Паулина

Быстро проведя пальцами по глазам и убирая подступившие слёзы, я всё ещё смотрел на родителей, не понимая, как же они смогли так со мной поступить. Для них – неважно, а для меня – важнее всего на свете!

Женщины всегда более эмоциональны, чем мужчины, и мама загрустила. Она что-то шепнула папе на ухо, и я заметил, что тот смутился, но у мамы было выражение лица человека, не допускающего возражения.

Секунды две они смотрели друг на друга, после чего отец произнёс: «Твоя взяла!» и, погрустнев, пошёл к девушке за стойкой. Я воспарил душой и убрал грусть с лица.

Папа вернулся, пробурчав:

– Нытик.

А потом показал мне три билета в Диснейленд. Я же совсем не обратил внимания на «нытика». Всё, что смог я сделать в эту секунду, это обнять их двоих и повторять: спасибо, спасибо, спасибо! И выражение лица моего строгого отца изменилось: несмотря на потерю денег, он улыбался.

– Пожалуйста, проходите! – сказала девушка за стойкой, указывая на дверь, ведущую в другую комнату.

Там было около двадцати стульев, а новоприбывших я насчитал 12. Усевшись, заметил, что перед нами ещё одна девушка. Выглядит она на 30 с хвостиком, но вот понять, русская или француженка, не получается. Но это особо не заботило, ведь все мысли были в парке мечты – Диснейленде. В мире чудес, магии, любви и бесконечных аттракционов.

– Доброго всем дня! – начала девушка. – Я всех вас поздравляю с прибытием в Париж, город, где сбываются мечты. Город, в который хочется вернуться снова и снова.

Некоторые люди одобрительно стали махать головой.

– Я расскажу о мерах безопасности, а также о том, как добираться до достопримечательностей.

Весь этот, безусловно, интересный, рассказ я пропустил. Единственное, что я запомнил, что в каждом гостиничном номере есть сейф. Там стоит оставить крупные средства, а с собой лучше брать минимальное количество денег. Всё это из-за карманников, которых, к сожалению, тут полно. Ещё я понял, что в большинстве гостиниц – только завтраки. Обедать и ужинать придётся в кафе и ресторанах, благо, они на каждом шагу. Ну и, разумеется, самое главное для меня: как доехать до Диснейленда. Это в пригороде Парижа, и до него идёт поезд, на который можно попасть, сев в метро. Красота.

Родители строчили в блокнотах, спрашивали, улыбались, но это всё их дело. Меня ожидало великое приключение! После беседы каждой семье выдали карту Парижа, которая для меня похожа на сложный ребус. Снова работа для взрослых.

Наступило время обеда, и наша троица решила познакомиться с французской кухней поближе. Как раз на той же улице, что и Русский центр, находится кафе.

Сидеть внутри равносильно самоубийству, поэтому мы пошли на летнюю веранду, где гораздо меньше людей.

Поприветствовав нас на своём родном языке, официантка улыбнулась. Но, видя наше смущение, поняла, что что-то не так.

– Извините, у вас есть меню на английском? – спросил я спокойно и уверенно, практикуя знания языка.

– Нет, – в её словах чувствовалась лёгкая агрессия. Она удалилась.

– Что-то не так? – спросила мама.

– Кажется, нам здесь не очень-то рады.

Разобраться в сложном французском меню было практически невозможно. Но тем не менее мы что-то выбрали, и это даже оказалось вкусно. Ну значит от голода мы не умрём.

После приятной трапезы вернулись в гостиницу.

– Скажите, у вас в номере есть сейф?

– К сожалению, нет.

– Тогда, наверно, сейф есть у вас на ресепшене?

– В нашей гостинице нет сейфов.

Ну вот и всё. Теперь мы – идеальная цель для карманников и воришек. Слава Богу, что за деньги отвечает мама, а не я.

Когда смысл сказанного дошёл до неё, в глазах пробежала тень страха. И она крепче прижала к себе сумку, специально купленную для поездки.

Зайдя в номер, мы достали карту Парижа и карту метро. Папа долго её изучал, обдумывая дальнейший маршрут. Ну, а что? Время для прогулок, а не для послеобеденного сна. Решили посетить Эйфелеву башню! Я видел её только в учебнике и в Интернете. Но увидеть вживую – это совсем другое дело.

На этот раз проводником вызвался быть папа. Он сказал, что записал весь маршрут к символу Парижа и что на этот счёт не стоит переживать.

Около вокзала находится вход в метро, туда мы и отправились.

Поначалу всё было так же, как и в метро Москвы. Спустившись по лестнице, прошли небольшой переход, по обеим сторонам которого висели плакаты фильмов, сока и парфюмов. Рабочий день в самом разгаре, но людей всё равно много. Возможно, это такие же туристы, как и мы, а, может, и жители-лодыри.

Когда папа купил нам билеты и дал каждому в руки, я заметил, что они отличаются от билетов в московском метро. У нас это карточки, которые нужно приложить, чтобы пройти, а у них билет – это талончик прям как раньше в трамваях и маршрутках давали. Его надо не прислонять, а засунуть внутрь, чтобы он пробился и, вернувшись к владельцу, пропустил к поездам. Один такой талон – на две поездки. Как раз то, что нам и нужно сегодня.

Станция, на которой мы оказались, сильно отличалась от того, что я видел в Москве. Она была свежее и оформлена в серых тонах. Тут есть железные скамейки, плакаты, рекламирующие новинки кино, и что-то ещё, что могли понять лишь французы.

Прибывший поезд очень похож на те, которые я видел в кино. Весь такой серебряный, под оформление станции. Когда он остановился, я заметил кнопку жёлтого цвета у каждой двери. Она помогает задерживать двери, чтобы все смогли попасть внутрь. Утром, когда люди спешат на работу, может случиться всякое. Но потом, встряхнув головой, я отогнал мрачные мысли подальше, настроившись на позитив. Родители тоже с интересом смотрели вокруг. Ведь в Москве всё иначе.

Найдя свободное место, мы уместились на нём втроём и поехали. Нас ожидала невероятная красота. И, к слову, весь путь не занял много времени. Скоро мы были опять на улице.

Недалеко от входа в метро находился музей, где сейчас проходила выставка. Здание напомнило школу. Такое же большое, и тут тоже посетителей ожидают знания и история. Пройдя вдоль здания, мы снова были шокированы. Хотя мне, кажется, когда ты впервые посещаешь Францию, шок – твоя стандартная реакция.

Я увидел смотровую площадку, которая выложена красивой плиткой с интересным узором. Тут оказалось очень много людей самых разных национальностей, возраста и, наверно, судеб. Молодые родители, пожилые путешественники, решившие прогуляться в этот шикарный день, подростки на скейтбордах и мы, попавшие в сказку.

Эйфелева башня находится вдалеке, и до неё ещё идти, но уже отсюда заметна её помпезность, мощь и красота.

В учебнике истории я читал, что создатель башни, Эйфель, не был доволен своей работой и даже считал своё детище уродством. Но мнение горожан было прямо противоположным, и этот факт позволяет миллионам людей со всего мира любоваться башней по сей день.

Мы стали продвигаться ближе. Пожилая пара с маленькой девочкой пропустили нас и даже улыбнулись. Интересные всё-таки эти французы!

Папа уже достал фотоаппарат и хотел нас с мамой сфотографировать, но я понял, что это полная фигня. Подойдя к отцу, я взял фотик и попросил мужчину подойти к своей женщине. Они обнялись и улыбнулись, а я нажал кнопку. Вот итог: молодые и счастливые мама с папой, а рядом какая-то башня, похожая на гвоздь или на перевёрнутую ногу.

Ко мне подошёл пожилой мужчина с седой шевелюрой и в очках, который минуту назад уступил нам место. Он что-то сказал мне по-французски и пальцем указал на родителей.

«Я понял! Этот дядя предлагает присоединиться к родителям, а сам сделает фото!»

Мы все обнялись и улыбнулись. Я от всего сердца поблагодарил добрейшего человека и вернул камеру папе.

Посмотрев ещё немного на всю эту красоту, я подумал о том, какой же классный подарок сделали мне эти двое! Искренне признателен им за это!

– Пойдём, орёл! – крикнул отец, и я тотчас к ним присоединился.

С этой смотровой площадки шла лестница, по которой все спускались на тротуар и шли вперёд, к самой башне. Большое количество людей шло как туда, так и обратно. Все выглядели счастливыми. Смеялись, шутили. Это на самом деле прекрасная жизнь, и как вообще можно грустить в такую погоду?

Когда мы подошли совсем близко, моя радость улетучилась. Кажется, мы далеко не единственные, кто решил сегодня забраться на самый верх. Людей было так много, что очередь выглядит скорее как змейка из игры для мобильных, нежели реальная человеческая очередь.

– Мы же никуда не спешим? – игриво спросил папа, но мы с мамой посмотрели на него уничтожающим взглядом.