Свет мой, зеркальце… молчи!

– К нужному часу? –  нахмурился король. –  То есть это произойдет не сегодня?

– Для верности стоит подождать несколько дней, –  опустив глаза в пол и теребя ткань своей мантии, почти прошептала девица. Да что она –  больна чем-то? Отчего она так трясется?!

Лиера буквально обмирала от ужаса. Оказать услугу самому королю, стать тем самым магом, что свяжет его с будущей королевой –  невероятно почетно. Даже если не найдется потом девушке-магичке места при дворе, этой рекомендации достаточно, чтобы получить вес в магических кругах. За этот шанс шли такие битвы, какие и не снились королевским рыцарям с их игрушечными дуэлями и турнирами.

Но и сделать ошибку, прогневить хоть в чем-то самого короля –  значит, поставить крест на своей карьере. Казалось, что одно неверное движение –  и все, к чему она стремилась, к чему так долго и с таким трудом шла, полетит в бездну. Король –  всесилен, всемогущ, что ему какая-то девчонка-магичка?

*

Ритуал, проведенный спустя неделю, не выглядел чем-то впечатляющим. Задача мага –  лишь выстроить путь между парными зеркалами. Мэтр Борем и его ученица зажгли свечи по обе стороны от артефакта, перед которым уселся в кресло Его Величество, а затем старик-маг отошел чуть в сторону, пристально наблюдая за действиями Лиерины Саорен. Та с напряженным лицом молча водила руками в воздухе, время от времени прикасаясь к зеркальной раме.

Фиррею ничего не оставалось, кроме как тоже наблюдать за ней. Он знал, что сейчас девушка выплетает магические потоки, но видеть их все равно могут только маги. А ему остается лишь любоваться на ладную фигурку, которая все-таки угадывается под несуразной мантией. Интересно, женщина-маг –  это магичка, магесса или магианна? В любом случае, если теперь колдовству учатся женщины, им придется придумать какую-то другую одежду. В нынешней слишком много ткани. И интриги. Вот платья придворных дам, к примеру, никакой интриги не оставляют, сразу все про даму понятно. Кхм. Что-то его не туда занесло. Особенно если учесть, что сейчас он увидит наконец свою будущую жену.

Выдохнув, Лиера снова всплеснула руками, посылая к артефакту завершающий импульс. Вроде бы все правильно? Неуверенно покосилась на учителя –  кивает одобрительно. Зеркало замерцало. Да!

На миг за стеклом заклубился туман, однако вскоре он прояснился, открывая вид на… бордель.

Его Величество Фиррей IX, расширив глаза, недоверчиво наклонился к зеркалу и тут же слегка отшатнулся, даже не пытаясь понять, чего в его душе сейчас больше: возмущения, отвращения, брезгливости? Сомнений быть никаких не могло: по ту сторону стекла хорошо просматривалась комната в варварском убранстве, однако вся мебель была задрапирована тканями в характерных черно-красных цветах. На стенах висели странные картины, и на одной из них почему-то одной черной краской, но очень реалистично была изображена голая женщина.

Но главное –  девицы, столпившиеся у зеркала! Все как одна –  полуодетые, с раскрашенными лицами. Ни на одной, похоже, не было белья: ни корсета, ни нижних юбок, ни даже панталон –  последние просто не поместились бы под этими куцыми клочками ткани, бесстыдно облегающими бедра!

Впрочем, нет, на одной из девиц, судя по пышности наряда, нижние юбки все-таки были. Вот только они, как и верхняя, оказались такой длины, что не прикрывали не то что щиколоток, но даже колен! Это развратное подобие одежды заканчивалось куда выше середины бедра, туго обтянутого полосатыми чулками.

А еще они все были стрижеными. Самые длинные волосы у одной из них –  той, что сидела прямо перед зеркалом –  едва ли доходили до середины спины. У других космы были обрезаны и вовсе по плечи.

Даже на парочке средних лет дам наряды оказались самого похабного толка: у одной –  узкая юбка с высоким разрезом, у другой –  и вовсе мужские портки. Впрочем, у нее и стрижка была, как у мужчины-крестьянина, волосы даже не прикрывали уши.

Вид гранд-дам, одетых (или скорее раздетых?) в такое непотребство, вызывал оторопь. Интересно, неужели и на их услуги спрос находится?

Впрочем, нет, совсем неинтересно! Поверить в то, что его истинная пара “трудится” в каком-то явно дешевом борделе (да хоть бы и в дорогом!), было решительно невозможно. Наверняка эта девчонка-магичка что-то напутала!

– Это… что? –  процедил он наконец.

– Осмелюсь заметить, Ваше Величество, –  мэтр Борем почтительно склонился, –  это скорее “кто”…

В этот момент девица, сидевшая прямо перед зеркалом с той стороны, вдруг объявила:

– Не надо мне такого волосатого! То есть –  чур меня!

Спустя пару секунд в зеркале стало темно –  а затем в нем снова заклубился туман, и вот уже Его Величество Фиррей IX может вновь полюбоваться на собственное перекошенное от бешенства лицо.

– Это что было, я вас спрашиваю?! Ваша… ученица решила так пошутить?! Вам стоило бы объяснить ей, что шутки с королем плохо заканчиваются!

На Лиерине Саорен буквально не было лица. Она посерела и съежилась, опустив глаза. И только старый маг сохранял совершенную невозмутимость.

– Понимаю ваши чувства, Ваше Величество, –  смиренно заметил он. –  Однако, видите ли, никакой ошибки не было. Девочка сделала все совершенно верно, я пристально следил за ее действиями. Значит, одна из этих… леди, скорее всего –  та, что сидела перед зеркалом и заговорила, ваша истинная пара. И наша будущая королева.

– Этого не может быть! Это же… это был публичный дом! –  Фиррей схватился за голову. Нет, это просто какой-то дурной сон!

Однако маг сумел его удивить.

– Вовсе необязательно, Ваше Величество. Понимаю, то, что мы видели, выглядело несколько… хмм… необычно. Однако следует учесть один нюанс. Видите ли, судя по потокам, путь был выстроен в другой мир. Ваша будущая супруга –  иномирянка. И там, где она выросла, могут быть совсем другие обычаи…

– Причем тут обычаи?!

– О, обычаи многое значат. Даже в нашем мире дикие варварки-степнячки, скажем, носят однослойные юбки немногим ниже колен, и это считается у них вполне пристойным! А далеко на востоке, как я слышал, есть страна, где даже благородные дамы носят штаны. Кто знает, вполне может статься, что в том мире…

– Хочешь сказать, моя истинная –  варварка? Это не было похоже на шатер. И непристойные картинки…

– Осмелюсь напомнить, Ваше Величество, кем бы они ни была, вам придется завоевать ее сердце.

– Что?! Я еще должен что-то завоевывать?!

– Несомненно. Видите ли, иномирное происхождение вашей невесты создает некоторые сложности… Словом, привести ее в наш мир можно только в одну ночь в году –  ночь перелома года. И сделать это можно только с ее добровольного согласия…

– Да уж она-то точно не станет возражать, если ей сказать, что ее вытащат оттуда, да еще что на ней женится король, –  Фиррей скривился. И он еще думал о том, что придворные дамы слишком корыстны в своей любви? Или что в их нарядах нет никакой интриги? Ха, да его будущая жена наверняка заткнет их всех за пояс!

– Есть и еще одно условие: она должна быть искренне влюблена и стремиться к вам всей душой. Без этого она не сможет перейти. А значит, вам придется постараться, чтобы за оставшиеся до перелома года несколько дней –  или, точнее, ночей, ведь зеркальный путь открывается лишь после заката –  она вас полюбила. Полюбила настолько, чтобы согласиться искренне и без сомнений оставить все, что дорого ей в том мире, и уйти в новую жизнь.

Фиррей почувствовал, что еще немного –  и из его ушей повалит дым.

– Да что ей там может быть дорого, в этом… И что значит –  постараться?! Вы ведь уверяете, что она –  моя истинная! Разве она не должна влюбиться в меня и так?

– А вы сами-то чувствуете себя влюбленным с первого взгляда?

– В эту?! –  короля снова перекосило.

– Вот вам и ответ. Все дело в том, что вы ее совсем не знаете и доверяетесь лишь своим глазам, а не сердцу. Как, вероятно, и она. Страсть может вспыхнуть и с первого взгляда… хотя чаще всего –  не через зеркало. А вот любви нужно куда больше взгляда –  доверие, привязанность, нежная дружба, уважение, забота… связь истинной пары помогает этому чувству зародиться быстрее, но она не подменяет его. Для того, чтобы ваша пара полюбила вас, вам придется стать тем, кого она способна полюбить. А для начала –  хотя бы заставить ее поговорить с вами. Вы видели, что ее заклинание оборвало связь. Если она не захочет с вами говорить, то не сможет и влюбиться в вас.

– И что я для этого должен сделать?!

– Ну для начала, например…

И в этот момент Лиера все-таки не выдержала.

– Подстричься? –  выпалив это, она зажала себе рот рукой, но сказанного было уже не вернуть. Впрочем, даже осознавая весь ужас своего положения, она не могла сдержать и сдавленного хихиканья. Все-таки нервное напряжение последних дней сказалось на ее самообладании не лучшим образом.

Лицо короля в этот момент сделалось особенно примечательным, вытянувшись, кажется, вдвое. Однако обрушить свой гнев на голову непутевой магички ему снова не дал придворный маг.

– Вынужден отметить здравость идеи моей ученицы, сколь бы непочтительно она ни была высказана. Вы могли заметить, что у всех… дам волосы были острижены довольно коротко, и они ничуть не стыдились этого…

– Да они вообще ничего не стыдились!

– …И более того –  ваша невеста перед своим странным заклинанием высказалась, если не ошибаюсь, в том смысле, что ее не устраивает жених со столь благородной прической. Может быть, она опасается мужчин из высших сословий. У нее могут быть причины для этого! А возможно, в ее мире у причесок совсем иные значения.  Не исключено, что будет легче призвать ее к беседе, если вы будете выглядеть более… привычно для нее.

Если бы Его Величество Фиррей IX был магом, сейчас он наверняка швырял бы молнии во все стороны.

Женщины Тайрены не стригли волос никогда, с самого рождения –  исключение делалось разве что при некоторых болезнях или в знак позора. Прическа же мужчины зависела от статуса. Крестьяне, рабочие и ремесленники не могли себе позволить носить длинные мешающие волосы, и стриглись совсем коротко. Торговцы, не работающие руками, но много путешествующие, обрезали волосы по плечи или немногим ниже. А вот благородные кавалеры порой соперничали в вычурности причесок и длине волос с дамами.