Сынок, женись на еврейке! Будущее еврейского народа зависит от тебя

3) чтобы служить Богу на Святой земле.

Первый мотив, естественно, никак не влияет на отношение к смешанным бракам.

Интересно влияние второго мотива: поскольку нам нужно уехать из чужих стран и поселиться в своем государстве, значит: главная цель – стать нормальным народом. Со своим парламентом, языком, армией. Перестать мозолить глаза в негостеприимной Европе и найти покой у себя дома. Вроде бы неплохая идея. Однако в ней уже заложен корень самоуничтожения.

Когда первые сионисты приехали на эту землю, воодушевлённые благородным порывом, они сбрасывали с себя оковы диаспоры – всё, что ассоциировалось с «еврейским гетто». Внешний вид, язык идиш, еврейские законы, Тора… Всё это выбрасывалось на свалку истории. Такое время было. В СССР эти тенденции нам хорошо знакомы; напомню, к примеру, строку из песни «Интернационал»: «Мы наш, мы новый мир построим».

А что же будет с еврейским самосознанием? Тут всё просто. Сионисты решили, что для того, чтобы оставаться евреем, достаточно просто израильского гражданства. «Мы живём в Израиле, говорим на иврите, чего же боле?» Простая подмена идеологии. Тысячи лет евреи думали, что для самосохранения еврей должен учить Тору, соблюдать субботу и надевать тфиллин. Молодые строители Израиля решили поспорить с этим. Вместо Торы – мировая культура на иврите. Вместо субботы – прогулки по своей стране в день отдыха и загорание на чудесных пляжах Средиземного моря. Вместо тфиллина – израильский паспорт.

Подмена идеологии проверяется жизнью. В нашем случае, самое серьезное испытание еврейской идеологии – смешанные браки. Если адептам «нового мира» удастся сохранить себя и своих детей от смешанных браков – идеология окажется истинной. Так вот, сионизм уже такую проверку не прошёл. Но ещё пятьдесят лет назад это было не так заметно. Просто подавляющее большинство населения Израиля составляли евреи, а поездки за границу были сложны и дороги. Сегодня же, благодаря иммиграции полумиллиона неевреев в Израиль, а также простоте и дешевизне заграничных туров, несостоятельность сионизма выявляется для меня яснее и понятнее. У израильских подростков Эхуда и Яира нет духовных аргументов против вступления в смешанный брак. А их отцы в лучшем случае тихо страдают, а в худшем – ещё и хвастаются выбором сынишки.

Во многих израильских семьях деды и бабки были религиозными евреями. Эти люди отказывались от смешанных браков и соблюдали еврейские традиции. Они просто посылали детей в хедер, три раза в день молились и ели кошерную пищу. Система работала. Внуки решили, что они умней, но система дала сбой.

Израильтяне напоминают мне наивного ребёнка, который сорвал с клумбы цветок и с радостью принёс домой. Через два дня цветок завял, а ребёнок расстроился и заплакал. Мама объяснила, что жизненная сила находится в земле. Сорванный цветок радует нас красотой и запахом пару дней. Но жизни в нём уже нет. Корни отрезаны.

Невозможно подменить еврейские ценности чужими, инородными – и надеяться, что сын сам сообразит найти еврейскую невесту. Это просто не сработает.

Конечно, я не забыл и про третий основной мотив евреев, приехавших в Израиль. Он присутствует у тех, кто приехал именно в Святую землю. Эта земля называется в Торе «дворцом Царя». Посетитель дворца обязан вдвойне скрупулёзно соблюдать законы и правила Владыки мира. Если мы не стеснялись своего еврейского происхождения в Москве и Киеве, мы тем более будем подчеркивать его и гордиться своей национальной принадлежностью в Израиле. Если мы устанавливали мезузу на косяке двери на улице Красноармейской, то мы ни в коем случае не забудем еврейские законы в Тель-Авиве и Иерусалиме. Если наши деды и бабки остались верными своему народу в Василькове и Богуславе – нас не соблазнят израильская лжекультура и либерализм. И ты, сынок, уже ходишь в хедер и носишь кипу для того, чтобы ты был защищен старыми методами, проверенными тысячелетиями. Чтобы ты имел настоящие, живые еврейские корни, и женился только на еврейке.

Дед-талмудист или внуки Ивановы?

Я говорил тебе о трагической ошибке отцов-основателей современного Израиля. Эти люди попытались заменить настоящие еврейские ценности новыми, подложными. Хочу тебе сейчас продемонстрировать, как всё начиналось в том непростом поколении.

Я с увлечением прочитал автобиографию Семёна Марковича Дубнова, великого еврейского историка. Этот человек был настолько предан исторической науке, увлечению всей своей жизни, что даже рассказ о себе озаглавил «материалы для истории моего времени». Как свидетельствует сам автор, в его жизни было три этапа, три уровня развития мировоззрения, которые можно условно назвать «тезис», «антитезис» и «синтез». В данном случае: еврейское детство, юношеское отрицание всего еврейского, и зрелое сочетание служения общему еврейскому делу и работы еврейским историком.

Семён Дубнов вырос в обычной еврейской семье, в городе Мстиславле. Отец – вечно отсутствовавший дома торговец лесом. Дед – выдающийся талмудист, проводивший ежедневные уроки Талмуда в местной синагоге. Мальчик мог идти по традиционной стезе. Он пылко полюбил Письменную Тору, с воодушевлением читал и заучивал молитвы Давида и афоризмы Соломона. Он горячо молился и искренне верил в Бога.

В переходном возрасте ему попалась в руки нееврейская литература. С тем же рвением и жаждой знаний он бросился читать новые книги. Он был не одинок: в городе появился небольшой кружок, состоявший из еврейских парней и девушек. Они с трудом доставали желанные книжки русской и зарубежной литературы, и потом трепетно передавали из рук в руки. Одна из представительниц этого кружка, Ида Фрейдлина, потом стала женой Дубнова.

Семён Маркович перестал вести еврейский образ жизни, питался в обычных, не кашерных столовых и ресторанах, работал в субботу. Община Мстиславля в нем видела отступника. И он уехал странствовать по городам России.

Интересно, что отрицание еврейской веры дошло до предела. Дубнов жил с женой без регистрации брака, так как идеологически противился еврейскому, традиционному бракосочетанию, хупе. Другого варианта регистрации брака для евреев не было. Пришлось сдаться лишь перед поездкой в родной город, поскольку там ему было немыслимо появиться с гражданской женой. Впоследствии, когда после рождения сына, теща организовала обрезание ребёнка, Дубнов был рад, что не участвовал в этом «устарелом обряде», так как был в отъезде.

Неприятие всего еврейского проявлялось и в статьях Семёна Дубнова в еврейской прессе. Это был этап «антитезиса».

Шли годы. Семён Маркович заинтересовался еврейской историей. Он написал свои первые серьёзные научные работы. Запланировал сложные и трудоёмкие проекты по сбору информации об истории своего народа. Многие люди откликнулись на его призыв и помогали в сборе данных. Дубнов работал очень много и очень напряжённо. Врачи несколько раз заставляли его прибегнуть к «насильственному отдыху» для восстановления сил.

Это был уже период «синтеза». То есть «отступник вернулся к своим». Он больше не мечтал, как в юности, о карьере в мировой философии и литературе. Он успокоился и сосредоточился на делах своего народа. Только в качестве этих дел вместо дедовского Талмуда он принял еврейскую историю. С такой же преданностью, усидчивостью и рвением, как у деда.

Заповедь изучения Торы звучит так: «и будешь читать её днем и ночью», «и повторяй своим детям и говори эти слова, сидя дома, находясь в пути, ложась и вставая». Семён Маркович именно так учился и работал.

Теперь, сынок, я задаю простой вопрос: в чём опасность жизненного пути Семёна Дубнова? В конце концов, этот человек прожил жизнь для своего народа. Он написал десять томов «Еврейской истории», и этот труд и сегодня для евреев служит важнейшим учебником. Да и вообще – историю своего народа нужно знать. И если бы не такие люди, как Дубнов, нам неоткуда было бы черпать систематизированные знания. Ну, а Талмуд и так тысячи ешиботников изучают. Не всем же быть талмудистами…

Где же искать ответ на вопрос о правильности личного жизненного выбора Дубнова? Я тебе уже объяснял, сынок, что для евреев любую идеологию можно проверить по конечному результату. Если она приведет к смешанным бракам и уничтожению еврейской ветки генеалогического древа – это плохо для нашего народа. И наоборот, если идеи приведут к сохранению еврейского потомства, к предотвращению смешанных браков – это будет доказательством их правильности и жизнеспособности. Что же произошло с детьми и внуками великого историка?

Старшая дочь вышла замуж за еврея, сын женился на еврейке. А вот средняя дочь вышла за русского. В 1906 году, когда у нее родились близнецы, она крестилась. По свидетельству внучки Дубнова Виктории: «Вот это дедушка очень тяжело переживал».

Рассмотрим генеалогическое древо Дубновых, приведенное в его автобиографии. К сожалению, данные о супругах потомков не указаны.

Обратим внимание на фамилии. В поколении внуков Семена Марковича уже есть Ивановы. Среди правнуков появляются вдобавок Алексеевы и Медведевы. И в поколении праправнуков к ним присоединяются Ельцовы.

Древо Дубновых: из Дубновых в Ивановы

Итак, результат налицо. «Еврейская духовно-культурная автономия», сформулированная выдающимся историком, попросту не работает. Ассимиляция и смешанные браки берут верх, и вместо «синтеза» виден один «антитезис». А если таков результат, значит, и изначальная идея была ошибочной. Ведь в ней уже было заложено скрытое зло. Значит, всё-таки не получается подменить дедовский Талмуд чем-либо новым, и при этом сохранить еврейское самосознание. Может быть, в первом и втором поколении ещё можно на что-то рассчитывать, но в третьем и четвёртом правда себя обнаружит.

Сам Дубнов подспудно боялся подобного результата. В его автобиографии есть намёк на это. Автор поехал со старшей дочкой Софьей навестить родных в Мстиславль. Дочери было тогда двенадцать лет. Вот что он написал в автобиографии: «…Только издали мог я слышать милые старые звуки, когда в солнечные дни проходил по улице, и сквозь раскрытые окна хедеров ко мне доносился хор детских голосов, «распевающих» текст Библии или Талмуда.

Однажды стоял я в садике при доме матери, среди цветущих маков, и прислушивался к таким напевам, доносившимся из дальнего хедера; я приник к забору сада и не мог оторваться: воскресли и радости, и печали детства. А возле стояла моя дочка, читавшая мне вслух в том же саду тургеневского «Рудина», и я думал: два мира, два поколения, а между ними человек обоих миров – как сойдутся потом эти миры?.. «Смотрю, воспринимаю и припоминаю, – писал я тогда в дневнике. – И что-то бесконечно грустное и вместе с тем бесконечно отрадное чудится мне в этой тихой полусонной жизни еврейского царства, которого не искоренишь, не разрушишь никакими гонениями и погромами. Я был на Шульгофе: те же жалкие дома, оборванные ребятишки на улицах; полусонные женщины, прикорнувшие на порогах своих лавчонок, те же заунывные голоса из хедеров и йешив… Бедные дети! Они потом выйдут из этой душной, но поэтической атмосферы – и что же встретят они в жизни? Будет мучительный антитезис, а затем – уже не у всех – наступит синтез. И как знать, как примирятся в этом синтезе патриархальное воспитание и не патриархальная жизнь?..»

Думаю, что Семён Маркович, внешне переживая о судьбах детей из хедера, в глубине души понимал, что в настоящей опасности находится именно его дочь. Эту мысль он и выразил утверждением, что не у всех наступит синтез.

У ребёнка из хедера, может быть, немного шансов узнать мировую литературу, но зато есть все шансы жениться на еврейке. А вот у детей великого историка, в детстве читавших вслух Тургенева и переводивших европейских поэтов, под ногами разверзается бездна ассимиляции, и избежать стремительного падения очень и очень тяжело.

У нас, сынок, должны быть здоровые еврейские идеи, и тогда, Бог даст, мы сможем без страха продолжать своё генеалогическое древо. Мы должны выбрать Талмуд за счёт Тургенева, Рамбама за счёт немецких и английских поэтов, хедер и йешиву за счёт университетов и театров; и, в конце концов, просто выбрать в жёны еврейку.

Слёзы наших сестёр

Как-то раз на уроке, который я проводил в Нетании, ко мне подошла Ривка – одна из постоянных слушательниц. Это бывшая советская еврейка. В Израиле она начала соблюдать заповеди. У нее замечательная еврейская семья, которая пока не разделяет её образа жизни. Ривка рассказала о виденном ею телевизионном сюжете. Журналист интервьюировал смешанную семью. Муж – Михаил Куснирович, известный российский предприниматель, организатор массовых праздников и торжеств. Жена – Катя. В национальности сторон сомнений у зрителей не было, так как в телестудии присутствовали мать Михаила и родители Кати. В сюжете был поднят вопрос об истории знакомства и брака этой пары. Участники телепередачи наперебой стали рассказывать, как мило и галантно Михаил ухаживал за Катей. Долгие шесть лет добивался молодой человек руки возлюбленной. Ездил через всю Москву на первом поезде метро, чтобы проводить её в институт. Выпросил у матери последний рубль на цветы и кафе. Устроился дворником в Большой театр, чтобы получать контрамарки для своей пассии.

Что задело Ривку в этом сюжете, зачем она мне о нём рассказала? Оказывается, Ривке было ясно, что так ухаживать может только еврей за русской. Если бы шла речь о еврейской девушке, – то не бывать, по мнению Ривки, всей описанной романтике. «Наоборот, – говорит Ривка, – если уже еврей обращал внимание на еврейку, то она по всему чувствовала, что ей делают большое одолжение». Ривка настойчиво утверждала, что это не её субъективное мнение, но и ощущение многих евреек, её родственниц и знакомых, с которыми она обсуждала этот вопрос.

Я слышал подобные соображения не в первый раз. Помню, как одна женщина мне рассказала, что еврейские парни – её однокурсники, боялись проявить какие-либо знаки внимания по отношению к еврейкам. Вплоть до того, что по дороге в институт, если случайно встречались, парни предпочитали перейти на другую сторону и сделать вид, что не заметили девушек.

Вообще, исследуя тему смешанных браков, я прихожу к выводу, что не одинакова преднамеренность и вина евреев и евреек. Мужчины в большинстве случаев действуют свободно, по своему выбору. Они просто выбирают девушек других национальностей потому, что им так хочется. Женщины же зачастую сообщают, что вступили в смешанный брак от безысходности. Либо они жили в таких местах, где еврейского жениха не найдешь днём с огнём, либо еврейские парни уже были обращены в сторону славянских конкуренток. И хотя, согласно еврейскому Закону, смешанный брак строжайше запрещён для евреев и евреек в равной степени, всё-таки в реальной жизни получается неравномерное распределение вины и злонамеренности.

Вот почему, сынок, я обращаюсь в этой книге к тебе. Если мужчины-евреи – это главный двигатель ассимиляции, то на каждом из нас лежит двойная ответственность. Сохранить и свою жизнь от запретных связей, и не дать в обиду наших сестёр.

В Торе Всевышний уподобляется мужчине, а еврейский народ – женщине. Когда евреи-мужчины используют свой шарм и галантность для чужих девушек, когда еврейки чувствуют то, что высказала мне Ривка, – подобные изменения происходят и в отношениях нашего народа со своим Богом. Народы мира получают власть над евреями. Весь наш народ испытывает чувства Ривки – женщины, на глазах у которой галантно ухаживают за другой.

И становится яснее глубокий смысл талмудического выражения: «Божественное присутствие пребывает лишь на еврейских семьях». Почему Всевышний выбирает именно семьи, а не личности? Потому что семья – это модель отношений еврейского народа с Богом.

Если мы хотим, родной, чтобы Всевышний выбрал наши семьи и пребывал с нами – нужно все свои чувства и всю свою любовь посвятить еврейской девушке. А девушки других национальностей могут ждать ухажеров из своей среды. Пусть им, а не нашим сёстрам, будет больно смотреть передачи про счастливые еврейские семьи, потому что за ними так никто не ухаживал.

Сынок, ухаживать нужно только за еврейкой. Жениться – только на еврейке.

Где сотни миллионов?

Задам тебе простой вопрос: куда подевались евреи? Нашему народу три тысячи триста лет. Отсчёт мы ведём от дарования Торы. Тогда евреев было около трёх миллионов. В Торе указано «шестьсот тысяч взрослых мужчин», в возрасте от двадцати до шестидесяти лет. Добавив стариков, женщин и детей, получим примерно три миллиона. Далее, мы знаем, что евреи всегда рожали помногу детей. Но чтобы подчеркнуть вопрос, возьмем довольно скромный показатель годового прироста еврейского населения в современном Израиле. Он равняется 1,2%. Несложный расчёт приведёт к сотням миллионов, а то и к миллиарду потенциальных евреев.

Я совершенно не претендую на научный подход. Конечно, эпидемии, голод, высокая детская смертность могут значительно изменить наши показатели. Тем не менее, нужно принять во внимание, что наш древний народ отлично знает свою историю. В этой истории практически нет белых пятен или разрыва преемственности поколений. Некоторые еврейские семьи и сегодня хранят генеалогические записи, простирающиеся на сотни лет. Некоторые сохраняют в семье память о своих исторических корнях на тысячи лет (например, Коэны, Левиты, потомки царя Давида). Еврейский народ мог бы претендовать на размах и численность подобных древних народов, живущих на Земле сегодня. Например, китайцев или индусов. Почему же нас, евреев, не миллиард? Почему, согласно самым оптимистичным подсчётам, нас сегодня не более пятнадцати миллионов? Почему такая древняя нация за три тысячи триста лет не смогла умножиться даже в десять раз?

Физические истребления евреев не могут в данном случае служить достаточным объяснением. Мы очень хорошо знаем историю и довольно точно можем подсчитать количество жертв в различные её трагические периоды. Как бы ни старались историки, у них не получится учесть более двадцати миллионов погибших; включая в этот страшный мартиролог и Катастрофу европейского еврейства, и погромы казаками Хмельницкого, и крестовые походы, и даже разрушение Второго Храма. Так где же наш миллиард?

Ответ очень прост – смешанные браки. Всегда, во всех поколениях, когда это оказывалось возможным, евреи вступали в смешанные браки. Дети от этих браков, а тем более внуки, как правило, старались примкнуть к нееврейской стороне, оторваться от еврейских корней. Ведь на протяжении большей части истории, и в большинстве мест проживания оставаться евреем было невыгодно. В случае, когда идёт речь о чистокровном еврее, – деваться ему, собственно, некуда. Как ни крути – а всё равно еврей. Зато у «полукровок» и у «четвертинок» все возможности открыты. Не вспоминай о деде, держи язык за зубами о происхождении отца – и ты уже равноправный представитель титульной нации.

В СССР выдавали паспорт в шестнадцать лет. Ребенок от смешанного брака имел право выбрать национальность одного из родителей. Так вот, 93% выбирали: быть записанными по нееврейской стороне.

Вот где скрываются наши потерянные сотни миллионов. Эти люди живут по всей Земле. Они являются потомками евреев в каком-то поколении. Просто они об этом ничего не знают – и знать не хотят.