Зараза

– Как говорится, не всем счастливый билет выпадает в лотерею. Рутинную работу тоже кому-то нужно выполнять! – Отшутился художник и с заметным сожалением посмотрел на свои нервные руки с длинными пальцами.

– А заметьте, друзья, Светка какая дама стала! Холёная, ухоженная, в ушах серёжки с бриллиантами, а на пальцах и груди с полкилограмма золота. Царица да и только! – Хохотнул Женька.

– Солидная дама – баржа настоящая! – Оценил Володька.

– Зачем ты так? Твоя первая любовь или нет? – Одёрнул его Денис.

– Что было, то было. Я даже рад, что не получилось у нас. Как с ней можно жить? Рук обнять не хватит! – Володька сделал высокомерный вид и скривил губы.

– Не такая уж она и толстая! У меня жена примерно одного размера со Светкой. И ничего, живём, не обижаемся друг на друга! Всему виной стереотипы! – Высказал своё мнение чиновник.

– Игорь правильно говорит. Ты, Володька, просто злишься и простить ей не можешь, что не тебя выбрала. – Поддержал и Женька.

– Ладно, парни, сменим тему. – Сдал свои позиции хорохористый. Не хватало ещё себе и другим портить настроение.

– А Катерина с Виталием так и не приехали. Ещё говорили, что постараются! – Заметил Денис, глядя издали на речку.

Нежная дымка распускающихся почек на зарослях скрашивала корявую убогость деревьев и кустарников на её берегах. В солнечных весенних лучах умирающее село выглядело трогательно и загадочно, словно из другого мира. Видимо, подобное уловили и товарищи. Они вдруг замолчали и осматривали знакомый с детства пейзаж с таким выражением, словно видели его впервые.

– Что-то есть тут непонятное и загадочное. Я бы даже сказал – гнетущее! – Первым высказался Володька.

– Мы здесь выросли. Потом разбежались. Очень долго не были в родных краях. А угасающая деревня вызывает, естественно, чувство жалости! – Попробовал объяснить такое восприятие Игорь. – Пошлите-ка к нашим девчонкам! Долго ли всё готовое собрать на стол?

Художник шёл позади группы. Он ещё пару раз оборачивался в сторону Весёлки. Образное воображение нарисовало ему картину, где на деревьях сидели уродливые птицы, похожие на ворон, но значительно превосходящие их размерами.

Бывший клуб в меру своих старческих сил продолжал служить людям. Два стола были сдвинуты вместе и накрыты бумажной скатертью, привезённой с собой. Разнокалиберные фарфоровые тарелки советского образца, стеклянные стопочки тех же времён, несколько побитых, но чистых кастрюлек и сковородок, алюминиевые вилки и ложки – всё это имелось в наличии в старом клубе.

Приготовленные дома салаты, пирожки, хлеб, колбасу и рыбу женщины привезли с собой. Мужчины тоже постарались. Батарея вин в вычурных бутылках красовалась в ряд посередине стола. Шоколадные дорогие конфеты и фрукты ждали своего часа на подоконнике.

– Ну как, парни, подлечили ностальгию? – С юмором спросила Светка, та самая дородная красавица, сверкающая лучистой улыбкой и золотом.

– Печальное зрелище представляет из себя наша малая родина! – Отозвался дипломатичный чиновник.

– Для тебя, Игорь, сейчас любая глубинка окажется печальной. Привык к своему Томску, где каждый дом – музей. Все к столу! – Скомандовала Светка. Увидев, что Володька потянулся к бутылке, остановила.

– Сначала поедим. На голодный желудок быстро захмелеем. Какой разговор тогда получится?

– Ты как была командиром, так и осталась! – Проворчал Володька, но подчинился.

– Положение обязывает, мальчики! – Притворно вздохнула женщина. – Три больших магазина только в городе. Да ещё в деревнях сколько! За всем нужен хозяйский глаз!

– А как же семья? Времени хватает? – Спросила Наталья, учительница истории в средней школе.

– Хватает. Семья на самоуправлении. Мама с нами живёт. Она у меня ещё молодец! Шестьдесят пять, но бодрячок. В основном она готовит. Муж – военный. Тоже всё умеет. А дети большие, приучены к труду.

– А я вот, хоть и дома сижу: дом – школа – дом, а на семью времени мало остаётся. В первую очередь – работа! – Пожаловалась Наталья.

– Сама такую профессию выбрала. Смени на другую, пока время не ушло. Ты с образованием! – Посоветовала Галка.

– Ты о чём? Нам уже под сороковник! Переучиться на парикмахера или чистильщика ковров? Для меня это неприемлемо. Я ещё нормально живу по сравнению с учителями начальных классов или русскому и математики. У меня таких пачек тетрадей нет!

– Деточки задолбали? – Спросил Володька.

– С деточками работать можно. Задолбали, как ты выразился, бумаги. Пустая трата драгоценного времени. Ну ничего, прорвёмся! Зато муж у меня хороший. Помогает, жалеет. Ревнивый, правда! – Наталья кисло улыбнулась. Не хотелось говорить, что супруг ревнует больше всего к её работе. Считает, что из-за этого ему перепадает слишком мало внимания.

– Его понять можно. Вон ты у нас какая женщина! Всё при тебе! – Плотоядно облизнулся Женька.

– Кот ты мартовский! – Сказала беззлобно Светка.

– Я думаю, что червячка уже все заморили? Пора и тост сказать! – Володька по-хозяйски разлил вино женщинам и водку мужчинам.

– Пусть у нас и дальше будет всё хорошо и даже ещё лучше! – Поднял он свою стопку.

– А Галка у нас почему молчит? – Улыбнулась Светка.

– Так особо и рассказывать не о чём. Работаю всё там же, в лёгкой промышленности. Обшиваю работяг спец. одеждой. Зарплата стабильная, соц. пакет. Коллектив хороший. График работы – два – через два. Соседи и знакомые приносят на ремонт одежду. Всё хорошо. Не жалуюсь! – Ответила она скромно.

– А на личном фронте как? Муж вернулся? – Поинтересовалась Наталья.

– Приходит регулярно. Помогает. Но вместе не живём. Ты же знаешь, какая у меня вредная мамаша!

– Это правда. Представляете, старуха бегает по квартире, как заведённая. В еде привередлива, требует к себе повышенное внимание, как к царской особе! За одно это тому, кто ухаживает за выжившими из ума стариками, Бог должен отпускать им все грехи, великомученикам! – Подтвердила Наталья.

– Помяни моё слово, Галка, в следующей жизни ты попадёшь в Рай! – Пафосно произнёс Женька и закатил глаза к потолку.

– Женька, у тебя какие новости? Не женился ещё? – Добралась Светка до увальня.

– А я не хочу жениться вообще Мне и так хорошо! – Заявил Женька, уминая салат.

– Чем же тебя обидел весь женский род? – Сочувственно спросила Наталья.

– По большому счёту – ничем. Просто раньше об этом нужно было думать. А сейчас либо все уже с детьми, либо разведёнки. Я же не готов решать чужие проблемы! – Ответил холостяк.

Это очень походило на правду. А ещё точнее, эта была полуправда. Вторая половина тайны заключалась в том, что после перенесённой в детстве болезни парень не мог иметь детей вообще и был несколько слаб в постели. А поскольку болезнь не повлияла на мозги, то Женька вполне здраво рассудил, что самое правильное будет – не делать несчастным себя и жену.

– Я выйду на воздух, покурю! – Поднялся из-за стола Денис. Составить ему компанию желающих не нашлось.

Случайно или нет, но ещё двое одноклассников; Сергей и Татьяна оказались рядом за столом. Сергей водил большегрузные машины на дальние расстояния. Татьяна жила в том же городе и работала продавцом-кассиром в магазине. Оба были людьми семейными. За столом общий разговор они почти не поддерживали, так как были заняты исключительно друг другом. Встречались глазами и смущались. При передачи кушаний как бы случайно касались руками. Потом спохватывались и старались показаться крайне заинтересованными слушателями разговоров между одноклассниками. Именно это старание выдавало их с головой.

Все видели, что сладкой парочке не терпелось уединиться где-нибудь в тёмном уголке. После второй стопки они почти незаметно исчезли в одной из дальних комнат. Кажется, там раньше репетировали музыканты.

Вернулся с улицы Денис, сам на себя не похожий. Он налил себе водки, вылил внутрь, не удосуживаясь закусить. Потом так же молча взял свою сумку, достал блокнот и цветные карандаши и уселся к окошку. Принялся быстро рисовать.

– Муза посетила! – Сказал тихо Володька и приложил палец к губам.

Остальные продолжали общаться. В ход уже пошли весёлые истории и анекдоты. Взрывы хохота не мешали Денису заниматься своей работой. Он перевернул ещё одну страничку, потом другую. Примерно через час он положил блокнот и карандаши на подоконник и стал сосредоточенно прислушиваться к звукам на улице. Причём лицо его явно выражало страх и сомнение в том, что он слышал.

Его поведение оказалось заразительным. Товарищи напряглись, но кроме оживлённого лая собак, ничего не услышали.