Эликсир бессмертия

– Папа, мы на нём едем? – позвала Ника Сергея. Она никак не могла привыкнуть, что в её жизнь волшебным образом вошёл сильный, уверенный в себе, надёжный мужчина. Этот мужчина не просто назвал её дочерью и предъявил фотографию родной матери и её самой в двухлетнем возрасте – он заботился о ней, берёг её как настоящий отец. Ника постоянно это ощущала. И вот сейчас, после стольких потрясений, они вместе вернулись в Москву, откуда Ника бежала всего лишь несколько месяцев назад.

«Бомбила» завёл мотор сильно подержанной иномарки и уверенно вырулил со стоянки. Далее – выезд на трассу, а там и до Москвы недалеко – минут 40–50 пути, не больше. Ника с любопытством смотрела в окно, будто вернулась после многолетнего отсутствия. На самом деле её не было лишь несколько месяцев, но КАКИХ месяцев! За это время она увидела и пережила столько, сколько люди не переживают и за десятилетие! А Францев всё время поглядывал на Нику: ему было трудно привыкнуть к тому, что у него такая взрослая красавица дочь.

Казалось, нет ни малейшего повода волноваться: они прибыли на родину, где и стены должны помогать. Но они ошибались. Прибывшие из-за границы ещё не знали, что среди «бомбил», что паслись в аэропортах и на вокзалах, было немало уголовников. Нередко случалось, что клиентов грабили, отбирали все деньги и ценности, а бывало, и убивали. И трупы потом находили недалеко от дороги.

И всё же что-то насторожило Францева. Профессиональная привычка заставила его обернуться. За ними ехал старенький «жигулёнок» вишнёвого цвета. Когда «бомбила» притормаживал, то же самое делал «жигулёнок», и наоборот – как только они набирали скорость, ускорял движение. Это было подозрительно.

Подозрение превратилось в уверенность, когда иномарка внезапно свернула направо на просёлочную дорогу.

– Слушай, – Францев ухватил водителя за плечо, – Москва в другой стороне!

– Да у меня колесо… Спускает колесо, надо подкачать! Заедем на шиномонтаж на пять минут – и дальше отправимся!

Францев вновь обернулся – «жигулёнок» свернул за ними и уже был совсем рядом. Стало окончательно ясно: оба водителя заодно.

– Так, давай тормози! – скомандовал Францев. «Бомбила», как ни странно, затормозил и сразу вышел из машины. Но Сергею выйти не удалось: едва он тронул дверную ручку, как та сразу же отвалилась!

Тем временем из остановившегося «жигулёнка» вылезли два амбала в кожаных крутках и лыжных шапочках. Один из них начал открывать дверь со стороны Францева.

– Ну, лохи, вылезайте. Чемоданы останутся в багажнике, а сейчас вытряхивайте бабки и прочие ценности! – Он обернулся ко второму амбалу. – Девку общупай, наверняка кольца, серьги и прочая фигня имеется!

Выражение «общупай девку» взбесило Францева. И, недолго думая, он резко ударил ногами по приоткрытой дверце. Она отбросила амбала, лишив его ориентации. Францев выпрыгнул из машины. Удар в горло и ещё один – кулаком в переносицу – отправили бандита в придорожный кювет.

Францев развернулся, но второй нападавший вытащил Нику наружу и схватил её за горло.

– Эй, мужик, без фокусов! А то сейчас твою бабу придушу на фиг! Быстро руки на капот и бабки достал!

Лежавший в кювете получил удар такой силы, что был не в счёт. Но следовало опасаться «бомбилы», который вылез из иномарки с монтировкой в руках.

– Ты понял, нет?! – нервно прокричал тот. – Сейчас вас двоих тут закопаем, лучше сами всё отдайте!

Францев понимал: он имеет дело с обычным уголовным отребьем, эти рукопашным боем не владеют. Он запросто уложил бы обоих. Но мешала мощная рука, сжимавшая горло Ники. Францев посмотрел дочери в глаза, словно посылая сигнал: сейчас!

– Всё нормально, моя девочка… – проговорил он. – Всё будет хорошо…

Он вынул из кармана бумажник и, вытянув левую руку перед собой, двинулся к бандиту, душившему Нику.

– Вот мои деньги, я их отдаю!

Амбал слегка ослабил хватку. В этот момент Ника изо всех сил ударила каблуком по мыску правого ботинка грабителя. Удар пришёлся по косточкам пальцев ног. Мужик взвыл от боли.

– Б…, ты что, с…!!

Ника уже вырвалась из жёсткой хватки упавшего на колено мужика. А Францев нанёс ему удар ногой в лицо такой силы, что грузное тело навзничь упало на землю.

«Бомбила» с ужасом наблюдал за этой картиной. Двое его массивных товарищей были мастерски вырублены, и не оставалось никаких сомнений в том, что его ждёт та же судьба. Он трусливо забормотал:

– Слышь, мужик… Да мы пошутили, ей-богу! Это так, проверочка…

Перепугавшись, он даже выбросил монтировку и поднял руки вверх, как в кино пленные немцы, всем своим видом показывая, что сдаётся.

– Значит, так… – проговорил Францев, – сейчас мы возвращаемся на трассу и ты, с. а, довозишь нас до города, причём бесплатно.

– Как это – бесплатно?! – удивился бомбила.

– Да я тебя сейчас вообще урою, гнида! – вышел из себя Францев. – Будешь рядом с тем уродом лежать!

– Нет-нет, едем бесплатно! Прошу в машину!

– А если дёрнешься, башку монтировкой разнесу, сволочь! – Францев не мог успокоиться. – Без фокусов, понял?!

– Без фокусов… без фокусов… без фокусов… – забормотал напуганный «бомбила».

Францев перевёл взгляд на дочь. Она была бледна, но что-то решительное, твёрдое проскальзывало в её глазах.

«Сильная», – подумал Францев. И вслух произнёс:

– Ника… – он с восхищением посмотрел на дочь, – как ты про этот удар каблуком вспомнила… Я же тебе только на словах объяснил.

– Не знаю… Само как-то вышло. – Ника положила голову на плечо Францеву. Впервые за много лет она почувствовала себя защищённой. А Францев так же впервые почувствовал себя настоящим отцом. Внимательно посмотрев на её лицо, Францев достал влажную салфетку и потёр щёку Ники.

– Что там? Тушь? – спросила девушка.

– Нет, царапина, но нам особые приметы не нужны, – пошутил Францев, выбрасывая салфетку со следами крови. – До свадьбы заживёт.

– Извините, а радио можно включить? – робко спросил слегка успокоившийся «бомбила».

– Можно, – ответил Францев. И добавил: – Гнида…

В салоне зазвучала, как по заказу, только что появившаяся песня Юрия Шевчука.

«Родина. Еду я на родину,
Пусть кричат – уродина,
А она мне нравится,
Хоть и не красавица…»

«Приехали», – подумал Францев.

Глава 3. Никого не боюсь

Ника открыла глаза и поняла, что теперь эта квартира – её новый дом. Отец, по-видимому, только что ушёл. Звук закрываемой двери её и разбудил. После вчерашнего потрясения она ещё не до конца пришла в себя. Хотелось полежать, расслабиться. Перед глазами всё ещё стояла вчерашняя сцена. Она вновь ощутила, как ей было страшно, и вновь поразилась своему самообладанию, тому, как она поступила в решающий момент. Впрочем, она всегда отличалась отчаянным характером. Вспомнила, как в двенадцать лет едва не подралась с компанией подростков.

Случилось это в Кисловодске. В этом небольшом курортном городке в предгорьях Кавказа Ника часто бывала со своей приёмной мамой Леной. Они снимали комнату недалеко от центра и Нарзанной галереи. Им очень нравился этот провинциальный, но уютный городок, тенистые аллеи парка, благоухающая ароматами Долина роз и двугорбый белый силуэт Эльбруса, отчётливо выделявшийся на фоне сине-голубого неба в ясную солнечную погоду.

У хозяйки квартиры Лары была дочка. Девочки были почти одногодками. И имена у них были похожими: Ника и Нина. Дочка хозяйки стала её подругой, а в один из августовских тёмных вечеров они «породнились». На листочке из школьной тетрадки они написали, что стали кровными сёстрами и всю жизнь будут спасать и защищать друг друга. Потом взяли лезвие «Нева» и сделали надрезы на подушечках указательных пальцев. Выдавив кровь в крышку от аптечного пузырька, они обмакнули в него спички и поставили свои инициалы на листочке. Клятву решено было закопать под кустом душистого жасмина. Когда Нина ушла за бутылкой – в неё девочки намеревались спрятать документ на вечное хранение, – Ника от себя лично сделала приписку: «Исполнение гарантирую». Ей очень нравилась эта взрослая фраза, которую она однажды услышала в швейной мастерской. Так приёмщица завершила с кем-то свой телефонный разговор. И вот наконец Нике предоставился случай так красиво ввернуть полюбившееся выражение.

Эту клятву в тот же вечер обнаружила Нинина мама – Лариса. Она увидела разворошённую под цветущим кустом землю и, решив выровнять почву, тут же наткнулась на закопанный секрет.