Ждал дальнейших событий?
Лена снова повернулась к Сергеевой, что-то быстро и сосредоточенно писавшей, словно Лена не только вышла, но и вообще с такими сногсшибательными словами не входила. Но Лена решила добиться чёткого и окончательного ответа.
– А можно узнать, Белла Георгиевна, почему вы не пойдёте?
– Потому, что это не моё дело. Тебе – надо, ты и доказывай. А у меня, извини, строчки в номер. Я занята.
Вот так и убили её, до сей минуты, непоколебимую уверенность в непогрешимости богов журналистики. Это был полный и необратимый крах. Чистоты и веры в высшую справедливость. Это был такой удар, двойной удар, раскрошивший в пыль великую мечту, что Лена выдержать его не могла. Если бы она была в состоянии что-либо ещё чувствовать, она бы услышала, как что-то сломалось в ней с хрустом и только чудом не ссыпалось вниз.
Саша выскочил следом за Леной и что-то говорил ей, в чем-то убеждал, что-то обещал, но Лена не воспринимала ни слова… И Саша под локоток довёл её, вряд ли замечавшую направление движения, до кабинета Николаича.
– Володечка, – попросила она, как только поняла, кого видит перед собой, бросив незакрытой дверь, в которую Саша, пропустив Лену, сам так и не вошёл, – дайте мне сигарету.
– Ты начинаешь курить? — Володечка открыл было рот, чтоб с привычной язвительностью высказаться по поводу такой сенсации, но вовремя заглянул Лене в лицо.
Она сидела, курила, не вслушиваясь в перешёптывания Саши с Николаичем, и пыталась понять, что случилось. Почему так случилось. Вспоминала, как привычно принимала хвалы своим материалам Сергеева и как язвительно, но с милой улыбкой, отбривала того, кто пытался высказать хоть какую-нибудь критику. Как была уверена, что завистливость критикующих – единственный мотив их тирад. Как только примадонна позволяла себе исчезать на два-три дня, лишь словами объявляя потом о своей болезни, хотя все прочие смертные послушно звонили и сообщали о своём состоянии и местонахождении. Как заявлялись иногда в редакцию благодарные герои сергеевских очерков и как потом великая Белла небрежно хвасталась очередным подношением. И как учётчица писем Аня однажды словно невзначай обронила: «Ты всё же поосторожней с этой мадам…» И как… Как… Как…
Лена внезапно очнулась: в Володечкину литредакторскую каморку набилось, оказывается, довольно много народу и все наперебой советовали Лене это пережить, дождаться следующего года и обязательно, всенепременно прервать любые отношения с Сергеевой во избежание подобного… Лена слушала утешения и советы, начиная с ними потихоньку соглашаться: ведь иначе придётся – уйти, а как тогда жить без будущего, без газеты? – и даже попыталась было улыбнуться Грише Шорину, непосредственному своему начальству, горячее всех уговаривавшего её перетерпеть гнусное стечение чёрных обстоятельств…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: