Свободная воля и законы природы

Свобода воли не может ограничиваться только человеком. Тот, кто имеет склонность внимательно наблюдать жизнь живой природы, прекрасных царств Флоры и Фауны, не может сомневаться в том, что животные и даже растения в этом смысле мало отличаются от человека. Если понаблюдать за любой птичкой, пчелкой, стрекозой, мельчайшей мошкой, деревом, цветком, листиком, трепещущим на ветру, даже инфузорией-туфелькой, становится очевидным, что если у них нет свободы воли, то ее нет и у человека. Конечно, у животных, и особенно у растений, свобода воли очень ограничена, но разве у человека ее много?

Стрекоза быстро перелетает с места на место. Потом долго сидит неподвижно, только иногда вздрагивает прозрачными крылышками. О чем-то думает, что-то вспоминает…

Или посмотрим в микроскоп на инфузорию-туфельку. Всегда элегантная, подтянутая, ворсинки аккуратно причесаны (небось презирает бесформенную амебу). А какие соблазнительные изгибчики… Она, как хорошая женщина, всегда "секси", а когда занята делами, то еще больше. Наверняка наши красавицы и модницы унаследовали часть генов и от нее.

На дереве трепещет от ветра маленький листик. Какая уж тут свобода! И все-таки свобода есть и здесь, хотя принадлежит она не листику, а всему дереву. Движения листика зависят от ветра, но и от множества его собственных характеристик и характеристик дерева. Особенно важны в данном случае модуль изгиба и модуль кручения того стебелька, которым листик связан с веткой. А эти модули (т.е. коэффициенты) зависят не только от материала стебелька, температуры и влажности воздуха, но и от циркуляции соков. А эта циркуляция (хотя и очень медленная) зависит от общего состояния дерева. А это состояние определяется огромным множеством факторов, и в том числе тем, какие идеи оно воспринимает. Эти идеи, так же как и у человека, модифицируют чувствительность, а через нее и физические реакции дерева и всех его частей в ответ на внешние воздействия.

Наблюдая весной на ветке дерева недавно проклюнувшийся зеленый росток, свежий, упругий, веселый, наивно уверенный в своем праве жить и развиваться, я вспоминаю самого себя в детстве.

Прекрасный цветок не мог бы развиться в грубой и враждебной среде, в жесткой борьбе за существование, если бы у него не было чувств и свободы воли.

Любое животное, и даже любое растение, (вплоть до простейших), имеет и ощущения, и память, и фантазию, и рассудок, и идеи, и свободу воли. Все это у них очень отличается от человеческого, но от этого не перестает существовать. Об этих качествах у животных и растений в сущности нельзя даже сказать, что они слабо развиты. Они у них развиты не слабо, а ровно настолько, насколько это необходимо для их существования. А вот у человека рассудочная способность сильно гипертрофирована.

Материалисты могут возразить: но у растений даже нет мозга. На это я очень спокойно отвечаю: да, у растений нет мозга, но у них есть душа.

"Конечно, психо-физиолог, признающий полную эквивалентность между мозговым состоянием и состоянием психологическим, представляющий себе возможность для какого-нибудь сверхчеловеческого интеллекта читать в мозгу то, что происходит в сознании, мнит себя весьма далеким от метафизиков XVII века и очень близким к опыту. Но простой и чистый опыт не говорит нам ничего подобного. Он показывает нам взаимную зависимость между физическим и духовным, необходимость известного мозгового субстрата для психологического состояния и ничего более. Из того, что один член солидарен с другим, не следует, чтобы между ними была эквивалентность. Из-за того, что определенная гайка необходима для какой-нибудь машины, что машина действует с этой гайкой и останавливается, когда ее убирают, не скажут, что гайка эквивалентна машине."[3a]

[Какая причина вызвала гипертрофированное развитие рассудка у людей? Можно сказать, что, видимо, так получилось, что в биологическом устройстве наших предков была заложена такая возможность. В этом не может быть никакого сомнения. Но мало ли какие бывают возможности! Далеко не все возможности становятся действительностью. Вообще человек от природы довольно ленив, и обычно делает что-то для себя новое только если его принуждает к этому необходимость. Ведь существуют животные без гипертрофии рассудочной способности, и ничего. Я не берусь дать научное решение этой проблемы, но изложу свой взгляд. Дело в том, что животные находятся в равновесии с окружающей средой, а человек нет. И вывела его из этого равновесия потеря волосяного покрова. Если бы человек, как его далекие предки, был весь покрыт шерстью, он до сих пор жил бы в диком состоянии. Почему волосы остались у людей только на самых пиковых местах? Возможны разные гипотезы, но я думаю, что самая верная из них – гипотеза академика Амосова.

Даже в те далекие времена женщины были кокетками. Уступая мужчинам в силе, они уравновешивали отношения с ними с помощью эстетики: заботой о внешности, изяществом движений, какими-нибудь украшательствами. Возможно, среди них попадались такие, у которых волосистость была не совсем равномерной, и они инстинктивно чувствовали, что умелой демонстрацией менее волосистых участков тела можно производить впечатление на мужчин. Так или иначе, менее волосатые женщины вошли в моду, и стали пользоваться большим успехом у мужчин. Мода есть мода: менее волосатые мужчины тоже стали пользоваться большим успехом у женщин. Процесс пошел. В результате менее волосатые люди получили большое преимущество в плане размножения, и с каждым новым поколением люди становились все более голыми. (Жутко даже представить себе этот массовый разврат. Вот уж райское было время!). Конечно, это происходило в период теплого климата, но все равно это был эволюционный нонсенс. Нормальная эволюция закрепляет признаки, полезные для выживания. А тут шел эволюционный процесс, лишавший человека очень важного для выживания качества. Неизбежное и периодически повторявшееся похолодание климата вполне могло привести к исчезновению людей как вида. И действительно, наступивший ледниковый период породил массу проблем. Голым людям понадобилась одежда и жилища. Но это еще не все: охотиться за зверем в чужой шкуре, придерживая ее руками и чертыхаясь – как тут обеспечить себя и семью пищей? Вот тогда-то и пришлось человеку включить в дело свою рассудочную способность: изощряться в создании удобной одежды, обустройстве жилищ, изобретении ловушек для зверей, стрел и копий с каменными наконечниками, и т.п. Эволюция пошла уже в направлении развития рассудка. Уязвимость голого человека перед холодом заставила объединяться в большие племена, т.к. людей, способных к изобретениям, немного. Это способствовало и развитию языка: один придумывает слово, остальные соглашаются с ним.

Так что, я думаю, выделение человечества из животного царства началось не с труда, а с эстетики, с оголения, с разврата. (Что отражено и в библейской легенде о грехопадении Адама и Евы.) И уже после этого человек услышал в своей душе роковые слова: "И будешь ты добывать хлеб твой в поте лица твоего".]

5.3.8.

––

Слабый пункт кантовской концепции свободной воли

––

Сначала я был вроде бы полностью удовлетворен кантовской схемой. Но после первых восторгов почувствовал к ней некоторое охлаждение. Все-таки, видимо, подсознательно я ожидал большего. Обдумывая детально кантовскую концепцию свободной воли, я как-то незаметно вдруг почувствовал: "Не такая уж она и красавица". Выходит, воля человека, кроме природных факторов, зависит от текущего настроения его ноуменальной личности. Но разве это решение проблемы? А сама-то ноуменальная личность свободна, или ею тоже кто-то помыкает?

Главное, причинные цепочки у Канта все равно остаются бесконечными. А при бесконечных причинных цепочках всегда есть сомнение: в самом ли деле воля была свободной, или это только казалось? Как ни верти, а в момент действия свободной воли природная цепочка причинности испытывает разрыв. Свободная воля хорошо сочетается только с конечными причинными цепочками, и Кант прекрасно это понимает. При доказательстве тезиса 3-й антиномии он открытым текстом говорит:

"…необходимо допустить причинность, благодаря которой нечто происходит таким образом, что причина его не определяется никакой другой предшествующей причиной по необходимым законам, … способность само собой начинать тот или иной ряд явлений, продолжающийся далее по законам природы…"

Кажется, что Кант уже поднял руку, чтобы смазать по физиономии тотальную причинность, чего она вполне заслуживает. Но нет, оказывается, это только полемический прием, тут же при доказательстве антитезиса 3-й антиномии он утверждает совершенно обратное. Осторожнейший Кант отнюдь не торопится сжигать мосты. Еще в нескольких местах своей книги он дает понять, что бесконечные причинные цепочки – это нонсенс. И каждый раз заканчивает рассуждение какой-нибудь двусмысленностью. У деликатнейшего Канта никак не хватает духа влепить пощечину этой зарвавшейся стерве – "Причинности", чтобы поставить ее на место. Хотя такую нерешительность можно понять. Ссориться с причинностью ему не расчет. Голый произвол – это не то, на чем он может строить свою философию. Кант чувствует, что надо бы ограничить причинность, закономерность в природе, сбалансировав их со свободной волей, с произволом. Ясно, что в действительности они идеально сбалансированы, это две стороны одной медали. Но какой медали? Как это все представить и объяснить? Для этого надо быть физиком.

И сделав массу многозначительных намеков для проницательных читателей об ограниченной роли причинности и закономерности в природе, Кант гордо шествует дальше, предоставляя черную работу всем желающим.

5.3.9.

––

Мировая Воля

––

Вот я и подошел к тому, чего больше всего боялся: как представить природу, подчиненную причинности, законам природы, и в то же время являющуюся ареной произвола живых существ?

Итак, Кант утверждает, что свободная воля у человека есть, описывает ее механизм и ее происхождение. Ноуменальная личность модифицирует восприимчивость органов чувств человека, а от чувственных восприятий зависит и все остальное: и созерцания, и мысли, и желания, и действия человека. Но сама-то ноуменальная личность свободна хоть в какой-то степени, или она тоже есть предмет чьих-то манипуляций, и на 100% подчинена необходимости? Какая формула получается в конечном счете: "свобода=необходимости", или "поведение человека=необходимость + свобода"?

Нет, что-то тут не так. На мой взгляд, обе эти формулы друг друга стоят. Если свобода и необходимость различны по своей природе, то сравнивать или складывать их – все равно что сравнивать или складывать метры с килограммами. Однако в жизни их приходится и сравнивать, и складывать. Тут 3 варианта:

1.) Человеческая свобода сводится к необходимости ("Фатализм").

2.) Необходимость сводится к человеческой свободе ("Валюнтаризм").

3.) Человеческая свобода и необходимость сводятся к чему-то третьему, к какому-то общему знаменателю.

Пункты 1.) и 2.) я предоставляю всем желающим.

Общим знаменателем свободы и необходимости я считаю Мировую Волю. Необходимость в нашем мире явлений и свобода живых существ нашего мира сознаний – это разные воплощения Мировой Воли. Здесь я вместо Канта отчасти въехал уже в философию Шопенгауэра, но что делать: Кант при решении проблемы свободы и необходимости останавливается на полпути, а я этого не люблю.

Рассмотрим вопрос по существу. Как всегда в затруднительных случаях, лучше всего рассуждать ab ovo.

Для человека, не изуродованного интеллектом, свобода воли просто есть возможность поступать в соответствии со своими желаниями: иметь возможность утолять голод и жажду, отдыхать, развлекаться, гоняться за девушками, и т.д. Но даже самый неизуродованный человек знает, что абсолютной свободы не существует. Нельзя пройти сквозь стену, нельзя залезть по лестнице на Луну. Чтобы утолить голод, приходится добывать пищу, а для этого необходимо производить много всяких действий, совсем не соответствующих желаниям. Так что свобода всегда бывает в той или иной степени ограничена необходимостью. Причем степень этого ограничения может быть очень велика, например, в тюрьме или в армии. Но при этом ограничение свободы никогда не может быть 100%-ным. Какая-то, хоть мизерная свобода, особенно в мыслях, у человека есть всегда. Этим исчерпывается представление о свободе у незамысловатого человека.

Однако интеллектуалы таким представлением ограничиться не могут. Человек поступает свободно, когда он не стеснен внешними обстоятельствами и действует, руководствуясь только своими чувствами, желаниями, мыслями. Но ведь его чувства тоже зависят от внешних обстоятельств, даже когда эти обстоятельства его вроде бы и не стесняют. А от чувств зависят и желания, и мысли. Внешние же обстоятельства в каких-то чертах подчиняются, как известно, законам природы, т.е. необходимости. Получается замкнутый круг. Если смотреть с такой точки зрения, то в конечном счете окажется, что свобода – это иллюзорное ощущение, мираж, и полностью определяется необходимостью. Между тем примириться с этим человек не может. Внутреннее ощущение свободы человек получает от рождения, и никакие факты и силлогизмы не смогут убедить его в иллюзорности этого ощущения. Я думаю, этот парадокс есть следствие неправильной и узкой точки зрения. Надо взглянуть на проблему с другой стороны. Что-то заслоняет от рассудка свободу, хотя чувства говорят, что она несомненно существует.

Конечно, есть категории "Причинность" и "Необходимость", и это указывает на то, что свобода в нашем мире не может быть абсолютной. Но ведь есть и категория "Присущность и самостоятельное существование", и это говорит о том, что человек в определенной степени наделен самостоятельностью, стало быть и свободой.

Такое ощущение, как при первом прыжке с парашютом: можно рассуждать до бесконечности: "Стоит ли?"; а можно просто прыгнуть.

Что ограничивает волю человека? Только другие воли: воли других людей и живых существ + Мировая Воля. (Человек не может выйти из тюрьмы – что ему мешает? Стена. А кто создал эту стену? Мировая Воля.) Мир "вещей самих по себе", мир "эстетических идей", мир "ноуменальных личностей", мир сознаний, движение его секущей поверхности по миру "вещей самих по себе" – все это порождение Мировой Воли, ее игры. Воля первична, необходимость вторична. Выше Мировой Воли ничего нет, поэтому она не знает необходимости, она сама ее создает, порождая миры и устанавливая законы природы. Но все живые существа, в том числе человек, наделены частичками Мировой Воли. Поэтому развитие миров, нашего в том числе, неоднозначно. Что нужно Мировой Воле? Она играет, ей интересно наблюдать порождаемые ею миры. Каждый мир – порождение одного из ее желаний. Деятельность Мировой Воли ничем не стеснена. Значит ли это, что законы нашего мира в любой момент могут измениться? Разумеется, нет. Так мелко Мировая Воля не пашет.

1.) Если у нее возникает новое желание, она для его реализации создает какой-то новый мир.

2.) Законы нашего мира не могут измениться еще и потому, что удовлетворить очередное желание Мировой Воли может только полное, т.е. бесконечное во времени, последовательное развитие очередного (например, нашего) мира.

3.) Развитие нашего мира неоднозначно, т.к. живые существа наделены частичками Мировой Воли. Она создает миры именно для того, чтобы они сопротивлялись ей и вели себя не вполне предсказуемо. В этом и состоят ее желания.

Разница между частично свободным человеком и Мировой Волей в том, что над человеком есть Мировая Воля и те миры, которые она порождает, а над Мировой Волей нет ничего и никого.

"А откуда взялась Мировая Воля?". Этот вопрос непосилен для человеческого разума. Человеческий разум конструктивно не рассчитан на решение таких вопросов.

5.3.10.

––

На какое априорное понятие опирается свободная воля человека?

––

Однако как согласовать мои фантастические тезисы с мелькающими в человеческом сознании, но вполне реальными явлениями природы?

Присмотримся внимательнее к 3-й группе категорий. Само существование априорного понятия "Причинность и зависимость" указывает на то, что причинные цепочки в нашем мире безусловно существуют. Но ведь в той же группе есть априорное понятие "Присущность и самостоятельное существование", и само присутствие этого понятия в таблице категорий говорит о том, что не всегда и не всякое явление полностью включено в какую-нибудь цепь причинности. Значит, логично предположить, что любая причинная цепочка имеет начало и имеет конец во времени, а бесконечных причинных цепочек не существует. Кант категорически утверждает, излагая свою 3-ю антиномию: