Лед в твоем сердце

В итоге уселись мы в самом конце, буквально на галерке. Перед нами даже два ряда свободных было, но Тимур почему-то плюхнулся в захолустье. Я села рядом. Мы не разговаривали, потому что на сцену вышли взрослые. Начались монотонные речи и аплодисменты. Я старалась слушать, а Тим ковырялся в телефоне.

На сцене объявляли сначала участников олимпиады по истории, затем по русскому и математике.

– И гордость нашего города в олимпиаде по математике. Первое место по краю, Тимур Авдеев, – объявил в микрофон мужчина с пышными усами. В зале начали шептаться, ну и, конечно, хлопать в ладоши. Все оглядывались, ожидая того самого умного и талантливого ученика. Однако ученик не спешил выходить на сцену.

– Тим, – тихо спросила я. – А твоя фамилия не Авдеев?

– А? Моя, откуда ты знаешь? – не понял он, продолжая залипать в ленту вк.

– Да ну? – едва не ахнула я. Выходит, про айкью он не врал.

– Тимур Авдеев здесь? – повторил мужчина.

Тим вздохнул и поднялся. Вальяжной походкой он вышагивал по ковру, словно по красной дорожке. Руки в карманах, ровная спина и уверенность в каждом движении. Я засмотрелась. Вот берет грамоту, вот пожимает ладошку незнакомцу. На него смотрело много людей, и некоторые просто не в состоянии были закрыть рот. Кажется, этот парень умел произвести эффект вау.

– Вот, – протянул Тим мне грамоту, когда вернулся на свое место. Я озадаченно посмотрела на него, не особо понимая, что происходит.

– Зачем?

– Подарок, – хмыкнул он, плюхаясь рядом. – Мне хреново, такое ощущение, что виски разорвутся сейчас.

– Ты бледный, – прошептала я, поражаясь столь откровенному поведению парня.

– Холодно и жарко. Когда эта муть уже закончится.

– Может, у тебя температура?

– У меня температура? – Тим вдруг повернулся и посмотрел на меня внимательно. Мы сидели близко и могли отчетливо видеть друг друга.

– Ну я предположила.

– А без предположений? – он продолжал открыто скользить по мне взглядом. А я рассматривать его густые изогнутые ресницы и бирюзовые глаза. Наверное, со стороны мы выглядели странно.

– Наклонись, – зачем-то предложила я. И Тимур наклонился. Вот тут до меня дошла вся абсурдность ситуации. Но поздно давать заднюю, когда уже выехал на обгон. Поэтому я собрала волю в кулак и осторожно коснулась губами лба парня.

– Тимур, – прошептала. Почему-то такое простое прикосновение меня смутило. Безумно смутило. – Ты горячий.

– Это ты еще со мной в постели не была.

– А? – Тим поднял голову, и между нами просто пропало всякое расстояние. Он замер, замерла и я. Его лоб едва не касался моего, а дыхание обжигало кожу. Я сглотнула, стараясь не выдать дикого смущения. Мысли спутались, и мне не сразу пришло на ум, что вообще ответить.

– Тебе бы в постель… в плане д-домой, – выдала что-то странное на автомате я. Тимур усмехнулся и наконец отдалился, позволяя мне дышать. С ума сойти. Вот это магнетизм.

– Уварова твоя фамилия? – неожиданно перевел тему Тим.

– Да, а что?

– Иди за грамотой, а потом, может, и в постель. В смысле домой, – качнул головой Тимур. Боже! Как же мне стыдно, просто под стол провалиться бы. Закрываю глаза, мысленно считаю до пяти, затем сглатываю и выхожу из рядов.

Пока иду, пару раз спотыкаюсь и едва не падаю. Ноги ватные, а щеки полыхают алым пламенем. Сердце отбивает чечетку, и, если честно, мне хочется улыбаться. Кто из нас еще заболел? Я или Тим?

Мужчина с пышными усами вручает мне поздравление и отправляет обратно на место. В зале разносятся аплодисменты, а я думаю лишь о том, что там, на мягком красном стуле, сидит Тимур. В голове только его фраза про постель и эти яркие глаза, словно драгоценные камни. Черт. Просто черт.

Прикусываю губу, но кое-как усаживаюсь рядом. Тим делает безумное одолжение, не смотрит в мою сторону. Выглядит он хуже, нет-нет и сжимает пальцами виски. И я задумываюсь, не из-за меня ли он заболел. Ведь два дня назад на крыше отдал свое одеяло. Чувство вины, прямо скажем, сжимает горло и не дает вздохнуть полной грудью.

Когда награждение закончилось, мы опять вышли самыми последними. Я больше слова не сказала, да и этот ледяной мальчишка тоже. Молчал до окончания всех речей.

– Что от температуры купить? – вдруг спросил Тим на выходе из зала.

– Парац… а ты запомнишь? – зачем я это произнесла? Как будто он вытащит листок и начнет записывать.

– Вряд ли, – пожимает плечами. Совесть моя активно шепчет, что надо бы отдать должок.

– И что делать?.. – очередной вопрос, который задавать не стоило.

– Поехали, – огорошивает он своим предложением. Открывает дверь на улицу и жестом показывает, чтобы я выходила.

– На байке? С ума сошел! Тебе нельзя! А вдруг плохо станет?

– На машине. А вдруг плохо станет? Черт, мир потеряет непризнанного гения. Так что, ненормальная? Поехали?

Глава 20 – Маша

– Стой, – только и успеваю сказать я. Однако кто бы меня слушал. Тимур с его длинными ногами шагает в разы быстрей, чем маленькая коротышка в лице меня. Мы сворачиваем на парковку, хотя тут и машин особо нет. ДК не самое популярное место в городе.

Я пробегаюсь глазами по транспорту в поисках мотоцикла. В ряд стоит всего три авто, два из которых принадлежат российскому автопрому, и белый мерседес с тонированными окнами.

– Тим, а… – открываю рот, но тут же закрываю его. Потому что Тимур достает из кармана брелок, и фары иномарки моргают.

– Садись, – командует он.

Подхожу к пассажирской двери и пытаюсь переварить увиденное. Как школьник может ездить на такой дорогой тачке? Нет, конечно, у всех родителей разный достаток. Но чтобы купить своему сыну машину подобного класса, ох… Моя челюсть в голове упала на очень низкий уровень.

– Садись, – напоминает Тим.

Кожаный салон холодный, но внутри приятный запах. Хвоя. Словно оказался в лесу весной, не хватает только звуков кузнечиков и пения птиц.

Пристегиваю ремень, затем прижимаю к себе рюкзак. Вроде машина как машина, а почему-то ощущение дискомфорта. Может, конечно, дело привычки.

Панелька загорается, и мы выезжаем с парковки. Я убеждена, что держим курс в сторону аптеки. Поэтому молча пялюсь в окно, стараясь не выдать своего смущения. Нет, мне никогда не приходилось бывать в машине с парнем. Вернее, в его собственной машине, в такой жутко дорогой машине, с таким жутко магнетическим парнем.

Мы проезжаем мимо высоких зданий, оставляя позади деловой центр и новостройку, которую вот-вот сдадут в эксплуатацию. Стоим на красный, разгоняемся на зеленый. Тим умело маневрирует, перестраиваясь с полосы на полосу. Иногда его длинные пальцы стучат по кожаному рулю, а с уст слетает тяжелый вздох. И я ловлю себя на мысли, что Тимур выглядит по-взрослому необычно. Будто ему не восемнадцать, а все двадцать пять.

Возле аптеки в самом деле останавливаемся.

– Вот, – протягивает Тим мне карточку.

– Что?