В складках миров и времени

– Посмотреть хочу. Отец много рассказывал.

– Мои земли заканчиваются у самого острова, но убедить руян в этом сил у меня сейчас нет. И они продолжают грабить их. Многих воинов мы потеряли в войне с саксами. И с руянами.

Князь с интересом посмотрел на Ивана и предложил:

– Хочешь, я тебе эти земли передам на лен11. Договоришься с руянами, глядишь и пустят они тебя на остров. А просто так туда идти не советую. Люты они до христиан.

– Какие земли?

– Ростока. Но воев для тебя у меня нет.

Иван оглядел деревянный невысокий трехэтажный замок, обнесённый деревянным частоколом стен.

– Это твой замок? И твои вои?

– Да. Я здесь вырос. Но гард стоит ниже по реке. Там и семья моя… жёнка, дети и я сам обитаю. Большой гард. Аж три крепости.

– А стены?

– Завтра поедем, посмотришь.

* * *

Утром, после заутреней молитвы и завтрака, они тронулись в путь. Лишнего коня Ивану не нашлось. Пришлось одному из княжеских воинов ехать на повозке, загруженной каким-то скарбом. Скарб укладывали в телегу затемно, и он был прикрыт рогожами, но Иван сразу определил, что там что-то сильно тяжёлое. Две лошади, низкорослые, но крепкие, с трудом тянули телегу с грузом и двумя седоками. Груз позвякивал и погромыхивал.

– Оружие? – Прямо спросил Иван.

– Да, – сказал князь не очень охотно. – Потеряли много в болотах… Куём помаленьку.

– К оружию руки нужны.

– Дай Бог народятся и новые подрастут. Да и идут к нам из разных мест, где христиан притесняют.

– И вы всех сразу не в плуг, а под ружо?

– Плуг? Что есть?

– Орало.

– А-а-а-а… Нет… Сначала в плуг.

Князь рассмеялся.

Так, разговаривая, они ехали недолго. Дорога, шедшая на север, плавно заворачивала вправо и вышла на берег не глубокой, но быстрой реки, через которую отряд переправился, не слезая с лошадей и не замочив ноги. Дорога вышла на пригорок, и Иван увидел перед собой другую реку и остров, образованный слиянием трёх рек. Дорога вела к мосту через башенные ворота. Стен у города не было.

– Плохо, – сказал Иван, едва удерживая под собой чужую лошадь, рванувшуюся из-под него вниз по склону.

– Что плохо? – Спросил, догнав его, и перехватывая узду, князь.

– Стен нет.

Иван, свесив ноги почти до земли, натянул повод, слез с лошади и, поклонясь, передал его спрыгнувшему с телеги воину, с благодарностью посмотревшему на Ивана. Он, всю дорогу, трясясь в телеге, отворачивал обиженно голову в сторону от своей лошади. Иван, не стал оскорблять чувства викинга. И князь правильно понял поступок Ивана.

– А ты… политик, Иван.

– Рим без политеса, – не Рим, – с глубокомысленным видом сказал Иван банальщину.

– Хорошо, что ты это понимаешь. Может быть тогда у нас с тобой что-нибудь и получится.

– У нас? – Иван посмотрел князю в глаза.

– У нас. Или ты пойдёшь гулять дальше? – Усмехнулся перерезанными шрамом губами князь. – Направо – враг твоего патриция Оттон, налево – его друзья саксы, прямо – болота и дикие даны.

Иван усмехнулся, взял под узду княжеского коня, тронул его с места, толкнув его морду вперёд, и пошёл по дороге, держась за княжеское стремя. Это был его немой ответ на прямой вопрос князя.

– Ну ты… Великий ты политик, Иван! – Вскрикнул радостно князь, хотел хлестнуть коня плетью, но передумал, и стремя из руки Ивана не вырвал. Конь шаг прибавил, и Ивану пришлось немного пробежаться.

Князь натянул поводья, остановил коня и слез с него. В какой уже раз посмотрев на Ивана с прищуром, он приобнял его и ввел в городские ворота.

– Гляди, какой град! – Сказал князь, показывая рукой на стоящую невдалеке крепость за пятиметровым частоколом стен.

– Град хорош, но стены нужны везде, – ответил Иван, цыкая зубом. – Даны вас тут как кур передавят. По морю придут и передавят. И ты бы князь об этом позаботился прежде, чем умереть.

Князь отшатнулся, но посмотрев на спокойное лицо Ивана, спросил:

– Что-то знаешь?

– Много знаю, – вздохнул Иван, – но ещё больше не знаю. Долго говорить надо.

– Поговорим ещё, – сказал князь, и отдал коня выбежавшему из крепости воину. Следом за ним бежали двое парнишек: один лет тринадцати другой помладше.

– Сыны мои, – крикнул князь и подхватил обоих

– Тату, – захныкал младший, – а Мстивой меня дражнит лягухой, пошто у меня цыпки.

Князь оглянулся на Ивана, засмеялся и потрепал старшего по лохматой шевелюре.

– Эх вы… Цыпки с Лягухами! Привечайте гостя. Аж из самой Ромеи к нам пришёл. Иван зовут. А я пока мамку вашу обниму.

Он толкнул детей в сторону Ивана, а сам обнял крепко сложенную женщину с кольцами волос на голове, в синем, длинном, до щиколоток, шерстяном платье. Спереди шов её платья и края длинных рукавов были расшиты жемчугом и цветными нитками. Под полами платя Иван разглядел коричневой кожи носки обуви.

Подав руку старшему, который с удивлением пожал её, и взяв двумя руками ладонь младшего, спросил:

– Одного, понятно, зовут – Мстивой, а второго Мстиграг?

– Мня зовут Пётр, а это Клим, – сказал старший.

Младший прятался за его спину.