Священный путь. По следам «Пира»

– Я уверена, что ты это сделала из лучших побуждений, а потому нисколько на тебя не сержусь. Хотя… – Тамира лукаво подмигнула подруге, – теперь, по крайней мере, понятно, откуда у моего брата такая осведомлённость.

Агнушка засмеялась, но в этом смехе прозвучали нотки грусти и тоски, что не ускользнуло от внимания княжны.

– Агнушка, всё в порядке? – Взгляд Тамиры, казалось, проникал в самое сердце, отчего Агнушка невольно занервничала.

– Да, конечно, – торопливо произнесла девушка, понимая, что ей не удалось обмануть княжну, и, стремясь побыстрее закончить ставший мучительным разговор, схватила Тамиру за руку. – Смотрите, там наши водят хоровод! Скорее к ним!

Тамира, понимая, что сейчас бесполезно что-либо выяснять, решила оставить разговор на потом и поспешила вслед за подругой.

А ночь тем временем окончательно вступила в свои права, покрыв темнотой всё вокруг. Уже повсюду горели костры, а река осветилась огромным количеством плавающих свечей и венков. Повсюду царили смех и радость, свойственные этим добродушным людям, наследникам древних кочевых народов и детей степи.

Тамира сидела на берегу реки вместе с Агнушкой, когда к ним присоединилась маленькая Веселинка, любовавшаяся великолепным венком, подаренным Тамирой.

– Княжна, а можно мне пойти прыгать через костёр вместе с вами?

– Конечно, малышка. Ты уже не боишься страшных чудовищ?

– Не-а! – храбро произнесла девочка, демонстрируя свой маленький кулачок, будто угрожая кому-то невидимому.

Агнушка и Тамира засмеялись, и все вместе отправились на лужайку, где уже во всю мощь красовался огромный костёр, сложенный из множества веток. Вокруг костра девушки и юноши, женщины и мужчины, старики и дети водили огромный хоровод, поражающий своей красотой. Веселинка радостно побежала вперёд, а Тамира ненадолго остановилась, стараясь запечатлеть в памяти этот момент, эту картину дикой и истинной свободы, чувствуя, как неминуемая петля судьбы затягивается вокруг неё, мешая жить и дышать.

– Посмотри на них, – обратилась она к Агнушке. – Они счастливы, радостны! Знаешь, мне будет очень не хватать всего этого. Всех этих людей – открытых, простых, добрых и честных. Даже наш жрец, приставленный следить и постоянно препираться со мной, не вызывает никакой злобы. Но меня пугает Киев. Что меня там ждёт? Смогу ли я остаться там самой собой, или же колесница судьбы безжалостно меня поглотит? Как думаешь, Агнушка?

Агнушка грустно вздохнула.

– Кто знает? Одно могу сказать: пока человек что-то не попробует, он не поймёт, что к чему. Если так суждено, то так тому и быть. Чего-то вы лишитесь, но что-то обязательно приобретёте. Лишь время может дать ответ на ваш вопрос, княжна.

Тамира улыбнулась и обняла подругу.

– Спасибо тебе, Агнушка. За всё спасибо!

Внезапный шум, раздавшийся со стороны поляны, на которой люди водили хоровод вокруг костра, заставил Тамиру встрепенуться. Словно во сне, девушка наблюдала, как преследуемые вооружёнными всадниками люди в панике разбегаются кто куда; некоторые из них падают, и повсюду раздаются крики, вопли, плач. Неожиданно в общем хаосе она разглядела фигуру ребёнка. Веселинка что было сил бежала от преследовавшего её всадника и отчаянно звала на помощь Тамиру. Не раздумывая ни секунды, княжна бросилась навстречу.

– Княжна, нет! – закричала Агнушка, тщетно пытаясь остановить подругу.

Подбежав к дереву, в дупле которого хранились её лук и стрелы, Тамира схватила оружие и выстрелила. Однако в темноте стрела пролетела мимо, и княжна тут же зарядила вторую. На этот раз удача улыбнулась ей – и всадник, сбавив скорость и немного покачнувшись в седле, рухнул на землю. Не мешкая, девушка бросилась навстречу ребёнку.

Веселинка, вся в слезах, упала на руки вовремя подоспевшей Тамире. От шока девочка была не в состоянии вымолвить и слова. Стремясь в общей панике достучаться до сознания ребёнка, Тамира обхватила руками заплаканное личико. Внимательно вглядываясь в испуганные зелёные глаза и стараясь говорить как можно спокойнее, девушка произнесла:

– Малышка, ты помнишь, что я тебе рассказывала про злых чудовищ? – сквозь слёзы девочка кивнула. – Ты помнишь, что нужно делать? – С этими словами Тамира взяла ладошку ребёнка и свернула её в кулачок. – Ничего не бойся, слышишь? Всё хорошо. Ты в безопасности.

Словно зачарованная, Веселинка подчинилась сильной воле Тамиры.

– Вы в порядке? – запыхавшись, подбежала к ним Агнушка.

– Да, всё хорошо. Уходим отсюда, – ответила Тамира.

– Княжна, – обречённо прошептала Агнушка, глядя на горизонт.

Проследив за взглядом подруги, Тамира увидела двух всадников, стремительно направлявшихся к ним. Поспешно оценив ситуацию, девушка резко произнесла:

– Бери ребёнка, и уходите отсюда. Переждёте в лесу – там безопаснее.

– Нет, княжна! – в панике закричала Агнушка. – Я без вас никуда не пойду!

– Я сказала: уходи! Быстро! Со мной всё будет хорошо, не переживай. Нет времени на раздумья. Уходите немедленно! – одновременно подталкивая оцепеневшую подругу и надевая лук и стрелы, говорила Тамира.

Быстро подбежав к коню, оставшемуся без хозяина, Тамира вскочила на него и поскакала навстречу преследователям, преграждая им путь и давая Агнушке и Веселинке возможность скрыться в чаще леса. Выстрелив и сбив одного из всадников, княжна едва успела уклониться от летевшей в неё стрелы. Но тут девушка почувствовала, как конь начал сбавлять скорость. Стремясь разобраться, в чём дело, Тамира посмотрела по сторонам – и вскоре её взгляд упал на торчавшую в боку вороного красавца стрелу. Стон вырвался из груди девушки – частично от жалости к раненому животному, а частично от осознания собственной обречённости.

Спешившись, Тамира погладила ухоженную гриву коня, словно извиняясь перед ним, и что было сил побежала в сторону леса, надеясь на спасительный покров темноты. Однако все её усилия оказались напрасными. Настигнутая вражескими верёвками, девушка, не сумев сохранить равновесие, рухнула на землю. Ноги её были спутаны, а возникшая поблизости грозная мужская фигура показалась княжне воплощением тех самых чудовищ, о которых она часто рассказывала детишкам. Не желая тем не менее доставлять удовольствие врагам, Тамира, сжав руки в кулак, превозмогая страх и боль, заставила себя подняться и гордо посмотреть чудовищу в лицо. Не ожидая подобной дерзости, громила издал звук, показавшийся Тамире рыком дикого зверя, и, резким движением схватив девушку за волосы, больно запрокинул ей голову. В тот момент Тамира решила, что пришёл конец её земной жизни, и, мысленно прося предков принять её душу, прикрыла глаза.

– Свяжите её! – резко толкнув девушку, прорычал громила, обращаясь к своему только что подоспевшему помощнику.

Не удержавшись, Тамира рухнула к ногам всадника. Спешившись, мужчина помог девушке подняться и стал связывать ей руки. Смирившись с ситуацией, Тамира перестала оказывать сопротивление, а её глаза с надеждой всматривались в тёмное небо в поисках ответа на единственный мучивший её вопрос: как совершить прыжок доверия, когда обстоятельства всячески препятствуют этому, становясь всё безвыходнее и безнадёжнее? Но небо отвечало ей лишь безмятежным, манящим, обволакивающим покоем, освещённым бесконечной россыпью звёзд. И Тамира чувствовала этот покой, наполняясь им и растворяясь в нём. Да, её судьба ей не принадлежала, но чья-то невидимая поддержка была настолько очевидной, что девушке ничего не оставалось, кроме как довериться этой силе. Подчиниться и с достоинством встречать то, что ей предначертано.

А потому, когда великан вновь приблизился к княжне, Тамира встретила его лёгкой усмешкой и спокойным взглядом больших тёмных глаз. Оправившись от потрясения, вызванного столь необычным поведением пленницы, громила грубо схватил девушку и поволок к полянке, на которой Тамира разглядела таких же пленных, как она, связанных по рукам и охраняемых вооружёнными всадниками. Вскоре их всех доставили в Хамлидж. А ещё через несколько дней Тамира вместе с другими славянами была продана приезжим еврейским купцам за несколько дирхем и, пройдя сотни километров вниз по Дону и Волге, оказалась на корабле, отправлявшемся в город Хорезм, где в то время располагался один из самых крупных рабовладельческих рынков.

На корабле

Погода стояла солнечная. Торговое судно мирно покачивалось на волнах, а блики солнца золотом отражались в воде. Тамира засмотрелась на эту игру света, и в её сознании всплыл такой же погожий день несколько лет назад. Миновав коридоры времени, девушка мысленно перенеслась в тот момент, когда яркое солнце таким же золотом разливалось по чистой прозрачной водной глади…

– Орест, я готова к урокам, – улыбнулась Тамира, увидев старца, который вышел на поляну из леса, неся в руках корзину с травами.

Старец улыбнулся в ответ:

– Ну, раз ты так жаждешь знаний, что ни свет ни заря пришла сюда, то иди, сделай нам отвар из трав и захвати с собой «Пир» Платона. Будем постепенно разбирать, о чём там написано.

– Можно подумать, там что-то непонятно написано и может быть неправильно понято.

– Просто принеси книгу, а дальше ты сама решишь, понятно или непонятно там написано.

Тамира засмеялась и уже через несколько минут, подперев щёки руками, внимательно слушала своего учителя, который, сделав глоток ароматного травяного отвара, приступил к чтению одного из величайших произведений Платона.

– Итак, дитя моё. Начнём с первого диалога, в котором великий философ устами некого Федра рассуждает на тему древнейшего происхождения Эрота. Послушай, что он пишет:

«Весьма многие сходятся на том, что Эрот – бог древнейший. А как древнейший бог, он явился для нас первоисточником величайших благ… Ведь тому, чем надлежит всегда руководствоваться людям, желающим прожить свою жизнь безупречно, никакая родня, никакие почести, никакое богатство, да и вообще ничто на свете не научит их лучше, чем любовь. Чему же она должна их учить? Стыдиться постыдного и честолюбиво стремиться к прекрасному, без чего ни государство, ни отдельный человек не способны ни на какие великие и добрые дела… Я утверждаю, что, если влюблённый совершит какой-нибудь недостойный поступок или по трусости спустит обидчику, он меньше страдает, если уличит его в этом отец, приятель или ещё кто-нибудь, – только не его любимец. То же, как мы замечаем, происходит и с возлюбленным: будучи уличён в каком-нибудь неблаговидном поступке, он стыдится больше всего тех, кто его любит. И если бы возможно было образовать из влюблённых и их возлюбленных государство или, например, войско, они управляли бы им наилучшим образом, избегая всего постыдного и соревнуясь друг с другом; а сражаясь вместе, такие люди даже и в малом числе побеждали бы, как говорится, любого противника: ведь покинуть строй или бросить оружие влюблённому легче при ком угодно, чем при любимом, и нередко он предпочитает смерть такому позору; а уж бросить возлюбленного на произвол судьбы или не помочь ему, когда он в опасности, – да разве найдётся на свете такой трус, в которого сам Эрот не вдохнул бы доблесть, уподобив его прирождённому храбрецу? И если Гомер говорит, что некоторым героям отвагу внушает бог, то любящим даёт её не кто иной, как Эрот. Ну, а умереть друг за друга готовы одни только любящие. Итак, я утверждаю, что Эрот – самый древний, самый почтенный и самый могущественный из богов, наиболее способный наделить людей доблестью и даровать им блаженство при жизни и после смерти».

– Ну так что здесь непонятного? На мой взгляд, всё предельно просто и ясно описано. Любовь побуждает человека стремиться к прекрасному и является мерилом совести.

Старец внимательно посмотрел на Тамиру, будто решая, с чего начать:

– Неужели ты думаешь, дитя моё, что, будь всё так просто, как кажется на первый взгляд, и смысл любви был так очевиден и понятен – этот вопрос не был бы решён сразу же после того, как возник? Первоисточником всех благ действительно является Любовь. Любовь, способная вырвать человека из цепких лап обыденности, обречённости и даже смерти. Любовь, способная сделать человека в тысячи и десятки тысяч раз больше себя самого, подарив ему при этом величайшие блага и дары. Любовь. Но что это за любовь? Величайший вопрос всех времён и поколений, который, как звезда, кажется то близко, то далеко. То приближаясь, то вновь удаляясь, манит таинственным светом, зовёт, а потом, словно по волшебству, исчезает, возвращая страждущий, ищущий ум и пытливое сердце на тропу поиска. И всё идет по кругу. Вновь и вновь. Так неужели ты думаешь, что всё так просто и понятно?

Тамира задумалась:

– Насколько я знаю людей, в самой их природе заложено всё усложнять и постоянно что-то искать. А потому нет ничего удивительного в том, что всех так манят вопросы, на которые, по сути, и не может быть ответа.

Орест улыбнулся: