Золотой Легион

Вскоре девочка привыкла к этому странному месту. Жила и взрослела. К двенадцати годам у нее округлилась грудь. Соседские мальчишки стали тайком на нее заглядываться. Но она росла крепкой боевой хулиганкой и, скорее, могла стать для них другом или, может даже, предводителем, но никак не предметом неловких мальчишеских ухаживаний.

Вместе с ребятами она часто ходила на протекающую рядом речушку. Когда спадала вода, они ловили между камнями маленьких рыбешек, сереньких с коричневыми пятнами, большими глазами, с чудным названием Negro. Пухленьких и очень вкусных, особенно, когда мама их жарила прямо на костре, выпотрошив и воткнув изнутри в брюшко несколько пахучих деревянных палочек от какого-то кустарника.

Весной, когда речушка разливалась, всем поселком ходили натягивать поверх острых камней старую, местами с прорехами, рыболовную сеть. Улов делили по-честному: сколько «ртов», столько и рыбешек.

Если удавалось, Йоханна сражалась с большими речными крабами. Те скребли сильными лапками и вращали во все стороны глазами-бусинками. Она одна из детей не боялась щелчков их страшных клешней, запросто хватала сзади за панцирь и бросала на берег мальчишкам. Крабы, кстати, были тоже очень вкусными…

Днем мамы сновали туда-сюда по хозяйству. Из мужчин в поселке оставался только синьор Рохас. Следил за тем, чтобы никто из женщин не покидал территорию в то время, когда мужчин каждое утро вооруженные люди уводили в горы «на работу».

Даже когда из долины приезжала повозка с овощами, чтобы обменять их на собранные мамой бананы, которых вокруг было в изобилии, нельзя было поболтать с извозчиком, спросить о новостях.

Да и сам полицейский выглядел чем-то очень напуганным. Казалось, поскорее хотел покинуть это место, лопоча что-то непонятное про «опасных тигров». «Он зря беспокоится, ведь в горах нет диких зверей», – думала Йоханна. Наверное, он просто не знал об этом!

Каждый день девочка носила отцу на работу еду. Ведь мужчины работали каждый день, уходя с рассветом и возвращаясь уже в глубоких сумерках. В корзинке лежали несколько лепешек из батата (сладкий картофель) или фритурас де маланга, пара куриных яиц и глиняная бутылка гуарапо[8 - Гуарапо – напиток из сока сахарного тростника.]. В праздники удавалось иногда достать кусок курицы.

Будучи крепкой и удивительно сильной для ее, казалось, хрупкого тельца, Йоханна с легкостью карабкалась по скользким камням. Едва заметная тропинка через заросли и овраги вела дальше в горы. Порой идти было нелегко, старенькие туфельки скользили по кореньям деревьев. Но малышка упорно лезла наверх, ведь padre, наверное, устал и ему надо поесть!

Папа работал на большой поляне, с парой небольших, но длинных, сараев и большой металлической постоянно дымящейся печью, от которой шел противный смрадный дым.

От сарая вела неширокая тропинка, уложенная досками. Через пару десятков шагов она уходила внутрь темного проема пещеры. Тяжелые бревна подпирали полукруглый свод. Оттуда работники с трудом выталкивали тяжелую тачку, нагруженную каким-то серо-желтым песком, и завозили в сарай.

Неподалеку урчал какой-то механизм с колесами и крутящимися ремнями. Тусклый свет мерцающей лампочки просачивался изнутри через щели сарая и узкими светлыми полосками пронизывал плотный горный туман.

Йоханна обычно оставляла плетеную корзинку с едой у ног угрюмого охранника. Говорила: «для Синьора Гомес», – и тихонько напевая, шла назад. Отвлекать папу, даже просто позвать его, чтобы помахать рукой или послать «muchos besides» (много-много поцелуйчиков) не разрешалось. Лишь изредка она видела его в проеме сарая. Но он почему-то всегда был сосредоточен и хмур.

Уже налегке она возвращалась домой, где ее ждало еще много дел! Помочь проредить грядки с бататом, срубить острым мачете пару тяжелых банановых гроздей, еще покормить кур или прибраться в хижине.

Мама понемногу, как могла, учила ее буквам. Иногда девочке было трудно, она знала еще не все слова и порой просила объяснить сеньору Марту, соседку.

Тоненькая потрепанная книжка с лохматыми краями была ее любимой, потому что была полна интересных сказок. И пока за горы не зашло солнышко, можно было немножко побыть наедине с «Оленем и Черепахой» или «Зазнайкой». В те дни она засыпала с улыбкой. Ведь в сказках – всегда хороший конец!

Вот так неспешно и размеренно протекало детство «маленькой принцессы» в штопаном местами платьице, с тугим пучком черных волос, огромными карими глазами и необъятной любовью ко всему, что ее окружало! Юное создание наслаждалось пением птиц, синевой неба, могучими верхушками гор и неспешным течением речки Яра!

Даже возможность прижать к щекам еще теплые куриные яйца, ощутив внутри трепещущую жизнь, вызывала у нее детский восторг! Ее детское сердечко было пока открыто миру! Похожая на маленькую горную фею, она жила в ощущении предстоящих чудес!

Если бы не постоянно ноющий Эмилио и прохудившиеся сандалии, жизнь была бы прекрасна!

Иногда, сидя на берегу журчащей речушки, она ковыряла грязным пальчиком в носу и мечтала, как будет свежей травкой кормить своих мулов! Или разговаривать с лошадкой. Там, в долине! Когда эта странная папина работа здесь, наконец, закончится!

Что за птица такая «подбородочник»?

Горячий влажный воздух тугой волной ударил Степаныча в лицо. Залитое солнцем, с редкими лужицами от прошедшего дождя, аэродромное поле было огромно! И даже громадный «Боинг» казался на нем лишь маленькой птичкой.

Сходя по трапу, ощущая всем телом пьянящий запах тропиков, Степаныч дурашливо улыбался. Он радовался практически всему, что видел! Вот никак не мог заставить себя стать серьезным! На паспортном контроле он сиял, как начищенное новенькое песо, вызвав недоумение служащего. В ответ на вопрошающий взгляд он лишь кивал и скалился. Маска мешала проявить всю полноту чувств, и он, как и сотни следующих с ним гомонящих «русо туристов», сдвинул ее на подбородок.

Прибыв на этот райский островок Кайо-Коко, все как по команде забыли про то, что надо соблюдать какие-то там дистанции. И добрых три сотни «подбородочников» устремились к своим открывшим пасти автобусам, чтобы быть проглоченными ими и, наконец-то, разъехаться по своим «ресортам и SPA».

Степаныч прижался лбом к холодному автобусному стеклу и, сидя в тесноватом кресле, вполуха слушал щебет девушки-гида «про время, валюту и что там у него будет включено, и что выключено». Мыслями он был уже далеко! Он смотрел вдаль, но не замечал ни пальм, ни лазурного блеска океана!

Конечно, оставаться в этой, пусть и прекрасной, но туристической «резервации» он не собирался! Полет был лишь возможностью добраться до острова Свободы. Бросить вещи, перекусить, отдать должное океану – и в путь! К сестре Марианне и ее маме!

Громадные буквы «MEMORIES» проплыли мимо. Вот и финиш!

Ритмичная заводная музыка ворвалась в автобус. В лобби как мог, но очень задорно, танцевал персонал отеля, улыбаясь и приветствуя прибывших гостей. С цветами и платочками в поднятых руках.

Уже через минуту к ним присоединились те наши сограждане, для которых международный полет немыслим без звона бутылок в «дьютике».

Это они, пряча от стюардесс заветные пол-литрушки, несколько часов назад тайком поддерживали в себе ощущение счастья. Заедая пойло полу растаявшей в кармане шоколадкой «Аленка», они шикали на жен, пробовавших их урезонить. Просили бортпроводников разрешить «тихонечко покурить в туалете», тряся перед носом стодолларовыми бумажками. Грустный, но неизбежный момент организованного массового отдыха!

Степаныч не смотрел в их сторону. Наслаждаясь близостью к выполнению своей заветной мечты, он не замечал ни толчеи получения чемоданов, ни очереди на заселение… Был отстранен и мечтателен! Это все – не для него!

Гуляйте, развлекайтесь, только не мешайте нашему герою быть в том незабываемом состоянии предвкушения, которое обволакивало его уже давно!

В своем номере он задержался совсем недолго. Бросил чемодан прямо на кровать, достал плавки, переоделся и уже через минуту несся босиком к манящим голубым волнам! Правда, через каждые десять шагов приходилось выковыривать из пятки какую-нибудь колючку (дурак, не взял шлепки), но это были мелочи!

К кромке воды он подходил осторожно, как бы знакомясь с громадиной атлантического океана! «Ну, здравствуй», – тихо прошептал он. Присел, забрал ладонями белоснежный песок и высыпал на ноги… Понюхал. Пахло чем-то неведомым и жутко приятным!

Забылись все проблемы и тревоги. Остались в Москве все хлопоты. Правду говорят: «Океан не имеет памяти!» Только ты и он!

Никакие телевизионные передачи не дадут и сотой доли тех впечатлений, которые человек испытывает в первый раз, готовясь войти в море или океан!

Дух захватывает! Ты понимаешь, что такое ощущение никогда не повторится! Как первая любовь! Оно останется с тобой навсегда!

Вода была такая же теплая, как и воздух. Почти горячая! Нырнув, он даже не почувствовал разницы. Оттолкнулся, выстрелил вперед, как маленькая торпеда. Вновь нырнул, бросив вперед руки, вытянулся в струнку и замер. Тихо заскользил над песчаным дном. Поднырнул поглубже, где было чуть прохладнее и замер у дна… Набрал в рот и немного пожевал горько-соленую воду. Просмаковав, насладился ее вкусом, стараясь запомнить!

Жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо у моря, там, где не бывает зимы! Теперь он это точно знал!

Забежав «на секундочку» в ресторан перекусить, он был немного ошарашен. Десятки блюд громоздились на блестящих подносах. Мясо, рыба, какие-то незнакомые овощи, подливки и сладости! Возле каждой стойки любезный кубинец предлагал наложить в тарелку: «Что пожелаете».

Степаныч сначала растерялся. Но потом, вспомнив, что испанский у него на уровне, а на курсах по теме: «Национальные кухни латиноамериканских стран» у него стояло «отлично», быстренько сориентировался. На родном языке острова Свободы попросил «черный рис с фасолью и курицей». И после уважительного взгляда маленького смуглого официанта понял, что у него появился первый кубинский друг.

Приезжая на отдых, все мы хотим разнообразия блюд! А через день начинаем есть то, к чему привыкли дома, и не слезаем с этого меню до конца путешествия! И глубоко «фиолетово» нам, сколько там еще видов мяса и рыбы предлагают!

Не ведая даже, что раньше бесплатная норма багажа была выше, в свой небольшой чемоданчик в Москве были брошены пара-тройка маек, две пары шорт, одна красивая рубашка «для торжественных случаев». Должно было хватить. Хотя всегда можно использовать метод «сухой или быстрой стирки», или прикупить обновку в местных лавчонках.

«Сухая стирка» – выбор новой одежды из числа уже ношенной по лучшему сочетанию запаха и внешнего вида. Часто используется мужчинами, путешествующими в одиночку.

«Быстрая стирка» – ритуал, совмещенный с принятием душа. Грязные вещи вываливаются на пол, поливаются из флакончиков, стоящих в ванной, и активно топчутся. Очень экономит время. Под музыку, как правило, происходит быстрее.

Наскоро переодевшись, Степаныч поспешил к домику «Rent a Car». Взять авто на Кубе – дело порой непростое, а на Кайо-Коко – почти невозможное! Две-три дохленьких «пежошки» перекочевывают из рук в руки с быстротой молнии. И если ты не позаботился о брони заранее, придется греть пузо на пляже, в крайнем случае, довольствоваться лишь мопедами. А об обещаниях любимой девушке устроить ночную «романтИк» поездку на знаменитый пляж Пилар, можно и вовсе забыть. Количество желающих стократ превышает скромные возможности арендодателей.

Конечно, конкуренция на Кубе есть! Но все в рамках дозволенного! А в автопрокате – тем более! На Кайо-Коко вы не увидите фешенебельных крутых тачек из компании «REKS». На их сайте только «VIP предложения» по цене автобуса на 48 человек.

А поскольку большинство приезжих все-таки эконом уровня, приходилось довольствоваться более скромными вариантами. Китайский седан, например.

Да и зачем вам BMW-X5, когда все равно у нее верхняя «передача», как правило, заблокирована. И скорость при этом не больше 90 км/час. А с учетом того, что на дорогах сплошные повозки, куры, дети и коровы, так и вообще – ни к чему!

Здесь главное – взять авто в принципе, уже несмотря на шик.