Сдохни молча

Сдохни молча
Михаил Монастырский

Сколько стоит то, что менять не стоит или о человеке, который смог перевернуть мир.

Михаил Монастырский

Сдохни молча

I

В тот тёплый вечер Хью Винистон, молодой профессор юридического права Стэндфордского университета, прогуливался по улицам Будапешта в прекрасном настроении. Он был приглашён на Конгресс, посвящённый актуальным вопросам юриспруденции. Завтра Хью должен выступить со своим докладом "Правовые идеи о возможности внесения прогрессивных изменений в механизм, и способы регулирования общества". Эта очередная цель его жизни, как и все предыдущие, должна будет достигнута им, во что бы то ни стало. А сейчас, заглядывая в витрины книжных магазинов, профессор Винистон, любовался своим отражением, скороговоркой в уме повторяя части давно заученного текста доклада, не интересуясь разнообразием печатной и сувенирной продукции, предлагаемой каждому будапештскому гостю. "Завтра я переверну на хрен этот мир! Я всем этим очковтирателям вмиг открою глаза! Только бы было побольше телевизионщиков!" – думал Хью, продолжая следить за движением своего стройного тела в многочисленных стёклах и зеркалах, сопровождающих его по пути. Гордо расправленный позвоночник сорокапятилетнего профессора нёс одну из умнейших голов Америки, думающую о том, что пока ещё никто не знает, на что на самом деле способен Хью Винистон. Он нырял в магазинчики, крутился там  и ничего не приобретая, выныривал из них.

– Извините, может быть, Вам чем-то помочь? – внезапно обратилась с вопросом к Хью молодая девушка. Её лицо в огромных солнцезащитных очках, растянуто отражающих физиономию ошеломлённого профессора, было так красиво, что он замялся и не смог произнести ни единого слова. Девушка тут же исчезла в толпе, потом где-то появилась и снова исчезла. Винистон понял, что дал маху и устремился за незнакомкой в надежде на вторую попытку. Он заметил, что девушка зашла в китайский магазин, вход в который украшали два золотых дракона с человеческий рост. Хью открыл дверь и оказался в уютном, слабо освещённом и совершенно пустом зале со стойкой ресепшн. Судя по интерьеру, убранству и запаху ароматных свечей стало ясно, что это массажный салон.

Отчасти, Хью не ошибся. Вышедшая ему на встречу после привлекающего внимание звона колокольчика, расположенного над входной дверью, симпатичная китаянка, одетая в пёстрое разноцветное кимоно, приветствовала Хью поклоном и вежливо сообщила ему, что мастер Чио скоро освободится и подойдёт пока гость будет наслаждаться вкусом и благоуханием чая. Не успев ответить, Хью увидел вторую привлекательную китаянку с подносом в руках, уже предлагающую ему присесть на диван, предназначенный для чайной церемонии. Она была одета в ярко-красный кимоно, вышитый золотыми нитями. Хью в ответ ей сексуально улыбнулся, но получилось у него это неудачно, он поторопился скорее присесть на диван, где и расположился поудобнее. Расставив на столике чайный сервиз, и налив в пиалу чай, вторая китаянка, снова поклонилась гостю, и  плавно, как лебедь, проплыла от него по залу, исчезнув в темноте. Первая, заметив, нескрываемый интерес гостя к персоналу, поторопилась оставить его в одиночестве, повторив вежливо:

– Отдыхайте, мистер Хью, мастер Чио подойдёт к Вам, как только освободится.

– Хорошо, – не переставая улыбаться ей, сказал гость, и её тоже проводил взглядом, пока она не испарилась в одном из затемнённых углов зала.

Чай, действительно, оказался очень вкусным, а высокая мягкость и комфортная глубина дивана позволили Винистону развалиться в нём и, как он сам любит говорить, прибалдеть. Всё вокруг располагало. Разглядывая национальные масляные картины на стенах с изображениями дивных птиц, драконов, цветов, водопадов и гор, профессор юридического права на время забыл о завтрашнем дне. Он, поглядывая, то на картины, то на магически пылающие огни свечей вокруг них, наконец-то, разомлел и был очень этому рад. Сделав ещё пару глотков чая, Винистон мысленно представил себя сразу с двумя этими китаянками. Сильное возбуждение пробежало по всему телу и больше ни о чём не хотелось думать. Массаж он любил, как все, тем более с такими-то массажистками.

Ещё сделав глоток, Винистон вдруг подумал о трёх, следующих друг за другом вопросах, неожиданно всплывших в его сознании, как разноцветные поплавки, вынырнувшие на поверхность воды, после заброса удочек. Первое – где же та незнакомка с улицы? Она не была восточной женщиной. Второе – причём тут какой-то мастер Чио? Массажист мужчина однозначно не устраивал его, как клиента. Может, он просто врач-консультант? Да, скорее всего так и есть. Ну, если, что, то тут Хью может выбирать – он же платит. И третье… Откуда китаянка знала его имя, если он себя не называл? Винистон в уме дословно повторил её слова: "Отдыхайте, мистер Хью, мастер Чио подойдёт к Вам, как только освободится". Не успев развить эту мысль, Хью увидел появившегося невысокого роста мужчину в чёрном кимоно, который неспешно шёл в сторону гостя. Американец сразу почувствовал себя как ни в своей тарелке.

– Добрый вечер, профессор, меня зовут Чио, – приветствовал гостя мастер, не упомянув ни о своём мастерстве, ни о достижениях в каком-либо искусстве или виде единоборств. Он походил на ниндзя, снявшего маску на время разговора.

От хорошего настроения у Хью не осталось и следа. Взгляд Чио сразу показался Хью пронизывающим. Чио присел к нему на диван. Цвет зрачков мастера был ближе к чёрному цвету со странным, иногда меняющимся, перламутровым переливом. Винистон предположил, что он в линзах.

– Спасибо, что заглянули к нам, профессор, – подчеркнул Чио. – Да, что там говорить, Ваш доклад для всего человечества, точнее сказать, общества, крайне необходим, потому как он своевременен.

– Я крайне удивлен, – выговорил Хью. – Откуда Вам известно обо мне и моей работе?

Чио улыбнулся.

II

Опять появилась девушка в красном кимоно. На этот раз она кланялась только своему мастеру, совсем не замечая Хью. Она принесла чай для Чио, положила рядом с ним золотой массивный портсигар, хрустальную пепельницу в виде жабы и зажигалку украшенную гравировкой и медальоном с чеканной двойной буквой ''D'', эмблемой Дома S.T.Dupont. Чёрный и коричневый лак, перекликающиеся с инкрустацией роскошным узором, вставки из бронзы с искусно выполненной резьбой, вызывали ассоциации декора с растительными мотивами, характерными для эпохи Второй империи.

Китаянка, сложив ладони между собой, поклонилась мастеру и ушла.

Хью мысленно согласился с тем, что она никогда не будет его массажисткой, как и её напарница. Настроение его совсем испортилось. Чио не мог не заметить этого и сказал, открыв портсигар и протягивая его гостю:

– И с чего Вы взяли, что это массажный салон?

Хью растерянно соврал, что он так вовсе не думал. Он сказал, что зашёл сюда случайно, ради любопытства, и просто решил перевести дух, что он не собирался здесь задерживаться и что он вообще не курит.

– Спасибо за чай и гостеприимство, мастер Чио, но мне, действительно, пора уходить. Завтра тяжёлый день.

Однако Чио, слушая Винистона, закурил, медленно и глубоко втянул в себя необычного сладковатого запаха дым и ответил:

– Дорогой профессор, Вы закончили своё выступление с докладом двадцать минут назад. Это было великолепно! Я в восторге от Вас.

От удивления гость открыл рот.

Чио выдохнул дым и сам налил себе чай.

– Я всё же пойду? – осторожно спросил Хью.

– Индивиду или группе в целом предписывается, задаётся определённый, точнее сказать, должный вид поведения, – на второй затяжке произнёс Чио. – Форма, тот или иной способ достижения цели, реализации намерений задаются, как и сам характер отношений и взаимодействий людей в обществе. А реальное поведение людей и отношения членов общества и различных социальных групп программируются и оцениваются в соответствие с этими предписанными, то есть заданными стандартами – нормами.

Профессор потерял дар речи, пальцы рук онемели. Чио слово в слово повторил фразу из его доклада и, сделав небольшой глоток чая, снова медленно затянувшись, продолжил:

– Условно переменные изъятия в общегосударственные фонды денежных средств консервативны по отношению к сложившейся структуре капитала, но напрямую связаны с деловой активностью налогоплательщиков. Взаимодействие права и морали достаточно сложно. В современном обществе такие нравственные принципы как свобода, равенство, гуманизм, справедливость и честь подменены недостойным поведением, цинизмом, моральным опустошением и так далее.

Хью Винистон был повержен. Услышать собственный текст, над которым он работал более десяти лет! Профессор был разбит в пух и прах. У него не укладывалось в голове то, что он услышал свои собственные умозаключения из уст впервые в жизни им увиденного китайца, сидящего рядом на диване и аккуратно стряхивающего пепел сигары в хрустальный рот лягушки.

– Но я же нигде не публиковал свой доклад, мистер Чио? Я держал его в тайне. Я специально не пользовался интернетом при его написании! – раскачивая головой налево и направо, бормотал Винистон.

Затушив сигару, Чио ответил:

– Дорогой профессор, я повторяю Вам, что Вы закончили своё выступление чуть более двадцати минут назад. Это было великолепно! Я в восторге от Вас.

III

– Вы заманили меня сюда? – прошептал Хью. Выдавливание из себя слов, он сопровождал непонятной жестикуляцией всех пальцев обеих рук.

– Я Вам сейчас всё объясню, – ответил Чио. – Я нисколько не преувеличиваю, говоря, что восхищаюсь Вами и Вашей работой. Точнее сказать, Вашим талантом. Вы сумели не только докопаться до сути механизмов человеческого общества, но и смогли, как никто другой в истории человечества, абсолютно ненавязчиво призвать к действию миллионы граждан на всей планете! Я не сомневаюсь в том, что Вы на самом деле, настолько увлеклись темой, не заметив того, что натворили. Сработало что-то необъяснимое. Вы думали открыть людям глаза, а большинство из них сразу же взялось за оружие.

– Но я ничего не говорил об оружии…

– Сейчас, профессор Винистон, по Вашей, назовём в кавычках «вине», спустя всего лишь двадцать минут на улицах крупных городов льётся кровь и царит хаос – Вашингтон, Токио, Париж и так далее. Всего лишь десять минут Вашего выступления! Телевидение работало в прямом эфире и Ваш подсознательный "призыв" обществу  практически взорвал все континенты одномоментно. Вы – не просто гений, Вы – красная кнопка! Вы – оружие массового поражения! Теперь Вас мечтает заполучить себе в помощники каждый кукловод. Вы ныне бесценны, профессор.

– Как же это? – Хью впервые прямо посмотрел в глаза китайцу.

– Вам удалось воздействовать на подсознание  тех, кто Вас слушал. Кроме меня, извините, – улыбнулся Чио.

– Но я же ещё не выступал, у меня завтра доклад? – голос профессора дрожал, а на глазах появились слёзы.

– Вы выступили сегодня, повторяю Вам в третий раз. Вы сами себя ввели в состоянии аффекта. Это редкий случай самогипноза и массового гипноза.

Понятно?

Хью представил себе всю картину произошедшего.

– Сразу же после доклада Вы, как чокнутый, выбежали на улицу. Это была простая реакция мальчишки на собственный провал. Так Вы расценили гробовое молчание зала. Они все, – засмеялся Чио, – сидели без движения, без эмоций, как куколки, в полнейшей тишине несколько минут, переваривая, услышанную от Вас информацию. А Вы, молодец, психанули и убежали прочь! Это время мне с моей помощницей, той незнакомкой в очках, было очень необходимо. Нам удалось незаметно увести Вас и спрятать здесь.

– Как?

– Выбежав на улицу, Вы моментально клюнули на красивую девушку. Она крайне была Вам нужна в тот момент беспомощности. Она – единственный спасательный круг для Вашего мозга, шокированного отсутствием обратной реакции зала. Ни одобрения, ни аплодисментов, только тишина. Она была необходима Вам в этот ужасный для Вас момент – фиаско вместо бенефиса. Трагедия! А, увидев её, Вы бессознательно  переключились, ища в ней собственное спасение, Вы преследовали её, Вы помчались за ней в надежде познакомиться. Моя помощница, не давая Вам опомниться, провела Вас через несколько магазинов, расположенных на разных улицах города. Вы летели по её следам, приведшим Вас сюда. Всё, как видите сами, несложно.