Ослепительно белый рассвет

Ослепительно белый рассвет
Михаил Соловьев

«От атеиста к монахине: Путешествие веры и самооткрытия» является вдохновляющей и глубокой историей о том, как человек может изменить свою жизнь и найти свое истинное призвание через православную веру. Эта книга призвана показать, что независимо от нашего прошлого и убеждений, каждый из нас имеет возможность обрести внутренний покой и смысл жизни через веру и самооткрытие.

Ослепительно белый рассвет

Михаил Соловьев

Корректор Елена Вячеславовна Кузьмина

Редактор Елена Вячеславовна Кузьмина

Дизайнер обложки Михаил Александрович Соловьев

© Михаил Соловьев, 2024

© Михаил Александрович Соловьев, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-4465-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ослепительно белый рассвет

Ветхий завет – Бытие

В начале сотворил Бог небо и землю.

Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою.

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.

И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы.

И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.

И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. [И стало так.]

И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так.

И назвал Бог твердь небом. [И увидел Бог, что это хорошо.] И был вечер, и было утро: день второй.

И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. [И собралась вода под небом в свои места, и явилась суша.]

И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо.

И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя [по роду и по подобию ее, и] дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так.

И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду [и по подобию] ее, и дерево [плодовитое], приносящее плод, в котором семя его по роду его [на земле]. И увидел Бог, что это хорошо.

И был вечер, и было утро: день третий.

И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной [для освещения земли и] для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов;

и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так.

Глава первая

Первые крупные хлопья снега накрывали Москву, очищая осеннюю слякоть и грязь. До зимы оставалась всего какая-то неделя. Для Марии Ивановны эта осень была неимоверна тяжела, работа с каждым годом становилась все тяжелее и тяжелее, а этот год вообще перевыполнил все планы и напомнил ей о том, что пятьдесят лет – это уже возраст. Глаза этой хрупкой женщины были глубокого, уносящего вдаль цвета, словно отражавшие бескрайний океан, полный тайн и загадок. Такая женщина не могла оставаться незамеченной, и ее история, словно запечатленная в каждой черте лица, казалась столь же загадочной, как и она сама.

Мария Ивановна в течение многих лет работала в одном из московских крематориев, именно она всегда говорила последнюю речь: «Сегодня мы прощаемся с неповторимым человеком…». Но, чуть больше месяца назад ей пришлось говорить последнюю речь над лежащей в гробу подругой. Ей казалось, что теперь навек в ее глазах преобладают печаль и скорбь, ее самой и всех тех, кто потерял своих родных и близких. Не смотря на ее огромную любовь к поэзии, в последнее время в ее больном, воспаленном рассудке не пробежало ни единой строки, да что там «пробежало», даже не проползло… Она прекрасно понимала, что работа занимает большую часть ее времени и сил, оставив небольшое пространство для реализации ее творческой страсти… Который год подряд она с нетерпением ждет отпуска, а когда он все-таки наступает, Мария просто-напросто не успевает отдохнуть и набраться сил. Она мечтает закрыть глаза, а когда откроет, оказаться на необитаемом острове, где только пальмы, море и песок, а не грязь и слякоть последнего лета, плавно переходящего в осень, вначале – раннюю, а теперь уже и позднюю. В своих воображениях Мария часто сочиняет героев и пишет о них стихи, отражающие суть окружающего мира с яркими оттенками рассвета и нежного шелеста листьев на ветру, а не о глиняных осенних человечках, злостно смотрящих на нее из каждой лужи.

С покойной Ниной Федоровной они дружили долгие годы, и стали друг для друга очень близкими людьми. У Марии Ивановны до сих пор никак не укладывается в голове, что Нины больше нет в живых, что она ушла из жизни в самом ее расцвете, и что это все не сон, а печальная реальность. Горькая утрата оставила пустоту в ее сердце, в последнее время Мария часто вспоминала, что Нина была простой и безотказной женщиной, умеющей поддержать в нужный момент.

А началось их общение, переходящие в долгую дружбу, с тех самых пор, как Мария Ивановна приехала в Москву из Петербурга, нет, на тот момент еще из Ленинграда. Нина Федоровна была верующей женщиной, и последний год своей жизни много паломничала по святым местам. Когда они встретились в последний раз, Нина Федоровна, не взирая на болезнь, позволила себе выпить с подругой водки. Нина Федоровна в этот вечер очень много говорила, рассказывала, что поняла смысл всей своей жизни, что он заключается не только в том, чтоб родить и воспитать детей, но и в том, чтобы прийти к Богу, в которого Мария Ивановна совершенно не верила.

Нина Федоровна напомнила подруге, как три года назад им посчастливилось посетить Троице-Сергиеву Лавру, как приложились они к мощам преподобного Сергия, и что они почувствовали тогда. Нина Федоровна почувствовала ощущение любви и тепла, а Мария Ивановна холод и боль. Боль оттого, что уже долгие годы не общается со своей мамой и родными сестрами – старшей, Верой и средней, Татьяной. Но в этот их последний вечер они позволили себе то, что никогда до этого не позволяли. Подруги, не смотря на огромные разногласия, никогда не позволяли себе оскорбления и нравоучения в адрес друг друга. А в тот вечер у них сложился очень тяжелый разговор, который Мария Ивановна запомнит теперь на всю оставшуюся жизнь, а когда ее мировоззрение поменяется, она будет вспоминать с улыбкой и горечью на сердце эту последнюю беседу. Нина Федоровна начала с того, что рассказала подруге о неимоверной любви Христа, который взял на себя грехи всего человечества. Мария Ивановна посмеялась и не поверила, что человек, пусть Он даже имел в себе божественное начало, смог взять на себя все грехи своих предков, современников и потомков:

– Нина, поясни мне, ну как такое возможно, как человек может взять на себя все грехи?

– Маша, ты забываешь, что это был не человек, а воплотившийся Творец.

– А если Он – Творец всего нашего бытия, то для чего Ему нужно было сотворить самого себя, которого убьет та тварь, которую Он и создал… Я всего этого просто не понимаю. И еще, кто тогда создал самого Бога? Большой взрыв?

– Ты знаешь, в Евангелие есть такая фраза: «Так будут же последние первыми, а первые – последними». Никогда не думала об этом?

– Нет. Я даже не понимаю весь смысл этих слов.

– Это означает, что кто возвышает себя, тот будет – унижен, а тот, кто старается быть скромным и кротким человеком, таким, каковым являлся и Сам Господь наш Иисус Христос, тот будет возвышен, но уже не тут, не в земной жизни, а в Царствие Божьем, которое он приобретет всей своей жизнью.

– Постой, Ниночка, ты не ответила мне, с чего все началось… Я слышала, что жизнь нашей планеты, берет свое начало от большого взрыва.

– Да при чем тут какой-то взрыв? Ты слышала, что вначале было слово!? И это слово было у Бога, и это слово было – Бог?

– Ну, допустим, слышала, и что из этого?

– А то, моя хорошая, что в Библии, в книге Бытие об этом все написано: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безводна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один. И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. [И стало так.] И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так».

– И все же ты мне так и не ответила, кто создал самого Бога?

– Бога не нужно создавать, Он существует вне времени, то есть – всегда!

– Вечного ничего нет, все временно…

– Ты хочешь сказать, что когда закончится наша временная жизнь, вечной уже не будет?

– Конечно, нет. Мы закроем глаза и станем, как поется в одной из песен – «землей, травой…». Покажи мне своего Бога, и я в Него обязательно поверю. Мы с тобой, Ниночка, ездили вместе в монастырь, но я не видела там Бога, видела монахов, иконы, а Бога – нет.

– Знаешь, однажды к митрополиту Антонию Сурожскому подошел молодой человек и сказал: «Я вижу, что вы священник, а я не верю в Бога, докажите мне, что Он существует. Положи своего Господа на свою ладонь». Затем Митрополит заметил обручальное кольцо на пальце своего собеседника и спросил: «Я вижу, что у вас на пальце обручальное кольцо, означает ли это, что вы женаты и любите свою супругу?» Тогда молодой человек ответил, что любит свою жену и детей больше всего на свете. «Я в это не верю. Вложи свою любовь в свою ладонь, и тогда я поверю в это», – сказал отец Антоний. Его собеседник удивился и задумался. Он понял, что веру, как и любовь, нельзя потрогать; их нужно искать в своем сердце.