт, наконец расстались. Мак-Ша уехала в кабинке вниз, на прощание помахав рукой, а Соня и Пономарев вошли в нужную пещеру.

Внутри царил таинственный полумрак, повсюду висели расписные ковры, иллюстрирующие сценки из жизни народа, огромные шкуры гигантских животных и множество свечей, укрепленных на разлапистых канделябрах, изготовленных из чьих-то рогов.

В центре, на больших красивых подушках, полулежала полная женщина преклонных лет. К некоторым местам ее густо татуированного тела, казавшегося одетым от обилия живописи, были прикреплены тоненькие палочки, курящиеся благовониями. Позади нее стоял высокий мужчина. Его пенис был украшен яркими полосками, сделанными люменисцентной краской. В руках мужчина держал большое опахало из перьев роскошной птицы и, взмахивая им, распространял благовония по всей пещере.

– Здравствуйте, – сказал Пономарев, стараясь выглядеть вежливым.

– А-а… – сказала женщина басом. – Пономарев! Я знала, что не ошибусь! Ты будешь хорошим мужем этой девушке!

– Кем? – возмутился Пономарев. – Мужем? С какой стати?!

– Молчи! – сказала женщина загробным голосом. – Я же вижу, как она тебе нравится.

Пономарев смутился.

– Твоя судьба, Пономарев, была предопределена заранее силами более могущественными, чем ты себе представляешь. Ты был выбран, естественно, не случайно, но о назначении своем узнаешь после брачной ночи с этой девушкой, выбранной также не случайно. А теперь…

Она сделала небольшую паузу.

– Теперь я объявляю вас мужем и женой. Отныне ты будешь зваться не Пономарев, а Зер Контуфф. Народный, стало быть, герой.

– Э-э-э…

– И никаких вопросов! Завтра, мой дорогой. Все вопросы завтра. А пока сходите-ка в буфет, да подкрепитесь. Впереди, я надеюсь, у вас будет длинная ночь!..

Глава 6

…Что-то зашелестело внутри разрушенной лифтовой шахты, и створки дверей, скрипя, медленно разъехались в стороны.

Соловьев присвистнул от неожиданности и почувствовал, как зашевелились волосы на его голове. Странный лифт работал! Но он не должен был работать! И куда ведет эта шахта, если она никуда не ведет?!

Соловьев посмотрел по сторонам, но вокруг было тихо.

Был полдень.

Соловьев осторожно вошел в любезно раскрытую кабину лифта и осмотрел ее. Всюду на стенах имелись различные надписи, сделанные ножом, фломастером, губной помадой, мелом и другими пишущими предметами. Надписи гласили о том, кто, когда и сколько раз проезжал на этом лифте. Даты были разные. Начиная с 23 марта 78 года до нашей эры и кончая пометкой «отдаленное будущее». Подписи были также самые различные и на разных языках не то что мира, но и, наверно, всей Галактики. Но чаще всех, однако, упоминался некий товарищ со звучной фамилией из трех букв.

Соловьев с интересом читал надписи, пока не наткнулся на коротенькую строчку, выцарапанную под самой панелью с кнопками. Соловьев прочел ее и вдоль его позвоночника прошелся холодок. Надпись гласила:

«СОЛОВЬЕВ! Я ЗДЕСЬ БЫЛ. ПОНОМАРЕВ. 7:08»

– Ну и дела! – произнес Соловьев ставшую за последнее время популярной фразу и принялся разглядывать кнопки управления лифтом.

Кнопки оказались еще удивительней, чем надписи на стенах. Они имели на себе вовсе не цифры, указывающие этажи, как принято во всех цивилизованных лифтах, а неизвестные Соловьеву знаки, напоминающие китайские иероглифы.

Соловьев провел по кнопкам пальцем и, наконец приняв решение, нажал на одну из них.

Дверные створки медленно закрылись, отрезая Соловьева от внешнего мира, в потолке зажглась неяркая лампочка и кабина пришла в движение.

Соловьев не мог понять, куда движется кабина-призрак. Казалось, что куда-то вбок. Но Соловьев знал, что этого не бывает, и не верил своим ощущениям.

Внезапно движение прекратилось.

Соловьев поднял стволы своего автомата и положил палец на спусковой крючок.

Дверцы лифта раскрылись.

Никого.

Соловьев вышел из кабины. Он стоял в конце длинного коридора, тянущегося далеко вперед. Вдоль потолка располагались светящиеся трубки системы иллюминации. Соловьев, держа автомат наготове, пошел вдоль по коридору, ожидая неприятностей в любой момент.

И неприятность последовала.

Вдалеке перед собой Соловьев увидел человека. Человек двигался ему навстречу, в руках у него был автомат.

Соловьев решил не дергаться, чтобы не спровоцировать неприятность на активные действия, а подойти поближе и… там видно что будет. Палец его все время находился на курке.