На пути к новой пенитенциарной ролевой парадигме

Однако организация пенитенциарного процесса в угоду «власть имущих» ориентирует участвующие в нём роли к достижению лишь краткосрочных целей. В попытках добиться быстрого результата (порядка «здесь и сейчас») теряется долгосрочный ориентир – безопасность общества, достигаемая исправлением осуждённых. При архаичной ролевой парадигме сотрудники администрации колонии не осознают этого. Либо у них отсутствуют соответствующие знания о том, как необходимо действовать, либо они намеренно упрощают свои задачи, либо сказывается постоянное внешнее давление вышестоящих контролирующих органов. В итоге из двух императивов выбирается цель, которая, как кажется на первый взгляд, «достигается сразу», – предупреждение новых преступлений. И самый короткий путь к этому – принуждение несогласных и вознаграждение согласных.

Принуждение в конечном итоге может принимать крайние формы – например, насилие. Это приводит к показному восприятию осуждённого как преступника, человека «низшего сорта» и проявляется в неуважении, презрении, навешивании ярлыков, неприкрытых оскорблениях.

Практика показывает, что там, где наблюдается подобное отношение, наступает кризис, нагнетается обстановка, проявляется взаимная озлобленность.

Если большинство руководителей (и в первую очередь начальствующий состав исправительного учреждения) придерживаются данного стиля управления, исправительная колония будет находиться под постоянной угрозой беспорядков.

С другой стороны, вознаграждение может приобретать крайнюю форму – вседозволенность, что характеризуется чрезмерным компромиссом. Невозможно строить отношения с осуждёнными, основываясь только на удовлетворении их потребностей, т. к. люди могут быстро выйти за рамки закона.

Сращивание руководства колонии и криминалитета отмечается в отдельных учреждениях[129 - См.: Шатов С. А., Сапогов В. М. О некоторых мерах по противодействию коррупции в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2007. № 4. С. 40–42; Сивцов С. А. Понятие пенитенциарной коррупции // Вестник Волжского университета им. В. Н. Татищева, № 2 (85), 2015; Голубцова К. И. Совершение коррупционных правонарушений в уголовно-исполнительной системе: проблема современности // Российская наука: актуальные исследования и разработки: сборник научных статей V Всероссийской научно-практической конференции. Самара: СГЭУ, 2018; Лосева С. Н. Проблемы коррупции в России и в УИС // Уголовно-исполнительная система на современном этапе: взаимодействие науки и практики: материалы Международной научно-практической межведомственной конференции. Самара: Самарский юридический институт ФСИН России, 2016; Голубцова К. И., Михайлова Д. Ю. Коррупция как одна из наиболее актуальных проблем уголовно-исполнительной системы // Вестник самарского юридического института, № 1 (32), 2019; https://genproc.gov.ru/smi/news/regionalnews/news-1071800/ (дата обращения: 04.04.2021); https://ria.ru/20201214/vzyatka-1589095562.html (дата обращения: 04.04.2021); https://www.interfax.ru/russia/684165 (дата обращения: 04.04.2021).]. Данный принцип архаичной парадигмы поддерживается следующим утверждением: «Главное, чтобы не было происшествий». Использование подобной формы власти основывается на негласном договоре с небольшой группой осуждённых – лидерами или активом. Руководство может формально подходить к предъявлению требований по соблюдению режима к данным лицам в обмен на «послушание» осуждённых.

В том случае, если большинство ролей руководящего состава придерживаются стиля управления, основанного на данном принципе, учреждение в целом становится нестабильным, теряется контроль над многими процессами, процветает коррупция, в колонии появляются наркотические вещества и иные запрещённые предметы.

Почему же власть администрации в своих крайних проявлениях (принуждение и вознаграждение) представляет собой единую пенитенциарную парадигму? Потому что это одно и то же отношение ролей к власти с разными способами достижения быстрого результата – стабильности «здесь и сейчас». Именно об этом писал А. Олейник (см. пар. 2.1), когда обосновывал противоречивость дуалистической цели пенитенциарного процесса и пренебрежение к такой цели, как исправление осуждённых. Данный результат носит временный характер и сохраняется от происшествия до происшествия. В этом и заключается основной недостаток архаичной пенитенциарной парадигмы – её бесперспективность. Если результат не преследует долгосрочные перспективы, он не отвечает требованиям общественной безопасности (соответствующее поведение бывшего осуждённого после выхода на свободу). Об этом свидетельствует в том числе тот факт, что повторные преступления совершают осуждённые, которые работали (хозяйственное обслуживание и пр.) на администрацию колонии и характеризовались положительно[130 - Официальная статистика о лицах из числа осуждённых, сотрудничавших с администрацией колонии, но совершивших повторные преступления, отсутствует. Вместе с тем анализ лиц, содержащихся под стражей в отдельных СИЗО, показал, что 40 % от общего числа заключённых под стражу – это лица из указанной категории.].

Достижение какого-либо результата при подобной парадигме возможно только путём формирования страха – страха быть наказанным, стать неугодным, отвергнутым и т. д.

Бытует мнение, что это может даже определить выбор человека: опасаясь попасть в места лишения свободы, он не станет совершать преступление. Но это глубокое заблуждение. Доказано, что страх лишиться свободы, а также строгость наказания не влияют на поведение преступника[131 - H. Klette Drinking and driving in Scandinavia – with an emphasis on the law and its effects. Manuscript. Cologne, 1982.].

Итак, короткий путь приводит к тому, что, делая всё для достижения быстрого результата, администрации приходится «латать дыры» в режиме исправительного учреждения, «тушить пожар лейкой», обеспечивать оперативный ответ на чрезвычайные происшествия, покрывать нарушения сотрудников и пропонентов, т. е. находиться в постоянном состоянии конфликта.

На практике это приводит к тому, что лица, находящиеся на первой линии конфликта (инспекторский и младший инспекторский составы), становятся зависимыми от всякого рода отклонений осуждённых. Руководство колонии с архаичной парадигмой начинает давать сотрудникам такие задачи, которые они априори не могут выполнить.

Выборочный анализ результатов служебных проверок показывает, что за любое чрезвычайное происшествие в исправительной колонии к ответственности привлекаются, как правило, начальники отрядов, инспекторы отдела безопасности и оперуполномоченные (в последнее время наблюдается практика привлечения к ответственности даже психологов – например, за суицид осуждённых). При этом основные формулировки обвинения являются следующими: «Слабый контроль», «Недостаточный надзор», «Отсутствие упреждающей информации» и т. д. В отдельных учреждениях руководство придерживается мнения о причинно-следственной связи между поведением осуждённых и качеством контроля за ними. Соответственно, негативное событие, вызванное в основном системными причинами (см. пар. 2.2), связывается именно с упущением сотрудников (это так называемые специальные причины).

Подобное представление о зависимости поведения осуждённых от качества контроля за их поведением приводит к тому, что сотрудника необоснованно привлекают к дисциплинарной ответственности. Это негативно сказывается на дальнейшей мотивации человека и к тому же может способствовать усилению необоснованного давления с его стороны на отдельных осуждённых.

Усиление контроля означает усиление принуждения. Но излишнее принуждение, как известно, приводит к обратной реакции. При этом, как указывает Г. Нив, «если требовать от людей выполнения чего-либо, выходящего за пределы возможностей системы, они могут выполнить это требование только путём обмана»[132 - Нив Г. Организация как система. Альпина Паблишер, 2019. С. 699.]. Таким образом, применительно к пенитенциарному процессу подобные требования приводят к формальному исполнению обязанностей, укрывательству правонарушений и т. п.

Деструктивные установки, вытекающие из архаичной парадигмы, проявляются не только в отношении сотрудников к осуждённым или руководства к персоналу (вертикальное), но и в отношениях между сотрудниками (горизонтальное).

Взаимодействие между отделами и службами представляет собой взаимодействие ролей и является показателем результативности процесса. Это неоспоримо и отмечается большинством авторов[133 - См.: Дедюхин В. В., Канцарин Ф. Г. Взаимодействие частей и служб исправительно-трудовых учреждений в борьбе с правонарушениями: учеб. пособие. М., 1978. С. 40; Детков М. Г., Лукьянчук Е. О. Взаимодействие социальных служб исправительных учреждений как одно из приоритетных направлений деятельности уголовно-исполнительной системы // Пенитенциарная наука, выпуск № 4; Кутуков С. А. Взаимодействие структурных подразделений исправительного учреждения как одно из средств обеспечения правопорядка // Вектор управления, 2015 и др.]. Взаимодействию мешает такой признак архаичной парадигмы, как выделение нужных (важных) и ненужных (неважных) подразделений. На практике же встречаются колонии, в которых приоритет отдаётся режимным подразделениям, а остальные считаются вспомогательными. Это негативно сказывается на пенитенциарном процессе в конкретном учреждении. Подобный признак формируется из-за непонимания сотрудниками пенитенциарного процесса и его подпроцессов. Не учитываются исходные параметры, неверно трактуются результаты. Здесь нужно отметить, что все подразделения одинаково важны и должны быть единым целым, при этом каждый человек должен чётко понимать, какую роль он выполняет для достижения общего результата.

Отсутствие гармонии между взаимодействующими подразделениями означает, что не все понимают единую цель и задачи каждого подразделения для её достижения. Таким образом, по аналогии с неправильной трактовкой общего потребителя пенитенциарного процесса, происходит неверное определение внутренних потребителей процесса и подпроцессов.

Функционирование каждого отдела представляет собой подпроцесс, из совокупности которых и складывается общий пенитенциарный процесс конкретного учреждения. Взаимодействие между отделами предполагает, что подпроцесс одного подразделения удовлетворяет потребности другого, что позволяет ему работать так, чтобы удовлетворить потребности третьего подразделения, и т. д. Если это происходит, можно утверждать о нормальном функционировании общего процесса.

Например, исходя из действующей системы управления исправительной колонией, ведущими подразделениями, как уже отмечалось, являются оперативный и воспитательный отделы, а также отдел безопасности. Логично, что у отдела безопасности внутренним потребителем процесса должен стать воспитательный отдел.

Таким образом, только когда осуждённый лишён возможности совершать противоправные действия, можно проводить с ним образовательные и иные мероприятия. Но при наличии рассматриваемого архаичного признака пенитенциарной ролевой парадигмы внутренним потребителем отдела безопасности становится, к примеру, оперативный отдел. В таком случае, скорее всего, увеличатся т. н. показатели раскрываемости преступлений прошлых лет, но не снизится криминогенность пенитенциарного процесса. Поэтому отдел безопасности должен стать внутренним потребителем процесса оперативного отдела.

На рис. 3 представлено взаимодействие между основными отделами учреждения в виде блок-схем.

Рис. № 3

Отношения между начальником и его непосредственными подчинёнными в исправительном учреждении при архаичной парадигме руководителя также может характеризоваться высокомерием, неуважением, навешиванием ярлыков, оскорблениями и пр.

Если в учреждении выстроена подобная система отношений, это указывает на то, что начальник колонии считает себя единственным внутренним потребителем пенитенциарного процесса. Соответственно, такая система ориентирует все подразделения на удовлетворение потребностей единственного человека. К тому же происходит ролевая сегрегация на «нужные» и «ненужные» отделы («хорошие» и «плохие») – в зависимости от возможности/невозможности удовлетворения потребностей начальника.

Итак, обобщая описательную часть принципов архаичной пенитенциарной ролевой парадигмы, структурируем их следующим образом: ориентация на результат (порядок «здесь и сейчас»), деление ролей («хороший»/«плохой», «свой»/«чужой», «нужный»/«ненужный» и пр.), симметричное возмездие (принцип Талиона – принуждение несогласных, вознаграждение согласных), а также их ядро – право силы.

Негативные стороны архаичной пенитенциарной ролевой парадигмы:

1. Нацеленность исключительно на краткосрочные перспективы (порядок «здесь и сейчас»);

2. Отсутствие ориентации на долгосрочные перспективы – общественную безопасность, правопослушное поведение после освобождения;

3. Формальное исполнение сотрудниками своих обязанностей, профессиональная деформация;

4. Укрывательство со стороны руководства колонии реального положения дел из-за боязни быть наказанным;

5. Удовлетворение личных потребностей, игнорирование потребностей окружающих ? рост числа недовольных;

6. Отсутствие межколлективного взаимодействия, напряжённые отношения между коллегами;

7. При чрезвычайном происшествии или жалобе происходит поиск и наказание «виновного» вместо установления и устранения системных причин;

8. Основные усилия тратятся на бесполезную борьбу: пенитенциарный конфликт, конфликт между сотрудниками, когда люди стремятся доказать свою значимость (карьеризм), конфликт между осуждёнными из-за личной выгоды;

9. Противоречие между целями наказания (исправление осуждённых и предупреждение новых преступлений) и, соответственно, невозможность достижения этих целей;

10. Криминальный регресс пенитенциарного процесса.

Наличие рассмотренных архаичных принципов ролевой парадигмы искажает пенитенциарный процесс и криминализирует его, а ролевая парадигма должна быть такой, чтобы процесс преобразовывался. Без изменения парадигмы ни один метод или приём не изменит процесс в лучшую сторону (см. пар. 2.3). Этого не произойдёт ни при увеличении количества надзорных и контролирующих органов, ни вследствие создания общественного резонанса (вмешательства в процесс).

Пока все и каждый в отдельности не откажутся от архаичной пенитенциарной парадигмы, кардинальных изменений не произойдёт. Предпринимаемые меры без изменения образа мышления, восприятия и отношения к окружающим и к себе – формальны. Они будут мешать пенитенциарному процессу и могут привести лишь к увеличению латентности преступлений, а не к снижению их числа.

Не стоит добиваться простого послушания осуждённых путём усиления принудительных мер или мер вознаграждения, т. к. в перспективе это неминуемо приведёт к тяжёлым последствиям. И напротив, необходимо стремиться к адекватности пенитенциарного процесса (см. пар. 2.1) посредством постоянного изменения ролевой парадигмы.

3.3. Формирование роли надзирателя и архаичной пенитенциарно-ролевой парадигмы у сотрудника исправительного учреждения

В параграфе 1.1 отмечалось, что роль – это образец поведения или система действий, которые должны выполняться индивидом в соответствии с занимаемым им статусом. Другими словами, роль представляет собой совокупность ожиданий (требований). Таким образом, роль формируется исходя от ожиданий окружающих лиц, т. н. субъектов ролевого влияния (см. пар. 1.3), или самоожиданий. Ожидания могут вступать друг с другом в противоречия (ролевой конфликт, см. пар. 1.3).

При этом роль – это не просто набор функций, а прежде всего поведение конкретной личности, у которой есть свои притязания (потребности). Поэтому при обращении к теме формирования роли будут рассмотрены не просто ожидания со стороны окружающих, но и то, как индивид пользуется своей ролью для удовлетворения потребностей.

Окружающие ожидают, что сотрудник исправительной колонии должен поступать и вести себя определённым образом. Эти экспектации обладают различными вариациями: они могут быть сопряжены с прямыми требованиями, направленными на оправдание этих ожиданий, либо проявляться в виде желаний (окружающие могут хотеть, чтобы сотрудник вёл себя определённым образом, но не требовать этого), при этом одни могут выступать в качестве сдерживающего фактора, другие же, напротив, – провоцировать девиации (отклонения в поведении).

Исследованию подверглись ожидания от сотрудников колонии со стороны общества, руководства, коллег, семьи, осуждённых и самих работников исправительного учреждения. Также были рассмотрены ролевые притязания сотрудников, которые вкупе с ролевыми ожиданиями могут привести к совершению преступлений.

Ожидания со стороны общества

Мировая практика показывает, что мнение социума о работниках пенитенциарных учреждений подвержено стигматизации: так, на людей навешивают негативные ярлыки «тюремщиков», «охранников», «надзирателей». Низкий престиж этой службы в уголовно-исполнительной системе осознаётся как обществом[134 - Лукшин О. Ю. Профессиональная роль и её значение в развитии симптомов «психического выгорания» пенитенциарных служащих // Прикладная юридическая психология № 1, 2013, С. 64.], так и самими сотрудниками[135 - Гайдай М. К. Служба в уголовно-исполнительной системе глазами её сотрудников // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России № 2 (77), 2016, С. 76.].

«Надзиратель» – устаревшее наименование должности тюремного сотрудника, в обязанности которого входил надзор за поведением осуждённых. В обиходе данный ярлык может присваиваться в целом всем работникам уголовно-исполнительной системы, что, безусловно, примитизирует их роль.

Профессор Оксфордского университета и генеральный секретарь «Международной пенитенциарной реформы» В. Стерн в своей статье отмечает, что «повсюду в мире люди, работающие в тюрьмах, чувствуют, что в глазах общества клеймо, лежащее на осуждённых, ложится и на них. Им представляется, что их тяжёлая работа по поддержанию законности и порядка выглядит в глазах общества абсолютно непривлекательно и очень мало ценится. В криминальных телесериалах никогда не выступают героями служащие тюрьмы. Уголовное правосудие, расследование, суд, вердикт присяжных и приговор судьи – всё это драматично и увлекательно. Затем увлекательность кончается и её место занимает малоинтригующая работа тюремного служащего, из года в год запирающего и отпирающего одни и те же двери»[136 - http://old.prison.org/lib/comments/stern001.html (дата обращения: 16.08.2020).]. То есть проблема носит международный характер.

В рамках монографического исследования был проведён опрос общественного мнения о деятельности сотрудников уголовно-исполнительной системы[137 - Опрос осуществлялся в системе «Яндекс. Взгляд» 24.02.2021. В опросе приняло участие 225 респондентов.]. В результате удалось выяснить, кем для общества является человек, работающий в исправительной колонии, и как он должен действовать по отношению к осуждённым.