Туз червей

В момент когда Томас достает наши чемоданы, я открываю со своей стороны дверь. Я прошу его пойти первым и зарегистрировать нас. Один из журналистов, окружающих Тито, воспользовавшись тем, что я остался без защиты, подходит ко мне с камерой на плече, побуждая остальных поступить аналогичным образом.

Роза стоит позади, стараясь не привлекать к себе внимание, – впервые с нашего знакомства. Я думал, что ей нравятся объективы камер, но, полагаю, и у ее самолюбия все-таки есть пределы.

– Левий, посмотрите сюда! Каково это – вновь оказаться здесь после очередного вашего поражения в прошлом году?

Сыпать соль на рану: классическая тактика акул вроде него. И тем не менее я не теряю уверенности, понимая, что здесь камеры, и в особенности чувствуя пристальный взгляд Тито, стоящего в нескольких метрах поодаль. Он наслаждается происходящим.

– Как и всегда: очень захватывающе. С нетерпением жду встречи со своими будущими оппонентами.

Несколько журналистов заговаривают одновременно, и я не понимаю, что мне говорить. Одна девушка повышает голос, поднося микрофон прямо к моему лицу.

– Три месяца назад вы забросили настоящую бомбу. Вы можете подтвердить, что это будет ваше последнее участие в WSOP?

– Все верно.

– Значит, ваше решение не поменялось? – упорствует она.

– Менять решение не в моем стиле.

– Не могли бы вы поделиться причиной? – спрашивает кто-то другой. – Это довольно неожиданно с вашей стороны. Особенно после нескольких поражений подряд.

Я сдерживаюсь и не говорю ему, что попадание в тройку лидеров не является поражением. Не стать победителем не означает проиграть. Вместо этого я выдерживаю драматическую паузу. Моя загадочная полуулыбка, судя по всему, вызывает у них еще больше любопытства.

– Скажем так… не так давно я осознал, что в этой жизни есть более важные вещи.

– Что вы имеете в виду? Вы планируете заняться чем-то еще?

– Именно. Я всей душой люблю покер, но сейчас мне бы хотелось начать строить нечто совершенно иное.

Я скорее чувствую, чем вижу, как прищуривается издалека Тито. От возбуждения меня пробирает дрожь, когда я с улыбкой объявляю:

– Человек, которого вы видите перед собой, скоро женится!

Я не обращаю внимания на стоящую за моей спиной Розу, что давится собственной слюной, и, обернувшись, беру ее за руку. Ее кожа, соприкасающаяся с моей, холодная, но нежная. Не решившись заглянуть ей в глаза, уверенный, что не увижу там ничего, кроме ненависти, я добавляю:

– Позвольте представить вам мою прекрасную невесту – Розу Альфьери.

Глава 5. Май. Лас-Вегас, США. РОЗА

Никогда еще мне так сильно не хотелось кого-то ударить.

Левий одаривает толпу гордой, достойной новобрачного улыбкой, и на секунду я представляю, как заряжаю ему кулаком прямо в лицо. Словно прочитав мысли, он сжимает мои пальцы своими, приказывая быть паинькой. Он задумал это с самого начала, ублюдок.

Я молчу, взглядом избегая камер. Я не слишком хорошая актриса. Да, я умею врать и скрывать эмоции. Но актерствовать – это совсем другое.

– Прошу прощения, но у нас был долгий перелет, – говорит Левий, по-джентльменски подхватывая мой чемодан. – Мы хотим отдохнуть. Правда ведь, lyubimaya?

Не знаю, как он только что меня назвал, но когда он смотрит на меня взглядом, полным любви и обожания, я борюсь с желанием вдарить ему коленом по яйцам.

О, я его прибью.

Что с ним, черт возьми, не так? Я на такое не подписывалась! На протяжении всего времени, что мы пробиваемся к входу, он не выпускает моей руки, и я слишком поздно понимаю, что так он пытается скрыть отсутствие кольца на моем пальце. Он с самого начала это планировал? Или он так меня наказывает? Этим поступком он припер меня к стенке, заманил в ловушку, потому что знал, что я не смогу все опровергнуть при свидетелях.

О, он не знает, с кем связался.

Я сохраняю внешнее спокойствие, когда мы встречаемся с Томасом в вестибюле отеля. Он удивленно и недовольно поднимает бровь, замечая наши сцепленные руки, но ничего не говорит и протягивает ключи от номера. Левий кладет их в карман брюк и говорит ему зайти за нами через час.

В моих жилах закипает кровь. Я чувствую на себе взгляды окружающих нас людей, и только это сдерживает меня и не дает взорваться. Словно ни в чем не бывало мы заходим в лифт, и в ту же секунду, как за нами закрываются двери, Левий первым выпускает мою руку, да так резко, будто это прикосновение его обожгло.

В следующий миг я хватаю его за воротник рубашки и с силой впечатываю в стену лифта.

– Cazzo[4 - Твою мать! (итал.)]! Что с тобой не так?! – яростно кричу я в нескольких сантиметрах от его лица.

Он не меняется в лице, будто ожидал подобной реакции. Он просто смотрит на меня сверху вниз, и его ресницы щекочут щеки. Несмотря на его показное спокойствие, я понимаю, что мой тон не особо приходится ему по вкусу.

– Я не очень люблю, когда меня трогают. Отпусти, – сухо приказывает он. – Сейчас же.

– А я не люблю, когда из меня делают дуру. Полагаю, всем нам приходится с чем-то мириться.

Недавняя улыбка полностью исчезает с его лица, и на смену ей приходит невероятно холодное выражение. Он одновременно прекрасен и ужасающ. Наверное, мне бы лучше не связываться с подобным человеком, но отступить не позволяет гордость.

– У стен есть уши, – в конце концов говорит он.

Когда открываются двери, он берет меня за запястье, я мигом выпускаю его рубашку. Невозмутимо ее разгладив, он выходит из лифта, даже не проверив, иду ли я следом.

Мне даже не удается восхититься красотой ни коридора, ни самого номера люкс – люкс! – когда мы в него заходим. Я ограничиваюсь тем, что, замерев посреди комнаты, возле бильярдного стола, скрещиваю на груди руки и жду от него объяснений. Левий же не торопится их давать и, тихонько вздохнув, опускается на велюровый диван фиолетового цвета.

Он проводит рукой по темным волосам, на секунду обнажая лоб, и расслабляет галстук.

– Эта невинная ложь – часть моего плана по ослаблению Тито, – наконец проясняет он. – Хочу, чтобы он думал, что победит, что я потихоньку отхожу от покера, и тогда он ослабит бдительность.

Что ж, по крайней мере, за этим реально крылось нечто большее, чем просто желание мне насолить… Но «невинная» ложь? Правда? Речь ведь о браке! В моем мире брак священен. Я испытываю желание прикончить его просто за то, что он обманул меня, но зов денег побеждает.

– Каким образом?

Левий поднимает на меня глаза и одаривает откровенно дьявольской улыбкой. У меня почти появляются мурашки.

– Тито меня знает. Он знает, что я ни за что не сдамся, – не после того, как однажды пообещал свергнуть его с пьедестала. Единственное, чему потенциально под силу отвлечь меня от цели, – это любовь, – добавляет он, постукивая в районе сердца двумя татуированными пальцами.

Ход его мыслей несколько застигает меня врасплох. Если я правильно понимаю, он хочет, чтобы Тито и все остальные поверили в то, что он встретил свою любовь. Что эта любовь отвлекает его от покера. Что теперь он почивает на лаврах. Что больше не стремится к победе.

Притянуто за уши, но все же недурно.

Левий скрещивает длинные ноги, откидываясь на спинку дивана, и многозначительно на меня смотрит.

– Мужчины слабы, Роза. Моей слабостью будешь ты.

– Я не давала своего согласия на подобный фарс. К тому же мы не помолвлены. Мы даже не знаем друг друга.