Два крыла

О том, что воспоминания всей жизни принцессы нахлынули на меня потоком уже в алтарной комнате, я не стала упоминать. Эти воспоминания уже смутным клубком теснились в моей голове, пытаясь уложиться вместе с моими собственными.

Не хочу ничего сейчас вспоминать и ни с кем обсуждать! Мне нужно время, чтобы самой разобраться со своей двуликой памятью. Так, теперь мой вопрос.

– Почему вы на моей стороне? Я безродна, бедна, уродлива. Почему? Потому что вам хочется особых отношений с тенью принцессы Альмиреллы?

В этот момент я внимательно смотрела на барона и поэтому заметила, как по лицу мужчины пробежала гримаса боли. Его губы сжались, прищуренные глаза смотрели в пустоту. Это предположение о корыстном интересе к принцессе, похоже, было ему неприятно.

– Нет, не поэтому, – прозвучал его глухой голос, – мне достаточно особых отношений с принцем. Да и с королём у нас тоже особые отношения.

Небеса, я, кажется, его серьёзно обидела!

– Грен…дер, – выдавила вслед торопливо, – прости, не хотела тебя обидеть, просто я не понимаю почему?

– Именно потому, что ты безродна, бедна и уродлива, – он уже взял себя в руки и со спокойным выражением лица повернулся ко мне. – Прости, ты сама употребила эти слова. Потому что когда-то давно я тоже был таким же, правда, без маски. Но по сути всё то же. Неуклюжий некрасивый юноша без денег, безродный, всего лишь сын мелкого лавочника, однако с хорошими магическими способностями. Высшее общество меня долго пережёвывало и фактически выплюнуло. Мне просто не хотелось бы, чтобы с тобой произошло то же.

– Только из-за этого вы поссорились с принцем?

– Ну не преувеличивай, не поссорились, а слегка разошлись во мнении. А во-вторых, почему эта причина не кажется тебе убедительной?

Я пожала плечами.

– Где я и где принц!

– Ты очень привлекательная девушка, Маруша, даже в этой маске, – сказал барон, а потом тихо добавил: – Ты мне очень понравилась. Этой причины достаточно?

Я обомлела. Это что, из-за меня от барона веяло влюблённостью? Не говорите мне, что влюбился он в меня! Неужели? От этого неожиданного признания я смутилась и сумела лишь согласно кивнуть головой.

– Теперь мой вопрос, – уже громким и уверенным тоном, как ни в чём не бывало, произнёс барон. – Что у тебя с лицом и можно ли твой дефект вылечить?

– Вообще-то, это два вопроса, – смущенно улыбнулась я. Его забота была приятна, но… обсуждать синяки и моё опухшее от удара лицо совершенно не хотелось. – Не беспокойтесь, всё хорошо, меня лечат, у нас очень знающий лекарь в замке. Я надеюсь, что через некоторое время можно будет снять маску. А можно личный вопрос?

– Обо мне? Да, конечно. Но я догадываюсь, о чём ты хочешь спросить. Я женат, детей у меня нет. Но с женой у меня не сложилось, поэтому мы уже пару лет живём порознь. Я в столице, а она в своём поместье в графстве отца. Наша семья – яркая иллюстрация к толщине сословных барьеров. Я сын лавочника, барон милостью короля, а она из старинного рода. В результате мы так и остались по разную сторону этого барьера, каждый на своей стороне.

– Нет, у меня был совсем другой вопрос.

Про то, что он женат, но жена живёт где-то далеко от столицы, и детей у них нет, со мной уже поделилась Люжена, в перерывах между восторгами, охами и ахами насчет принца.

Я вздохнула, набралась мужества и произнесла: – Как получилось, что ваша работа убивать людей?

Барон удивлённо поднял брови. Такого вопроса он явно не ожидал.

– Да, я понимаю, – торопливо добавила я, – это преступники, убийцы, но всё же…

– Почему ты хочешь это знать? Что тебе до моей работы?

– Потому что… я не верю, что вы…

– Что не вы, а ты, – перебил мужчина с кривой усмешкой. – Ты не веришь, что я что? Маг Серая смерть? Но это так!

Внезапно мне теперь стало обидно.

– Да! Я знаю твоё прозвище! – резко ответила я, мгновенно разозлившись. – Но не верю, что ты жесток! Мы договорились на ответы! А ты, если не хочешь отвечать, не отвечай! Я же не так просто спрашиваю. Я хочу разобраться! Кто ты и почему так живёшь!

Ох, зачем я так кричу? Ведь барон прав! Действительно, почему, почему мне это так важно? Настолько, что на меня даже накатили слёзы от обиды.

Вдруг я услышала скрип его кресла и почувствовала, что мужчина встал передо мной, наклонился и взял мои руки, лежащие у меня на коленях.

Я подняла голову.

– Прости. Не хотел обидеть. Моя работа – это часть большой государственной тайны. Прошу тебя, Маруша, верь мне, я наказываю, но никого не убиваю.

Он потянул к себе мои руки и очень бережно поцеловал тыльную сторону каждой ладони, глядя мне прямо в глаза.

Я просто утонула в его взгляде, сверкающем от неровного пламени свечи. В этих немного печальных глазах читались нежность, любовь, надежда и неуверенность одновременно.

Его глаза притягивали и манили. Никто на меня ещё так не смотрел.

Я замерла. Хотелось чем-то не менее прекрасным ответить на эту волну нежности. Совершенно потерявшись в чувствах, не сводя с него взора, я встала с кресла. Наши лица оказались очень близко.

Он осторожно положил руки мне на талию, слегка притянул к себе, наклонился и очень ласково поцеловал.

Библиотека вокруг меня исчезла. Осталось только ощущение его тёплых губ, его нежных осторожных рук, близости его горячего тела, которое я чувствовала даже сквозь одежду, да громкий стук моего трепещущего сердца.

Я положила руку ему на грудь и поняла, что его сердце тоже заходится в сумасшедшем ритме, и мне почему-то стало от этого радостно.

– Маруша, милая моя девочка, – прошептал он, и обнял меня уже по-настоящему, сильно прижав к себе и полностью заключив в кольцо своих сильных рук.

Теперь, когда я прижималась к его груди щекой, то хорошо слышала быстрый стук его сердца. Почему-то этот звук делал меня счастливой. Хотелось стоять так вечно, обнявшись, ничего не говоря и ничего не объясняя.

Ой, мамочки, что же я делаю-то? Однако оторваться от него не было сил.

Грендер спохватился первым. Он мягко отстранился и снова заглянул мне в глаза.

– Ты мне веришь, Маруша, девочка моя дорогая?

– Да.

– Верь мне, верь. Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Помни это.

Редкие громкие хлопки, которые раздались у меня за спиной, прозвучали, как гром среди ясного неба.

Я вздрогнула и обернулась.

В нескольких метрах от нас, прислонившись плечом к шкафу, стоял Бранжен и, скривив губы в подобии улыбки, издевательски нам аплодировал.

– Великолепно! Прекрасно! Какая сцена! Я восхищён! Какие актёры! Какой спектакль! – восклицал он насмешливым голосом, приближаясь к нам и не переставая хлопать. – Я и не подозревал, какая ты великолепная актриса, Марушенька! Надо же, за один день, да ещё и в маске, умудрилась окрутить одного из лучших магов королевства!

Я потрясён! Воплощаешь свои планы? Помнишь, ты мне говорила, когда мы вместе с тобой лежали рядом, мол, хорошо бы попасть в столицу в Магическую академию. Ну, ясное дело, теперь попадёшь! Без сомнений!