Сынок, женись на еврейке! Будущее еврейского народа зависит от тебя

Смотри, сынок, история эта непростая. Дело происходило в 70-х годах, в городе Харькове. Судя по продолжению, Маша была для Бори подходящей парой. Однако, хотя они и сидели в течение года за соседними столами, он не дал возможности развития этим отношениям. Он был уверен, что Маша – не еврейка. Она замечательная и симпатичная, только в невесты не подходит. У советского еврея, через полвека советской власти и насаждения интернационализма и равенства, остались здоровая интуиция и исконное, несгибаемое упрямство. Туда нельзя. Жениться только на своих.

И тебя я прошу сынок, какими бы нееврейки ни были милыми и симпатичными, мы в ту сторону просто не смотрим. Жениться нужно только на еврейке.

Принцип равенства – неприменим к браку

Ты пока ещё не разобрался в сложных, взрослых вопросах. Вот заболел сейчас мир новой болезнью. Принцип равенства называется. Равенство везде и во всём. «Мы за равноправие, без расовой, национальной и половой дискриминации». Приползло из Америки ещё одно понятие – «политкорректность». Бывших угнетаемых и презираемых сегодня уже и терминами прежними называть нельзя. Как бы не обидеть негра, не задеть гомосексуалиста… И вот пошли эти идеи равенства далеко, и, как бывало со многими и более здравыми идеями, переродились и извратились. Пока шла речь о государственных законах, всё было бы не страшно. Но вот «равенство» дошло до личных принципов. Еврейским родителям уже неудобно в открытую объяснять сыну, что нельзя жениться на девушке другой национальности.

Ты понял, сынок? То, что раньше и оговаривать не требовалось, сегодня уже неудобно и упомянуть. Но это – очередная извращённая идея. Нет никакого смысла в применении принципа равенства к вопросу выбора спутника жизни. Невозможно влюбиться по правилам равенства. Невозможно выбрать жену, исходя из принципов политкорректности. Это бессмыслица. Может, дойдя до брачного возраста, стоит объявить конкурс, как на государственную должность? И, тем не менее, эти новые веяния доходят и до евреев. И эта современная белиберда уносит тысячи парней и девушек из среды народа.

У моей мамы есть старая подруга, Роза Абрамовна. Ты её не встречал, она уехала в Америку в начале 90-х. Сама Роза Абрамовна вышла замуж за еврея. У них трое детей. Одна дочка вышла за еврея. Ещё одна – за русского. И сын женился на русской. В Америку с Розой Абрамовной уехала только та дочь, которая вышла за еврея. Я навещал её в небольшой квартирке в итальянском районе Нью-Йорка. Роза Абрамовна и её муж – интеллигентные, милые людей, крайне привязаны к детям и внукам. Но эмиграция – жестокая штука. Семью раздробило на три части. Нью-Йорк, Киев, Москва.

И тут пришла беда. Внучка от сына, тоже Роза, названная именем бабушки, погибла.

По следам несчастья о многом передумала Роза Абрамовна. И о том, что у евреев не называют в честь живых. И о причинах такой удалённости друг от друга. Мне она сказала, с трудом сдерживая слёзы:

– Сейчас я понимаю, что многое в жизни могло сложиться иначе, если бы не смешанные браки детей. Когда сын сообщил о своей избраннице, мы с мужем пытались что-то возразить. Но он отрезал: «Вы же сами меня воспитали на принципах интернационализма и равенства, так что же сейчас говорить».

Слушай, родной. Идёт речь об интеллигентных, умных, образованных людях. И всё равно смешение понятий, извращение идей проникает в сознание, и судьбы идут под откос. Нет никакого равенства при выборе мужа или жены. Замечательные парни и девушки других национальностей просто не рассматриваются. Жениться нужно только на своих.

Жаботинский – ассимилированным евреям: «Отработаем и за вас!»

Был такой замечательный еврей, Владимир Евгеньевич Жаботинский. Он вырос в духовно ассимилированной семье, стал успешным журналистом. Погромы начала века заставили его обратиться лицом к своему народу, заняться «еврейским вопросом». Будучи очень талантливым человеком, Жаботинский оставил яркий, незабываемый след в еврейской истории. Тебе, сынок, я рассказываю об этом, потому что у Жаботинского была высокая еврейская душа. Такие души – большая редкость. Нам стоит прислушиваться к таким людям. Некоторые места в его статьях пронимают до слёз, не оставляют равнодушным.

В статье «О „евреях и русской литературе“» Жаботинский занимается проблемой духовно ассимилированных евреев. Таких точно, каким был он сам до своего возвращения. Речь идёт о том, нужны ли евреи в русской литературе, и для чего на самом деле евреям даны силы и таланты. Завершая статью, Жаботинский обращается к своим оппонентам, и так говорит:

«…И раз это личное настроение, то хочу вам указать ещё одну его деталь; нашу окаменелую, сгущённую, холодно бешеную решимость удержаться на посту, откуда сбежали другие, и служить еврейскому делу чем удастся, головой и руками и зубами, правдой и неправдой, честью и местью, во что бы то ни стало.

Вы ушли к богатому соседу – мы повернем спину его красоте и ласке; вы поклонились его ценностям и оставили в запустении нашу каплицу – мы стиснем зубы и крикнем всему миру в лицо из глубины нашего сердца, что один малыш, болтающий по-древнееврейски, нам дороже всего того, чем живут ваши хозяева от Ахена до Москвы.

Мы преувеличиваем свою ненависть, чтобы она помогала нашей любви, мы натянем струны до последнего предела, потому что нас мало и нам надо работать каждому за десятерых, потому что вы сбежали и за вами ещё другие сбегут по той же дороге. Надо же кому-нибудь оставаться.

Когда на той стороне вы как-нибудь вспомните о покинутом родном переулке и на минуту, может быть, слабая боль пройдет по вашему сердцу, – не беспокойтесь и не огорчайтесь, великодушные братья; если не надорвёмся, мы постараемся отработать и за вас».

Не знаю, родной, как на тебя подействуют эти слова, но я не могу их спокойно читать. Говоря о литературе, автор выразил свое отношение к ассимиляции вообще. Ведь все эти аргументы и все эти чувства применимы и к тем, кто отказались от наших сестёр и пошли искать счастья у симпатичных, но чужих соседок. Вступая в смешанный брак, еврей уходит от своих и отдается на милость «богатому соседу» в намного большей мере, чем пытаясь войти в русскую литературу.

Поэтому, сыночек, мы повторим вместе с гениальным евреем, обращаясь ко всем, кто повернулся к нам спиной и выбрал жену другой нации: «Когда на той стороне вы как-нибудь вспомните о покинутом родном переулке и на минуту, может быть, слабая боль пройдет по вашему сердцу, – не беспокойтесь и не огорчайтесь, великодушные братья; если не надорвёмся, мы постараемся отработать и за вас». Отработать – это значит отбиться от всех соблазнов и все свои силы отдать для своего народа. И значит в ответственный момент жизни, в судьбоносный час решить – жениться только на еврейке.

Израильская ассимиляция опасней заграничной

Сынок, хотел поговорить с тобой на важную тему.

Один хасидский праведник сказал: «Не так сложно вывести евреев из изгнания, как вывести изгнание из евреев». Государство Израиль – лучшее доказательство. Евреи формально покинули страны рассеяния, и удивительным образом устроили здесь, в Израиле, чудесный образчик изгнания.

Казалось бы, евреи собираются на своей земле, и тема смешанных браков уйдёт в учебники истории. Ну, ещё останется там, за границей. Тысячи матерей думали, уезжая: «Поедем в Израиль, там уж точно сын приведёт домой еврейку»… А не тут-то было.

В 1970 году Кнессет принял поправку 4А к «Закону о возвращении». Всего одно предложение. А сколько судеб будет перекорёжено. Речь шла о том, что право на репатриацию в Израиль будет иметь внук еврея. И не он один, а с ним его жена и дети, не имеющие, на мой взгляд, к евреям никакого отношения. Могли ли себе представить незадачливые законодатели, что полмиллиона человек разных национальностей прибьёт к израильским берегам их коротенькое предложение?

Среди этих людей будет одна часть, строго исполнившая закон: у каждого из них, на самом деле, был еврейский дед. Будет и другая часть, которая этого деда придумает. Десятки тысяч поддельных документов, сотни тысяч выдуманных историй. Действительно, раз привязка к евреям – это всего лишь один дед, давно преставившийся, грех его не выдумать. И ещё додумаются израильские власти сильно к новоприбывшим не присматриваться, не докучать им и не лезть с проверками. Покажет человек какую-то метрику – заходи, дорогой!

На следующем этапе в дело включилось МВД. Начали регистрировать народ, заполнять анкеты. В паспорте тогда была графа «национальность». Так как речь идет о еврейской стране – всё будем делать по еврейскому, религиозному закону. Если мать или бабка еврейки – пишем евреем по национальности. Кажется, всё не так плохо. Но ещё рано решать и делать выводы. Информацию о матерях и бабушках-еврейках МВД черпает из тех же привезенных метрик. А о них уже была указка свыше – не придираться. Таким образом, из миллиона новоприбывших советских граждан пятьсот десять тысяч записаны в МВД как представители других наций. А на самом деле их может быть и больше.

И вот мы с тобой живём в многонациональной стране. И есть в нашем положении один серьёзный недостаток по сравнению с другими странами. За границей Израиля нет повода нееврейским парням и девушкам выдавать себя за евреев. Для каждого еврея там, как минимум, доступна информация о потенциальных женихах и невестах. А в Израиле всё намного запутанней. Десятки тысяч людей уже соврали перед властями во время первой регистрации. Их ложь прошла. Больше ста тысяч уже записались евреями в реестрах МВД, им поверили. Снежный ком лжи покатился дальше.

Подросли дети, которым по приезде было меньше десяти лет. Спросили у папы с мамой: «Кто мы по национальности?» И родители, воодушевлённые предыдущими успехами своей лжи, продолжают: «У тебя папа еврей, и у мамы была прабабушка еврейка по материнской линии. Значит, ты – еврей, по еврейскому религиозному праву».

И эти детки растут, совершенно не подозревая родных в нечестности. Подросли, познакомились с молодыми людьми и девушками, настоящими евреями. На вопрос, кто они по национальности, повторили родительские слова. И у еврейских друзей и подружек не возникли сомнения. Снежный ком набрал обороты, не остановить.

Итак, сынок, в определённом плане, мы живём в стране, где опасность смешанного брака выше, чем за границей. И здесь надо быть начеку, как и везде. И прилагать все усилия, чтобы жениться на еврейке.

Отрезанный ломоть

Вот история, услышанная мной сегодня. По работе я навестил пожилую женщину, советскую еврейку. Зовут ее Софьей Абрамовной. Живёт в городе Маалоте. Мы с ней разговорились на нашу тему, мол, Израиль совсем не гарантирует защиту от смешанного брака. И Софья Абрамовна рассказала:

– Я приехала в Израиль с мужем и двумя детьми. Сын познакомился с девушкой. Сказал, что еврейка. Когда он нам её представил, мы с мужем поняли с первого взгляда, что еврейских корней у неё нет.

Через какое-то время эта девушка попросила использовать наш адрес для своей корреспонденции, так как у неё постоянного жилья не было. Пришло письмо. Я открыла и увидела там её метрику. Родители – русские. Мы не ошиблись. Стала ясна картина её обмана. Дело в том, что она болела по женской части и не могла забеременеть. В России такие процедуры платные, и государство не помогает. Вот и пришла идея: приехать по поддельным документам и воспользоваться израильскими достижениями в области искусственного оплодотворения.

Но Саша уже попал на её удочку. Родила она девочку. Стала в Канаду собираться. Как я плакала, сколько умоляла сына её оставить. Говорю ему, у нас дома всегда готова для тебя комната. Муж вообще перестал с ним разговаривать на несколько лет.

Потом, перед отъездом в Канаду, Саша соврал, что только отвезет её и через десять дней вернётся. Заговаривал нам зубы. Живёт там и поныне. Мы сейчас, когда приезжаем в Канаду, к ней домой не заходим и её видеть не хотим. Останавливаемся дома у дочки, сын туда тоже приходит, повидаться. На все попытки заговорить о ней – просит прекратить разговор. С внучкой у нас никакого общения. Отрезанный ломоть…

Вот, сынок, живая иллюстрация к нашей беседе. Эти замечательные евреи, Григорий Мотелевич и Софья Абрамовна, ещё сохранили лицо перед трагедией смешанного брака. Они не признали невестку и её ребенка. А у скольких несчастных бабушек не хватает на это духа? Скольких ломает естественная привязанность к нееврейским внукам, и отходят на задний план все споры и увещевания, обращённые к сыну: не жениться на русской. Вот тогда трагедия завершена. Ни в чём не повинные старики, привязавшись к внукам, как с камнем на шее бросаются в пучину ассимиляции.

Здесь, в Израиле, надо делать всё, чтобы евреи не женились на русских. Нужно постоянно об этом говорить. Нужно повторять, что беспечность вдвойне опасна. Мечта жить в еврейской стране пока невыполнима. А видимость еврейской страны лишь сбивает с толку и подталкивает местных парней в объятия израильской девушки нееврейского происхождения. Поэтому говорю я с тобой сегодня, пока ты ещё не вырос и не возмужал. Чтобы ты был готов к любым испытаниям и смог помочь другим евреям. Жениться нужно только на еврейке.

Смерть после свадьбы

Вот, сынок, предыдущая история, которую я тебе рассказал, закончилась частичной трагедией. Все, слава Богу, живы-здоровы. Но не все такие случаи заканчиваются одинаково. Ты знаешь моего приятеля, Алика? Мы с ним каждую неделю учимся вместе. Пару недель тому назад он рассказал мне куда более страшный случай.

У нас есть общая знакомая, Аня. Милая еврейская девушка родом из Волгограда. Я с ней познакомился по работе, когда помогал ей зарегистрировать брак в Израиле. Аня вышла замуж за симпатичного бухарского еврея. Полгода назад сыграли свадьбу, в добрый час.

Однако счастье и праздничное настроение в этой семье продержались недолго. Анин двоюродный брат надумал жениться. В Израиле. На русской девушке.

Анины дядя и тётя восприняли эту весть, как гром среди ясного неба. В этой семье никогда не было смешанных браков. Пытались отговаривать, умолять, просили повременить. Всё напрасно. Больно крепко прикипело молодое сердце. Тут уж и родители отходят на второй план… Не до них. Сейчас другие времена. Молодежь, сведущая в новых технологиях и в вопросах древних, как мир, сама будет разбираться. Ну, русская она, ну и что? Мы все живём в Израиле, говорим на еврейском языке, служим по мере сил своей родине. При чём тут национальность?

Сыграли свадьбу, как решили. Родителей жениха на свадьбе не было. Через девять дней отец скончался от инфаркта.

Окружающим, родственникам всё ясно. Слишком точная последовательность событий. Лишь одному молодому жениху море по колено. Ну, был отец, ну, ушёл. Все мы смертны… Случайность, стечение обстоятельств.

Талмуд говорит, что жалеющий жестоких в конце концов жестоко отнесётся к жалким. Анин двоюродный брат возвёл принцип любви на вершину иерархии ценностей. Казалось бы, от любви бывает лишь добро. Но запретная любовь заберёт свою цену. Она возвратится в виде жестокости к своим родным, к своему народу, к тем, кого изначально надо было жалеть и любить. За девять дней стрела ненависти и жестокости достигла своей цели – папиного сердца. Теперь, думаю, и «кадиш» некому сказать за несчастным…

Сынок, помни мои слова. Я очень переживаю за тебя. Я переживаю и за тех, кто уже сегодня в опасности. Надо пытаться их отговорить. Надо, чтобы они не сделали ошибочный выбор. И тебя, родной, прошу: женись только на еврейке.

«Прости нас, мама…»

Записывая рассказ об Анином дяде, я вспомнил, что и в нашей семье был подобный случай. Была еврейская семья: муж, жена, двое детей. Прожили вместе двенадцать лет. Все эти годы мать мужа проживала вместе с детьми и внуками. Муж делал научную карьеру. Командировки, симпозиумы. В одной из командировок появилась на горизонте любовница. Сотрудница, русская по национальности. Жена почувствовала неладное и без большого труда вывела мужа на чистую воду. Поставила ультиматум: с кем он желает остаться? Муж решил уйти. Размен квартиры, переезд, делёж имущества. Вскоре – развод.

Так получилось, что и после развода мать мужа продолжала жить с невесткой и внуками. На каком-то этапе ей стало неудобно. И хотя она всеми силами противилась и разводу, и новой партии сына, продолжать жить с невесткой – тоже было как-то неуместно. И вот свекровь сообщает невестке, что ей нужно лечь на короткое обследование в больницу, а по возвращении она переедет к сыну. Состояние её здоровья не предвещало ничего опасного, и обследование было плановым. Однако в среду она легла в больницу, а в пятницу – скоропостижно скончалась, не возвращаясь домой.