По ту сторону обычного

– Ты дал ей даже больше, чем договорились…

– Да, знаю. Ну ты сам прикинь, сколько она с этим говном стоять будет? Ну не мог я не помочь, понимаешь?

– Да, понимаю. – Что-то горькое шевельнулось у меня в душе. – Ну мог бы просто денег дать.

– Мог. Но этим я бы ее страшно обидел. Она ж не милостыню просила, а продавала то, что своим трудом заработала. Яблоню ли трясла, падаль ли собирала – пофиг! Она работала! Просто дать ей денег означало бы оскорбить ее. А так и помог, и не обидел. Понимаешь, чувак? – Парень улыбнулся так легко и светло, что мне стало не по себе. А он всунул обратно свой наушник и побежал догонять автобус. Я смотрел ему вслед и никак не мог простить себе своего безразличия. Я ведь не просто прошел бы мимо этой старушки, я бы вообще ее не заметил, хотя она и сидела практически у меня под ногами…

Ряженый.

Опустив голову, глядя пустыми глазами себе под ноги, Санька медленно брел по улице, погруженный в мрачные мысли. Ничего  не замечая он загребал ногами мутную жижу из снега и соли, шлепал прямо по лужам и чуть не врезался в ряженого Деда Мороза, топтавшегося прямо посреди тротуара. Дед Мороз, явно испытывая дискомфорт от промозглой городской слякоти, безуспешно зазывал прохожих написать свои новогодние желания.

– Что, внучок, нос повесил? – Зычный бас ряженого вывел Санька из оцепенения. – Давай, пиши желание, исполню!

– Ага, счаз, исполнит он.. – Пробурчал парень себе под нос.

– Да что случилось-то? – Не отставал сказочный персонаж.

– Чего-чего… – И тут Санька словно прорвало. – Жена, зараза, к любовнику сбежала, развод за три дня оформила, как успела только… С работы поперли, типа сокращение, а на самом деле начальничек своего бездарного отпрыска пристраивает… Погода еще «блеск» просто, где это видано, дождь под Новый год…

– Да… Сочувствую… – Промолвил ряженый. – Ну, работа найдется, не переживай…

– Найдется, ага.. – Не поверил парень. – Где я тебе ее под праздник найду?

– Найдешь, не волнуйся. – Уверил Дед. – Жена-то, поди, все забрала? Жить-то есть где?

– Жить есть. – Грустно усмехнулся Санька. – Квартира еще до свадьбы куплена, под «совместно нажитое» не подпадает.

– Ну вот, уже неплохо! – Обрадовался сказочный персонаж. – Дело за малым. Пиши желание, исполнять буду! Чего желаешь – жену вернуть, работу?

– Нет уж. Разбитую чашку можно склеить, но она так и останется разбитой, пить из нее уже нельзя. Да и что ты можешь, ты же актеришко на подработке. – Скептически заметил уволенный. – Ты уж не обижайся, не до сказок мне…

Санька обошел ряженого и побрел в серую мглу вечернего города, поливаемый мелким противным то ли дождем, то ли мокрым снегом…

Как прошла ночь Санька не помнил. То ли спал, то ли просто провалялся в забытьи, так и не переодевшись толком. Телефонный звонок вывел парня из небытия.

– Алло.. – С трудом прочистив голос ответил невезучий.

– Hello! – Раздалось на другом конце. – Mister Alex Smirnoff?

– Yes, go ahead. – На автомате ответил парень, довольно сносно знавший иностранный язык.

– Мы ждем вас сегодня в 15.00 в нашем офисе на Центральной площади, дом семнадцать. – Собеседник перешел на русский, но говорил с явным акцентом.

– Извините, здесь какая-то ошибка. – Опешил Санька. – Вы вообще кто и что вам надо?

– Вы отправляли резюме. Мы вас ждем. В случае вашего отказа мы пригласим другого кандидата. До встречи, мистер Смирнофф! – Скороговоркой проговорила трубка и отключилась.

«Что за бред? Какое резюме?» Недоумевал Санька. Но поехать все-таки решил, надеясь сам не зная на что. Пока добиралось вызванное из мобильного приложения такси, парень привел себя в порядок. Если офис находится на Центральной площади, значит, организация не самая плохая. Надо выглядеть прилично, а своим ходом есть риск прийти мокрым и с неподобающим ароматом…

От вчерашней слякоти не осталось и следа. Ночь припорошила городок пушистым, искрящемся на морозце снежком. Парень захлопнул дверцу машины, назвал адрес и погрузился в свои мысли, гадая, чем обернется для него это недоразумение. Через несколько минут такси остановилось у солидного пятиэтажного здания из стекла и бетона, водитель назвал цену. Санька удивленно обернулся на голос, неожиданно оказавшийся женским. И обомлел во второй раз.

– Алена? Ты как это? С мотика на такси пересела?

– И тебе привет, Саш. – Улыбнулась девушка. – Рада, что узнал.

– Да как не узнать-то! Десять лет на соседних партах! – Приятные школьные воспоминания отогнали грустные мысли парня. – Так с чего вдруг такси-то?

– На гонке травму получила. – Вздохнула Алена. – Так что теперь руль для меня только на четырех колесах. А без дороги я не могу, ты ж знаешь.

– Вот  как… Сочувствую…

– Не стОит, все хорошо. Даже интересно. Разные люди попадаются, мне нравится их изучать.

– Да, я слышал, что таксисты неплохие психологи. – Парень взглянул на часы и спохватился. – Ален, извини, у меня сейчас… Даже и не знаю.. типа собеседование чтоль, получается… Может, встретимся вечером?

– Могу подождать, у меня пока нет заказов.

– Спасибо, но я представления не имею, сколько я там пробуду.

– Ясно, как скажешь. – Девушка достала блокнот, написала что-то и протянула парню. Санька краем глаза заметил, что правая рука водителя была совершенно свободна от колец. – Вот, позвони, как освободишься.

– Мистер Алекс? – Сухощавый щеголеватого вида иностранец проводил Санька в служебное помещение с кучей серверных стоек. – У нас проблема с базами данных. Мы можем ее легко решить, но это хороший повод проверить кандидатов. Справитесь до конца дня – вы приняты на постоянную работу. Нет – у нас есть еще кандидаты.

– Понял. Хорошо. Только один вопрос – откуда у вас мое резюме?

– У меня нет Вашего резюме. – Ответил щеголь. – Мне передали Ваши контакты рекрутеры. Можете потом, если останетесь, спросить у них сами…

Ярко красный закат, обещавший морозное утро первого января, застал Алену и Сашу в лесу, катающимися на лыжах. Алена распарилась, сняла варежки. На изящном пальчике поблескивало скромное, но страшно ценное для девушки колечко с камушком. Лишь один момент самую малость омрачал так замечательно начинающийся новый этап в жизни ребят – того актера, «исполняющего желания» под видом Деда Мороза, они так и не нашли…

Случайный разговор

Куда только не заносит судьба фотографа в поисках интересного кадра! Вот и меня занесло. Присмотрел живописное болотце рядом с небольшой деревушкой подальше от цивилизации, экипировался и выдвинулся. Но прогноз погоды, как водится, обманул капитально. Ни о каких закатах-рассветах не могло быть и речи. Мелкий противный, но интенсивный дождик и резкое похолодание с ветром не оставляли шансов даже на хоть какой туман. Серый плоский свет и полное отсутствие красок и игры теней, на которые я так рассчитывал. Водяная пыль пронизывала все насквозь и я посчитал неразумным ждать у моря, а точнее у болота, погоды в палатке и попросился на постой в соседнюю деревушку. Хозяйка, худенькая бодрая старушка лет семидесяти радушно приняла меня в своем скромном жилище. Уплетая вареную картошку с селедкой (хозяйка пригрозила, что выгонит меня обратно под дождь, если я еще раз заикнусь о том, что у меня есть своя провизия и я не хочу ее, хозяйку, обременять) мы разговорились. Местные сплетни, урожай, погода, сельский батюшка, почему-то особо невзлюбивший оккультизм – вот наши разговоры. Да, все православные священнослужители крайне негативно относятся к оккультизму, это понятно и объяснимо, но этого батюшку, по словам хозяйки, прямо-таки передергивало всего при малейшем упоминании этой темы. Не относя себя ни к истово верующим, ни к атеистам, ни к язычникам, я от всего сердца искренне поблагодарил хозяйку за действительно очень вкусный ужин и завалился спать в надежде на следующий день. Но утро не принесло ничего нового – тот же пронизывающий дождь без намека на хоть какой-то свет. Делать было особо нечего и я отправился вместе с хозяйкой в церковь. Местный батюшка сразу выделил меня из толпы прихожан. Оно и понятно – всех своих он знал как облупленных, а я резко выделялся на их фоне и поведением, и внешним видом. После службы я не спешил выходить в противную сырость и батюшка, закончив беседы с прихожанами, подошел ко мне поинтересоваться кто я и что тут делаю. Я все честно рассказал, скрывать мне нечего, бояться тем более.

– Да, бывает. – молвил батюшка после моего сетования на провалившиеся планы съемки. – Хотя, думаю, тебя просто оградили.

– Оградили? От чего? Кто?

– Ну, понятно кто – Господь. А от чего, кто знает… Говорят, змей в этом году на болоте много развелось.

– Да ну, что вы.. – отвечаю, – кому я нужен, ограждать меня…

– Ну не скажи. Для Бога все одинаково ценны. И для каждого у Него есть свое предназначение. Пойдем-ка в трапезную, отобедаем, да и погутарим.

Отказываться я не решился, да и общение обещало быть занимательным.

В трапезной было даже жарковато, я снял свою походную куртку и сел за стол. Бесподобно пахло деревенскими щами, как оказалось, постными, но от этого не менее вкусными и питательными. Воздав должное матушкиной стряпне и после молитвы, во время которой я чувствовал себя не в своей тарелке, батюшка начал свой рассказ:

– Учился я тогда на втором курсе института на факультете электроники. В то время студентов начальных курсов посылали в начале учебного года "на картошку" – в подшефный колхоз или совхоз собирать урожай. Вот и нас, тридцать молодых оболтусов, поселили в летнем пионерлагере, вывозя по утрам на работы в поле и забирая обратно в лагерь к вечеру. Ну, днем понятно, работали, как могли, а по вечерам, после ужина, делать было решительно нечего. Водку пьянствовать не позволялось, за этим строго следили педагоги, да и взять ее было негде. Кино и клуба с танцами не было и в помине. Карты каждый вечер быстро надоели. Общение с местными тоже как-то не заладилось. Пацанов местных мы не видели вообще, кроме одного мелкого, лет пяти-шести, клянчившего у нас сигареты. Кое-кто из наших парней собрались-было "попортить местных девок", но очень быстро выяснилось, что портить там нечего, все давным-давно испорчено и наши потеряли к ним интерес. Все ж мы городские, хотелось какой-никакой романтики, а тут только увиделись и сразу в постель. Типа "а чо, делать все равно неча". Вобщем, неинтересно. И тут кто-то предложил (подозреваю, что местные девчонки, чтобы хоть как-то нас заинтересовать) вызвать Пиковую Даму. Кто это и что это никто толком не знал, но явно было что-то потустороннее и нас, физиков-материалистов, это заинтересовало. Раздобыли где-то свечку, выпросили у девчонок зеркальце для ритуала. Ну а в картах недостатка у студентов никогда не было. И вот собрались мы ближе к полуночи, как полагалось по обряду, в сушилке – малюсенькой комнатушке, предназначенной для сушки вещей. В комнате кроме стеллажей с подогревом, табуретки и крючков для одежды ничего не было. Ну, приготовились, зажгли свечку, поставили перед зеркальцем, рядом стакан с водой, а под стаканом игральная карта, та самая Дама Пик. Расположились кто где. Комнатушка малюсенькая, нас тридцать здоровых лбов. Кто на полках для сушки, кто на полу, а я одной ногой на крючке для одежды, другой на полке, завис прямо над головами сокурсников. Действо началось. Кто-то бормочет типа заклинания вызова, все в напряжении. И вот уже вроде за окном какие-то тени задвигались, вот вроде пламя свечи как-то не так горит, вот вроде и в зеркальце что-то проявляется. Мерещится нам это от жары и духоты или и правда заклинание работает… Все затаили дыхание. И тут подо мной ломается тот самый крючок для одежды и я с грохотом и матюками валюсь прямо на головы ребят, больно ударяюсь пятой точкой о бетонный пол, но тут же вскакиваю и столбенею – комната пуста! То есть совсем пуста, ни одного человека. Только свечка на табуретке, стакан и зеркальце. И в зеркальце искаженные гримасой ужаса лица моих друзей… Я, кажется, забыл как дышать, стою и даже глазами не хлопаю. А по зеркальцу будто тень какая пробежала, а за ней лицо женское появилось, красивое, но холодное, ледяное даже, жуткое такое. И исчезло. И только свечка отражается, стакан, и карта под стаканом. Только вот изображения дамы на карте нет, одни значки пик по углам. И тут меня прорвало. Как я вопил! Дверь, внутрь открывающуюся, наружу открыл, ломанулся вон оттуда....