Клятва у озера

Он повернулся к юристам:

– Что вы предлагаете?

Встрял итальянец:

– Сколько вы видите здесь женщин, готовых к оплодотворению, мистер Брэдли?

Флинн в отчаянии обвел взглядом палату и остановился на одной из ассистирующих доктору медсестер.

Та фыркнула, скрестила руки на груди и выпалила:

– Даже не смотри на меня, солнышко.

Он уставился на представителей клиники:

– Но ведь должно быть какое-то решение. Как еще можно сохранить эмбрионы?..

– Операция должна быть произведена прямо сейчас, – отрезал доктор. – На счету каждая минута. Учитывая то, как долго Бел добиралась до больницы, времени совсем не осталось.

Сердце Флинна было готово выпрыгнуть из груди. Застарелая обида на Рочестеров вылилась на хрупкую девушку, нервно присевшую на край операционного стола.

– Может, сначала тебе педикюр сделать, принцесса?

Ее губы сжались в тонкую ниточку, а руки нервно сжали больничную накидку. Но она не огрызнулась. Напротив, в ее глазах читалась мольба, а Флинн был уверен, что эта женщина не привыкла о чем-либо просить.

В этот момент власть была в его руках.

Белинда Рочестер была в таком же отчаянии, как и он. А отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки. У Флинна родился план.

– Ни один суд в мире не предоставит мне опекунство над детьми после того, как ты их родишь. – Он посмотрел на юристов. – Так?

Оба выглядели так, словно очень сожалели, что не остались сегодня дома, сославшись на болезнь. Однако кивнули.

– Почти наверняка, – сказал наиболее смелый из них.

– Господин Брэдли, пожалуйста. – Итальянец постучал по наручным часам.

Флинн продолжал в упор смотреть на Белинду:

– Если это так, что заставит тебя не спрятаться от меня?

Она пожала плечами:

– Закон.

– Закон мне никогда не помогал.

– А как же запрет?

– За него мне пришлось сражаться.

– Даю тебе слово.

Смех Флинна больше походил на лай.

– Слово Рочестеров? Бесперспективно.

– И что тогда? Нам надо торопиться.

– Ты поедешь со мной.

– Что? Куда?

– В Австралию. Ко мне домой.

– Ты сошел с ума? Флинн слишком много задолжал своему брату. И своим родителям.

– Тебе нужны эти дети или нет? Ты едешь со мной, или эмбрионы отправятся на помойку.

– О господи! Это шантаж.

– Думай что хочешь, дорогая. Я должен быть уверен, что ты не сбежишь, унеся с собой наше совместное «имущество». Значит, я буду постоянно находиться рядом с тобой. До тех пор, пока они не родятся.

– И что потом? – поинтересовалась Бел, недоуменно разведя руками.

– Потом мы дождемся решения суда по поводу предоставления нам равных прав.

– Этого не случится. Ты сам сказал, что суд будет на моей стороне.

Флинн перевел взгляд на юристов и остановился на более смелом, который не побоялся открыть рот в прошлый раз:

– Каким образом лучше разыграть эту партию в соответствии с законодательством Великобритании?

Вмешалась одна из медсестер:

– Разыграть партию? Это не матч. Мы говорим о жизни двух детей.

Флинн выдержал ее сердитый взгляд и пробормотал:

– Надо было раньше об этом думать. Ну что?

Тот, что был повыше, натужно рассмеялся, хотя, по всей видимости, ему было не до веселья.

– Женитьба – оптимальное решение.

Медсестры ойкнули, а Флинн повернулся к Белинде, раскрывшей рот от изумления. Он лихорадочно пытался сообразить, какие еще варианты у него остаются. Потом пожал плечами. Его жизнь все равно уже превратилась в сплошной хаос и неразбериху.

– Это будет формальный брак, – произнес он, готовый к ее отказу.