Один из трёх

Зина отдала Эле сумку, та выхватила ее и развернулась в сторону выхода.

– Спасибо вам большое, – обратилась Вика к медработницам, – до свидания.

Мы спустились на первый этаж, и я повернулся к жене:

– Так, ты иди разбирайся со своими делами, а я тут сам.

– Может, мне с вами поехать… Ты справишься?

– Справлюсь? Иди давай.

– Хорошо. – согласилась жена и поцеловала меня в щеку.

– Позвони мне, как закончишь. – попросил я.

– Пока, – обратилась жена к Эле.

– Пока, – издевательски пропела та.

Жена вышла во двор больницы, и я посмотрел на Элю:

– Ты чего концерты устраиваешь?

– А что, нельзя? Вот хочется мне, душа поет, милый мой пришел. – засмеялась она.

– Так, слушай меня, – я зло посмотрел на нее, – хочешь, домой отвезу, хочешь сама топай. Идти тебе всего ничего, всего несколько километров.

– Тебе, сладкий мой, виднее. Ты же не забыл ко мне дорогу?

Я повернулся и пошел в сторону выхода. Эля постояла несколько секунд, а затем пошла за мной. Вот зараза! Меньше всего мне хотелось видеть эту суку, и уж тем более возиться с ней. Но придумать отговорку не забирать ее я не смог – Вика бы поехала сама. А это еще хуже.

– А ты стареешь, любовь моя, – сказала Эля идя вслед за мной, – память тебя видно подводит уже, даже с днем рождения меня не поздравил.

Я молчал и быстро шел вперед. Господи, да чего ж ее нормально-то машина не сбила! Или к кому там с подобными просьбами обращаться?

– Ладно, радость моя, я ментально чувствую твои поздравления и принимаю их. – хмыкнула Эля и спросила. – Тридцать уже, представляешь? А Вике тридцать два через месяц. Ты можешь в это поверить, любимый? Я вот до сих пор никак не привыкну. Иногда в зеркало смотрю и пугаюсь – неужели это я?

– Просто пить надо меньше. – не выдержал я.

– Да разве в этом дело? Ровесницы все старухами кажутся. До сих пор себя одергиваю, недавно встретила одноклассницу, не поверишь, несколько раз чуть не сорвалась, чтобы не выкнуть. А в голове все это время диссонанс какой-то – и это моя ровесница? А вчера проходила мимо пятой школы, стоят девочки кружком, по виду старшеклассницы. И щебечут о чем-то своем. И знаешь, сразу порыв такой, пойти к ним и просто постоять рядом. Проникнуться атмосферой… – Эля продолжала что-то щебетать, а у меня начала болеть голова. Такого потока на меня не вываливали уже давно. Хорошо, что Вика предпочитает думать, а потом говорить, иначе я бы давно спятил. Женские тараканы, как и женскую болтовню, могут переносить без вереда для психики только сами женщины.

– Как у тебя дела, счастье мое? – ворвался из потока красноречия Эли вопрос.

– Пока ты не появилась, шикарно было. – буркнул я.

– Ну, кто тебе виноват, что ты выбрал такую спасительницу в жены? Мог другую. Я вот, тебя бы дома держала и никуда не отпускала.

– Что-то ты слишком разговорчивой стала.

– А мне терять нечего. Раньше надеялась. Теперь плевать.

– Ну ты ротик все-же закрой, полезнее будет.

Мы сели в машину и отъехали от больницы. Эля сидела рядом и не отрываясь смотрела на меня.

– Дыру прожжешь. – сказал я.

– А что мне остается, – приторно вздохнула она, – единственная возможность насмотреться на любимого.

– Тебе не надоело?

– Надоело. В печенках ты у меня сидишь. Все душу проел. А поделать я ничего не могу.

– Перестань. Вышла бы уже давно замуж и ребенка родила. Было бы чем заняться.

– Я бы родила, – зло сказала Эля. – да ты не дал.

– Ну да, я у тебя как обычно главный злодей.

Я краем глаза смотрел на Элю. Ведьма, как ни крути. Ни алкоголь, ни время ее не портит. Но, это до поры до времени.

– Личиком моим любуешься, – хмыкнула она, – любуйся, любуйся. Я же красивее Вики. Он бедная, поправиться боится. Знает, что фигура все, что у нее есть, да? Ни мозгов, ни внешности. Родит, так вообще разнесет, и ничего от нее не останется. Хотя она даже родить тебе не может, да? Сколько раз уже скидывала? Пять?

– Знаешь, что самое забавное? – хмыкнул я. – Ты же меня даже не бесишь уже.

– А когда бесила? – истерически засмеялась Эля, – Когда после очередного выкидыша она тебя в кровать полгода не пускала? Интересно, в этот раз тоже ко мне побежишь?

Кровь хлынула в голову, а в глазах потемнело, так что еле успел остановить машину возле какого-то магазина. Ничего не соображая, я схватил Элю за шею и вжал в кресло. Она противно захрипела и стала дергать руками. Очнулся я, когда понял, что на меня смотрит какой-то мимо проходящий пацан. Я резко отпустил ее, а она принялась дико кашлять. Актерствует, не иначе.

– Прекрати, – сказал я, отъезжая от магазина, – ты сама довела меня.

– Ага. – прохрипела она.

Мы доехали до ее дома в полном молчании, только Эля периодически кашляла и пила найденную в бардачке воду.

– Все, приехали. Давай. – сказал я.

– Ты зайдешь? – тихо спросила она.

– Нет.

Воцарилось молчание. Я смотрел на переднее стекло и старался не замечать тоскливый Элин взгляд, направленный на меня. Она посидела еще минуту и вышла. Выезжая со двора, я увидел, как Эля стоит и смотрит мне вслед.

– Ну, как дела? – спросил я жену встречая ее у выхода из поликлиники.

– Замечательно, – засияла она. – врач посоветовала быстренько УЗИ сделать в центре через дорогу, ты же знаешь, бесплатное долго ждать или в стационар ложиться… Ну я сходила, а там как раз окно. Короче, все хорошо. Сказали, просто переутомилась.

– Ну и прекрасно. – улыбнулся я. Я взял жену под руку, и она поцеловала меня в щеку.