Антрийские легенды. Часть 2. Волшебство не умирает

Сайми не переставала удивлять Кристину своей чистотой и наивностью, но порой из уст светловолосой девушки вырывались очень точные и немного философские мысли. Правда сама Сайми этого обычно не замечала. Кристина обрадовалась, услышав, что Сайми рада за нее. Такая простая поддержка была ей необходима, а после нее можно было и тему сменить.

Они принялись обсуждать свадьбу. Место проведения было выбрано почти сразу после того, как Джел сделал Сайми предложение руки и сердца. Восхитительный зеленый сад идеально подходил под подобного рода события. Места хватит всем гостям, говорили все представители семьи Легри и добавляли, что удивительные природные декорации создадут нужное настроение и атмосферу. С остальными деталями свадьбы дела обстояли не так просто, но работа над ними уже велась.

– Вот такой подол я собираюсь сшить, – закончив делать на бумаге набросок платья, Сайми подвинула его поближе к Кристине. – Сначала мне хотелось очень пышное платье. Детские мечты, самые первые представления о свадьбе… Знаешь, как это бывает… Что-то засядет в голове так, что не избавишься… Но постепенно я поняла, что пышное платье мне не нужно. Струящийся силуэт подойдет мне больше.

– Конечно! – без промедления согласилась Кристина. – Ты – само воплощение струящегося силуэта. Он идет тебе. Не могу представить тебя в чем-то другом… А с расширяющейся к низу юбкой тебе будет легко ходить и танцевать. Словом, твой набросок прекрасен во всех отношениях. А это что такое на поясе?

Она показала пальцем на нужное место на рисунке. Ей почудилось, что Сайми изобразила в районе талии самые настоящие живые цветы. Неужели она собиралась вшить их в платье?

– А с этим мне обещал помочь дядя Бергин, – последовал простой ответ. – Цветы будут из очень тонкого металла. Ты же знаешь… Если речь идет о ковке, дядя может все. Я сказала, что занесу ему рисунки, но пока никак не могу найти время, чтобы добраться до него. Жил бы он в городе, и не было бы никаких проблем…

– Если хочешь, я могу завтра после работы занести ему все, что нужно, – предложила свою помощь Кристина.

– Правда? – Сайми встрепенулась.

– Почему бы нет, – Кристина не собиралась отказываться от своих слов. – Я люблю прогулки. А так получится прогулка в сочетании с полезным делом. К тому же…

Она замялась.

– Что такое? – тут же уловила нерешительность подруги Сайми.

– Да ничего страшного, – махнула рукой Кристина и усмехнулась. – Понимаешь… Меня немного смущает то, что я отправлюсь в путешествие с тремя людьми, из которых, если быть честной, знаю хорошо всего лишь одного. Джела. С Ветором я почти никогда толком не разговаривала, как и с твоим дядей.

– В путешествии наговоришься вдоволь, – прозвучал вывод, который сошел бы за логичный, если бы речь шла не о Бергине, а о ком-то, кто любил разговаривать. – А завтра ты, можно сказать, потренируешься.

– Точно! – увидев, что Сайми улыбается, Кристина тоже улыбнулась. Она легко поддавалась чужим улыбкам и не считала, что в этой привычке есть что-то дурное.

– Интересно… – задумчиво протянула Сайми, прищурилась и замолчала.

Кристина честно выждала время в надежде на то, что подруга продолжит говорить, но та не проронила больше ни слова.

– Что интересно? – не выдержала Кристина. В ее жизни хватало Тео и его любви к драматичному замолканию.

– Джел как-то обмолвился о том, что Ветор в скором времени, возможно, станет обладателем коня, у которого могут вырасти крылья, – ответила Сайми.

Кристина на секунду опешила. С тех пор, как она узнала о том, что некоторые лошади Антры умели летать, ее не переставало мучить любопытство. Устроившись на работу в конюшню, Кристина не без интереса следила за тем самым черным конем, которого Джел считал потенциальным обладателем крыльев. Зачатки крыльев у коня действительно появились, но это, говорили опытные конюхи, еще не гарантировало полного формирования. Оставалось только ждать и верить.

Кристина ждала и верила, а еще не переставала гадать, кому же чудесный скакун однажды достанется.

– Вот как! – она не сразу нашла в себе силы отреагировать вслух. – А мне Джел ничего не говорил об этом…

– Наверное, это пока только слухи… – предположила Сайми. Джел рассказывал ей многое, ведь она была его невестой. – А что… Ты считаешь, что Ветор станет не лучшим хозяином для этой лошади?

– Напротив! – мгновенно ответила Кристина. – Конечно, я не так хорошо его знаю, но у меня нет ни малейшего сомнения в том, что он – человек достойный и очень благородный. Мне кажется, что любому коню, попавшему к Ветору, очень повезет с хозяином. Так что я буду только рада за обоих, если слух окажется не только слухом.

Поговорив еще немного о лошадях, их хозяевах и крыльях, девушки вернулись к обсуждению свадебного платья. На такие темы некоторые представительницы женского пола способны были говорить часами. Особенно, если обе собеседницы никогда раньше ни о чем подобном не говорили.

На следующий день после работы Кристина, как и обещала, отправилась к Бергину с эскизом украшения для Сайми.

Кристина научилась неплохо ориентироваться за чертой города, а потому от таких вот прогулок получала огромное удовольствие. Окружающие ее пейзажи вызывали улыбку, приковывали к себе, заставляли выбросить из головы все неприятные мыли и целиком отдаться созерцанию. Прогуливаясь, Кристина частенько вспоминала картины, увиденные некогда в доме Бергина. Они отображали окружающую природу как нельзя лучше, подчеркивали ее особенности и гармоничность. Больше того, эти картины передавали все положительные эмоции, которые испытывали люди, всем сердцем любившие природу.

Приближаясь к конечной точке пути, Кристина начала прищуриваться. Она поймала то самое предвкушение от встречи с местом, дарящим эстетическое наслаждение. В который раз Кристина пришла к выводу, что хозяин дома выбрал место осмысленно и поразительно правильно. Не все умели так тщательно подходить к выбору места жительства. Только сегодня у конкретно этого места появилась одна интересная и неожиданная деталь.

У озера, на берегу которого стоял дом Бергина, виднелась чья-то фигура. Эта фигура точно не принадлежала самому Бергину. Этого великана вообще было сложно с кем-то спутать. Сейчас же у дома маячил кто-то невысокий и хрупкий. Какое-то время путница не верила собственным глазам, но, чем больше сокращалось расстояние, тем очевиднее становился тот факт, что у озера сидел ребенок.

Светловолосая девочка, которой на вид было лет шесть или семь, держала в руках пергамент, подкрепленный плотной основой, и тонкую кисть. Рядом лежала палитра с красками. Брызги от нее виднелись и на растущей вокруг траве. Творческий процесс шел полным ходом.

Девочка смотрела то на озеро, то на пергамент, а потом делала несколько мазков, чуть откидывалась назад и с самым серьезным видом осматривала то, что получилось. Завидев приближающегося человека, она оторвалась от своего занятия, поднялась и улыбнулась. Ее встреча с незнакомкой, видимо, не удивляла так, как эта же самая встреча удивляла Кристину.

– Добрый день, – вежливо сказала девочка.

– Добрый! – Кристина приблизилась к ребенку и остановилась. Глаза начали непроизвольно искать что-то, что подсказало бы, кто эта девочка, и что она здесь делает.

Бросив взгляд на рисунок, Кристина едва сдержала удивление. Не может быть… Впрочем, сомнений не оставалось. Почерк, манера и вложенный в картину талант громко говорили сами за себя. Здесь, на лужайке перед домом, девушка встретила автора великолепных пейзажей, украшавших стены гостиной Бергина.

Выходит, он нарисовал их не сам. Выходит, он повесил дома картины этой девочки…

– Меня зовут Лимия, – девочка рассматривала Кристину с таким же интересом, с каким Кристина рассматривала ее. – А тебя?

– А меня зовут Кристина, – ответное представление сопровождалось улыбкой. Кристина приняла решение вести себя нормально и легко.

В голубых глазах Лимии сверкал озорной огонек, присущий многим детям, а ее симпатичное оранжевое платье и повязанный сверху белый фартучек намекали на то, что озорство сопровождалось долей аккуратности. Следы от краски на фартуке создавали девочке самый настоящий антураж истинного художника, пусть даже очень юного. От краски не спаслось и лицо Лимии. Голубые брызги попали на румяную нежную щечку ребенка.

– Какой красивый рисунок, – после небольшой паузы заговорила Кристина. – Можно мне посмотреть его поближе?

– Конечно, – не раздумывая, Лимия протянула свое творение девушке. – Только я еще не закончила… Не прорисовала травинки на берегу…

– Если бы ты этого не сказала, я бы даже не заметила.

Кристина смотрела на рисунок с нескрываемым восхищением. Лимия, очевидно, не стремилась повторить пейзаж с полной достоверностью. Где-то она пририсовывала высокий камыш, где-то – добавляла цветы, существующие, возможно, только в ее воображении. Однако это не портило картину. Рисунок выглядел очень реалистично и передавал настроение – солнечное, лучезарное, жизнерадостное. Глядя на эту картину, хотелось жить и дышать полной грудью.

– Невероятная красота, – продолжила Кристина, вглядываясь в детали, которые автор пейзажа успел прорисовать. – Ты очень талантлива!

– Спасибо, – на щеках девочки вспыхнул еще больший румянец. Она смутилась и поспешила сменить тему. – А ты пришла к моему папе?

– Твоему папе? – Кристина отвлеклась от рисунка и замерла в изумлении.

– Ну да… – спокойно ответила Лимия. – Это же его дом.

Ни за что на свете Кристине не пришло бы в голову, что у Бергина есть дочь. Ей всегда думалось, что люди, которых в обществе принято считать изгоями, не имеют детей. Столь неожиданное разрушение суждений кого угодно застало бы врасплох.

– Да, я пришла к нему, – встрепенулась Кристина, а затем подняла взгляд и заметила, что сам Бергин стоит в дверях своего дома и молчаливо наблюдает за ситуацией. – А вот и он сам. Я пойду поговорю с ним. Хорошо?

– А потом ты посмотришь на готовую картину? – спросила Лимия. – Мне осталось совсем немного…

– С радостью посмотрю! – девушка подмигнула своей новой юной знакомой и отправилась к дому, а девочка уселась на свое место и дисциплинированно продолжила рисовать.

Бергин дождался того момента, когда неожиданная гостья приблизится к нему.