Спаси меня

– Ближайшее собрание будет сегодня после обеденного перерыва в одиннадцатой аудитории в библиотеке, – выдала она совершенно безэмоционально.

Я стиснул зубы, судорожно пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из этой ситуации, но его не было. Кроме того, я не имел ни малейшего представления о том, как буду объясняться с родителями.

На сей раз я по-настоящему облажался.

Руби

– Что? – Лин воскликнула так громко, что, наверное, даже в библиотеке был слышен ее голос. Остальная команда, услышав мое объявление, лишь растерянно моргала глазами.

– С этого момента Джеймс Бофорт является членом оргкомитета, – повторила я так же спокойно, как и в первый раз.

Лин расхохоталась. Дождавшись, когда она немного успокоится, я продолжила:

– Пожалуйста, когда он придет, ведите себя как обычно. – Произнося последнюю фразу, я заметила, как Джессалин Кесвик уже вовсю красила губы блеском. Нежно-розовый цвет отлично подчеркивает ее темную кожу, как, впрочем, и любой макияж. Джессалин классная и харизматичная девушка, которая всегда всех очаровывает. Я могла бы часами на нее смотреть.

– А что? – спросила она с невинной улыбкой. – Я просто хочу выглядеть хорошо, когда придет Бофорт. – Она послала мне воздушный поцелуй. Я закатила глаза, но все же сделала вид, будто поймала его и аккуратно положила в пенал. Остальные члены команды засмеялись.

– Чего Лексингтон хочет этим добиться? – строго спросил Киран Резерфорд, который был на класс младше нас. Из-за бледной кожи, проницательных глаз и длинных волос он походил на вампира – этакий юный граф Дракула с четко очерченными скулами. Он учится в Макстон-холле благодаря стипендии и работает в нашей команде так же усердно, как и мы с Лин. – Мы обратим его в нашу веру и наставим на путь истинный?

Лин фыркнула:

– Поверь мне, обращение не поможет.

Вот она, причина, по которой Лин – моя лучшая подруга в Макстон-холле.

– Но-но! – вмешалась Камилла. Неудивительно, ведь она одна из лучших подруг Элейн Эллингтон, а значит – часть компании Джеймса. Вдобавок она терпеть не может нас с Лин, и ее очень злит, что мы возглавляем комитет. Почему она до сих пор в комитете? Не знаю, но могу предположить, что ради галочки в аттестате. Никакого рвения к работе она не проявляет.

– Как бы то ни было, – быстро сказала я, видя, что Лин уже готова возразить, – он будет присутствовать на наших совещаниях, нравится нам это или нет. Я только хочу вас предупредить. Он, помимо всего прочего, отстранен от лакросса до конца семестра.

Джессалин присвистнула:

– Ого, Лексингтон взялся за него всерьез.

По аудитории пробежал согласный шепоток.

– Бофорт другого не заслуживает, – сказала Лин. – Мы половину каникул планировали вечеринку «Снова в школу», а он своей акцией все испоганил. К тому же Руби сегодня пришлось целый час выслушивать придирки Лексингтона.

– Серьезно? – недоверчиво спросил Киран.

Я кивнула, а он возмущенно воскликнул:

– Но ты же не виновата, что Бофорт притащил этих людей.

Я неуверенно пожала печами:

– Мы организовали вечеринку, значит, мы с Лин за все в ответе. Нужно было внимательнее смотреть на гостей. Если так рассуждать, то вы тоже виноваты. Он хочет, чтобы мы публично извинились в Макстон-блоге, чтобы люди знали, что стриптиз не планировался.

Из-за этого я больше всего злилась на Бофорта. С тех пор, как я пришла в Макстон-холл, меня еще ни разу не отчитывали – ни учителя, ни, тем более, сам ректор. Чтобы иметь хоть малейший шанс попасть в Оксфорд, личное дело должно быть безупречным, а тут этот Бофорт со своей ребяческой выходкой! Я не позволю испортить мое будущее какому-то идиоту, у которого слишком много времени и денег, и он не знает, чем себя занять.

– Это глупо и бессмысленно. Ты самый последний человек, виноватый в случившемся. – Киран грозно нахмурился.

Я благодарно улыбнулась ему, проигнорировав многозначительный взгляд Лин. Она еще с конца прошлого года твердит, что Киран безнадежно в меня влюблен. Но это полная чушь. Он просто очень славный парень.

Я откашлялась.

– Мы можем начать?

Все кивнули, и я указала на белую доску, на которой Лин уже написала повестку дня.

– Для начала надо проанализировать вечеринку – что прошло хорошо, а что не очень? Помимо Бофорта, конечно же. Камилла, не могла бы ты вести протокол?

Камилла метнула в мою сторону испепеляющий взгляд, но все же открыла тетрадь и взяла ручку. Лин стала описывать свои впечатления от вечеринки, а я посмотрела на время. Уже больше двух часов. Обеденный перерыв закончился. Бофорт должен вот-вот прийти. У меня внутри закралось какое-то недоброе чувство. Какая-то слабость, будто я… взволнована.

Я тут же отбросила эту мысль и включилась в дискуссию. Нам потребовалось так много времени, чтобы выслушать все мнения и предложения, что оставшиеся вопросы пришлось оставить на конец недели. Распределив между собой кое-какие задачи, мы закончили собрание. Я и Лин остались одни в аудитории, чтобы сформулировать извинение для школьного блога.

Джеймс Бофорт так и не появился за эти два с половиной часа.

Отправив написанное Лексингтону, мы с Лин попрощались. Лин пошла к своей машине. Хотя ее дом находился не так далеко от нашей школы, туда не ходил ни один автобус, поэтому этим летом мама купила ей подержанный автомобильчик.

Мое родное местечко, Гормси, находилось в получасе езды от Макстон-холла. Облезлые фасады и неухоженные улицы: Гормси хоть и было абсолютно негламурным местом, но все же мне нравилось там жить. Меня совсем не утомляли ежедневные поездки туда-обратно на автобусе до Пемвика, где находился Макстон-холл. Как раз наоборот, это была единственная за весь день возможность расслабиться. Во время поездки я не Руби, которая никому не рассказывает о своей семье, или Руби, которая не может поделиться с семьей тем, что происходит в школе. Вместо этого я просто… Руби.

По дороге к остановке я шла мимо спортплощадки, где как раз началась тренировка у команды по лакроссу. Я смотрела на экипированных игроков, которые бегали туда-сюда по полю.

На глаза мне попался игрок под номером «17».

Я резко остановилась, подошла поближе к ограждению и взялась руками за сетку.

Да этот тип просто издевается надо мной.

Раскрыв рот, я уставилась на Бофорта, который на бегу делал передачу Сирилу Веге. Я даже отсюда слышала его дурацкий смех.

Вот же… вот… урод!

Как раз в этот момент Бофорт обернулся и, кажется, заметил меня. Свозь шлем я не видела выражение лица, но поза его резко поменялась. Она стала тверже, Джеймс поднял выше подбородок. Проклятый идиот! Позади послышался сигнал подъезжающего автобуса. Несмотря на свой гнев, я отвернулась и пошла к остановке.

Да черт с ним, пусть делает что хочет.

8

Руби

Пока Эмбер читала эссе для поступления в Оксфорд, я обводила золотой ручкой в календаре ее фиолетовое имя. От этого задание Дать Эмбер прочитать мое эссе выглядело намного официальнее и торжественнее.

– «Мой страстный интерес к политике, начиная с основ философии и заканчивая экономическими аспектами на практике, делает для меня философию, политику и экономику идеальным направлением обучения. Оно объединяет в себе все области, которыми я интересуюсь, и я была бы рада возможности погрузиться в изучение важнейших тем современного общества настолько глубоко, насколько мне может позволить только Оксфорд», – вслух прочитала сестра, лежа на спине, и замерла на мгновение. Зажав карандаш во рту, она перевернулась на живот, чтобы лучше меня видеть.

Я затаила дыхание.

Эмбер принялась скалиться. Я подняла с пола босоножку на танкетке и запустила в нее.