Моя мама рептилия

Пресмыкающиеся… утратили связь с водной средой… дышат легкими… у крокодила четырехкамерное сердце… кожа покрыта роговыми чешуями… оплодотворение внутреннее…

Меня передернуло. Бред, бред, бред!!! Не может этого быть. Мне действительно приснился дурной сон.

***

Из всех школьных предметов я любила только биологию. Я с увлечением читала все книги о животных. Все, что могла найти дома и в городской библиотеке. Мне не нравились по большей части грустные истории Сетона-Томпсона, а вот путешествиями Джеральда Даррелла я зачитывалась ночами напролет. А после прочтения «О всех созданиях, больших и малых» Хэрриота я тоже захотела стать ветеринаром. Вдохновленная, я записалась в кружок юннатов. Все закончилось после первого же занятия в кружке.

– Уже восьмой час, где ты шлялась? – по тону матери было понятно, что она в дурном настроении, и я попыталась соврать.

– В школе были дополнительные занятия по математике.

– Не ври мне! От тебя несет как от… от… – Мать брезгливо скривилась.

Меня вдруг охватила безумная смелость. В конце концов, я ни в чем не виновата, я не сделала ничего плохого. И я выпалила:

– Я была в «живом уголке»! Я записалась в кружок! Я буду ветеринаром!

– Выкинь эту дурь из головы! У нас не учат на ветеринара, а в Омск нечего и соваться. Ты пропадешь одна в чужом городе.

– Тогда биологом!

– И что ты будешь делать когда выучишься? Лазить по помойкам и тараканов изучать? Или пойдешь в школу преподавать? Таня, ну какой из тебя учитель, ты ж двух слов связать не можешь! Тебя ученики будут травить. Нет, Таня, запомни, твой билет в жизнь – это английский язык! Закончишь иняз, станешь переводчиком, пойдешь работать в Интурист, все тебя будут уважать.

– Но мама, я не хочу!

– Никого не интересует, что ты хочешь. Я твоя мать и я лучше знаю, что тебе надо. Имей в виду, Таня, что я всегда стою на страже твоих интересов. А теперь мой руки и иди делать уроки. Через час проверю.

На следующий день, придя из школы я обнаружила пустую полку на моем книжном стеллаже.

– Мама, где мои книги про животных?

– Они тебе не нужны.

– Мама, верни пожалуйста! Там были две библиотечных!

– Я их уже выбросила в мусоропровод.

– Но мама! Что я теперь скажу в библиотеке?! – мама пожала плечами.

– Скажешь, что потеряла, ты же вечно все теряешь.

Я тогда проревела пол дня. Когда мама ушла на работу я перерыла весь дом. Возможно ли, что мама и правда выбросила книги? Мой жизненный опыт говорил, что да. Так или иначе, но тех книг я больше не видела. Мне было настолько стыдно, что я так и не решилась переступить порог детской библиотеки и объясниться. А все интересные книжки, которые попадали мне в руки, я с тех пор читала тайком.

***

–Ужинать будешь? – мамин голос резко прервал мои воспоминания.

Мама зашла в комнату, и я уставилась на нее, будто видела впервые. Обычная женщина, скорее даже красивая. Средний рост и редкая для ее возраста стройная фигура. Окрашенные в платиновый блонд волосы с модной тогда хим. завивкой. Никаких хвоста и когтей. И даже глаза, обычные, человеческие, темно-карие. А может я так с ума схожу? Не зря же все считают меня странной. Но почему-то внутренний голос продолжает твердить, что страшная рептилия мне не привиделась, более того, я абсолютно уверена, что в ванной была и напугала меня до смерти она – моя мать.

И тут меня осенило. Запах! От матери всегда исходит очень слабый, но тот же самый тошнотворный запах тины, что сбил меня с ног в ванной несколько часов назад. Я перевожу взгляд и вижу в зеркале отражение моих испуганных от страшной догадки глаз. Я вновь смотрю на маму и по ее усмешке понимаю, что она знает, что я догадалась. Знает и… И ничего.

– Ну, чего молчишь? Ужинать, спрашиваю, будешь? Слуг у нас нет. Возьмешь на плите картошку с котлетой, – с этими словами мать вышла из комнаты. Я была поражена ее спокойствием и даже неким равнодушием.

Однажды, в порыве ссоры я безрассудно брошу ей в лицо:

– Ты даже не человек! Я знаю, кто ты на самом деле!

– И что дальше? – голос мамы спокоен, губы скривились в презрительной усмешке.

– Я… Я всем расскажу.

– В дурку захотела? Чтоб на тебя одели смирительную рубашку и каждый день делали уколы? Давай, вперед! Ты же понимаешь, что тебе все равно никто не поверит. У тебя и так репутация не очень.

Я поняла, что она права. Скажи я кому, что моя мама – крокодилица и легко представить, что бы я услышала в ответ. В лучшем случае мне бы посочувствовали, в худшем и более вероятном – меня бы осудили и прочитали нотацию о материнской святости. И разумеется, мне бы никто не поверил.

Но Андрей? Он же должен знать?!

Андрей был меня старше на 4 года. В отличии от меня он был любимым ребенком. Там, где меня бы неминуемо ждала порка, Андрея лишь мягко журили. На все мои вопросы, почему Андрею можно, а мне нет, мама неизменно отвечала: «Потому, что он старше» или «Потому, что он мальчик, а ты девочка». Но я не ревновала маму к брату. Я обожала Андрея и изо всех сил тянулась к нему. Андрей привык относиться ко мне снисходительно, но тоже любил меня. Не так сильно как маму, но все-таки любил.

– Андрей, – попыталась я как-то начать разговор, – послушай, я не шучу, наша мама, она на самом деле…

– Таня, – перебил меня брат, – я знаю, что мама бывает к тебе сурова. Но ты пойми, она – Мать! Она вырастила нас одна. Думаешь, легко ей было? Даже если она порой была несправедлива, надо понять ее и простить. Неужели ты ее совсем не любишь?

Доктор Ричардсон

Находясь в человеческом обличье, рептилоиды питаются так же, как люди. И так же, как и у людей, у них могут быть свои диетические предпочтения. Любящие комфортное существование в целом, рептилоиды часто бывают гурманами. Но ничего экзотического. Никакой саранчи или толченых мух, и уж тем более никакой крови девственниц! – в зале раздались отдельные смешки.

Но человекоподобных рептилий отличает от людей Голод иного рода. Они питаются эмоциями людей. Чем негативнее эмоция, и чем выше ее накал, тем она «калорийнее».

Сами рептилоиды генерить эмоции не способны. Как я уже сказала, они любят комфортное физическое состояние и у них есть инстинкт самосохранения, но чувство страха, в привычном нам понимании у них отсутствует. Также, у рептилоидов полностью отсутствует эмпатия, они не способны любить. Все, что способны чувствовать человекоподобные рептилии – это чувство голода и чувство насыщения. Чувство сильного Голода практически невыносимо. Именно оно заставляет Рептилий, несмотря на все опасности и неудобства, селиться среди людей и находиться большую часть времени в человеческом облике.

Неспособные испытывать эмоции рептилоиды, однако, великолепно умеют их копировать и изображать. Часто рептилоиды представляются нам душевными и обаятельными людьми. Вы можете годами дружить с рептилоидом и не догадываться, что когда он приглашает вас на обед и внимательно расспрашивает про ваши дела, он на самом питается вашими эмоциями. Положительные эмоции, такие как счастье, радость – тоже пища. Возможно, вы замечали, как после общения с некоторыми друзьями и знакомыми вы, несмотря на отлично проведенное время чувствуете потом осталось и опустошенность. Поздравляю, вы только что послужили чьим-то обедом!

Человекоподобные рептилии, как правило, имеют широкий круг общения. Больше контактов – больше источников для подражания и питания. Однако сытый рептилоид, или рептилоид с постоянным источником питания предпочитает одиночество.

Нередко можно увидеть рептилоида в гневе. Гнев рептилий тесно связан с Голодом, но доподлинно неизвестно, является ли гнев лишь проявлением сильного голода, или же это осознанное действие, направленное на получение ответной негативной эмоции от человека для быстрого насыщения. Самки рептилоидов для тех же целей, наряду с гневом используют истерику. По понятным причинам, рептилоиды, в отличии от людей, никогда не проявляют эмоции, находясь наедине с собой.

Таня

Может и правда на самом деле все дело во мне? Мама часто говорит, что я черствая и бездушная. И вот Андрей сейчас… Может поэтому у меня нет друзей? Но если так, я должна все исправить.

Приближался мамин день рождения, и я решила сделать ей большой красивый подарок. Маме было трудно угодить. Все мои рисунки и поделки, которые я делала для мамы в детском саду в тот же день оказывались выкинутыми в мусорное ведро. Позже, если ей нравился подарок, то она молча убирала его в шкаф. Если нет – возвращала со словами «оставь себе».

В школе у нас ввели уроки УПК. Я не помню, как это расшифровывалось, но идея была в том, чтоб слишком беззаботно живущие школьники познали настоящую жизнь и радость труда на благо социалистической родины. Нас разделили по половому признаку. Мальчики что-то сверлили и колотили в своих мастерских, а девочки шили строительные рукавицы, как шёпотом говорила одна моя одноклассница «для занятых на стройке зеков». Но большим плюсом этих занятий было то, что за готовую продукцию нам, школьникам, платили настоящую зарплату. Копейки, конечно, но все же.

И вот я решила, что на все заработанные деньги, которые я заботливо копила, я куплю маме букет цветов. И не каких-то жалких гвоздик, а настоящие розы! В мамин день рождения, отпросившись под каким-то предлогом, чтобы выйти на улицу, я поехала на рынок. Зайдя в цветочный ряд, я обменяла у торговавшего пожилого грузина свое маленькое состояние на букет роскошных бордовых роз. Когда я вернулась домой, уже прибыли первые гости. Мама заканчивала накрывать на стол, а Андрей развлекал гостей светской беседой. Я развернула газету, в которую продавец заботливо упаковал цветы и протянула букет маме: «С днем рождения!»

Гости восхищенно ахнули. Букет и правда был хорош. Андрей воскликнул: «Ну сестрица, ты даешь!» – и посмотрел на меня с уважением. Мама растянула рот в улыбке и, кажется, первый раз в жизни сказала мне «спасибо».