Запах теней

– Я… я…я водяной я водяной, никто не … со мной…

Потолок окончательно растворился и Дима увидел перед собой телевизор, а спустя ещё миг, обнаружил, что сидит на диване в коридоре и смотрит мультфильм. И всё стало таким реальным таким живым и настоящим. От такого необъяснимого поворота событий у мальчика даже закружилась голова.

Он огляделся по сторонам: всё верно, он находится в коридоре больницы, сейчас утро, и скоро будет очередной укол или уже завтрак. В окно пробился свет восходящего солнца, от которого заболели глаза и заныли виски, а остальном всё отлично. И не смотря на всё это, ребёнка нисколько не напугал такой поворот событий, напротив – Дима чувствовал себя прекрасно, замечательно.

Как он оказался здесь и куда, вдруг, подевался его сон? Сейчас это абсолютно не волновало его. Главное, что впервые за последние дни малыш чувствует себя прекрасно. Он выспался, отдохнул. И сейчас, уткнувшись в телевизор, мальчик сидел на мягком диване и нисколько не вспоминал о том, кто не давал ему покоя вот уже какую ночь подряд. Ему было хорошо.

Погрузившись в атмосферу счастья и безмятежности, мальчик сразу и не заметил как тихонечко на цыпочках, чего-то опасаясь, подошла медсестра Дина. Девушка присела рядом и украдкой заглянула в его глаза. Наградила малыша улыбкой, но её напряжённое лицо, измученный бессонными ночами взор, в котором, помимо тревоги, проглядывалось что-то ещё, не могло скрыть основного секрета. Сам того не понимая, Дима читал её, как открытую книгу. Внезапно, где-то глубоко внутри он понял всё. Когда наступил тот миг, когда его ночные кошмары превратили настоящую реальность в сон, и каждый день погрузился в туман? Только сейчас он до конца осознал всё. Как и то, что девушка до ужаса боится его ночных кошмаров и не спит уже который день. Ну, конечно же, он знал это! Или нет. Мальчик проснулся, а медсестра, как будто, стала частью его снов. Как живое истинное воплощение доброй фей, которая придёт и спасёт его душу от злобного монстра, она смогла убедить израненный разум в способности бороться и жить дальше. Их объединила одна общая тайна, но они никогда не будут говорить о ней, никогда не поделятся ей друг с другом.

Однажды, совсем недавно, девушка помогла ему. Но сегодня произошли изменения, и добрая волшебница не пришла. Правда прогонять мучителя и не пришлось – страх ушёл сам.

«Страх больше не вернётся», – так думал мальчик, но…, к сожалению, ошибался.

***

– Ну и где ты была? Подзолкова, между прочим, интересовалась, ой как интересовалась, куда это запропастилась моя молодая напарница… – возмущениям старшей не было предела, – … и мне пришлось сказать, что у тебя проблемы дома, и что ты, якобы, звонила мне сегодня и предупредила…

– Свет, извини, – попросила Дина, надевая впопыхах халат, – у меня так вышло.

– Извини, значит! Ничего, – протянула напарница, и как будто бы успокоилась, – только ты больше не делай так, а то сама знаешь эту…– она скорчила лицо, стараясь изобразить жестокую гримасу, – … нашу начальницу… боссиху! Умывальников начальник и мочалок командир.

– Что-что? – безучастно спросила Дина. Она уже успела накинуть халат и сейчас старательно застёгивала пуговицы, правда, получалось не очень – от спешки тряслись руки.

Светлана на миг замерла – морщинки на смуглом лице разбирали глупое удивление, а, спустя ещё секунду, женщина залилась заразительным хохотом!

– Ты чего? Что смеёшься? – такие перемены в поведении коллеги слегка шокировали девушку, и вытащили из замкнутого внутреннего пространства, в котором последнее время она находилась, – дак, ты что ржёшь, Света?

Но сейчас старшая была уже не в состоянии ответить ей – пополам согнувшись на стуле, Светлана продолжала громко хохотать. И таким прилипчивым выходил смех, что Дина невольно заулыбалась, хотя до сих пор находилась в недоумении, что же такое случилось с коллегой.

– У-у-у…мочалок командир, – преодолевая собственный смех, выдавила с трудом медсестра – а-а-а…ха-ха-ха…мочалок командир!

И натужно набрав полную грудь, женщина захохотала пуще прежнего, да так, что в ту же секунду чуть не навернулась со стула. Не в силах сдерживать порыв нахлынувшей радости, медленно сползая со стула, она встала на коленки, прижала лоб к полу и притихла, словно уснула. Лишь импульсивное подрагивание тела, свидетельствовало о том, что медсестра продолжала хохотать. Ошарашенная Дина, вдруг, всё поняла: уголки её рта высоко поднялись, и в тот же миг зажглась улыбка.

Если бы в этот время кто-нибудь проходил мимо ординаторской, то наверняка предположил, что две медсестры в раз сошли с ума… или, может быть и вероятнее всего, выпили чего-нибудь горячительного, в итоге: напились, и на свет появилось безумное веселье. Уж больно громким и выразительным был их смех, и со стороны мог показаться даже немного диковатым. Руками прикрыв набухшее, покрасневшее от натуг радости лицо, Света сидела на полу. Оперев руки о стол, её младшая напарница стояла рядом и гоготала в унисон.

– Вот ведь бывает…ха-ха-ха, – задыхалась Светлана, – вот ляпнула…дура!

В ответ Дина спешно вытерла мокрые от радости глаза и хотела было что-то сказать, но не смогла: по-видимому, девушка до конца осознала причину необыкновенного всплеска эмоций и, не в силах выдавить и словечка, с новой силой залилась смехом. Старшая взглянула на неё, и едва успев наполнить грудную клетку воздухом, она ничком упала на пол и затряслась от хохота. И так продолжалось ещё может минут пять-десять, пока радости хватало сил трясти их души.

– Э-э-э…мочалок… э-э-э… – выговорила Светлана. Смех ещё не прекратился, но немного угас, пошёл на спад, – Вот блин! Ну и ну…бывает же…блин!

– Значит, говоришь мочалок? – кольнула Дина. Она протирала разрумянившееся мокрое от слёз лицо халатом и улыбалась.

– Имен-н-но…мочалок командир! – воскликнула старшая. По истечении ещё минуты хохот завершился, Света поднялась с пола. Она попробовала хоть немного отдышаться, только получалось не совсем удачно – с её лица упрямо не собиралась уходить улыбка.

– Значит, ты мочалка, а наша заведующая Подзолкова выходит командир? – с радостью заключила Дина.

– Мы мочалки! – поспешила поправить Света. – Мы мочалки! И надо же было такую фигню сказать…о-о-о-х!

– Сама ты мочалка, Светка! – упёрлась младшая. – Ох, и дурында!

– Ой, да! Ладно тебе! Оговорилась самую малость, совсем чуть-чуть! – оправдалась виновница неожиданного всплеска эмоций. – Да уж!

Впервые за последние дни Дине действительно стало легче. Не прекращающие изматывающие навязчивым присутствием постоянные переживания высасывали из неё все жизненные силы. Уже который день девушка плохо спала (или не спала вовсе), а сегодня ей вообще не хотелось идти на работу. Как следствие, и так уж вышло – она опоздала. Намеренно у неё получилось это или нет, но перед работой в очередной раз она решила во чтобы то ни стало успокоиться и, хотя бы часок, поспать. Но, как это иногда бывает в таких случаях, забыла поставить будильник. Результат на лицо: она не пришла на смену вовремя, чем, конечно же, разозлила «начальницу умывальников» и не заслужила похвалы от напарницы.

Такой приятный и весьма неожиданный смех придал ей немного сил и уверенности, но всё же он не избавил от основной проблемы. Она боялась, ужасно боялась наступления ночи. Молилась весь день, чтобы сегодня ночью мальчик спал, чтобы этот кошмар закончился… закончился не только для неё, но и для ребёнка. Как ни странно, но Дина переживала за малыша, может даже сильнее, чем за себя. Ведь мальчик мучился, с ним происходили малопонятные, не помещающиеся в голове, страшные вещи. Медсестра стала случайным свидетелем жутких ночных странностей и нечаянным участником страданий малыша. Теперь она – часть его кошмаров. Девушка догадывалась, что каждый раз, её визит – для ребёнка спасательный круг из бездны чего-то невообразимо необъяснимого, ужасного. Она будто выдёргивает его из пучины сумасшествия.

– Дак ты почему опаздываешь? – сменила тон Светлана. – Что у тебя произошло?

– Проспала, – произнесла девушка виновато и присела на стул.

– Ничего себе проспала! Ну, ты и поспать! – удивилась старшая. С особой тщательностью она принялась разглядывать напарницу, и после неловкой паузы, сверлящим взглядом просканировав её с головы до ног, с видом обеспокоенного учёного спросила:

– Может, расскажешь уже?

– Что, рассказать? – вопросом на вопрос ответила Дина, но про себя отметила, о чём хочет расспросить Светка.

– Ты же знаешь, о чём я…

– Я же говорю: проспала, забыла поставить будильник и …вот.

– Да не об этом я! – не скрывала нарастающее раздражение старшая медсестра, – не делай из меня идиотку, пожалуйста. Я тебя умоляю! Хорошо?

Сейчас вид возмущённого учёного дополнили бы очки и строгий костюм – уж больно она напоминала сурового учителя, отчитывающего за очередную проделку ученика.

– Вчера тебе удалось уйти, я бы даже сказала «убежать», от ответа. А, если говорить откровеннее, я не стала донимать тебя своими расспросами, поскольку посчитала, что задавать их не уместно. Видела бы ты себя! Ты чуть всё отделение на уши не поставила. Да что я говорю – поставила, да ещё как! «Что произошло»? «Кто кричал»? – этими вопросами донимали меня чуть ли не всю ночь… А сейчас ты делаешь вид, что не понимаешь о чём я говорю, – выругалась Светлана, и была права.

Крик в отделении посреди ночи, в окружении холодных ламп и непобедимого желания лечь поспать жутко напугал не только старшую, но многих других, кто в ту ночь страдал бессонницей или от громкого звука вынужден был проснуться. Медсестра ещё вечером заметила: с напарницей что-то не так, в буквальном смысле. Уж больно странным казалось её поведение: всегда весёлая и жизнерадостная, даже в те дни, когда домашние проблемы (с родителями), в том ужасном проявлении, котором они однажды, совсем случайно, предстали перед многими, должны были сломить волю девушки, она продолжала улыбаться и шагать наперекор злосчастиям судьбы. Такой несчастной замкнутой унылой и напряжённой Светлана не видела подругу никогда. Мало того, что творится чёрт знает что, она же ещё сидит и строит из себя тупую.

– Ну что ты молчишь? – смягчила тон старшая, – ты же можешь мне сказать. Сейчас уже поздно: многие больные спят, никуда идти уже нет необходимости, и мы сможем спокойно побеседовать. И, кстати, Дима тоже спит. Я заходила к нему, совсем недавно, как раз перед твоим приходом…

Дина невольно вздрогнула, её лицо переменилось: сквозь маску спокойствия пробился страх. Девушка опустила голову в пол и погрузилась в себя. Не желая продолжать разговор, она упорно молчала, но старшая не отступала:

– И ещё: сегодня мне показалось, что он ждал тебя. Не знаю, почему я так решила, но… думаю, так и было. Он заглядывал сюда чаще, чем обычно. Когда встречал меня, то тут же вертел головой по сторонам в поисках кого-то.

Старшая замолчала. Выдержав минутную паузу, в течение которой её взору предстояло выдержать тихое медленное погружение сознания напарницы в собственную кому, Светлана всё же не выдержала и проговорила:

– Дина, не молчи. Ты напугала меня вчера, понимаешь? Ходишь-бродишь уже который день, сама не своя, разговаривать не хочешь. Может у тебя дома проблемы какие? Дак ты расскажи, не стесняйся, не держи в себе.

– Я не хочу говорить об этом, – вымолвила девушка.

– Знаешь что…– возмутилась Светлана, – твои вчерашние крики были не просто… не просто так… – после некоторого замешательства старшая неожиданно перешла на откровенные вопросы, – Скажи, что тебя пугает в этом мальчике?

– Ничего, – не выходя из комы и не поднимая головы, ответила Дина.

– Что тебя так напугало, что ты уже третий день не в себе? Ты думаешь – я не вижу, как ты косишься? Эта палата будто приковала твой взгляд. Даже сейчас ты украдкой поглядываешь не куда-нибудь, а именно на неё.

Дина подняла изумленный взгляд. Она и не подозревала, что её старательно маскируемые движения могут быть так явственно заметны. Но больше всего её поразил тот факт, что в эту самую минуту она в действительности неосознанно посматривала туда. Только сейчас, когда Света ткнула девушке её же проблемой в лицо, до неё дошло, что палата номер семь не отпускает её и не отпускала с той самой минуты, как младшая пришла на смену.