Острота ощущений

Онор, прищурившись, внимательно рассматривала его, пока он перетаскивал оборудование из шлюпки на пляж выше уровня прилива.

– Вы не похожи на археолога. – И это было так. Этот тип скорее напоминал актера из рекламы мужского нижнего белья.

– А вы не похожи на морскую корову.

– Что?

– Ничего.

Он ухмыльнулся и протянул испачканную в песке руку:

– Меня зовут Роберт Далтон. Друзья называют меня Роб.

– Я – Онор Брайер, Роберт.

– И что же вы тут делаете? В таком месте, где я меньше всего ожидал встретить женщину.

– Из-за старой малайской легенды, гласящей, что женщинам нельзя находиться на Пулу-Килинге?

– Нет. Потому что этот остров считается необитаемым.

– Я живу тут восемь месяцев в году. Наблюдаю за тем, как черепахи откладывают яйца, и контролирую колонию олушей.

– Вы живете по восемь месяцев подряд на необитаемом острове, где нет пресной воды и никаких удобств?

Этот вопрос Онор задавали уже не раз. Она пожала плечами.

Роб Далтон посмотрел на нее словно на сумасшедшую, даже не подозревая, насколько недалек от истины.

– И чем вы занимаетесь?

Онор, подумав, что этот парень, похоже, стоял в очереди за красивой внешностью, когда другим раздавали мозги, повторила уже медленнее:

– Наблюдаю за тем, как черепахи откладывают яйца, и контролирую колонию…

– Олушей. Я понял. Я хотел спросить, чем вы еще занимаетесь, как проводите время?

Они вместе взялись за края опустевшей шлюпки, подняли ее и понесли туда, где уже было сложено оборудование.

– Я не занимаюсь ничем, кроме своей работы, – ответила Онор.

Роб присвистнул:

– Кого это вы так рассердили, что вас сослали сюда?

– Никого! Я сама захотела приехать на Пулу-Килинг. Мне очень здесь нравится.

А еще отсюда ближе всего до… Нет, она не будет думать об этом, особенно в присутствии этого придурка.

Онор небрежно шлепнула свой край надувной лодки на камни.

– Эй, осторожней! – поморщился Роб.

– Ваши вещи пролежат здесь до завтра в полной безопасности. Сегодня ночью по прогнозу не ожидается шторма, – бросила Онор через плечо, давая понять, что разговор окончен.

Она подошла ко второму серебристому мешку, лежащему неподалеку у воды, вскинула на плечо привязанную к нему веревку и грациозно пошагала прочь, волоча его за собой.

Через пару минут она оглянулась и увидела, что Роб смотрит на свои вещи стоимостью в тысячи долларов, сваленные в кучу на камнях. Затем он поморщился и последовал за ней по едва заметной тропе среди зарослей кокосовых пальм, растущих у подножия дюн.

Онор неловко переминалась с ноги на ногу. Она и не предполагала, что ее маленький лагерь увидит кто-то посторонний.

Пару сезонов назад Онор выложила ракушками узкую тропу от пляжа до лагеря, а еще она разорилась на дизайнерский полог для палатки – с копией полотна Ван Гога «Подсолнухи». Такая палатка смотрелась немного странно в необитаемых тропиках, но Онор нравилась эта необычность. Она даже подумывала, не засадить ли территорию своего лагеря какими-нибудь растениями, чтобы они, словно ковер, закрыли окружающий палатку белый песок, но после отказалась от этой мысли. Ведь Пулу-Килинг – заповедник, хоть и самый маленький в Австралии, но на него распространяются запреты, касающиеся и больших национальных парков. В том числе нельзя устраивать тут и сады-огороды.

Поэтому приходилось мириться с песком, постоянно попадающим внутрь палатки.

Роб, шагая за Онор, с большим интересом оглядывался по сторонам. Пусть только этот тип попробует отозваться об острове с пренебрежением! Пулу-Килинг – кусочек тропического рая с пышной растительностью, кристально чистой водой и богатым животным миром – стал для нее вторым домом, убежищем.

– А здесь очень даже уютно, – заявил незваный гость.

Онор с подозрением отнеслась к этому комплименту.

– Здесь есть все, что мне необходимо.

Это было так. К началу каждого сезона на остров доставлялось оборудование для работы, палатка, аптечка, ракетница, книги, ноутбук, аккумуляторы, рация, генератор, заправленный горючим, съестные припасы и куча десятилитровых канистр с пресной водой. Сейчас все это было аккуратно разложено на своих местах.

Добравшись до лагеря, Роб обернулся, чтобы полюбоваться открывавшимся отсюда видом. Склоненные друг к другу верхушки кокосовых пальм образовывали идеальную рамку для океанской лагуны, сверкающей под солнцем. Заросли пизонии высотой почти в тридцать футов защищали лагерь от непогоды и жаркого тропического солнца.

Глядя на крепкую фигуру Роба, вырисовывающуюся на фоне лагуны, Онор изо всех сил старалась не глазеть на его длинные мускулистые ноги и не обращать внимания на то, как облегает его спину мокрая футболка. Этот парень был загорелым, высоким, поджарым, с плечами заядлого серфера. Прекрасно сложенный, но не перекачанный. Онор подумала, что, судя по его прекрасной спортивной форме, где-то там, на материке, его возвращения ждет пара персональных тренеров.

Нет, тренерш. Это точно.

Она нахмурилась. Откуда только взялись такие мысли? Этот человек провел на острове всего пять минут и уже нарушил ее покой и привычный ход вещей.

Онор смотрела, как Роб, уперев руки в бока, любуется видом. Чего он дожидается? Что вдруг появится посыльный с пиццей?

Она поджала губы:

– Роберт, ну что вы там стоите? Заходите.

Войдя в тень деревьев, укрывающих ее лагерь, Роб поднял на лоб солнечные очки. Сердце Онор перевернулось в груди и застучало быстрее, когда она увидела, что его глаза такие же ярко-голубые, как и воды лагуны.

Стараясь успокоиться, Онор поспешила отвести взгляд, суетливо направилась к палатке и натянула поверх бикини хлопковую рубашку с длинными рукавами.

– Восемь месяцев… – донеслись до нее негромкие слова Роба.

Она вскинула подбородок и поинтересовалась:

– Сколько времени у вас займет ремонт катера?