Призрак из прошлого (Моя темная половина). Часть 4. Конец истории

– Вы готовы валяться в пыли в ногах женщины, вместо того, чтобы скрестить оружие с мужчиной? – голос соперника зазвучал насмешливо, и Дерби его тон вдруг показался знакомым, – не зря вы прослыли трусом! К сожалению, у меня есть принцип – за обиду я предпочитаю убийство обидчика. У вас есть шанс не умереть, если королева турнира остановит бой, молитесь об этом!

– Королева турнира? – Дерби истерически рассмеялся, – по какой злой иронии вы вчера выбрали королевой эту… эту…

– Продолжайте, барон, но прежде, хорошо подумайте! – голос под забралом зазвучал угрожающе, – кого я выбрал королевой?

Дерби не успел ответить – с ристалища донесся пронзительный сигнал рога – обоих соперников приглашали предстать перед судьей. Что-то подсказало Дерби, что ему не стоит продолжать свою мысль, и он попятился назад, а потом круто развернулся и бросился к своей лошади. Соперник проводил его взглядом, потом объехал рыдавшую Офелию, и пустил лошадь галопом.

… – Я напоминаю правила поединка, ибо на моей памяти он состоиться впервые! – провозгласил судья Грир.

Сейчас он стоял на ристалище, перед ним, лицом друг к другу, застыли оба соперника, а между ними, бросая косые взгляды на обоих, замерла перепуганная Аманда в своей бриллиантовой короне.

– Бой состоиться настоящим заточенным оружием! – судья поднял вверх шкатулку, – в этой шкатулке пергаменты, королева турнира своей рукой выберет оружие для каждого из вас, потом она же подаст сигнал к началу боя! Одновременно с этим сигналом слуга перевернет песочные часы. Если бой не закончит королева, то он прекратиться, когда высыпется песок в часах! Барон Виллфред, вы так и не хотите огласить причину, по которой брошен вызов барону Дерби?

– Он понял причину, ваша честь! – ответил барон, и поклонился судье.

Тот развел руками, и поднял вверх руки.

– Тогда начинаем! – провозгласил он, – прошу королеву выбрать оружие для победителя турнира!

Аманда опустила трясущуюся руку в шкатулку, перебирая в пальцах скользкие свитки. Она не знала, что сейчас будет написано на пергаменте, как и не знала, каким видом оружия лучше владеет победитель. Однако, она точно знала, что барон Дерби не владеет оружием вовсе, ему одинаково можно было вручить и булаву, и меч.

Девушка вытащила свиток и протянула судье, сердце ее бешено колотилось. Сэр Алистер посмотрел на кусочек пергамента.

– Боевой топор! – сказал он, и оруженосец тут же поднес Аманде остро отточенный топор с резной рукоятью.

Лезвие грозного оружия на солнце искрилось. Это был так называемый «клевец», весьмо страшное в умелых руках оружие. Обух топора заканчивался острым шипом, предназначенным для того, чтобы пробивать им шлем противника. Обычно клевец был самостоятельным оружием, но иногда сочетался и с топором, как в этом оружии. Взяв страшный топор в руки, Аманда едва удержала его, настолько он был тяжелым. Барон Виллфред тут же сделал шаг вперед, и взял оружие из рук девушки.

– Благодарю, королева, – проговорил он, и девушка несмело улыбнулась ему.

– Берегите себя, барон…, – шепнула она, – нам вечером предстоит открывать бал…

Рыцарь склонил голову, и шагнул назад, а Аманда снова сунула руку в шкатулку. Выбрав второй пергамент, она протянула его судье.

– Булава! – провозгласил он, и посмотрел в сторону Дерби. Тот растерянно заморгал – булавы у него не было. Судья от досады поморщился.

– Подайте барону мою булаву! – разрешил его соперник, и Дерби вздрогнул.

Оруженосец барона, с поклоном, поднес Аманде булаву – шар с шипами, который был закреплен на деревянной рукояти. Это тоже было весьма страшное оружие – им можно было разбить не только шлем на голове противника, шипы булавы могли пробить и латы. Кроме того, ею же можно было наносить тяжелые увечья – Аманда прекрасно помнила хруст костей казненного сапожника и ее передернуло. Булава, которую она подала Дерби, была искусно сделана и украшена серебром.

Хотя она была достаточно тяжелой, но Дерби не спешил забрать ее у Аманды. Он шагнул к девушке, и его губы искривила ухмылка.

– Королева не желает одарить бедного рыцаря поцелуем на удачу? – спросил он, с удовольствием наблюдая, как в руках девушки дрожит тяжелое оружие, которое она пыталась удержать.

– Возьмите булаву, барон! – громко сказал за спиной Дерби его соперник, и тон его голоса напугал судью – было заметно, что барон Виллфред с большим трудом держит себя в руках.

Дерби выдернул булаву из рук Аманды и та шагнула назад. Ее глаза беспомощно перебегали с одного противника на другого, и она застыла между ними. Оба соперника сделали шаг назад.

– Войдите в круг! – провозгласил судья, – и желаю удачи вам обоим!

Вслед за сэром Гриром Аманда поднялась в ложу, и заняла свое место. Джейсон, который ждал ее там, подошел, и присел рядом с девушкой. Аманда взяла в руку молоточек, и ее дрожащая рука повисла над золотым гонгом, а оба соперника замерли друг напротив друга. Зрители, все, как один, подались вперед, к ограждениям, и выжидательно смотрели в сторону девушки в бриллиантовой короне.

Звонкий удар гонга эхом раскатился над полем. Его мелодичный звук еще не успел затихнуть, как соперник Дерби, перехватив топор в обе руки, замахнулся им, и бросился на противника. Дерби, подняв булаву, и, пользуясь ею в качестве защиты, начал отступать назад. Первый же пропущенный им удар топора угодил в его грудь, смяв панцирь, как бумагу. Дерби зашатался и упал на спину, выронив булаву, и следующим ударом барон Виллфред пробил его шлем, всадив в него зуб «клевца». Зуб прочно застрял в шлеме, и Виллфред сдернул шлем с головы Дерби, отшвырнув его в сторону. Дерби, даже не пытаясь встать, пополз вперед, его рука тянулась к лежавшей перед ним булаве, а дыхание было хриплым и прерывистым. В глазах Дерби застыл смертельный ужас. Его соперник, видимо, решил не спешить. Он постоял на месте, пока Дерби не поднял булаву и встал на ноги, а потом, медленно ступая, пошел к нему. Дерби развернулся, и принялся размахивать перед собой булавой. Его подбородок трясся, а по лицу струилась кровь, удар шипа пришелся по его лбу, содрав кожу. Но ни один лихорадочный удар не достиг цели – барон Виллфред ловко уворачивался от них.

Аманда вскочила, ее трясло, словно в лихорадке. В ужасе девушка наблюдала за разворачивающейся перед ней страшной картиной. Удар топора в этот раз пришелся по плечу Дерби, раскроив металические доспехи, и девушка услышала хруст кости. Дерби выронил булаву и упал на колени, его латы забрызгала кровь. Следующий удар в грудь отбросил Дерби назад, он грохнулся на землю, подняв тучу пыли.

– Бога ради, прекратите это!! – услышала Аманда дикий крик Офелии где-то внизу, а потом она увидела, что девушка бросилась к ложе по ступенькам, но ее остановил стражник, – Аманда, я умоляю тебя, пощади!!

Но Аманда не слушала Офелию. Ее рука, сжимавшая молоточек дрожала над гонгом, а в мозгу молнией вспыхивали воспоминания. Ее собственное похищение, сговор Дерби с Эштоном-Янгом, их план утопить Энрике и лорда Ульриха в болоте, то, что случилось с Френсисом… Ничего этого не было бы, если бы не Дерби. А теперь он там, внизу, корчился под ударами топора, и его соперник нарочно продлевал его мучения, не нанося смертельного удара, хотя девушка понимала, что Дерби не останется в живых. Он уже едва держал в руках бесполезную булаву, доспехи его заливала кровь, а тяжелое дыхание было слышно даже Аманде. Она видела его полные ужаса глаза, которые дико смотрели по сторонам, но не чувствовала жалости.

Зрители бесновались, громко кричали, и девушка словно ощущала, как ярость, с которой расправлялся неизвестный ей барон с Дерби, захватила и толпу. Все словно понимали, что бой закончиться смертью, и ждали этого.

– Аманда!! – голос Офелии вырвал Аманду из состояния ступора и она невольно вздрогнула, – Аманда останови это! Умоляю, пощади моего брата, Аманда!

Не слыша этих криков, и видя перед собой лишь презренного труса, которого он уже давно мог прикончить, раздавить, как червя, барон Виллфред снова взял топор в обе руки, шагнул к поверженному противнику и встал над ним. Какие бы сейчас чувства не побуждали его к расправе, но он не собирался останавливаться. Он прошел весь турнир ради одного этого момента, которого ждал так долго, и теперь наслаждался им. Ударив Дерби ногой, он встал над ним и поднял топор. На секунду острое лезвие, уже бурое от крови, замерло в воздухе, и Дерби зажмурился, ожидая страшный удар. В этот момент над ристалищем разнесся металический перелив гонга.

Барон Виллфред замер, а потом медленно опустил топор. Дерби, в ушах которого и без того стоял звон, ошалело мотал головой, не веря, что он жив.

– Королева своей милостью подарила жизнь вашему противнику, сэр Джордан! – громко сказал судья, и тоже встал, – бой окончен!

– Да будет на то воля королевы! – громко ответил рыцарь и отошел, бросив оруженосцу свое страшное оружие.

Дерби, едва держась на ногах встал, шатаясь в стороны. Помятый ударами топора, его панцирь теперь годился только на свалку. Несколько ребер его точно были сломаны, и он прижимал руки к правому боку. Когда он поднялся на ноги, то к нему бросились его слуги, и увели с ристалища, поддерживая с обеих сторон.

Аманда, которую до сих пор трясло, медленно положила молоточек, и вытерла пот, катившийся по лицу от волнения. Корона на ее голове давила на виски, словно обруч.

– Милорд…, – проговорила она, едва ворочая языком, и Джейсон обнял ее.

– Все хорошо, – тихо проговорил он, – ты поступила верно, моя девочка… Этот трус опозорен теперь на всю оставшуюся жизнь, а это, поверь, худшее наказание для дворянина…

– А теперь слушайте меня, жители нашего города! – голос судьи приобрел радостные нотки, – сегодня вечером в ратуше состоится бал, который откроют, по традции, победитель турнира, сэр Джордан, барон Виллфред, и наша королева, леди Аманда Форестер! Праздник будет продолжаться еще неделю, а в последний день праздника состоиться казнь, на костре будет сожжена ведьма! Давайте же веселиться!…

…Селена, всхлипывая, лежала на подушке, прижав к себе край одеяла, ее голубые глаза смотрели в одну точку. Сколько прошло времени, она не помнила, но, наблюдая за солнцем, девушка понимала, что уже перевалило за полдень. Она в ужасе ожидала стук в дверь, хотя повитуха пыталась успокоить ее.

Вернулась Сандра, которую Гвендолин посылала в дом Аманды, по просьбе Селены, но новости были неутешительны. Сандра поведала, что в доме была только старая женщина, назвавшаяся Гертрудой, и она сообщила, что хозяйка провела ночь в доме своего опекуна, начальника стражи города. Это еще больше напугало повитуху, она теперь и не знала, стоит ли выполнять просьбу Селены и избавить ее от ребенка – это деяние в Бристоле каралось смертной казнью и для той, которая сделала аборт, и для той, кому его сделали. Если девушки подружки, то Селена могла нечаянно поделиться своей бедой с подопечной лорда Ульриха, а там уж только гадай, когда весть дойдет до начальника стражи, ведь известно, что держать на привязи язык юные особы не умеют.

Услышав шаги, Селена подняла голову, и увидела пересобой повитуху, которая несла в руке чашку. Сев на кровать, женщина поставила чашку на низкий столик, и провела рукой по волосам Селены, которая села в кровати, обхватив колени.

– Ты успокоилась? – спросила она, – видишь, уже за полдень, а никто не приехал… Вдруг этот мужчина передумал?

– Я не горю от желания его увидеть, – покачала головой Селена, – прошу вас, избавьте меня от этой обузы…

– Дитя это Божий дар, а не обуза, – покачала головой повитуха, – если Господь решил осчастливить тебя этим даром…

– Осчастливить…? – Селена всхлипнула, – та ночь отпечаталась в моей памяти худшим кошмаром! Это было так больно и мерзко, вы и представить не можете!

– Я понимаю, через что тебе пришлось пройти, – покачала головой женщина, – я видела девушек, которые умирали после надругательства, или, не снеся позора, наложили на себя руки… Так что, тебе еще повезло!

– Ах, мне еще и благодарить Господа за это везение! – голос Селены прервало истерическое рыдание, – сначала меня изнасиловал какой-то негодяй, которого я увидела в ту ночь впервые в жизни, он же убил моего жениха, а теперь я должна рожать его ребенка, которого ненавижу всеми фибрами души! Даже не знаю, что делать с таким везением!