Три глотка одиночества

(«Забавная, однако, точка зрения!» – решила про себя я.)

– Ищи не Валентину. Ищи Константина Итрадского и только его. Их имена стоят рядом в наших списках.

Я услышала, как негромко вздохнула Элеонора. Хоть и тихо, а все же заметно, может быть, в частности, от того, что нервы у меня были наряжены до предела.

И еще у меня мелькнула какая-то смутная мысль при звуке этого имени. Было в нем что-то знакомое… или мне только казалось?

Не следует забывать, что я как-никак стажируюсь на шизофреника.

Мне все время что-нибудь кажется.

Так, во всяком случае, куда как приятнее думать.

– Хорошо, я буду искать этого человека. Вы сказали «Константин»?

– Итрадской. Ты его без труда найдешь.

– Хм… Попытаюсь, во всяком случае. До свиданья…

– Добрых встреч тебе, Анна Григорьевна, добрых встреч.

– Они мне понадобятся. Да. Это я вам точно скажу.

Элеонора протянула мне руку. Я молча приняла приглашение.

Все было ясно. Оставалось уже немного. Но кроме радости от исполнения задуманного, кроме внезапно наступившего облегчения, было и еще кое-что. Грызло мою душу какое-то смутное беспокойство, доставляющее непонятный мне самой и поэтому немного смешной дискомфорт.

Черт возьми, и почему же все-таки имя Константина Итрадского показалось мне таким знакомым?

Очень знакомым, я бы добавила.

***

– Куда мы теперь?

– Это хороший вопрос.

Я и Элеонора вновь в притворе храма. Черт, и почему же у меня из головы все не лезет эта псевдорелигиозная чушь?

Мы стояли в прихожей Библиотеки. Холле, если желаете. Парадной. Фойе. Было темно, и я смертельно устала, но мысли оставались почему-то ясными и спокойными. С этой же кристальной ясностью я, в сущности, понимала, что обратного пути не перенесу. Засну по дороге. Свалюсь от усталости. Но дойти обратно мне не дано.

Кажется, Элеонора это понимала не хуже меня.

– Я знаю одно хорошее место. Оно мне известно давно, уже очень давно, и я абсолютно уверена в его надежности. К тому же к нему из Библиотеки можно попасть почти сразу, так что дорога не слишком тебя утомит.

Забавно, а можно ли вообще утомить меня больше, чем на данный момент? Удивительно, если так…

– Что это за место?

– Мы сможем там поесть и передохнуть. Трактир-на-Перекрестке. Неужели ты там никогда не была?

– Не помню такого.

И везет же мне в последнее время на многосложные названия-символы. Интересно, к чему бы это? К дождю, может быть?

– Ну, так как мы, идем?

– Конечно.

Пурпур. Поддернутое красноватой дымкой естество вещей. То, что в них, в вещах этих, настоящего. Пурпур из Библиотеки кажется не вполне Пурпурным. Но уж точно куда более глубоким и реальным, чем все то, что нас окружает.

Я, наверное, так никогда и не научусь понимать, что он такое. Может быть, научусь в совершенстве им пользоваться, почти наверняка научусь по-настоящему его любить. Да ведь я уже сейчас люблю. И это не художественное преувеличение, не пустые слова.

Но что он такое, непостижимый сплав иных миров или только способ перехода в эти миры, особое состояние духа или реально существующее место, куда мы каким-то образом можем попадать, нет, всего этого я никогда не смогу сказать.

Я не занимаюсь магией и в волшебство верю не очень, но в существовании Пурпура я убедилась на собственной шкуре и отрицать его не могу. Да и не хочу нисколько, ведь Пурпур уже успел стать неотъемлемой частью меня. А, может, это я стала его крохотной частичкой, кто знает.

Дорога до Трактира-на-Перекрестке оказывается и вправду недолгой, как и обещала Элеонора. Мы выныриваем в твердый мир уже где-то через минуту.

Залитый солнцем день, свет, заглядывающий в узкие окна. Деревянная стойка бара, ровно шестнадцать круглых некрашеных столов по всем углам заведения (это образное выражение, конечно, помещение представляет собой самый обыкновенный квадрат), небольшая площадка для танцев в центре, крохотный оркестрик, судя по мелодии, в драбадан пьяный и самая нетривиальная публика, какую только можно себе представить…

– О господи, – прошептала я.

– Что, неужели ты думала, люди являются единственным разумным видом, обитающим во Вселенной? – мило улыбнулась Элеонора. – Да взять хотя бы все те же Дома Авары, не наберется и десятка, которые представляет хомо сапиенс. И это не столь плохо, как можно было бы предположить… Во всяком случае нескучно, это уж точно.

Я ошарашенно осматривалась вокруг. Совсем рядом с нами, за соседним столиком, оживленно поедала овощное рагу компания, чьи ухоженные рога и бородки вызывали у меня стойкие ассоциации с козлами. Немного подальше вели светскую беседу две пофигистского вида барышни в полосатых гольфах и юбках значительно выше колена. В общем-то, я и сама некогда носила нечто подобное, но мне и в голову не могло придти водрузить за спиной колчан со стрелами и прикрепить на пояс пару-тройку узких серебристых ножей.

– Новые Амазонки, – проследив за моим взглядом, отметила Элеонора. – Известная банда наемниц, берутся почти за любо задание. Поджидают заказчика, так я думаю. А вон тот мужик с синей бородой, видишь? С ним еще такая пышная брюнетка рядом… Думаю, ты его знаешь, слухи о его подвигах разнеслись далеко. Специализируется на молодых девчонках с хорошим состоянием. Но на этот раз ему не повезло, брюнетка, если не ошибаюсь, сама мадам Богомолова. Боюсь, она будет его последней невестой и последней женщиной, бедняга!

Я передернулась.

– А вон там, за дальним столиком, два хрыча из ветхозаветной касты астрономов, провинциалы, естественно… Глядят на все вокруг, как будто на ярмарку попали, а зря, могут и на какую-нибудь нервную горгулью нарваться, мало тогда не покажется. Гляди-ка, даже рты пораскрывали от удивления!

Но, пожалуй, удивления оно стоило. По залу, изящно покачивая бедрами, прошла элегантная мадемуазель на десятисантиметровой шпильке с очаровательным спутником под ручку. Соль заключалась в том, что кроме этой самой шпильки на мадемуазель вообще ничего не было. Ее спутника, правда, вероятно, в качестве компенсации, природа наградила повышенной волосатостью (похоже, это был самый настоящий прямоходящий волк), но он тоже явно принадлежал к клубу любителей нигилизма.

– Межвидовая связь? – понимающе кивнула я.

– Вообще-то этим здесь никого не удивишь, но не в данном случае, – ответила Элеонора. – Нет, скорее всего это партнеры, закатившиеся сюда отметить удачно проведенную операцию. Ну что, так и будем перемывать кости посетителям или все-таки закажем поесть?

– Закажем, – сделав умное лицо, решила я.

За стойкой бара нас поджидала огромная, черная, как ночь, и игривая, как нализавшийся валерьянки котенок, женщина. Звали ее Авопитна, и она была хозяйкой этого заведения.

Черт возьми, ну на ней хотя бы топик был (я вполне могла бы использовать его как фуфайку), а нижней ее части я, слава богу, не видела. Надеюсь, там была юбка.

– Чем могу быть полезна, девочки? – подмигнула она нам.

– Привет, Мама, – сказала Элеонора. – Сегодня с тебя полноценный ужин на две персоны да не забудь про выпивку, а потом комната на ночь. Оплата золотом тебя устроит?