Дело N-ского Потрошителя

Вскоре вернулся Митька, на секунду замер на пороге, рассматривая незнакомого человека, сидящего на месте его начальника, но потом зацепил глазом Ожарова и радостно улыбнулся. Протопал к своему столу, с размаху бухнулся на стул и с наслаждением вытянул ноги.

– Никто ничего не видел и не слышал. Гражданочка эта частенько поздно домой возвращалась. Соседи говорят – весёлая вообще девушка была, ухажёры менялись с космической скоростью.

Денис заметил удивление, мелькнувшее в глазах Иванова, и спрятал усмешку за лёгким покашливанием. Да, они тут тоже не лаптем щи хлебают. Не будет же он объяснять москвичу, что Митька зачитывался всякой фантастической лабудой типа «Аэлиты» Толстого и грезил революцией на Марсе.

Следом явился Егор. На службе подтвердили: Алевтина после трудового дня собиралась в ресторан с очередным кавалером, ходящим у неё в женихах, несмотря на наличие живой жены. Из ресторана жертва ушла раньше всех, из-за какой-то мелочи рассорившись с перебравшим коньяка ухажёром. Сам ухажёр за потенциальной невестой не пошёл, гулял в шумной компании до самого закрытия ресторана.

Денис в задумчивости потёр пальцем переносицу.

– Ухажёр за Алевтиной не пошёл… А кто пошёл? Надо будет этого женишка к нам вызвать. И всю их честную компанию тоже. Может, кто-то что-то заметил. Может, кто-то что-то вспомнит.

Последним пришёл Петрович, усталый, но довольный. Он загадочно оглядел всех и сказал:

– Вот что, други… А Алевтина-то точно знала злодея.

Глава 3

Провинциальная безалаберность опозданием автомобиля на вокзал не закончилась. По дороге они попали в самый настоящий затор! Если бы кто другой рассказал подобный курьёз, Сергей бы принял это за не совсем удачный анекдот.

На одном из перекрёстков им попался конный обоз из нескольких подвод. Если судить по бородатым возницам, одетым в тулупы и телогрейки, и невысоким приземистым лошадкам, шёл обоз откуда-то из ближайших деревень. Что произошло на том перекрёстке, Сергей не знал. Да и не особо пытался узнать, важен был сам факт – по каким-то причинам проехать они не могли.

Сергей чувствовал, как на него волнами накатывает раздражение. А через десять минут к раздражению прибавилась невозможная вонь, исходившая, судя по всему, от тех самых подвод.

Водитель виновато поглядывал на важного пассажира, усиленно прячущего нос в ворот шубы. Потом не выдержал и решил пояснить:

– Это лён-сырец везут на комбинат, – но наткнулся на такой яростный взгляд, что счёл за лучшее замолчать.

Через пятнадцать минут водитель, который до этого старательно не показывал своего всё усиливающегося волнения, не выдержал и вылез из-за руля. Хоть он и предусмотрительно захлопнул дверцу автомобиля то ли из заботы о тонком обонянии важного гостя, то для того, чтобы гость не слышал его экспрессивного диалога с извозчиками, но до Сергея отлично долетали и его слова, и тошнотворный запах проклятого льна-сырца.

– Твою ж мать! Вы какого хрена тут растележились! Если проезд не освободите, то сейчас вам помогут! Да так, что долго чесать будете! И не в N-ске, а где подальше.

Бородатые возницы оглядывались на бордового от крика строгого начальника (ну а кто ещё мог ехать в большой чёрной и блестящей машине?), хлестали почём зря бедных лошадок по седым от инея бокам и что-то бубнили в ответ неразборчивое.

Неизвестно, помогло ли вмешательство шофёра или, наоборот, ещё больше затормозило движение, но ещё минут через двадцать водитель вернулся на место и севшим от крика голосом доложил Сергею:

– Сейчас поедем.

Сергей кивнул, но ничего не ответил. Да и что тут скажешь? Вроде и не виноват никто, но ведь – бардак! И кто-то за него ответственен.

Поехали они только через несколько минут, в течение которых шофёр нервно барабанил по обтянутому кожей рулю.

Наконец он не выдержал и нерешительно спросил, явно пугаясь собственной смелости:

– Опаздываем мы сильно. Пётр Данилович велел вас в прокуратуру сначала везти. Но, может быть, вы кушать хотите? Там уже и обед накрыли.

Сергей высунул на секунду нос из воротника, принюхался и немного успокоился – вонючей рогожей больше не несло, но раздражение никуда не делось. Отрываться на рядовом сотруднике было глупо, хоть тот и опоздал к поезду. Поэтому Сергей предельно вежливо, но безапелляционно ответил:

– Сразу в УГРО.

– Но… – начал было водитель, повернувшись к нему всем телом, и испуганно замолчал, снова споткнувшись о взгляд важного гостя из Москвы.

Сергей повторил чётко и внятно, не повышая голоса и на полтона:

– В отделение.

С одной стороны – это было нарушение субординации, всё-таки он следователь Прокуратуры и должен был сначала представиться прокурору города, а уж тот приготовил бы для него оперативное сопровождение, но в его нагрудном кармане лежала свёрнутая бумага, подтверждающая его особые полномочия, благодаря которой Сергей мог и пренебречь некоторыми условностями.

Подъехав к зданию центрального отделения милиции N-ска, Сергей, уже открыв дверцу автомобиля, вежливо, но сухо бросил водителю:

– Товарищ, отвезите мои вещи в гостиницу, я тут надолго.

В отделении приезд следователя из Москвы произвёл небольшой фурор и лёгкую панику. Судя по всему, его ждали не так скоро. Ну, ничего страшного, пусть привыкают к неожиданным решениям следователя Иванова. Тем более, он точно имел на это право.

Дежурный милиционер, парень с веснушчатым деревенским лицом, от неожиданности бросился сам его провожать до кабинета начальника, оставив дежурку и звонящие наперебой телефоны.

Мальцев Степан Матвеевич, начальник отделения милиции, Сергею понравился. Основательный такой и, по всему видать, умный и рассудительный, несмотря на некоторое вполне объяснимое замешательство, от которого он, впрочем, очень быстро оправился.

– Здравствуйте! – Мальцев широко улыбнулся и крепко пожал Сергею руку. – Располагайтесь, сейчас я распоряжусь, вам чаю принесут. Вы обедали?

Сергей невольно улыбнулся: что же они все с почти восточным гостеприимством накормить его рвутся? Раздражение последнего часа потихоньку отпускало, возвращались спокойная уверенность и рабочий настрой.

– Обедать – потом. Мне хотелось бы сначала поговорить с оперативниками.

– Так нет их, на выезде, – перестав улыбаться и потемнев лицом, сказал Степан Матвеевич. – Убийство у нас. Опять.

Сергей сделал охотничью стойку:

– Давно уехали?

– Да, почитай часа три уже…

Ехать на место преступления уже не было смысла, торчать в кабинете Мальцева – тоже. Будет начальник отделения рядом маячить, мешать его мыслям.

– Значит, скоро будут. Если не возражаете, то я их подождал бы в кабинете Ожарова. Я ведь правильно знаю, что именно его группе поручено это дело? – Сергей убивал сразу двух зайцев, даже трёх.

Избавлялся сам и избавлял Мальцева от необходимости вести светские пустые разговоры и получал возможность изучить место, где работали люди, с которыми ему предстояло вместе распутывать это дело.

Кабинет выглядел несколько странно. На окнах висели бежевые тонкие занавески, явно новые. Пол влажно поблёскивал, а столы удивляли своей чистотой. Но кое-где по углам он заметил клочки пыли. И пахло в кабинете одеколоном.

Сергей принюхался: сквозь аромат сирени явно пробивался застарелый запах табачного дыма.

Всё ясно, обычно уборщица кабинет оперов убирала спустя рукава. Наверняка, чья-нибудь родственница или хорошая знакомая. А к приезду высокого начальства, видимо, расстаралась. Даже украсила, в меру своего понимания.

Он мельком глянул на начальника отделения. Тот смотрел на изящные шторы ошалевшим взглядом. Сергей усмехнулся – кажется, уборщице не миновать взбучки.

Мальков ещё раз оглядел кабинет и повернулся к Сергею:

– Дела вам из сейфа достать?