Императорский отбор, или Его строптивое счастье

– Да, завтра я буду сопровождать тебя и хочу напомнить, что…

– Что ты мой старший брат, – Хестер закатила глаза, – помню, помню.

– И я помню, – вздохнул Римман. – Можно с вами пойти?

Хестер с отцом переглянулись, а после Хестер как можно мягче произнесла:

– Рим, ты настолько похож на отца, насколько сам отец на себя не похож. Твой профиль – профиль Аргеланда, расплавленное серебро твоих глаз – как у твоего отца, деда и прадедов. Каштановые волосы, что отливают алым на солнце, – все это черты Аргеландов. И если по отдельности все эти приметы не столь важны, то в совокупности… Ты Аргеланд, малыш. Тебя слишком легко опознать.

– А отец?! – возмутился ребенок. – А ты?!

– Отец наполовину седой, нос был сломан и сросся неправильно, – Хестер вздохнула, – остались только серебряные глаза, что на самом деле не такая и редкость. А моя каштановая грива на солнце отливает вполне себе обычной золотистой рыжиной, вместо серебра в глазах весенняя зелень. Профиль у меня прабабушкин: тонкий нос без горбинки, ровный высокий лоб. Да и форма лица треугольная – смешение всех родов и всех мастей. Никакой особенности, Рим. Если рассматривать мою внешность, то я скорее смесок и бастард, нежели благородная леди из старого рода.

– Хестер! – цыкнул отец.

– Я не имею в виду, что меня родили вне брака, – закатила Хестер глаза, – а говорю лишь о том, что форма моего лица и цвет глаз от прабабушки Левентрей, нос и губы от матушки Витрейс. От Аргеландов только дар, но это еще доказать надо.

Вдвоем с отцом они убедили Риммана, что ему лучше остаться дома. И да, можно было просто запретить, вот только брат уже в том возрасте, когда все запретное кажется привлекательным. Поэтому Хестер с отцом предпочитали разговаривать с Римом, убеждать, а не приказывать.

Утро наступило быстро. Вот Хестер еще крутится-вертится на ветхих простынях, а вот уже нужно вставать, а сил и желания нет.

Точнее, не было, пока она не вспомнила, что сегодня их дом станет окончательно их! От замка Аргеланд не осталось ничего, даже пепелища, лишь огромный круг спекшегося артефактного стекла. Плодородные земли графства стали ядовитой золой. И поэтому, когда встал вопрос покупки жилья, Хестер не думала долго. У неё была лишь одна драгоценность, и Хестер смогла очень дорого продать свое счастливое будущее.

– Ты настроена по-боевому? – Римман прыгал по лестнице рядом с сестрой.

– Разумеется, а как иначе? Никто в магистрате не встретит нас с широко раскрытыми объятиями. Оплату долга придется требовать. – Она развела руками. – И хорошо, если без скандала.

Отец, уже приготовивший завтрак, тоже был сумрачен и сосредоточен. Он, подхватив большой таз с кашей, вышел к Конфетке, а Хестер с Римманом остались накрывать на стол.

– Мне вот интересно, это мы едим кашу Конфетки или Конфетку кормим тем же, что едим сами? – заинтересовался брат.

А Хестер, вспомнив, из чего им приходится готовить последний год, уверенно солгала:

– Конфетка ест человеческую еду, Рим. Потому что мы – одна семья. Потому что больше в графстве не выжил никто.

И это было страшно. Богатые плодородные земли, города и селения, леса – всего этого не стало за несколько минут.

После завтрака Хестер с отцом покинули дом. Мужчина левитировал свое кресло, а девушка несла артефактную шкатулку. Все документы они хранили только в ней: ее невозможно украсть, взломать или испортить. Она в каком-то смысле находится не в их мире.

В магистрате на них никто не обращал внимания. Они пробовали обратиться в одно окошко, но его с треском захлопнули до того, как Хестер успела договорить свое приветствие. Второе и третье захлопнулись с таким же треском.

«Ах, так?»

Резко повернувшись, Хестер локтем зацепила громадный вазон, стоявший на постаменте. Вазон был медным, а потому ему ничего не грозило. Ну, может, пара вмятин, не больше. Зато от грохота в приемный зал магистрата повыскакивали сразу несколько служителей.

– Что вы себе позволяете?! Кто это будет поднимать!

– Я выпишу вам штраф! – процедила немолодая женщина.

– Я – одна из отборных невест, – громко и четко произнесла Хестер и вскинула руку с кольцом, – требую исполнения обещанного!

Кольцо засияло, подтверждая её слова.

– Долги только до двух сотен лидаров и только в том случае, если они принадлежат лично вам, – тут же отреагировала женщина, – у вас не получ…

– Как удачно, что дом покупала именно я, – оскалилась Хестер. – Итак, где мы будем оформлять погашение долга?

– Вы должны обратиться к ростовщику, который ссудил вас деньгами, получить от него расписку и после прийти сюда, чтобы мы могли принять решение о благопристойности вашего долга.

– Благопристойности? – переспросила Хестер.

– Быть может, вы взяли в долг всего пару дней назад?

– А ростовщик со мной в доле, да?

– Да.

– А магистрат? Магистрат может быть в доле? – Хестер по-простецки уперла руки в бока.

– Нет, – вспыхнула женщина, – как вы можете такое предполагать!

– Вот и прекрасно, – Хестер хлопнула в ладоши, – заем оформлялся через магистрат, поскольку я выкупала ваше имущество. Все документы с нами.

– Пройдите за мной, – процедила женщина.

Из здания магистрата Хестер с отцом вышли только через четыре часа. Служители пытались отказать Хестер по самым разным причинам, но она стояла на своем. У неё не было ни выбора, ни возможности послать всех к темноземным тварям. Ей нужно погашение долга и целитель для отца. Нормальный целитель, а не подрабатывающий на стороне второкурсник!

И они это сделали. Хестер это сделала. Отец все еще оставался благородным графом, которому неуместно вступать в споры, а Хестер… Она и так-то была не слишком воспитана, а уж за год выживания на грани нищеты… Иногда она начинала просто орать. И, учитывая, что дом теперь полностью их, а завтра к отцу придет целитель, ей не было стыдно. Только горло немного першило, а в остальном все хорошо.

Глава 2

Даррен Алькор Тиварран Элеарский,

Крылатый Владетель, Хранитель Империи,

Властелин Веннар, Химмар и Таннар

Невесты прибывали ко двору третий день. Император, его Первый Советник и Верховный жрец наблюдали за этим с массивной террасы, что опоясывала второй этаж Малого Дворца.

– Вы этого хотели, мудрейший? – сквозь зубы спросил Первый Советник, когда на подъездной аллее появилась очередная невеста.

– Творчество одобряется богами. – Лукавая улыбка утонула в окладистой бороде. – Что вам не нравится, советник Левайр? Посмотрите, как, мгм, подпрыгивают девичьи достоинства!

– Это уже седьмые или восьмые достоинства, – буркнул советник, – за день! Хорошо еще, что никому не пришло в голову задом наперед ехать, поубивались бы.

– Естественный отбор – неотъемлемая часть нашей жизни, – хмыкнул Верховный жрец.

– Вайр, успокойся, осталось всего четыре дня, – устало произнес Император.