Паулина

Самолёт немного дёрнулся. Я практически не почувствовал, что он начал двигаться, и, пока он набирал скорость, моё внимание было приковано к иллюминатору. Мы оторвались от земли, и в животе что-то булькнуло.

«Только бы не стошнило!»

Но уже через пару минут дискомфорт прошёл.

Глаза у меня расширились, прям как в мультиках японских. Москва резко уменьшалась, и я еле-еле мог различать дома и дороги. Это что-то потрясающее.

– Ого! – только и смог я сказать, повернувшись к родителям. А потом продолжил сверлить глазами землю.

Через часа два нам предложили подкрепиться. Когда я сказал «да» на вопрос про кофе, мама ответила «нет», ибо кофе – для взрослых. Пришлось довольствоваться чаем. И бутербродом, который оказался очень сытным. Через некоторое время я повернулся, чтобы сказать родителям нечто важное, но они оба сладко спали.

«Ну и ладно. Буду смотреть в окно, всё ведь так интересно!»

– Дамы и господа, наш полёт подходит к концу. В Париже солнечно, плюс 24 градуса, – порадовал всех голос командир корабля, и родители проснулись. Я заметил, что мы стали снижаться. Когда самолёт остановился, все зачем-то стали хлопать. А после – продвигаться на выход, снова в узкий коридор. После чего мы вышли в аэропорт, но он был совсем не такой, как аэропорт в Москве.

На стенах висели яркие плакаты и – без единого русского слова!

Мы получили багаж, который выехал на линии вместе с десятками других.

«А что, если я бы ошибся и взял рюкзак, который очень похож на мой? Что тогда делать? Неважно! Ведь в руках мой собственный – и это хорошо!»

Когда мы прошли паспортный контроль, где в паспортах поставили печать о прибытии, я обрадовался концу этой мороки. Теперь можно есть шоколад и мороженное!

Перед глазами возникли всякие магазины с алкоголем, журналами, продуктами и косметикой. И нигде ни полсловечка на родном языке. Но не просто же так я учил английский! Моё время пришло!

– Не уходи никуда. Нам надо добраться до гостиницы, – сказала мама, и я услышал нервозность в её голосе.

Наши соседи по самолёту подошли к мужчине, что стоял с большими листами. Он отмечал людей в списках, после чего те уходили.

– Здрасте! – громко прозвучал я, как только мы подошли ближе. Папа хлопнул меня по затылку.

– Надо говорить hello. Ты в другой стране, – заметил он.

– О нет, ничего. Я говорить по-русски немного, – вступился за меня мужчина.

Я грозно посмотрел на папу, и в моём взгляде читалось одно: если бы я был достаточно высоким, сам бы стукнул тебя по затылку.

– Посмотрите, пожалуйста: Ольга, Максим и Андрей Панкратовы. – прервала наши с папой переглядывания мама. Мужчина стал медленно вести пальцем по списку. Потом перешёл ко второму листу, к третьему. И четвертому.

А вот вам и плохие новости. Похоже, наша туристическая фирма, которая подготовила это потрясающее путешествие длиной в неделю, просто забыла передать данные, и нас нет в списке.

«Прекрасно… Вместо Диснейленда я буду киснуть в аэропорту имени Шарля-де-Голля. Это даже страшнее, чем целая серия уроков: контрольная по русскому, затем по математике, а после – урок литературы, где надо будет рассказать стих».

Загорелый мужчина с нашим списком достал мобильный и, как только связь появилась, стал говорить по-французски. Мы не услышали в его голосе даже намёка на волнение. Хотя логично. Это же не он застрял в аэропорту чужой страны!

– Ой, мы опоздали! – с сильной одышкой произнесла полная женщина. Когда она подошла ближе, я увидел рядом с ней девушку лет 18-20.

«Старуха для меня!»

– Долго ждали багаж! – сообщила толстушка слегка писклявым голосом.

– Да что вы говорите… – мама явно не была заинтересованная в беседе.

– Посмотрите: Александра и Елена Устиновы, s`il vous plait, – важным тоном попросила она списочника.

Тот взглянул на неё, словно на умалишённую, мол, «ты не видишь, я разговариваю по телефону?!» Отойдя подальше, он пару раз произнёс «Oiu», улыбнулся и повесил трубку.

– Тысяча извинений, – попросил он прощения, посмотрев на каждого из нас по очереди. – Ваша машина сейчас приедет.

Мама облегчённо вздохнула.

– Так, ясно. А что там с Устиновыми? – никак не успокаивалась полная женщина.

Мы уже почти вышли из здания аэропорта, как краем уха я услышал ответ француза:

– Устиновых в списке не вижу.

Но это уже меня не касается.

На улице светило солнце, небо было ярко-голубым, и я не заметил ни облачка.

«Это суперски! Только жарко. Очень жарко. В Москве совсем не так».

– Ты рад? – спросил папа.

Посмотрев по сторонам, увидел два автобусов, много Peugeot, Renault, Citroen. Какая-то парочка ожидала такси.

– Если честно, как-то не очень.

«Не, ну серьёзно… Если в Париже всё так уныло, как на этой стоянке, то зачем я вообще прилетел сюда?»

Такси примчалось быстро. Это оказался семейный автомобиль, в котором при желании можно уместить человек десять. Водитель говорил по-русски ещё хуже француза со списком, но я не обратил на это внимание. Мы тронулись, и вид из окна полностью меня захватил.

Вот мы проехали гигантские магазины Leroy Merlin, Ikea и футбольный стадион невероятных размеров. Потом замелькали французские дома. Они самые разные. Как наши шестнадцатиэтажные, так и маленькие двухэтажные. Очень эстетичные.

И вот мы попали на улицы самого Парижа.

«О, мой Бог! Какая красота!»

Тут почти все здания невысокие. Понятно, что эти строения не XXI века.

В машине кроме нас была ещё одна семья, и их отель оказался ближе нашего. Выйдя на улицу, они помахали мне рукой. Водитель поразил нас, поинтересовавшись, куда нам ехать. А я-то был уверен, что он в курсе.

– Гостиница «Европа», – уверенно заявил отец.

Водитель кивнул в знак согласия, и мы ещё минут 15 катались по Парижу.

– Приехали.