Церковные песнотворцы

В заключительном ирмосе двупеснца Великого Вторника воспевание Богоматери настолько кратко, насколько и выразительно: Невместимаго Бога во чреве вместившая и радость миру родившая, Тя поем, Богородице Дево[76 - Там же. Великий Вторник. Утреня. Двупеснец. Ирмос 9-й песни. – Ред.].

В Великую Среду святой Косма призывает: Душами чистыми и нескверными устнами, приидите, возвеличим Нескверную и Пречистую Матерь Еммануилеву…[77 - Там же. Великая Среда. Утреня. Трипеснец. Ирмос 9-й песни. – Ред.], а в трипеснце Великого Пятка мы слышим его бессмертные слова, добытые из самой глубины сердца: Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем[78 - Там же. Великий Пяток. Утреня. Трипеснец. Ирмос 9-й песни. – Ред.]. Этот ирмос усвоился богослужением Православной Церкви и стал ежедневно употребляться при величании Матери Божией на 9-й песни канона вместе с евангельским воспеванием Бога Самой Пречистой Девой: Величит душа Моя Господа…

Цикл Богородичных песнопений на богослужениях Страстной седмицы заканчивается ирмосом 9-й песни канона Великой Субботы. Этот ирмос является задостойником дня Великой Субботы и уже вводит молящихся в празднование Воскресения Христова: Не рыдай Мене, Мати, зрящи во гробе, Егоже во чреве без семене зачала еси Сына: востану бо и прославлюся, и вознесу со славою, непрестанно, яко Бог, верою и любовию Тя величающия[79 - Там же. Великая Суббота. Утреня. Канон. Ирмос 9-й песни. – Ред.].

Здесь не требуется анализа творения преподобного Космы, потому что сами за себя говорят дивные слова ирмоса. Многие из нас проливают горячие слезы, слыша, как Сын Божий уговаривает свою Пречистую Матерь не рыдать.

В православной иконописи известна икона Богоматери, именуемая «Не рыдай Мене, Мати». Она походит по существу на Пьету[80 - Пьета, Пиета (от итал. pieta – милосердие) – в западной живописи сюжет оплакивания Христа Богоматерью. – Ред.] западноевропейских художников и так же, как и там, изображает оплакивание Христа Пречистой Девой.

Богословие о Церкви

Наконец, нам представляется необходимым выделить те мысли преподобного Космы, которые касаются идеи Церкви. Больше всего этих размышлений Преподобного песнописца можно усмотреть в каноне на Пятидесятницу, где совместно с богословствованием о Трех Лицах Святой Троицы излагается и богословие Церкви. Мысли эти изложены прикровенно, иносказательно. Так, это мы видим уже в первом тропаре 1-й песни упомянутого канона: Делом, якоже древле учеником обещал еси, Утешителя Духа пославый, Христе, возсиял еси миру свет, Человеколюбче[81 - Триодь Цветная. В Неделю Пятдесятницы. Утреня. Канон 1. Песнь 1, тропарь 1.– Ред.]. Миру свет – это вера Христова и это, конечно, Церковь. Изложенную мысль закрепляют слова следующего по порядку тропаря: Божественнаго бо Духа днесь всем верным благодать излияся[82 - Триодь Цветная. В Неделю Пятдесятницы. Утреня. Канон 1. Песнь 1, тропарь 2.– Ред.]. Всем верным, то есть новой, молодой Церкви Христовой.

Тот же сокровенный помысл о Церкви видим мы и в следующей песни канона, где в ее единственном тропаре преподобный Косма возглашает: Божественнаго Духа нашедшая сила… во едино приличие Божественне совокупи, ведением Троицы вразумляющи верныя, в Нейже утвердихомся[83 - Там же. Песнь 3, тропарь 1.– Ред.]. И дальше в этом каноне преподобный Косма прикровенно касается вопроса о Церкви, всегда находя для выражения своей мысли вдохновенные подобия и метафоры. Так, в 8-й песни он восклицает: Яко на некасаемую превосходяще гору, не боящеся огня страшаща, приидите и станем на горе Сионской, во граде Живаго Бога, духоносным учеником ныне сликующе: вся дела, Господа пойте и превозносите во вся веки[84 - Там же. Песнь 8, тропарь 2.– Ред.].

И некасаемая гора, и град Живаго Бога – это, несомненно, та Церковь апостольская, где, сликующе духоносным учеником, все верующие могут отныне стяжать вечную жизнь.

Завершается этот канон таинственным предзрением делания Церкви Христовой в мире. Закона естеств кроме, – воспевает Святой песнописец в последнем тропаре 9-й песни, – странное слышашеся учеников: единому бо гласу гласящу Духа благодатию различне, оглашахуся людие, племена и языки Божественная величия, Троицы ведению научающе[85 - Там же. Песнь 9, тропарь 2.– Ред.]. Пророческие слова преподобного Космы! Мы видим их сбытие до последних дней нашего века!

Наряду с этим прикровенным воспеванием Церкви, ее идеи в других своих творениях Преподобный гимнограф говорит о Церкви уже отчетливо, употребляя и самое ее имя.

Так, в каноне на Неделю ваий преподобный Косма возглашает в 1-й песни: Хваление Церковь преподобных, живущему в Сионе, Тебе, Христе, приносит; о Тебе же Израиль Творце своем радуется…[86 - Триодь Цветная. В Неделю ваий. Утреня. Канон. Песнь 1, тропарь 2.– Ред.]. Нам думается, что и в ирмосе этой песни святитель Маиумский, говоря об изрядных людях, которых спасает мановение Божие, имеет в виду людей церковных, поющих победную песнь Господу. Явишася источницы бездны, – воспевает в нем Песнописец, – влаги непричастны, и открышася моря волнующася основания бурею: манием бо запретил еси ему, изрядныя же люди спасл еси, поющия победную песнь Тебе, Господи[87 - Там же. Ирмос 1-й песни. – Ред.].

И действительно, в следующем же ирмосе преподобный Косма во всю мощь и с великой радостию (и одновременно сладостию) воспевает: Точащий краесекомый повелением Твоим, твердый ссаша камень Израильтестии людие: Камень же Ты еси, Христе, и Жизнь, на Немже утвердися Церковь, зовущая: осанна, благословен еси, Грядый[88 - Там же. Ирмос 3-й песни. – Ред.]. Окончание этого ирмоса повторяется Преподобным далее в тропарях той же песни с очень небольшими изменениями. Так, в первом тропаре эта заключительная часть означается: Воскресение бо Ты, Христе, и Жизнь, в Немже утвердися Церковь зовущи: осанна, благословен еси, Грядый. Во втором тропаре окончание звучит так: Сам грядет во славе со областию, в Немже утвердися Церковь зовущи: осанна, благословен еси, Грядый[89 - Там же. Песнь 3, тропари 1, 2.– Ред.].[90 - Впрочем, в греческом тексте зовущая ирмоса и зовущи тропарей имеет одно и то же написание.]

Образ Христа, грядущего на осляти во славе со областию, был очень значительным для святителя Маиумского, и именно в этот праздник, пророчески прозирая будущее христианства, он воспел Церковь.

Еще более преискренне и глубоко он касается той же идеи в 6-й песни разбираемого нами канона. Здесь преподобный Косма восхваляет уже Таинство святой Евхаристии, которое в Церкви является центральным. Возопиша с веселием праведных дуси, – восклицает в восторге духа Преподобный, – ныне миру Завет Новый завещается, и кроплением да обновятся людие Божия Крове[91 - Там же. Ирмос 6-й песни. – Ред.]. В последующих тропарях этой песни для закрепления основной мысли Преподобный повторяет окончание: …и кроплением да обновятся людие Божия Крове.

Ирмос 8-й песни как бы завершает мысли Преподобного песнописца о Церкви Христовой, здесь уже в иносказательной форме. Веселися, Иерусалиме, торжествуйте, любящии Сиона, – в растворении сердца вещает преподобный Косма, – царствуяй бо во веки Господь сил прииде; да благоговеет вся земля от Лица Его и да вопиет: благословите, вся дела Господня, Господа[92 - Там же. Ирмос 8-й песни. – Ред.]. Здесь и Иерусалим, и любящии Сиона – символы Церкви.

Размышления Преподобного песнописца о Церкви и ее воспевание мы встречаем также и в отдельных ирмосах (реже тропарях) канонов на двунадесятые праздники. Так, он возносит свою молитву о Церкви в ирмосе 3-й песни канона на Успение Пресвятой Богородицы. Содетельная и содержительная всех Божия Мудросте и Сило, – слышим мы в звучании торжественного напева этого ирмоса, – непреклонну, недвижиму Церковь утверди, Христе: един бо еси свят, во святых почиваяй[93 - Минея. Месяц август, 15. Утреня. Канон. Ирмос 3-й песни. – Ред.]. И это воззвание ко Христу среди молитв и воздыхании, направленных к Пречистой, еще более печатлеет значимость праздника Ее Успения.

В ирмосе 3-й песни канона на Воздвижение Креста Господня Святитель свидетельствует, что? сотворил Крест Христов в Церкви, прежде бесплодной. Жезл во образ тайны приемлется, – воспевает он, – прозябением бо предразсуждает священника; неплодящей же прежде Церкви, ныне процвете Древо Креста в державу и утверждение[94 - Минея. Месяц септемврий, 14. Утреня. Канон. Ирмос 3-й песни. – Ред.].

Ту же мысль о неплодной прежде, но ставшей Христовой Церкви находим в первом тропаре 3-й песни канона на Богоявление. Неплодная древле и безчадная люте, – утверждает Преподобный песнописец, – днесь веселися, Христова Церковь: водою бо и Духом сынове тебе родишася, верою взывающе: несть свят, якоже Бог наш[95 - Минея. Месяц ианнуарий, 6. Утреня. Канон. Песнь 3, тропарь 1.– Ред.]. Крещение Господне в водах Иорданских уже рождает сынов веры, и преподобный Косма обращается к Церкви Христовой как к одушевленному организму, предлагая ей радоваться рождению ее сыновей.

Но, кажется, наиболее известным песнопением преподобного Космы о Церкви стал ирмос 3-й песни его канона на Сретение Господне: Утверждение на Тя надеющихся, утверди, Господи, Церковь, юже стяжал еси Честною Твоею Кровию[96 - Минея. Месяц февруарий, 2. Утреня. Канон. Ирмос 3-й песни. – Ред.]. Пением этой краткой, но действенной молитвы заканчивается каждое вечернее богослужение, и в мире и крепости, приносимой этим песнопением, верующие покидают храм. Твердо и верно предает Церковь свою судьбу в волю Того, Кто стяжал ее Своим страданием и Своею Кровию.

Мы считаем возможным на этом закончить разбор творений преподобного Космы Маиумского, с тем чтобы, кратко остановившись на некоторых событиях его жизни, связанных с его творчеством, перейти затем к заключению. В нашем разборе мы попытались оценить каноны преподобного Космы как со стороны их внешней структуры, так и с точки зрения тех основных идей, которые были вложены святителем Маиумским в его произведения. Несомненно, достояние, оставленное нам великим гимнографом, так велико, что не исключает дальнейшего и многостороннего исследования его творчества.

Два эпизода из жизни Маиумского святителя

Почти во всех источниках, посвященных трудам преподобного Космы, имеются повествования о некоторых событиях его жизни, очень ценные для полноты характеристики его личности и деятельности.

Существует предание, объясняющее, почему в его каноне на Воздвижение Креста Господня имеются две различные по написанию 9-е песни. Согласно этому преданию, преподобный Косма, составив в свое время указанный канон, передал его для употребления в церквах. Однажды Преподобный пришел в Антиохию и стоял в храме при пении канона на Воздвижение Креста Господня, не будучи никем узнан. Он заметил, что канон поется не по тому напеву, на который был написан, и обратил на это внимание поющих. Однако замечания Святителя не принимались, и тогда он должен был открыть антиохийским христианам, что является составителем этого канона. Чтобы уверить собратьев в истинности своего замечания, по требованию их преподобный Косма здесь же написал другую 9-ю песнь канона на тот же напев и на те же буквы акростиха. Нам, исследующим жизнь и творения великого песнописца, очень дороги эти сохранившиеся сведения, имеющие уже более чем тысячелетнюю давность.

Второе предание о преподобном Косме еще более трогательно; его в различных выражениях передают духовные книги разного характера.

Так, А. П. Голубцов, ссылаясь на свидетельство Никифора Каллиста, передает его следующим образом. Когда преподобный Косма составил трипеснец на Великий Пяток, в основу ирмоса 9-й песни канона он положил слова преподобного Ефрема Сирина, и этот ирмос Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим… вызвал особую милость Богоматери к Преподобному песнописцу. Божия Матерь, по свидетельству предания, явилась святителю Маиумскому и сказала: «Приятны Мне песни твои, но эта приятнее других; приятны Мне те, которые поют духовные песни, но всего ближе бываю Я к тем, которые воспевают Меня этими словами». В других сказаниях к словам Богоматери добавляется, что Она явила Свою любовь к Святителю за прославление Ее в самый тяжелый для Нее день жизни – день Крестной смерти Сына Ее.

Следует допустить достоверность этого сказания и уразуметь духовный смысл явления Божией Матери угоднику Божию – преподобному Косме. Явление это особым светом окрашивает житие его, труды его на пользу и во славу Святой Церкви.

Не случайно, как уже указывалось выше, ирмос Честнейшую Херувим стал общеупотребительным почти в каждом богослужении; вокруг него, как вокруг некоего духовного фокуса, стягиваются нити церковной службы.

Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем, – без этого песнопения воистину нет должного строя в богослужении.

Преподобный Косма навечно, вперед многих и многих веков дал нам это прославление Божией Матери, и оно никогда не стареет! Таково действие гения, обретающего свою силу в Боге.

Личность преподобного Космы

Нам осталось в заключение воспроизвести в доступной для нас мере образ преподобного святителя Маиумского как личности. Насколько мы вправе здесь приводить некоторые соображения, которые следуют из очень кратких данных о жизни и творчестве Преподобного, собранных нами? И все же эти соображения должны быть высказаны.

Прежде всего нам кажется необходимым остановиться на предположении о том, что преподобный Косма, проживший значительную часть своей жизни в Палестине, в городе Маиуме близ Газы, не мог не испытать на себе влияния той духовной школы, которая сложилась в обители Газской при великих старцах Варсонофии и Иоанне. Правда, преподобный Косма много лет был связан с иерусалимскою обителью святого Саввы Освященного, но, проведя долгие годы епископского служения в Палестине, отдавал особое почтение святым палестинским; это следует из того, что только этим святым, согласно замечанию архиепископа Черниговского Филарета, были составлены преподобным Космою соответствующие каноны.

Следует учесть вместе с тем, что со времени кончины преподобных Варсонофия и Иоанна до того периода, когда в Маиуму переселился святитель Косма, прошло более двухсот лет, что Святитель жил в период иконоборчества, и поэтому многое из того, что было установлено великими старцами Варсонофием и Иоанном в обители Газской, могло уже измениться. И все же при сопоставлении духовного образа старца Варсонофия, с одной стороны, и личности великого песнописца Космы, с другой, многое оказывается для них общим.

Это – прежде всего и главным образом – понимание сущности духовной жизни христианина. У старца Варсонофия – это воспитание внутреннего делания монаха, у святителя Космы – глубина взглядов на дело Христово в мире. Далее, тот и другой святой оставили нам письменные свидетельства своего исповедания и вероучения: один – в своих ответах на вопрошания учеников, другой – в своих канонах. Объединяет обоих святых палестинцев также и неизъяснимая сладость словес, которыми они излагают свои писания. Слова того и другого не утратили силы своей и значения до наших дней. Можно было бы также сопоставить ряд высказываний обоих старцев о сущности христианства, но это, однако, увело бы нас в сторону от основного направления данного очерка.

Другое наше соображение о духовных параллелях в раскрытии личности преподобного Космы Маиумского имеет больше оснований. Мы имеем в виду образ вселенского святителя Григория Богослова, к которому святитель Косма Маиумский имел особую духовную близость. Это становится очевидным из следующих положений.

Прежде всего, одно из значительных произведений святителя Космы – канон на Рождество Христово, и именно ирмос 1-й песни его Христос раждается, славите – взято из слова Григория Богослова на тот же праздник, начинающегося именно этим высоким и торжественным гимном Христос раждается[97 - Минея. Месяц декемврий, 25. Утреня. Канон. Ирмос 1-й песни. – Ред.].

Только святителю Григорию Богослову (помимо палестинских святых, как указывалось выше) посвятил преподобный Косма свой канон, по существу, единственный канон, не относящийся к прославлению великих христианских праздников. В этом каноне обнаруживаются высота стиля преподобного Космы, изящество выраженной мысли и, конечно, глубокая духовная любовь к великому Богослову.

В непостижимый вшед мрак, – пишет преподобный Косма в тропаре 4-й песни, восхваляя святителя Григория, – и яко из пещеры каменны узрев задняя, срастворенное вещественное невещественному естеству, и неслитнаго смешения был еси сказатель, Христов угодник, Того рабом Его умоляет быти милостива[98 - Минея. Месяц ианнуарий, 25. Утреня. Канон 3. Песнь 4, тропарь 2.– Ред.]. В тропаре 6-й песни упомянутого канона святой Косма восклицает возлюбленному им Богослову: Ты Владыце, яко небесная капля, люди верныя исправил еси, Григорие[99 - Там же. Песнь 6, тропарь 2.– Ред.].

Стараясь вникнуть в понимание личности великого творца канонов, преподобного Космы, мы уже твердо устанавливаем родство его души с душой великого Богослова и вселенского учителя – святителя Григория. Если последний, по слову его биографа, «любвеобильный и отличавшийся особенною нежностью чувства… был питателем нищих, служителем больных, успокоителем странных, утешителем бедствующих, защитником несчастных», то и преподобный Косма мог быть только таковым же, что следует из его жизнеописания и характера его трудов. Обоих святителей роднит глубина их богословия, та преискренняя и высокая духовность, которая присуща их писаниям.

Наконец, великого Песнописца роднит с великим Григорием Богословом любовь к природе. В стихах последнего можно найти много трогательных строк, посвященных красотам мира Божия. Образы природы, как мы видели выше, вводил в строки своих канонов и преподобный Косма.

Эти приведенные нами сопоставления творчества святителя Маиумского и других святых отцов еще более выявляют особенности характера и личности Преподобного песнописца.

Преподобный Косма был носителем великого творческого дара слова. Этот дар сочетался в нем с тихостью его жизни и святительского делания в небольшом палестинском городе. Всю жизнь он оставался искренним другом своего побратима преподобного Иоанна Дамаскина, вместе с ним положил труды на составление Октоиха, праздничных стихир и канонов, вместе с ним же, согласно указаниям биографов, обличал иконоборческую ересь.

Преподобного Косму привлекали глубокие вопросы домостроительства спасения человека; на них он отзывался всей силой своего дарования. Он был носителем высокой, в полном смысле духовной жизни, из глубины которой и черпал силы для изъяснения таинств христианства. Ясно возгремел еси, – читаем мы в Службе Преподобному, – недоуменное, страшное же и великое… строения таинство[100 - Минея. Месяц октоврий, 12. Вечерня. На Господи, воззвах, стихира 5.– Ред.].

В свете стремлений современного человечества сохранить и восстановить образы ушедших великих носителей Духа Божия должна быть рассмотрена и наша попытка дать посильное представление о гении великого гимнографа VIII века – преподобного Космы Маиумского. Всему человечеству, и особенно Церкви Христовой, оставлено святителем Космой великое наследие слова, являющегося украшением рода нашего. И всему человечеству оставлено Преподобным в его трудах руководство к подлинной духовной жизни.

Преподобный Иоанн Дамаскин в его церковно-гимнографическом творчестве

Место преподобного Иоанна Дамаскина в православной гимнографии

Когда в субботний вечер, завершив свою трудовую неделю, православный христианин приходит в храм ко всенощному бдению, его всегда встречают новые напевы воскресных стихир на Господи, воззвах, и он входит в празднование святого дня Воскресения Господня.

Под эту всегда новую – и в звуке, и в слове – трактовку величайшего события в жизни христианина – Воскресения Христова он просматривает свою жизнь, ее минувшие, ушедшие события и простирается вперед, за все славословя и благодаря Бога, обретая необходимую ему силу для стояния, пребывания в жизни.

Человеку необходимо, с одной стороны, нечто устойчивое, постоянное, такое, как праздник, день его отдыха – Воскресение Христово; с другой стороны, ему потребны и смена впечатлений, богатство воздействия на его чувства, анализаторы мира для того, чтобы он имел верную, крепкую и полную радость, в силе которой он должен оправдывать свое предназначение. И вот эту-то радость восприятия Бога, духовного мира, Христа, воскресающего в каждой воскресной всенощной, он обретает в православном богослужении и вместе со своими ближними входит за этой всенощной в прославление домостроительства Господня.