Меделин

Едва они уселись, как послышалось хлопанье крыльев и на берег приземлились три куропатки. Кинулись склевывать приманку, кряхтели от жадности и удовольствия. Индеец довольно оскалился, подмигивая Меделин. Она тоже довольно улыбалась, сжимая рот, чтобы не рассмеяться и не спугнуть пернатых.

Наконец куропатки попадали. Ребята подбежали и схватили из за лапы.

– Ну все, неси к себе, пусть приготовят суп, – отдал ей одну добычу, а себе забрал двоих, связав им лапы тонкой корой. – В следующий раз я отведу тебя в то место, где собираю эти ягоды.

Она согласно кивнула, взяла добычу и с благодарностью улыбнулась.

– У меня и правда силы появились. Эти твои ягоды. Хе-хе, что-то в них есть особенное.

– Только для хорошего настроения. Но не смешивай их с коноплей.

– Дай мне еще несколько, – протянула ладонь.

Индеец без лишних слов вытащил и поделился с ней своим запасом. А потом запрыгнул на камень и с видом победителя завыл по волчьи. Махнул на прощанье рукой и побежал дальше вверх по руслу.

Меделин завернула ягоды в платочек и, полная неожиданно радостных мыслей, понесла куропатку на кухню.

12

Повар обрадовался куропатке и только развел руками:

– Где ты ее раздобыла?

Но ответа не ожидал: все же знали, что Меделин немая. И быстро приступил ощипывать птицу. Охотница, довольная тем, что внесла свой вклад в общее благоденствие дома утех, выпила соленую сыворотку с петрушкой и пошла прибираться в пустых комнатах.

В самой маленькой комнатушке на чердаке, больше похожей на кладовку с матрасом, расположились три девушки. Эту конуру использовали в случаях, когда приходили клиенты победнее и заказывали не самый свежий товар. Меделин жалко было таких девушек. Они и в годы своего расцвета не были в особом спросе, а со временем и вовсе отдавались за миску чечевицы и за крышу над головой. Таким, уже увядающим девам, не оставалось другого выбора и мечтать о спасителе им даже в голову не приходило. А вот поплакаться друг другу – было их основным занятием.

Меделин, чтобы им не мешать, хотела уйти и придти прибраться позже, но тут одна из них расстегнула корсет и оголила спину, всю изрубцованную от побоев ремнем. Некоторые шрамы были еще свежими.

– Он постоянно приходит по пятницам и измывается надо мной.

– А почему ты не пожалуешься на него? – прониклась жалостью компаньонка, слегка касаясь рукой этих ран.

– Хмм, кому? Кто тут заступится за меня? Майкл вообще сказал, что терпит меня лишь из уважения к жене, иначе бы давно сменил меня на молодую, – и, судя по ее всхлипыванию, Меделин поняла, что та заплакала. Сердце девочки сжалось: то, что девушкам приходилось спать с клиентами и ублажать их фантазии, она уже имела представление, но почему-то о жестоком обращении она не знала. И это ее ужаснуло: как так можно?! Они и так несчастные, одинокие. Зачем же их так избивать?

Другая проститутка, сидевшая напротив, вместо ответа тоже расстегнула корсет и показала длинный шрам от ножа через левую грудь.

– Ох, Матильда?! – воскликнула смуглая Джози, которая до этого с жалостью рассматривала шрамы на спине у сутулой Марго. – И тебя хотели обезобразить? За что?

Матильда хмыкнула и затянула папиросу:

– Он продавал оленьи шкуры. Жил в ущелье и стал заходить сюда. Многие девушки жаловались на его грубость, но клиент же, сука, всегда прав. Неправы только мы, – ее губы задрожали, но чтобы не пустить слезу, она еще глубже затянула дым. – Однажды он пришел совсем злой: охота не удалась, индейцы угнали прочь все стадо. У меня тогда был постоянный клиент, как и у Эльвиры, молодой и красивый, красил ткани. И я только собиралась пойти с ним, как этот чертов охотник оттолкнул его и кинул на стол двойную цену. А потом потащил меня наверх, привязал к кровати и хотел всадить мне нож в сердце. Но я от ужаса так рванулась, что нож чуть не отрезал мне грудь. То ли он был пьян, то ли не расчитывал, что я смогу вырваться, но, видимо, привязал не сильно и я спаслась. Оттолкнула и с криками, вся в крови, выскочила наружу. Грудь зашили, кровь остановили. Я долго валялась в жару. А после этого цена за меня резко упала. Я годилась только в подметки… – голос ее дрогнул. На глазах слушающей у двери Меделин появились слезы.

– А что с ним случилось? – охнула Джози.

– А что с такими случится? – всхлипнула Марго. – Здесь мы бесправное никто. А он только штраф заплатил и оплату доктора. А этот… – и указала рукой на свои шрамы, – просто платит Майклу за товар и делает со мной что хочет. Однажды он меня убьет и ему ничего с этого не будет…

Меделин прижала руки к груди, ощупывая свои еще маленькие бугорки. Неужели их могут у нее отрезать? И какой-то ужасный мужик исполосует ее тело, если она ему не понравится?

В ужасе она представила себя на полу в луже собственной крови и тут же рядом убитые тела родителей. Крепко зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Еще раз глянула вглубь мрачной комнаты с низким потолком, где видела лишь незажившие рубцы на спине никому не нужной шлюхи.

Меделин резко повернулась и поспешила в комнату Эльвиры. У той оставался бальзам от ран, который подарил Меделин доктор за ту помощь, которую она оказывает ему.

Но оказалось, девушка бальзамом делилась с другими и он кончился. Пустая баночка с запахом еще валялась среди расчесок и платочков.

– Ох, – разочаровалась девочка. – Придется попросить еще, – и, схватив баночку, поспешила к Освальду.

– Здравствуй, деточка, – обрадовался как всегда ее появлению врач. – Ты давно меня не навещала.

Хотел потрепать помощницу по голове, но она протянула ему склянку, указывая зачем пришла.

– Хм, – взял баночку и покрутил в руке. – Эта мазь закончилась. Нужны новые ингредиенты. И знаешь, она не очень действенная. Нужно поэкспериментировать и добавить или поменять состав. Только я пока не решил что именно.

Меделин начала задумчиво перебирать разные масла и травы, вопросительно посматривая на своего учителя медицины, ни это ли подойдет. Хенекен брал протянутые девочкой варианты, принюхивался, задумывался об эффекте, прищуривая левый глаз, но откладывал в сторону, мотая головой.

– Понимаешь, – размышлял он вслух. – когда человеку плохо, он страдает, ему надо забыться, чтобы боль утихла и он меньше о ней думал. Что-то обезболивающее…

– Забыться? – ухватилась Меделин за эту мысль и вспомнила своего нового знакомого: "очистить мысли". И тут же вспомнила о ягодах. Она сидела и ревела на берегу, хотела умереть. А когда попробовала ягоды, душевная боль притупилась. Может это то самое, что ищет доктор?

– Вот, – кивком указала ему на протянутую ладонь, в которой лежали горькие синие ягоды.

– Что это? – заинтересовался лекарь. – Где ты их взяла?

Стал принюхиваться, раздавил, лизнул. По его лицу пробежала искра надежды.

Меделин изобразила боль, положила ягодку на язык и потом сделала улыбку, показывая как боль прошла. Освальд научился ее понимать по выражениям тела и лица, и сразу сообразил, что она имеет в виду.

– Ты просто умничка?! – и расцеловал девочку в щеки.

Схватил ягоду и поспешил рассмотреть ее под микроскопом.

Меделин поискала на полке мази для заживления ран, отобрала ту, что считала лучшей, и поспешила обратно к несчастным девушкам.

Трое неудачниц все еще сидели на старом матрасе, из которого по краям уже высыпалась прогнившая солома.

Девочка молча вошла и села позади Марго. Вытащила из баночки белую мазь и провела осторожно пальцем по самому красному рубцу. Марго вздрогнула и пискнула как пойманная мышка.

– Ой, что ты делаешь? – обернулась она удивленно на девочку. И, встретившись взглядом с сочувствующими глазами Меделин, опять прослезилась: – спасибо…

Никто никогда о ней так не заботился, а раны заживали сами собой, со временем.

Все три жертвы клиентов сидели молча, позволяя юной лекарше исцелить их страдания.

Нашлись ссадины и царапины на руках и ногах. И Меделин с радостью и заботой помогала женщинам почувствовать, что они не одиноки в своем несчастье.

Вечером она встретилась с Эльвирой и рассказала о своих приключениях за день, о шрамах, о ягодах, о докторе, который, возможно, нашел новое лекарство, о новом друге индейце. И только сейчас со стыдом обнаружила, что даже не спросила его имени. А называть его индейским парнем было уже неловко.

– Вот я дуреха! – хлопнула себя по лбу. – У них же тоже есть имена. В следующий раз обязательно спрошу.