Путь домой. Четыре близнеца

– А вот с этим я сам не справлюсь! Ваша Светлость, вы просто должны пойти со мной!

– Должен?! В самом деле?! – и герцог величественно повёл бровью.

– Но… но долг платежом красен! Я оказал вам гостеприимство и посильную помощь! Так что вы у меня в долгу! – проявляя чудеса храбрости, всё-таки осмелился возразить маркиз.

Его Светлость недовольно фыркнул, чем заставил горемычного хозяина дома содрогнуться, но вдруг уступил:

– Фил, ты остаёшься здесь за главного. Мой приказ ты слышал. Я хочу видеть у себя голову этого мерзавца Ровиньоля! Что сделают с его телом мне плевать … И не давай Карлосу бузить! Пит, и Рон, вы отвечаете за организацию отлова Фрэнка! Пусть наши люди будут на всех городских воротах, у каждой дыры в заборе… Глен, отнесёшь Антуана в его комнату, запрёшь его там. Не хочу, чтобы он мешался под ногами. А потом явишься ко мне за дальнейшими указаниями. Вопросы есть?!

Вопросом не было. С тем герцог, наконец, и соизволил внять нетерпеливым жестам маркиза и отправился вместе с ним вниз, встретиться с представителем городской власти. Рон и Пит взяли с собой каждый по десятку гвардейцев и тоже ушли.

А Глен всё ещё стоял у тела бесчувственного Антуана, он был необычно для себя медлителен. Фил заметил это и, отдав ряд распоряжений, подошёл к нему:

– Эй, приятель?

Виктор вздрогнул и поднял на Фила тяжёлый взгляд.

– Ты в себе? Что с тобой случилось?

– Я в порядке… – глухо откликнулся называемый Гленом.

– Тебя словно… пристукнуло, – заметил вслух Фил.

– Да… А тебе приходилось видеть такое прежде?

– Что именно?.. Вот уж не думал, что ты такой впечатлительный. Лучше займись этим выродком, – и Фил кивнул в сторону Антуана – И поспеши осознать, что Ламороу мёртв.

Виктор подарил Филу долгий тяжёлый взгляд, такой тяжёлый, что брианец почувствовал, как по его спине забегали мурашки.

– Ты пугаешь меня, Глен!.. – Фил выдохнул эти слова едва слышно.

– Просто я начинаю… осознавать… Фил… – и Виктор понизил голос до шепота, – Этот приказ герцога… Насчёт головы Ровиньоля… Вы в самом деле собираетесь… обезглавить его?!

И Фил тут же скорчил кислую мину:

– Ты слышал приказ. Тебе-то какое дело?

– Это как-то… не по-людски… – выдохнул Виктор.

– Но это очень в духе герцога. И хватит об этом. Лучше займись этим, – и Фил снова указал на Антуана, – Тебе помочь его поднять?

Виктор вяло кивнул. Они вместе подняли Антуана, Виктор поднырнул под его руку, так взвалил его себе на спину и… понёс прочь. Пока тот не скрылся, Фил не мог оторвать взгляд от его спины.

– Что с тобой?

Фил резко развернулся на голос Карлоса.

– Глен. Я только что познакомился с новым человеком.

– Что ты хочешь сказать? – Карлос пытливо сощурился.

– Он когда-нибудь кого-нибудь убивал? Впечатление, что он видит смерть впервые.

– Нет, не впервые, – Карлос чуток помешкал и всё же решился, – В его жизни хватает смертей, но одна особенно ранила его душу. Однажды на его глазах погиб его лучший друг, почти брат, причем хоть его прямой вины в этом не было, он всё равно считает себя виновным в этом. Ты меня понимаешь? С тех пор он зарёкся убивать, чего бы это ему не стоило… Ну а это… Сегодняшнее происшествие, видно, напомнило ему тот горький случай. Я рассказал это, чтобы ты правильно его понял.

– Вот как… Тогда ладно… – согласно кивнул Фил и тут же вскинулся, – Карлос, наши господа разбегутся в ближайшем времени. Признайся, ты допускаешь мысль, что можешь больше не увидеть своего племянника?

В ответ Карлос сощурился:

– Все мы смертные. Но если причиной смерти этого парня станет кто-нибудь из вас, а я докопаюсь, уж ты поверь… то этот кто-то позавидует мёртвым. Прими это к сведению. И ещё одно… Доверь дело обезглавливая Ровиньоля мне.

– Что?! Зачем тебе это, старик?

– Просто… у меня опыта больше…

– Да ну?! – невесело усмехнулся Фил, – И что же позволяет тебе судить о моём опыте? Нет уж! Приказ отдан мне, мне и разбираться с этим. А ты иди, присматривай за своим строптивым господином и странным племянником. Думаю, тебе хватит хлопот с ними…

Что ж, Карлос сокрушённо вздохнул, хлопнул Фила по плечу и ушёл, оставив того в некотором замешательстве. Похоже всё случившееся, и ещё должное случиться, всё-таки выбило Фила из колеи.

А старый испайронец не долго решал, куда направиться.

Дверь в комнату Антуана была чуть приоткрыта, и Карлос чётко расслышал звук удара, глухой и потому такой жуткий, особенно здесь, сейчас. Испайронец резко распахнул дверь и тут же увидел Виктора, сидящего на кровати Антуана. Похоже, Виктор только что заехал Антуану по лицу. Тот от этого пришёл в себя и сейчас вытирал с губы кровь. А Виктор круто обернулся в сторону Карлоса.

– Закрой дверь!

Конечно же Карлос подчинился и тут же почувствовал, как по его спине побежали мурашки. У него не было сил посмотреть на Виктора, любые слова в этой ситуации были лишними, и потому его взор обратился к Антуану. А тот буквально вжался в спинку кровати. Было видно, что его очень беспокоит общество старого испайронца и особенно Глена.

Виктор снова развернулся к Антуану, и тот в неверном свете свечи увидел, что в синих глазах этого странного гвардейца стоял… слёзы?! Это открытие неожиданно испугало его. А Виктор уже подался ближе и зашипел:

– Всё, что здесь случилось, случилось с твоей подачи, парень! Таким, как ты, лучше бы и не появляться на свет!

Вот тут Карлос искренне испугался. Мало ли чего можно было ожидать от Антуана, а Виктор уже почти раскрыл себя, и испайронец поспешил положить на плечо Виктора свою тяжёлую руку:

– Глен! Тебя ждёт герцог. Оставь его!

Виктор осекся, смахнул с плеча руку Карлоса и снова развернулся к Антуану:

– Что-то мне говорит, что ты ещё не окончательная скотина, но это тебе виднее. Вот только… как ты намерен жить дальше?.. Ведь должен понимать, всё ЭТО станет известно ВСЕМ!

Виктор хотел сказать ещё что-то, но… вдруг передумал, резко сорвался с места и умчался прочь, а Карлос со всех ног бросился догонять его.

Дверь захлопнулась, и Антуан остался один. Эти горькие глаза Глена всё ещё продолжали гореть перед внутренним взором молодого Лагана, словно их выжгли калёным железом. Это видение высасывало жизненные соки, душило, рвало душу в клочья. В них собралось сразу всё, ВСЁ, что случилось в этот ужасный день, и это с такой силой придавило, что Антуан не выдержал. Он рухнул на подушку, и та приняла его слёзы. «О! Эти глаза! Ему-то какое дело?! Зачем!? Почему?! Эти глаза!!.»

А Виктору в эту ночь так и не пришлось проронить ни одной слезы. Эта невысказанная боль объяла его сердце и нашла там своё пристанище на веки вечные. Эта незаживающая рана, неиссякаемый источник мрака…

Глава 43. Помолвка.

«Похоже, побег удался! Погони не видно и не слышно!» – как только Жан позволил себе в это поверить, в нём сразу что-то надломилось. Вместе с радостью подступила и страшной силы слабость, и эта последняя взялась поглотить Жана всего, без остатка.