Воздушные замки

– Не боись, ты же со мной! – теперь уже Вовка притянул Алку к себе и смачно впился в ее губы. – Только завязывай уже про батю моего говорить – я сам по себе и мне никто не поможет, поняла? Вместе плывем – в одной лодке, вместе и потонем.

– Сплюнь, глупенький!

Вовка сплюнул и три раза постучал по лбу и, прихватив лишнюю канистру, вышел.

***

– Дядь Игорь, а здесь, вообще, охотники есть?

– Откуда ж, Вов? Я не любитель; Серега из двадцать четвертого тоже… У Валерки когда-то двустволка была, но он ее давно пропил…

– Ну а в соседних деревнях? На всю округу ни одного охотника совсем?

– А ты никак в охотники решил податься? – подхватила тетя Света, разливая душистый кроваво-красный борщ по тарелкам. – В армии не настрелялся, что ли?

– А почему нет? – Весело отозвался парень. – Стрелять я умею и люблю…

– А зверей тебе не жалко совсем? – Скуксила гримасу тетка, – У них же детки малые…

– Люди всегда охотились – это наша сущность и право сильнейших! – Гордо заявил Вовка. – В природе же как: либо ты охотник, либо добыча.

– Кто тут сильнейший? Ты попробуй на медведя без ружья выйди… – Усмехнулась женщина. -Да что там медведя – хотя бы на кабана с дубиной! Вот тогда ему и покажешь – кто тут сильнейший!

– А чего сразу на медведя? Я может на косулю собрался, или тетерева какова…

– Тебе что, жрать нечего? Люди охотились, чтобы есть. Вот тебе суп – жуй! – Вспылила Светлана. -А если так руки чешутся— завтра курицу заруби – тебе тетерев, а нам ужин. Хватит сил?

Володька нахохлился и, уткнувшись лицом в тарелку, с шумом начал хлебать горячий суп.

– Ты знаешь, Володь, – по-отечески поддержал парня дядька, – у нас просто не самые удачные условия для зверья – одни поля вокруг. Конечно, нет-нет, да пробежит кабанчик или косуля, но, это больше исключение… Птица в основном мелкая – там и для кота маловато будет – зря загубишь. Вот по осени – косяки летят – «стреляй – не хочу»!

– Мм… – Промычал Вовка в ответ, всем видом выказывая разочарование.

– На охоту далеко ехать надо, за область. Здесь лес редковат. Ты лучше рыбалкой займись – вот речка у нас отменная. Не Дунай, конечно, но прокормит с лихвой!

– Ага…

***

– Вовик, а далеко толкать-то? Тяжелая зараза!!! – Взвыла, наконец, Алка. – А по дороге никак нельзя было? Темно же уже…

– Толкай…

– Ну, Вов… Ну не могу я больше…

– Давай до тех кустов и там остановимся…

Тяжелый мотоцикл, до отказа забитый продуктами, резко вставал и не хотел двигаться, как только наезжал на камень, или торчащий корень на узкой тропинке. В темноте невозможно было маневрировать, но две темные фигуры упорно продолжали его толкать, тяжело отдуваясь и чертыхаясь. Наконец, они заехали за пышные кусты сирени и остановились отдышаться.

– Дальше я поеду один, а ты иди домой…

– А как ты сам потом?.. В лесу, поди – глаз выколи.

– Разберусь – у меня фонарь есть.

– Так, а чего ты его раньше не включил? – Алка возмущенно пыталась перевести дыхание.

– Аля, ну не тупи, а?! – Огрызнулся Володя. – Если бы кто увидел, как мы тут корячимся, не дай бог решил помочь. И что бы ты ему сказала?

– Да здесь никто в такое время не шляется – все давно дрыхнут по домам. – Огрызнулась в ответ девушка. – Давно бы уже уехал.

– Иногда лучше перебздеть, чем недобздеть! – Строго отрезал Вовка, вспоминая историю двухлетней давности. – Я погнал, а ты дуй домой. Завтра будет сложный день. Главное – без нервов!.. И все получится!

– Слушаюсь, мой генерал! – Алла чмокнула его в щеку. Взревел заведенный мотор и Вовка, оседлав его, врубил фару – мощный свет залил всю округу. Алка только успела крикнуть «Удачи», и тяжело груженная махина сорвалась с места, оглушая окраину деревни мощным ревом.

Еще пол ночи Вовка сгружал продукты в старую— заброшенную сторожку, одиноко покосившуюся на опушке дальней лесополосы: две канистры с водкой, слитую без разбора из большей части бутылок, палки копченой колбасы и головки сыра, консервы, печенье и шоколад с конфетами – все ценное, что можно было тайком спасти и не бояться, что оно испортится в полусгнившей лачуге.

***

– Ты вату принесла?

– Да, вот…

– А спирт где?

– В подсобке, сейчас принесу.

– А сразу не приготовить было?

Алка уже ушла, аккуратно – по памяти, обходя в темноте все углы и препятствия. Володя стоял возле старого электрического счетчика в торговом зале, фонарик на голове освещал ветхую проводку. Он нащипал легкий пучок ваты и пытался успокоить нервно дрожащие пальцы. Нужно было аккуратно подсунуть эту вату за провода, но сначала обрызгать все спиртом – спирт выгорит и не оставит следов, в отличии от бензина, а вата поможет огню продержаться пока он не разгорится на старых обоях как следует. Да где же эта Алка провалилась?

В темноте нащупав замочную скважину двери в подсобку, Алла аккуратно вставила ключ и повернув два раза толкнула дверь, предварительно приподняв ее за ручку, чтобы та не скрипела на просевших петлях. Дверь пошла, но в какой-то момент во что-то уткнулась и встала. Алка чертыхнулась и надавила посильнее плечом – дверь с трудом поддалась. Послышалось короткое мычание, какое-то причмокивание и за дверью кто-то грузно заерзал. Алка напряглась всем телом замерев. Все затихло. Через полминуты тишины девушка все же решилась протиснуться внутрь.

– Только бы не медведь… Господи, только бы не медведь!!! – взмолилась про себя потная от страха Алла. В подсобке воняло перегаром и было слышно, как кто-то глубоко дышал похрипывая. Алла отодвинула край плотной занавески и впустила блеклый лунный свет внутрь – он упал на предметы серыми тенями, озаряя лишь силуэты. Вполне достаточно, чтобы распознать на топчане человеческое тело, развалившееся в раскоряку – одна нога свешивалась и подпирала дверь ведущую вглубь магазина, левая рука свисала, а правая была закинута под голову – на топчане спал пьяный Алкин батя.

Он проник в магазин с заднего входа, надеясь обнаружить в подсобке хоть какой-то алкоголь на хранении. Это был вариант «НЗ», после которого, Вадику обычно прилетало от домашних. И именно сегодня его как раз прижало, и он решил воспользоваться планом «Б».

Не найдя в подсобке ничего сто?ящего, Вадик попробовал вломиться в торговый зал, однако, плотность двери была выше плотности тщедушного тела алкоголика и больно тюкнувшись о твердое деревянное полотно, он откинулся назад, завалившись спиной прямиком на небольшое лежбище. Решив дать себе немного времени и отдышаться, он через пять минут уже благополучно дрых, неаккуратно развалившись – как упал, так и заснул.

– Сука, ты… И мразь! – Алка уселась на пол и вытерла рукавом накатившие слезы. – Ненавижу тебя. Тряпка поломойная… Ну почему, ты все время всем всё портишь?

Она посидела еще минутку, собираясь с мыслями, а потом схватила банку со спиртом и выйдя в зал – заперла за собой дверь на ключ.

Магазин горел ярко и долго. Тушили всей деревней – бабы, причитая, бегали с ведрами, а мужики покрякивая и тяжело дыша подхватывали перегоревшие балки и доски баграми, оттаскивая их в сторону; но все было тщетно – слишком старым было здание и в один момент почерневший остов обрушился, обвалив за собой остатки ветхих стен и последний раз, вспыхнув снопом искр до самого темного неба – обжег высоко висевшие звезды.

***

– Почему ты все время молчишь? – Не выдержал Вовка. Он уже вторые сутки был взвинчен донельзя – нервы совсем сдавали, и он постоянно курил, одну за одной, сигареты. – Тебе что – все равно?