Сказки темного города. Сателлит

– Ничего, все, что есть, Арон из тебя выудит. Не переживай.

– Я как раз об этом и переживаю, – я враз стала серьезной, настолько мне не нравилась эта мысль.

– Марисоль, не смей, – гаркнула в этот миг Ингрид на девочку, которая сидела поодаль и едва заметно чертила на столе пальцем воронку.

Едва только она это сказала, как трикветр, древний сакральный орнаментальный символ, висевший у меня на груди, начал словно плавиться. Испуганно переведя взгляд на амулет, я вскрикнула и рванула кожаный ремешок на шее, бросив подвеску на стол. Серебряный трикветр зашипел и воспламенился в считанные секунды, оставив на белоснежной скатерти расплавленный метал и выжженное пятно.

– И это стригфаэр? – хмыкнула Марисоль, вставая из-за стола. – Просто рядовая, ничем не примечательная ведьма.

Девочка развернулась и, гордо вздернув голову, направилась к выходу. Я же, ничего не ответив, протянула руку и стала судорожно отдирать комок серебра от стола.

– Да брось ты, – нарушила повисшее в зале молчание Хильрад. – Это всего лишь дешевая побрякушка. Хочешь, я тебе золотую подарю взамен этой дряни?

– Спасибо, не надо, – глухим голосом проговорила я, взяв в ладони еще горячий металл.

– Боже, ты еще заплачь! – усмехнулась ведьма. – Хотя нет, не позорь кровь стригфаэров. Не хватало нам здесь ноющей ведьмы. Зря ты не захотела прогнуться под сирен. Сейчас бы не хлопала ресницами, пытаясь сдержать слезы при виде какой-то расплавленной цацки.

Я всего мгновение сидела молча, чувствуя, как остывает в руке то, что осталось от амулета, затем встала из-за стола и, окинув взглядом присутствующих во главе с пристально наблюдающим за мной Ароном, сказала, обращаясь к Хильрад:

– Нет уж. Я лучше слезы буду сдерживать, но буду живой, настоящей, а не такой, как ты – пустой язвительной куклой.

С этими словами я отодвинула стул и быстро вышла из зала, услышав, как Ингрид проговорила:

– Ну ты и тварь, Хильрад.

Выйдя из зала, я направилась на улицу, держа дрожащими руками то, что осталось от медальона. Оказавшись снаружи, я судорожно вдохнула прохладный утренний воздух и окинула взглядом обширную территорию замка. Поняв, что побыть наедине с собой здесь вряд ли удастся, поскольку то тут, то там суетились люди, я в конце концов пошла на задний двор и уселась на лавку, стоящую в тени просто необъятного дуба, растущего у небольшого водоема. Спустя четверть часа я скинула с себя туфли и подошла к прозрачной глади, в которой отражалась пышная крона дерева. В тот момент, когда я уже хотела было погрузить ноги в воду, как услышала за спиной:

– Я бы не советовал этого делать.

Вскрикнув от неожиданности, я резко повернулась назад и увидела облокотившегося на ствол дерева молодого мужчину, возрастом старше меня лет на семь, не более. Голубоглазый, темноволосый ведьмак с улыбкой покачал головой и добавил:

– Там живет Лилу. Она хорошая водная ведьма, но по утрам до ужаса не любит, если кто суется в ее владение. Может и притопить ненароком непрошеного гостя.

– Спасибо, что сказали, – я с опаской посмотрела на воду и, быстро обув туфли, вернулась на скамью.

– Тайлер, – мужчина протянул руку и, когда я вложила в нее свою ладонь, он поднес ее к губам и поцеловал.

– Имани. Но вы и так уже знаете, как меня зовут, – смущенно проговорила я, окинув красивого мужчину взглядом.

– Никогда не думал, что буду целовать руку девушки-стригфаэра, – усмехнулся он и отпустил мои пальцы.

Я вмиг недовольно нахмурилась и передернула плечами.

– Да что вы все акцент такой делаете на этом. Это Арон у вас стригфаэр. А я так, полукровка. У меня нет ничего от них. Разве что метка дурацкая на шее.

– Он дорог был тебе? – решив сменить тему, Тайлер кивнул на сжатую ладонь, в которой был кулон.

Я грустно разжала пальцы и, погладив бесформенное серебро, ответила:

– Это подарок мамы. А до этого он принадлежал бабушке и прабабушке. Это единственная вещь, которая всегда со мной и является как бы их частичкой. Мне всегда казалось, что я силу черпаю от него в тяжелые для меня минуты. А теперь эта мерзкая девчонка забрала его у меня.

Я быстро смахнула набежавшие слезы, до жути не желая, чтобы их кто-либо видел из всех этих жестоких ведьм и ведьмаков. А в том, что они таковыми и являлись, я не сомневалась.

Тайлер осторожно взял серебро у меня и проговорил какие-то слова, затем сжал ладонь, и я увидела, как сквозь пальцы начал просачиваться сизый дым. Спустя мгновение он раскрыл ее, и я увидела невредимый трикветр, поблескивающий у него в руке.

– Держи, – усмехнулся он и вернул амулет мне.

Я, как зачарованная, смотрела на дорогой мне предмет, затем перевела взгляд на молодого мужчину.

– Это невероятно. Огромное вам спасибо!

Я едва не плакала, настолько была рада тому, что мамин амулет вернул себе первоначальный облик. Затем, увидев медленно восстанавливающуюся обожжённую кожу на ладони Тайлера, я перевела на него взгляд и, нахмурив брови, хотела было спросить, но он опередил меня.

– Я наполовину стригой, наполовину восстановитель-либер.

– Господи! – только и прошептала я, инстинктивно отодвинувшись от него.

– Да не бойся. Я не пью кровь…Эта сторона подавлена во мне. Ну разве что на поле боя даю себе волю. А так я больше ведьмак-восстановитель материального, – голубые глаза искрились от смеха.

– Ну и компания здесь, – натянуто улыбнулась я. – Кто еще здесь есть?

– Да кого только нет. Арон многих берет под свою опеку. Здесь и вервольфы есть, и шныряющие, и стригои, и даже парочка фэйри, как они только здесь оказались, ума не приложу.

– И шныряющие? – скривилась я.

– А почему нет? Эти ребята – вечные уголовники, невесть как полезны, когда нужно что-то украсть или проследить за кем. Поэтому да, компания разношерстная и оттого скучать здесь не приходится.

– А вы подопечный? – окинула я взглядом Тайлера.

– Нет, был когда-то. Теперь у меня у самого есть подопечные. Три стригоя. Ну и ты вот теперь.

– Я? – моему удивлению не было предела. – Почему я? Я думала, что Арон будет заниматься мной.

– Он и будет. Просто у сильнейших не один учитель всегда. Каждый развивает что-то свое. Я буду развивать твою реакцию. Быстрее стригоев никто двигаться не может. Научишься поджигать кого-то из нас, тебе равной не будет нигде.

– Не хочу учиться этому, – отвела я взгляд. – Но вы меня не поймете.

– Почему же, пойму. Отрицать себя – это нормально, – улыбнулся стригой. – Сам когда-то был таким. Страшно не хотел пить кровь, когда эта сторона начала проявляться во мне. Тогда мне было лет пятнадцать, не более. До сих пор помню себя, бездомного подростка, живущего в компании таких же обездоленных ребят в подвале одного заброшенного особняка. Однажды проснулся и увидел вокруг иссушенных друзей. Сначала подумал, что на нас напал стригой, но потом в отражении старого зеркала увидел себя, всего измазанного кровью. Так и узнал, кем был мой отец, ну или мать. Я их не помню совсем, поскольку вырос в пансионе для сирот. Они меня бросили на его пороге еще совсем маленьким. Потом попал в компанию шныряющих, да так и жил до того злополучного утра, когда понял, что мне места теперь не будет среди либеров, ведь даже в подневольные стригоев никогда не брали. Голодный, едва передвигающий ноги, с красными от бессонных ночей глазами, помню пришел я к воротам этого замка, поскольку слышал, что стригфаэр, управляющий ним, может направить таких…неординарных сущностей в нужное государству русло и берет порой в свои ряды без разрешения на то короля. Арон помню долго смотрел на меня, явно раздумывая, свернуть мне шею или оставить в живых, поскольку ведьмаки ведь не жалуют стригоев, пусть и полукровок, – он мельком посмотрел на меня. – Но потом дал добро и разрешил остаться. Помог мне раскрыть свою подноготную сторону либера, а когда я полностью восстановился, то привез какого-то черного колдуна, подавившего во мне этот бесконечный голод. С того времени я и живу более как ведьмак, чем стригой. Но в бою приходится выпускать и его.

– Ужас какой, – поежилась я, все еще недоверчиво поглядывая на Тайлера, приятный образ которого не вязался никак у меня с кровожадным существом, сидящим у него внутри.

– Ну, ужас здесь у всех вызывают стригфаэры, – засмеялся Тайлер. – Ты тоже не похожа на того, кто может проделывать то же, что и Арон. Поэтому слово «стригой» пусть тебя не тревожит. Это всего лишь название, главное же то, что у тебя здесь, – он приложил ладонь к области сердца.

– А что он может? Арон… – осторожно спросила я.

Тайлер повел бровью и пожав плечами ответил:

– Никто не знает из нас толком, насколько он силен. Но, – он кивнул на здание, – за секунду может выморозить всех в этом замке, превратив их в холодные, безжизненные изваяния, это я думаю, он на раз и два сделать может точно. Он сильный стригфаэр, сильнее него только его брат. Так говорят.