Пепел Гринлэнда

Поднимаюсь на ноги, в ушах опять звенит. Подбираю ружье. Оборачиваюсь и вижу Тэгана лежащего неподвижно на земле. Он без сознания. Кровь сочится из десятка ран на руках и ногах.

– Санитара! – ору во всю глотку. Подбегает капрал Орнак. Бойцы пытавшиеся подняться по лестнице отступают под огнем. Падает еще одним солдат.

– Дарэм! – командует Гнар, – давай справа. Мы прикроем.

Поднимаюсь на площадку. Взводный и еще двое пехотинцев по очереди бьют в окна. Двумя прыжками преодолеваю ступени. Пригибаясь, бегу к дому. Вспышка из окна, заряд пролетает над головой. Подбегаю к стене, становлюсь сбоку от оконного проема и бросаю внутрь гранату. Проделываю ту же процедуру с другим окном.

– Чисто! – не дожидаясь остальных, оббегаю дом справа. Меня охватывает странное чувство. Страха нет совсем. Ощущаю себя неуязвимым.

Перескакиваю через полу разрушенный забор и оказываюсь в дворике. В боковой стене – приоткрытая дверь. Бросаю туда гранату и, досчитав после взрыва до пяти, забегаю внутрь

Полутемная комната, справа ступеньки, ведущие на второй этаж. В воздухе запах дыма. Слева пол усеян развороченной мебелью и изуродованными телами. Минимум двое. Их ружья – это старые «Смитоны». Преимущество за нами, ведь новые «Гранстали», бьют дальше и точнее.

Иду дальше. Еще одно тело, наполовину вывалившееся из комнаты, где начался пожар. Я вижу, что вторая половина здания сильно разрушена, второй этаж частично обвалился. Поворачиваюсь на шум, двое бойцов вбегают в дом.

– Первый этаж чист, – сообщаю им.

Поднимаемся на второй. Темный коридор, боец открывает первую дверь. В помещении никого, но возле окна вижу стреляные гильзы. Медленно подходим ко второй двери. Жестом показываю, что надо бы забросить гранату. Один боец отступает на шаг, копаясь в подсумке, и тут огненный шар прожигает древесину и попадает ему в лицо. Пехотинец падает замертво.

Стреляю в дверь. Перезарядка. Второй солдат бьет ногой по двери, распахивая ее, но выстрелить, не успевает. Арбалетный болт сражает его наповал.

Шаг вперед. Стою в дверном проеме. Прямо передо мной, у стены присел мятежник, с арбалетом в руках. Стреляю не целясь. Кирэф падает на бок.

Вспышка, порыв горячего ветра. Поворачиваюсь и вижу, что напротив окна, стоит еще один альв, с длинными светлыми волосами. В руках ружье. На лице изумление.

Вот блядь. Это не мужик, а девка. В стальной кирасе.

Времени на перезарядку нет. Делаю шаг вперед и бью штыком.

В учебном батальоне, нас тренировали до умопомрачения, наносить четыре удара штыком. Шаг вперед, выпад ружьем, держа его параллельно земле. Цель – голова и шея. Такой же удар только, вверх, против всадника. Удар вниз – добивающий, по упавшему противнику. Наконец, если враг слишком близко, и нет возможности ударить с размаху вперед всем телом, отвести ружье назад и ударить силой одних только рук.

Удар не проходит, так как альвка ловко выхватывает длинный, тонкий меч из ножен на поясе и отводит мой выпад, стукнув по штыку. И сразу атакует в ответ. Я пытаюсь, в свою очередь, отбить удар ружьем. Клинок плашмя бьет меня по левой кисти. Резкая боль. Выпускаю оружие из рук. Быстро отступаю назад и упираюсь спиной в стену. Она приближается. Мощный взрыв сотрясает дом. На улице кипит бой, слышны крики.

Правой рукой, ухватившись за ремень, вытаскиваю жезл из-за спины. Судорожно нащупывая символ активации – жезл содрогается. Кирэфка проводит укол. Клинок пробивает ткань жилета и скользит по краю броне пластины. Резкая боль в боку. Судорожно сжимаю жезл. Внезапная волна холода, громкий хруст – словно под ногами трещит замерзшая земля – и девушку отбрасывает на пол.

Сжимаю пальцы на ушибленной руке в кулак. Болит сильно, но вроде бы ничего не сломано. Китель на боку пропитался кровью. Клинок проехался по ребрам. Буду жить. Кажется.

Надо раздобыть какие-то перчатки. Я так без рук скоро останусь.

Подхожу к поверженному противнику. Кираса расколота – в центре нагрудника залитого кровью что-то блестит. Похоже на куски льда или сосульки, какие зимой свисают с крыш. Я случайно применил какое-то другое заклинание. Девушка прерывисто дышит.

Надо позвать медика. Оборачиваюсь и в дверном проеме вижу тела мертвых пехотинцев. Оставляю мятежницу подыхать на полу. У меня есть другие дела.

Во дворе, несколько бойцов, по очереди высовываясь в приоткрытые ворота, стреляют, куда-то выше по улице. Возвращаюсь к пролому в заборе и вижу, что вторая линия плотов почти достигла берега. Переправа удалась.

– Дарэм, – оборачиваюсь и вижу Гардана. Рядом с ним сержант Гнар перезаряжает ружье, – ты в порядке?

– Ага. Что тут у вас?

– Эти жопы пытались контратаковать. Мы их перестреляли, но и они чем-то вдарили… видишь?

Осторожно выглядываю из-за стены. Ниже по улице, у моста, груда тел. Пехота все же преодолела его, но попала под удар. Это место кирэфы хорошо пристреляли.

Взлетают красные ракеты. Артиллерия начинает бить навесом. Подходит все больше солдат.

– Сможешь использовать свой жезл? Для защиты? – спрашивает капитан Дунан.

– Смогу сэр.

– Идешь первым. Выдвигаемся цепочкой. Через примерно пятьдесят шагов, поворот налево. Там небольшая площадь, где, судя по всему, у них батарея орудий. Надо их обезвредить.

– Держитесь прямо за мной, – говорю я Гнару, быстро поясняя как действовать из-за щита.

Выхожу из ворот. Вспышка сверху. Сфера дрожащего воздуха передо мной рассеивает огненный шар. Жезл ощутимо вздрагивает. Позади, парни, высовываясь на миг из-за щита, бьют куда-то по крыше дома впереди. Медленно продвигаемся по улице. Доходим до перекрестка. Надо пересечь улицу, чтобы повернуть налево. Интенсивность обстрела возрастает.

– Мы подставимся сэр. Видите – щит не сможет прикрывать фланги.

– Делать нечего – отвечает Ганр – все налево. Погнали.

Рассеиваю щит и бегу. Позади, шипенье пролетающих огненных зарядов и крики. Завязалась перестрелка. Большинство солдат отстало. Вместе с Гнаром пробегаем шагов сорок и оказываемся перед распахнутыми воротами, ведущими на площадь, ограниченную со всех сторон зданиями. Горы угля. Полно ящиков. Пространство усеяно воронками, обломками каменной мостовой, кусками железа – остатками каких-то механизмов – и телами. Работа наших пушкарей. Но минимум одно непонятное устройство, размером с фургон, со множеством труб и рычагов, еще издает шипение. И ни одного живого мятежника.

– Что это сэр?

– Хрен их знает. Какое-то паровое дерьмо.

Краем глаза вижу движение сбоку. Вскидываю жезл и стреляю. Вспышка. И конечно промах.

Два кирэфа. Один присел у стены, выставив вперед жезл. Второй размахивает руками. Что-то колдует. Прикрылись щитом паскуды и мои следующие выстрелы не приносят никакого результата. Причем, это защитное заклинание, отличается от знакомого мне воздушного щита. Я вижу яркое, оранжевое свечение.

– Справа! – кричит Гнар. Поворачиваюсь, и вижу в сотне шагов, еще нескольких мятежников. Один падает на землю подстреленный сержантом. Я тоже стреляю, и снова мимо. С другой стороны площади появляются пехотинцы и кирэфы драпают.

Яркая, слепящая вспышка над головой. Посыпались искры. Моргаю глазами, чтобы восстановить зрение и поворачиваюсь к вражеским чародеям. Один пятится к входу в дом. На лице удивление. Видимо также промахнулся.

Иду прямо на него и продолжаю бить из жезла. Сдохни тварь.

После пятого выстрела – воздух из-за частой стрельбы нагрелся так, что становится тяжело дышать – щит колдуна лопается. Наконец то. Громкий хлопок и сгусток ревущего пламени охватывает колдуна. Жутко воющая фигура катается по камням мостовой. Затем замирает.

Подхожу ко второму, сидящему на земле, спиной к стене. Его странная одежда – сшитая, кажется из шкур – вся в дырках и залита кровью. Видимо взрыв шрапнельной бомбы. Это альв, но… длинные спутанные черные волосы, неестественный медный цвет кожи. Лицо покрыто причудливыми татуировками. Смотрит со злобой. Явно не местный житель.

– Откуда он? – спрашиваю у Гнара.

– Дикэл, – кратко отвечает тот.

Площадь постепенно заполняется солдатами.

Появляется подполковник Азнар. Он что-то спрашивает у колдуна-дикаря. Какой-то диалект. Тот молчит. Офицер машет рукой группе солдат. Я вижу нашивки военной полиции.

– Этого забираем, – Азнар поворачивается ко мне, – как прошли испытания жезла?