Договор с двумя неизвестными

– В смысле, не пьет? – выпучила глаза девушка и проследила за братом, громогласно зевающим за праздничным мужским столом.

– Ни одного кубка, – пожаловалась Аяна и оторвала взгляд от замочной скважины. – Он невыносим! Не пьет ровно для того, чтобы отомстить нам за свиноферму.

– Где Вилли? Тащи негодницу сюда, – шипела Тенна. – Пусть подсыплет ему, хотя бы яду.

Маленькая юркая девчонка Вилли Тирэлл известна своим пронырливым норовом. Только она может найти на Родика управу, но тот заблаговременно нейтрализовал хулиганку. Наверняка в целях самых злодейских, Вилли его подельница во всех самых темных делишках. Ее нигде нет, а это верный признак готовящейся провокации.

Девушки растерянно переглянулись, потому что расправиться с Родионом и рискнуть собственным благополучием желающих найдется немного. Следующими в списке значатся близнецы Ти и Яни. Те подозрительно охотно согласились, не безвозмездно, но с этим можно смириться. Всего лишь прибить Родика любым способом, чтобы он не сорвал такую долгожданную ночь.

Третий и четвертый сыновья Императора форменные шалопаи. В любой заварушке первые, но они же первые и страдают. Вырвать ковер из-под ног именинника, план так себе, Родион ожидаемо упал, но шею не сломал, что было бы очень кстати. Роди бессмертный, отделался травмой уха. Теперь у него справа от лица опухший красный крендель и стойкое желание прибить всех младших одним ударом. Под покровом ночи началось действо, которое войдет в анналы истории семьи Ялагров.

Тенна с трепетом надела кружевную сорочку, потрясающую своей женственностью. Выделенные чашечки для груди, открытые плечи, приталенный силуэт, разрез, так к месту открывающий вид на девичьи стройные ножки. Конни не устоит, перед подобной красотой не устоит ни один мужчина. Девушка распустила темные волосы, навела сияющий блеск на лице. Румяна не требуются, она и без того рдеет от одной мысли, что этой ночью станет женщиной и невестой одновременно.

Тем временем близнецы отчаянно баррикадировали все подходы к своему крылу дворца. Двери, окна, потайные ходы. Родион не пройдет, нет смысла даже дергаться. До утра они продержатся, ночью самое время успокоиться разгневанному старшему брату и оставить месть. С восходом начнется новый день и проснуться родители.

Напрасно они так считают, Родиона трудно остановить. Он и не думал лезть в окна и двери. Проникнуть к близнецам можно только через камин, старший брат со знанием дела осмотрел нишу и воздуховод в полости стены. Что ж, да начнется веселье.

Юная принцесса впорхнула на этаж, где размещаются покои Риккона. Сделать это нужно осторожно, кутаясь в темный плащ с капюшоном. Девушка сунула нос в дверь, шикнула слуге, чтобы не мешался и держал язык за зубами, подкрепив свой приказ увесистым мешком с золотыми монетами. А дальше все просто. Конни уже покинул кабинет, принял ванну и разместился в спальне. Как удачно складываются обстоятельства. Одно плохо, покои Риккона на этаж выше комнат Ти и Яни. И на два этажа выше камина, в котором Родион разжег пламя, дождался готовых углей и бросил на них целый пук веселящей травы.

Дымок пошёл бодрый, по воздуховоду устремился наверх злодейским плотным кумаром, сначала в комнаты близнецов, а затем выше, в покои Конни. Тонкие щупальца дурмана расползались через все щели отдельного крыла дворца. Хмыкнули стражники, хихикнули слуги, гикнул Рестиан, раскатисто загоготал Роянг.

В этот ключевой момент Тенна уже успела осчастливить будущего жениха своим визитом. Конни от волнения дернулся, отложил книгу в сторону и невольно натянул на бедра тонкое покрывало. Девушка заученным движением дернула шнурки плаща, сбросила накидку и осталась перед избранником в кружевном белье. Под звуки громкого смеха с нижнего этажа она мученически улыбнулась и нащупала завязки сорочки.

Конни так и остался на месте с ошарашенными глазами. Дополнил образ только край покрывала, который он запихнул в рот и жевал от лютого гогота. Из глаз лились слезы, он пытался остановиться, но в итоге просто завыл и забил ногами. Тенна перегнулась пополам и сквозь нестерпимые спазмы хохота ощущала острый приступ стыда.

План провалился с треском, разбиты девичьи мечты. На утро участники действа едва пришли в себя, от смеха болели всё мышцы тела, от кончика носа до пальцев на ногах. Близнецам хуже всех, они подверглись наибольшему эффекту, ибо слишком долго раз баррикадировались. У Родиона болело только ухо, он с невозмутимым видом интересовался их здоровьем.

– Роди, ты невыносим! – шипели девочки.

Всю осень семья Ялагров пребывает вместе, пока сыновья снова не разъедутся наместниками по провинциям Империи. Бесконечная вереница дней, в которой найдется место ссорам, радостям, скандалам, праздникам. Зимой дом опустеет, один за другим принцы первой крови Ригорона разъедутся и оставят родителей с дочерями. Но и те дома сидеть не желают и строят свои планы.

– Альфа-а-а-а-а!

От собственного крика Россен Ялагр подскочил на кровати. Холодный пот покрывал кожу. Приснится же порой такой навязчивый сон, что поневоле поищешь рядом виселицу родного брата и яркий шатер Гралийского короля.

– Опять? – нависло над ним обеспокоенное лицо супруги.

– Гралийцы где? – выпучил глаза Император.

– В Гралиции, – закатила глаза та и покинула кровать. – Росс, это переходит все границы. Я уже подумываю об отдельной спальне.

– Границы, мои границы, – подпрыгнул следом мужчина и натянул на себя утренний халат. – В восточных провинциях Ридалаг укрепляет флот, на севере Гор охраняет Ригоронскую стену, на юге у Пограничных гор Родион возводит крепость. Сколько можно ее возводить?

– С ним будет Ной Орс, мой брат. За Родиона можно не беспокоиться, он справится, – отмахнулась Альфа и налила супругу ароматного травяного чаю.

– Не беспокоиться и Ной Орс – вещи несовместимые, – огрызался Росс. – А рядом с Родионом, так и вовсе, противоестественные. Они друг друга стоят, моя крепость от того – вечный недострой. Где же мои мальчики? Где близнецы Ти и Яни?

– Ты решил отправить их в Западные провинции, к Наместнику Сермора, Сецию Гладу, – вздохнула женщина. – Не уверена, что это лучшее решение.

– Им обоим есть, о чём подумать. Они умеют делать всё, кроме того, что от них ждут. Они наместники Запада и Островных земель, а работу за них делаешь ты. Сецию даны строгие инструкции. Он может делать с ними, что пожелает, лишь бы мальчишки исправились. Даже бить, даже прилюдно унижать. Сеций справится.

– Ты ждёшь, пока возопят бедные серморцы? Что будет с городом, ты подумал?

– Ну, не разгромят же они его полностью?

Альфа в сомнении приподняла правую бровь.

– Риккон все еще здесь, если ты и о нём спросишь. Родион успел подложить ему свинью.

– Какую свинью? – поперхнулся Росс.

– Ну, во всяком случае чистую, что делает Родику честь. Та опоросилась этой ночью прямо в кровати Рикка.

– Зачем? – опешил Отец.

– Ты же знаешь, Родион не умеет оставаться в долгу. Вспомни, как он «радовался» свиноферме. Кстати, Риккон был единственным против такого подарка. Какой хороший мальчик. Теперь он будет пристраивать всем поросят. Они такие маленькие, с мокрыми пятачками.

– Теперь у меня под одеялом ещё и поросёнок окажется?

Глава 2

Родион вернулся в свои комнаты и со всей силы пнул Тибеля сапогом в зад. Тот вольготно развалился в кресле-кушетке, любимом месте отдыха самого Родиона, прижал к себе хозяйскую собаку и несносно вонял голыми ступнями. Худшего преступления не придумать, но Принц покуда не в том расположении духа, чтобы устраивать серьёзный разнос. Его секретарь Тибель известный повеса и дебошир, пьёт хозяйское вино и знает все питейные заведения Свидарга. Родион терпит его только потому, что все прочие секретари такими добродетелями не страдали, были порочно занудливы и греховно правильны.

Собака радостно приветствовала хозяина, его временную замену сразу бросила и с лаем прыгнула на Родиона. Питомицу зовут Скотина. Поначалу он решил назвать её Принцесса, но та от любви к Хозяину дула в кровать, и на утро это не Принцесса, а Скотина, которая смотрит такими влюблёнными глазами, что пусть лучше живая Скотина, чем мертвая Принцесса.

– Ваше Вашество, – Тибель принял сидячее положение и нарочито громко зевнул.

– Тибель, я обещал отрезать тебе ноги?

– Сотни раз, Ваше Вероломство. Мне повезло, что вы лжёте чаще, чем я мажу ноги благовониями, – хмыкнул наглец.

– А собственными руками?

– Пару раз, Милорд. Я точил ножи, но вы боитесь вида человеческой крови, потому, дальше двух обмороков дело не дошло, – Тибель встал, размял спину и почесал многодневную щетину.

– Играй со мной, дай лизнуть, почеши здесь и здесь, – тявкала Скотина.

Тибель – парень крепкий, здоровый, волнистыми неухоженными паклями волосы спадали на плечи, небрежная поросль никогда не сходила с его дерзкого загорелого лица. Он похож на мошенника и прохвоста, но тем и привлек к себе венценосного нанимателя.

– У меня две новости, и одна из них плохая. С какой начать? – Родион подошёл к столу и налил себе остатки вина.

– С хорошей, – воодушевленно попросил секретарь.

– Святоша разбил голову. Ничего страшного, ковёр не пострадал. Говорят, у Риккона сотрясение, но я так и не понял, чего. При мне он сотрясал только пустым черепом.

Кстати, его кузен Риккон – Святоша, не потому что правильный. Он – дурак, а все дураки неправильные. Святоша ровно потому, что однажды при посещении храма тот захотел по нужде, но осквернять храм не пожелал, как и местность вокруг него. В итоге освятил желтой водой дорогу к храму, тщательно вывел слово «молитва», но на последние две буквы сил не хватило, и получилось только имя известной столичной дамы с пониженной нравственностью. Родион предложил закончить фразу, но тоже не справился.

– Хм… мне уже интересно. А плохая? – допил за ним кубок Тибель.