Прачечный комбинат «Сказка в Железноводске»

Прачечный комбинат «Сказка в Железноводске»
Николай Витем

Посёлок Железноводск. Шесть исправительно-трудовых колоний и пятнадцать тысяч населения, напрямую связанного с их деятельностью. Колонии – центр жизни осуждённых, отбывающих наказание; вышедших на волю, добровольно приехавших поближе к супружеской половине, находящейся в зоне. Жизнь – это работа в зоне или на зону, зарплата, еда…

…Послевоенный период – время бурного роста народного хозяйства, развития промышленности. Время инициатив.

Начальник главка управления НКВД, курирующий исправительно-трудовые колонии республики, вышел с предложением в наркомат внутренних дел: искусственным путем создать мощные эффективные поселения вдоль Северной железной дороги от Коноши до Воркуты. Предлагается, для прокладки второй нитки железной дороги и наиболее качественного её обслуживания, закрепить на СевЖелДоре специалистов-железнодорожников, отбывших срок заключения, ставших на путь исправления.

Для реализации проекта требуется всего лишь политическая воля руководства: издать приказ об освобождении заключенных с переводом их в разряд вольных поселенцев. Зону ликвидировать.

В качестве базовой площадки эксперимента предложены колонии Железноводска с плотностью шесть зон на сравнительно небольшое количество жителей…

Николай Витем

Прачечный комбинат «Сказка в Железноводске»: повести и рассказы

Школьные каникулы. Любовь в минус сорок пять

– Куда собрался? Мороз за сорок градусов. Раздевайся, какие коньки в такой холод? В мороз дома сидят. Раздевайся, говорю, к ёйной матери! Нехрен по улице болтаться!

Ни разу за недолгую жизнь батька не назвал Костю по имени, только так, как сейчас – «никак» и с матом. Знать бы почему? Может от большой любви к старшему сыну?

– Хотел покататься! – отвечает Костя спокойно, хотя ему очень хочется ответить в тон батьке – надерзить.

– Снимай коньки к ебене фене! Лишь бы шлындать, лишь бы шлындать! Одно знаешь: пожрать, пос…ть, погулять да в кино смотаться.

«Что верно, то верно, с этим не поспоришь. Правильно родитель подметил. Первое и второе я делаю ежедневно, но с уверенностью берусь утверждать, что делаю это не столь интенсивно, как он, поскольку меньше ем! С третьим и четвёртым категорически не согласен. Гуляю на улице редко – у батьки не погуляешь! В кино хожу в случаях, когда заработаю».

Клянчить у родителей деньги бесполезно.

Несмотря на декларируемое в стране равноправие, наше общество разнородно. Какие бы политические или военные катаклизмы не захлёстывали общество, всегда рядом с бедняками, живут зажиточные люди, не одалживающие рубль до получки.

С пяти лет Костя ходит в кино «благодаря» материально обеспеченным семьям – спасибо им, спасибо, что они есть.

Узнать, где живут зажиточные хозяева, не составляет большого труда, достаточно проявить наблюдательность.

В Вязьме лазил к столовым предприятий, а в Железноводске ходил к обшитым вагонкой баракам, или к ухоженным частным домам где искал кучу помоев.

Если вместе с очистками, шелухой, костями выброшены на помойку бутылки или банки, уверяю вас – здесь живут или начальники, или партийные работники… Жёны руководящих и прочих партийных деятелей считают ниже своего достоинства таскать стеклянную тару в магазин – что для них какие – то копейки?

Эту денежную помойку следует запомнить, к этой помойке желательно наведываться регулярно – к благодатной куче да не зарастёт тропа. Когда – нибудь она приведёт Костю в кино.

В выходной день, изредка после школы, Костя обходит известные кучи отходов. Самый богатый урожай собирает зимой в морозные дни. Зимой стеклотара вмораживается в жидкие отходы, становится недоступна конкурентам.

В зимний период проблем со сбором у Кости нет; идя на дело, он берёт с собой долото. Подручным инструментом откалывает лёд, освобождая тару. Очистив бутылки и банки от грязи, сполоснув в чистой воде, несёт сетку со «стеклом» в ближайший продовольственный магазин. Продавцы расплачиваются за тару продуктами или деньгами: пол – литровая банка стоит пять копеек, литровая – десять, пол – литровая бутылка – десять. Детский билет в кино – опять же десять копеек.

В «урожайную» неделю собирает тары даже больше, чем на детский билет.

Мать отслеживает заработок Кости. Когда тары много, подходит к сыну, считает в уме, сколько в сумме получится. Подсчитав, просит: – Костик, купи пару буханок хлебушка и килограмм сахарного песка.

Выполнив заказ матери, Костя получает сдачу, которой только – только хватает на билет в кино – мать умеет считать.

– Приготовь всё необходимое на завтра, – продолжает дудеть отец. – С утра пойдешь на железную дорогу. Хватить хлеб даром переводить.

«Получается, что в «тяжёлый» мороз гулять нельзя, а работать можно? И дался ему этот хлеб».

– В ста метрах за вокзальной столовой увидишь сложенную из шпал бытовку…

– Знаю! Бывал! И вовсе не бытовка она, а маленький домик с одним окном. К задней стене прислонены железнодорожные сигнальные указатели, шпаловозы, совковые лопаты, клещи для перетаскивания рельсов. На земле стоит «пионерка». За пионеркой в кучу наброшены новые шпалы…

– Молодец, знаешь, что к чему, возьми с полки пирожок!

«Шутник, родитель! Пирожки не тараканы, они в нашем доме не водятся», – даже вида их Костя не представляет. Пирожки заменяет «картоха»: жареная, варёная, лепёшками, в мундире, пюре. Иногда со шкварками – главным деликатесом семьи.

Напоминать батьке, что у него зимние каникулы, смысла нет. Ему что в лоб, что по лбу, всё об стенку горох. О школьных каникулах он помнит лучше сына, каникул ждёт сильнее, чем тот, потому и завел речь о работе в категоричной форме – выстрадал каникулы; наконец – то дождался.

Счастливый!

Спасибо батьке! Это из – за него у Кости не бывает ни осенних, ни весенних, ни зимних, ни летних, ни других каникул, и, вообще, выходных, как у других школьников. Костя вообще не знает никого из сверстников, кто бы в зимние каникулы, посреди учебного года, работал на производстве.

И нет смысла посылать на работу зимой. Длятся каникулы всего ничего. Только оформишься, тут же увольняйся. Много денег за шесть дней заработаешь?

Соседи в их доме считают Ивана Михайловича не совсем нормальным. Только что ему с того? Он на чужое мнение «кладёт с прибором» – это его слова. Всё ему «пофиг веники», кроме него самого «любимого».

Материально обеспеченные родители детей на лето отправляют в пионерлагерь. Дети малоимущих родителей в летние каникулы, да! – иногда подрабатывают.

Девочки и мальчики в летний сезон собирают ягоды и грибы для продажи пассажирам поездов: Котлас – Воркута, Москва – Воркута. Деньги, не ахти какие, но на кино хватает.

Если нужна сумма более существенная, например, на покупку обновки, то ребятишки устраиваются на временную работу в совхоз. На полях всем находится занятие: пропалывать морковь, свёклу, турнепс; подбирать и стоговать сено в сенокосную страду… Поля огромные, работы вдоволь.

Дети выполняют то, от чего рабочие совхоза стараются увильнуть: расценки низкие, а нормы большие. За рабочий день выполнить норму нереально.

Костя не помнит примеров, когда бы детей посылали на «железку».

В Железноводске вряд ли найдёшь другого такого родителя, которому взбрело бы на ум отправить пятиклассника вкалывать, да ещё на железную дорогу, да в жуткий мороз, когда даже суровые хозяева собак из дома не выгоняют во двор.

На путях десятой дистанции пути в Железноводске трудятся исключительно женщины. Возраст их колеблется от тридцати до пятидесяти пяти. Женщины выносливее мужчин. Быстрее мужчин привыкают к тяжёлой работе, к безысходности; свыкаются с трудностями, считая такую жизнь нормой. Придётся ему с бабами работать.

Прерогатива мужчин – обслуживать подвижной состав. Женщин сцепщиками, смазчиками, кондукторами почему – то не берут.

Зато женщин охотно оформляют стрелочниками на дальние стрелки за пределы посёлка, будочниками при шлагбауме на переездах. Короче, отправляют туда, куда Макар боится телят гонять.

Работа на дальних стрелках и в будках на переездах, вдали от посёлка, опасная. В летнее время из зон бегут зэки, нападают на женщин.

В летние каникулы Косте нравится работать на производстве, где он может показать свою взрослость, похвастаться перед профессиональными дядьками, что умеет всё делать руками не хуже, чем они. Утереть нос взрослым не просто приятно, а удовольствие.

Нет у него возражений против летнего труда. В детском возрасте часть работ представляется не столько тяжёлым трудом, сколько развлечением. Благодаря такому отношению он с легкостью научился ухаживать за лошадьми, запрягать их в оглобли, седлать, впрягать в плуг и пахать, стреножить лошадей и ездить верхом. Мог спилить с корня любое дерево в одиночку. Пилил лучковой, ножовкой, двуручной. Топором владел не хуже профессионального плотника.

Летние каникулы длинные, а ночи короткие. Хватает времени вволю потрудиться и немного отдохнуть.