Пилот Машины времени. Книга первая. Утопия по-королевски

– Да вряд ли, товарищ лейтенант! Мы уже с десяток таких деревень прошли. Кроме стариков да баб, нет там никого. А нашим братом и до этого не пахло. Да и техники мы не видели. Начальство, видимо, реквизировало всё, для военных нужд. Даже колхозные конюшни пусты. Так что, пешим порядком двинем к столице нашей Родины!

– Митрич! – заговорчески шепчет Бачурин, наклонившись к старшему по возрасту сослуживцу. – Отойдём-ка в сторонку.

– Военной тайной хочешь поделиться, что ли? Ну, чего тебе, Бачурин? – осведомляется Митрич.

– Нам бы лейтенанта пристроить к какой-нибудь бабёнке в этой деревушке. Может, отлежится при ней до полного выздоровления…

– Ты чего, Бачурин! Немец же, говорю, по пятам прёт! И некому его сдержать! А в Грачёвке этой он непременно чистку устроит! Командира тут же в расход пустят! Он же – офицер и коммунист!

– Ну, ладно-ладно! Это я так… Если бы налегке, мы бы уже под Можайском были. А там – точно наши… Должен же быть где-то боевой заслон!

– Где-то, наверное, он есть… Скоро рассветёт. Ночи сейчас длинными стали. И сильно похолодало! Хорошо хоть дождя нет. Бабье лето выручает нашего брата. Бери Бачурин винтари, а я с лейтенантом, и вперёд! Тут горка крутая. Выйдем на «смоленку» – легче будет!

– Винтари! – буркнул недовольно Бачурин, поднимая с земли оружие. – На три ствола два патрона! Фрицы прямо-таки в штаны наложат, узнавши о нашей огневой мощи!

Митрич пригоршнями плеснул водой из ручья на тлеющие угли. Костёр сердито зашипел, и округа погрузилась во мрак. Лишь лунный свет дразнился тусклым серебром. Воины, бормоча о тягостях и лишениях в их жизни, пошли вдоль журчащего в зарослях ручья к белеющей рядом дороге.

Это была старая смоленская дорога. И деревня, возле которой мы оборудовали пересадочную станцию Машины времени, называется Грачёвка. Я нашла в сервере модуля кроки старых карт из атласа и сверилась с «информацией», полученной от солдат. На картах значился посёлок Уваровка. Но места бывших мелких населённых пунктов, топонимисты будущего почему-то отметили безымянными кружками. Недоработка…

8

Утро выдалось тихим и прохладным. Бледный диск Солнца выплыл на голубой небосвод и завис перед Грачёвкой, словно не решаясь двигаться дальше, по проторенному временем пути. Над соломенными крышами домов из печных труб медленно вытекают и тут же зависают сизые клубы дыма. Слышится лай собак, мычание коров, блеяние коз и овец. На приусадебные участки снова вышли женщины, дети, старики и принялись докапывать оставшиеся картофельные грядки. Кто-то суетится возле сараев, «воюя» с дровяными поленьями и кучами извлечённого из коровников навоза. Женщины с вёдрами собрались возле колодцев и что-то обсуждают. В нависшей над деревней тишине хорошо слышны их звонкие голоса…

Мужчин призывного возраста в деревне нет. Только один чудаковатый парень, лет двадцати пяти, гоняется по огороду за рыжей взлохмаченной дворняжкой и призывает её остановиться. Собака не даётся и, петляя между кучками высыхающей картофельной ботвы, норовит пробраться через плетень. Это ей удаётся. Она с трудом форсирует забор в прогалину между сухими прутьями и, виновато оглянувшись на хозяина, трусцой бежит к кустам дикой черёмухи. Хорошо видно, что дворняжка держит в зубах такого же рыжего, как и она, щенка. Спрятавшись в зарослях, сука покрутилась между прижавшихся к земле веток, и нырнула к корявому стволу самого большого дерева. Там она бережно уложила детёныша на опавшую листву, несколько раз лизнула его, и вернулась на поляну. Парень, выражаясь нецензурно, уже шествовал к черёмухе. В руке суковатая палка, которой он помахивает, словно витязь мечом.

– Альма! Иди ко мне! – басит парень, заметив суку. – Где спрятала своего гадёныша!? Ишь, чего удумала! Скоро самим жрать будет нечего, а она пятерых принесла! Показывай, где спрятала!

Альма обиженно тявкнула и потрусила перед парнем, вдоль кустов, отвлекая его от места нахождения щенка. Детёныш, словно чувствуя нависшую над ним беду, стал зарываться в коричневую листву. Спрятав мордочку, затаился.

Альма вильнула хвостом, оглянулась на рассерженного хозяина, и изменила маршрут движения, направившись к дому.

– Всё равно, утоплю гадёныша! – рявкнул парень и не стал преследовать собаку. Подошёл к зарослям и принялся шарить палкой среди веток. Но проникнуть к стволу разлапистой черёмухи ему не удалось. Щенок не выдавал своего присутствия, распластавшись на кучке грязно-коричневой листвы.

– Да и хрен с тобой! Сам подохнешь! Сейчас мамашу посажу на цепь, и тебе наступит конец! Ишь, расплодились!.. Гришкин кобель, видать, расстарался!..

Парень со злостью запустил дубинку в кусты и, бурча под нос ругательства в адрес Альмы и соседского кобеля, зашагал к дому.

Щенок некоторое время лежал, притаившись, а, затем, вынырнул из-под листьев, пискляво тявкнул в сторону удаляющегося хозяина, и смело засеменил следом, деловито принюхиваясь к запахам, оставленным матерью…

Где-то далеко на западе зарокотали пушечные выстрелы. Они продолжались несколько минут.

Маленький рыжий комочек, услышав тревожные звуки, встрепенулся, приостановил движение к дому, поднял правое ушко и, с удивлением в коричневых глазах-бусинках, стал вслушиваться в далёкие раскаты. Альма, озираясь по сторонам, выскочила из-за увядавшего клубка лопухов и конского щавеля, схватила щенка за шкирку и поскакала к чернеющему возле родного дома плетню.

Грохот постепенно затих.

Лишь изредка над Грачёвкой раздавался тонкий протяжный свист, от пролетавших снарядов. И один раз, за огородами, на противоположной стороне деревни, прозвучал тяжёлый взрыв, всколыхнувший наступившую после канонады тишину. Земля слегка вздрогнула и снова замерла, в ожидании наползающей на неё кровавой тени войны…

9

Несколько часов проверяла работу настроенных блоков главного модуля. Гектор подробно рассказал о досрочном пуске возбудителя фактора «Зет». Фактор, создающий индивидуальное пространство в мобильной каверне индивидуального времени, возбуждался медленно. Для полного восстановления потребуется около полугода. Зафиксированный настроечный процесс начинался штатно.

Четыре телепортанные станции, разбросанные по планете в зоне действия модуля, законсервированы «до востребования». Теперь они будут ждать первых пассажиров из будущего.

Стартовая установка опечатана самим Туловым и настраивается без контроля со стороны бионов и пилота. То есть, без непосредственного контроля…

Профессору виднее! По его мнению, такая предосторожность исключает воздействие «человеческого фактора» на работу главного модуля Машины времени.

«Ошибка в настройке, это – провал в многотрудной и долговременной деятельности огромного штата учёных нескольких институтов и эпохи в целом». Так говорил Тулов, пряча саквояж со «стартовой кнопкой» во чрево «идеальной недоступности».

10

Стальная змея, дремавшая в прохладной октябрьской темноте, медленно пробудилась и принялась изрыгать сизые клубы дыма. Лязгая железными гусеницами, она раздвоилась на две коричневые особи. Одна из них выползла на минское шоссе и заскользила к плохо организованным и слабо оснащённым заслонам на пути к Москве. Вторая «заюлила» по деревянному настилу старой смоленской дороги, навстречу взошедшему над багряным лесом солнцу.

Колонны военной техники, сопровождаемые мотоциклистами, появились из леса со стороны деревни Григоровка. Задержавшись на час возле небольшого селения Прокофьево, танки и самоходные установки медленно подползли к деревянному мостику через безымянный ручей. Командир первой машины видимо не решился въезжать на «нежное» строение, свернул вправо. Подминая под себя ольховые заросли, танк медленно прополз по дну ручья и вывернул на дорогу за мостом. Этому маневру последовали и остальные машины.

За мостиком начинался крутой подъём. Натужено гудя, часть техники свернула влево, на еле заметную тропу, проторенную деревенским стадом коров и телегами на конной тяге. Этот путь пролегал за грачёвскими огородами, и вёл, минуя деревню, в посёлок Уваровка. Более лёгкие машины медленно вползали по крутому склону в селение, попутно разрушая стальными гусеницами деревянный настил.

Грачёвка предстала взору въехавшим военных селением пустынным, словно вымершим. На белой от пыли улице не видно ни людей, ни животных.

Дорога, рассекавшая деревню надвое, украшенная берёзами с пожелтевшими кронами и ещё зелёными липами, видимо встревожила пришельцев своей странной пустотой. Первый танк замедлил движение, а, затем, остановился, притормозив всю колонну.

Деревья, растущие по бокам тракта, между проезжей частью и дорожками вдоль заборов, закрывали собой убогие, крытые, соломой славянские строения.

Выглянувший из люка танкист с опаской огляделся и осторожно выбрался наружу. Немного посидел на башне танка, а потом достал из чёрной кожаной кобуры воронёный «Вальтер» и трижды выстрелил в воздух.

По обочине к головному танку подъехала серая легковая машина, и из неё вышел офицер – высокий, молодой, вальяжный. Танкист убрал оружие и спрыгнул вниз.

– Ну что? Никто нас не встречает? – спросил офицер танкиста.

– Никто.

– Дикари! Они не имеют никакого отношения к европейской цивилизации!

– Да, Генри! Страшно себе представить объём работы, которую придётся проделать, облагораживая наши новые территории.

– А мы, Август, заставим этих дикарей строить нам новые дороги, пахать наши новые земли и соблюдать наш новый германский порядок.

– Думаю, Генри, этой чести удостоятся далеко не все!

– Не все, Август! Не все…

11

И всё-таки непрошеных гостей решили встретить…

Офицер Генри намеревался сесть в автомобиль, а танкист Август уже вскарабкался на башню танка, как их внимание привлекла фигурка человека, появившаяся из дома слева. Коренастый мужчина, лет пятидесяти, с могучей чёрной, местами седеющей, бородой, голубыми глазами, выделяющимися на смуглом лице, вышел на мощёный тракт метрах в ста от головного танка. Из дома за ним, было, кинулась женщина в длинном сером платье, что-то громко причитавшая. Но, увидев стоящие на дороге военные машины, всплеснула руками и засеменила назад, быстро крестясь. А житель Грачёвки, широко расставляя ноги, стал медленно приближаться к немцам.

– А вот и делегат от местного населения! – крикнул танкист, стараясь пересилить урчание работающего мотора. Помедлив, он решил присоединиться к красавцу офицеру, и осторожно сполз по шершавой броне вниз. Правой рукой танкист расстегнул кобуру с «Вальтером», но оружие доставать не стал.